Стэнфордский тюремный эксперимент – может ли человек стать жестоким, если этого требует его социальная роль?

Волюнтарист, Битарх

Продолжая тему экспериментов, которые якобы демонстрируют насильственную природу человека и его готовность причинять боль и вред другим людям, если этого потребуют обстоятельства, стоит рассмотреть Стэнфордский тюремный эксперимент. Этот эксперимент настолько же известен, как рассматриваемый нами ранее эксперимент Милгрэма. Его опубликованные данные говорят о готовности большинства людей причинять боль другим людям по приказу авторитета. Но как показал анализ неопубликованных данных, 56% участников останавливались, как только им казалось, что жертва действительно испытывала боль, а 72% среди продолжавших участие делали это, потому что не верили в правдивость эксперимента и реальность причиняемой жертве боли (и боли действительно не было, была только актёрская игра). Но если в случае эксперимента Милгрэма вопрос был лишь в неопубликованных данных, то Стэнфордский тюремный эксперимент оказался напрочь несостоятельным.

Участников эксперимента разделили на две категории – охранников и заключённых, которые жили в имитированной тюрьме. Все участники должны были отыгрывать соответствующие им роли. Но, как свидетельствуют опубликованные данные, эксперимент вскоре стал по-настоящему опасным. Охранники начали жестоко издеваться над заключёнными, у трети из них проявились садистские склонности. Двое заключённых даже были исключены из эксперимента ввиду полученных ими психических травм, да и сам эксперимент был остановлен раньше времени по этическим соображениям. В течение почти 50-ти лет многие верили в реальность этих результатов и соответствующих им выводов. Однако в недавнее время был раскрыт ряд свидетельств, полностью опровергающих данный эксперимент. Некоторые из них мы сейчас и рассмотрим.

Во-первых, как заверял организатор эксперимента Филипп Зимбардо, участники были свободны в своих действиях, а те из них, которые играли роль охранников, не получали никакой предварительной подготовки. На самом же деле охранники были осведомлены, какие ожидаются результаты от проведения эксперимента, им давали чёткие инструкции, как действовать в той или иной ситуации, а также в них старались вселить веру в то, что в данном исследовании они являются ассистентами экспериментаторов.

Во-вторых, что очень важно, участники заранее понимали требования эксперимента и соответствовали им. Как заявлял Зимбардо, требования для участия были минимальными. Однако почти все потенциальные участники понимали, например, что от охранников требуется деспотичность, враждебность и агрессивность. Из этого возникло предположение, что участники ввиду чёткого понимания своей роли могли максимально её отыгрывать с целью удачного проведения эксперимента. Собственно, спустя некоторое время они заявили о том, что лишь играли роль. Также они всегда понимали, что являются участниками эксперимента, что за ними наблюдают и что всё это не по-настоящему.

Я бы хотел подчеркнуть внимание на ещё одном моменте. Подобное понимание предстоящей роли могло оказать влияние на отбор участников в пользу тех, кто имеет склонности к более жестокому поведению, поскольку именно такое поведение и требовалось. А разве может эксперимент, для участия в котором могли быть отобраны более жестокие люди, говорить что-то о жестокости среднестатистического человека?

Есть и много других фактов, подвергающих эксперимент сомнению. Стоит вспомнить об участниках, которым пришлось покинуть его из-за психических травм. Один из них позже признался, что лишь имитировал психоз, поскольку ему не понравился эксперимент и он хотел его как можно быстрее покинуть. Также стоит понимать нереалистичность условий эксперимента. Ну и наконец, исследователи предоставили не все данные – из 150 часов эксперимента было записано лишь 15% (6 часов видео и 15 часов аудио). Также было собрано очень мало личных данных участников, которые могли повлиять на ход эксперимента.

Источники:

  1. Thibault Le Texier (2019). Debunking the Stanford Prison Experiment;
  2. Ben Blum (2018). The Lifespan of a Lie.