Миф о вечной войне: Как нас обманул Гоббс?

Однажды философ Томас Гоббс уверенно заявил, что естественное состояние человечества — это бесконечная «война всех против всех». Звучит знакомо, правда? Понятие это укоренилось настолько, что мы порой забываем проверить его на правдивость. Но на самом деле, оказывается, что люди не такие уж и кровожадные по природе, как нам пытаются это представить.

Возьмём, к примеру, известную историю с антропологом Наполеоном Шаньоном, который утверждал, будто убийцы среди индейцев племени Янонами были более успешны в продолжении рода. Идея ясная и пугающая: убивай больше — и детей у тебя будет в три раза больше! Звучит слишком жёстко, чтобы быть правдой, и, собственно, позже оказалось, что Шаньон немного «перегнул палку» — он сравнивал пожилых убийц с молодыми неубийцами. А независимые исследования показали, что убийцы в племенных обществах вовсе не плодятся быстрее остальных, да и детей у них, честно говоря, меньше выживает.

И вообще, кто сказал, что войны — норма? Известный миф от Стивена Пинкера звучит так: 15% доисторического населения постоянно гибли в войнах, пока не появились государства и не навели порядок. Отличная реклама государства, не так ли? Вот только археология показывает совсем другое: насильственных смертей в докультурных обществах было не более 2%. Более того, появление государств вовсе не снизило уровень насилия. Напротив, первые крупные структуры частенько разжигали конфликты и увеличили процент убийств примерно до 5%.

Стоит отметить, антропологи могут неосознанно усиливать представления о неизбежности войны. Например, исследователи «записывают» как воинственные те группы, которые фактически почти не воевали, просто из-за наличия изображений оружия на наскальных рисунках. Но эти изображения не обязательно свидетельствуют о реальной агрессии: оружие могло использоваться для охоты или символических церемоний. В результате складывается неверное впечатление, что древние люди постоянно воевали.

Весьма показательны и данные о так называемых «простых» обществах охотников-собирателей. Несмотря на то, что во многих трудах их изображают жестокими, постоянно готовыми пуститься в бой, на самом деле именно они отличаются крайне низким уровнем агрессии и насилия. Настоящая война для них — редкость, а не норма. А вот общества со сложной социальной структурой и более развитой иерархией, напротив, чаще становятся участниками конфликтов и войн. Интересно, не правда ли? Получается, чем сложнее общество, тем больше конфликтов и агрессии оно генерирует.

Притом многие сторонники гоббсовской перспективы вполне признают этот факт, однако они стараются не акцентировать на нём внимание, серьёзно изучая только случаи «сложных» обществ, как это, например, сделал Лоуренс Кили в труде «Война до цивилизации: миф о мирном дикаре». Либо же они могут банально записывать «сложные» общества в «простые», обозначая после этого вторые воинственными.

Вообще, мирное существование норма для многих народов. Так, исследование 590 культур со всего мира показало отсутствие войн у целых 64% из них. Конечно, они могли защищаться от нападений, но вот совершение нападений — то, чем занимается меньшинство культур.

Так почему же мы продолжаем верить в миф о человеческой природе, обречённой на вечную войну? Возможно, проблема здесь в привычке — это убеждение передавалось из поколения в поколение без критического осмысления. Или же кто-то намеренно поддерживает этот миф, чтобы оправдать существование сильного и властного государства, «спасающего» нас от нас самих.

Давайте признаемся себе: идея, что люди по природе своей склонны к миру и сотрудничеству, звучит гораздо реалистичнее, оптимистичнее и привлекательнее. Возможно, нам пора перестать считать мир утопией и начать видеть его естественной частью человеческой жизни. Ведь, как показывает история и исследования, мирные сообщества — не исключение, а скорее правило. Так стоит ли дальше цепляться за мрачные гоббсовские образы? Пожалуй, нет. Пора уже перестать позволять страхам диктовать нам взгляд на человечество и начать доверять друг другу чуть больше!

Волюнтарист, Битарх

Либертарианская теория войны. Глава 2.5. Подводим итоги войны.

Написание новой главы моей книжки про войну по чистой случайности оказалось приурочено к очередной годовщине завершения европейской фазы Второй Мировой войны, а также к витающим в воздухе вайбам завершения текущей Российско-Украинской. Глава получилась какой-то задумчиво-лиричной. Ещё меня во время её создания время от времени терзал синдром самозванца: какое право я имею писать о подобных материях, не имея военного опыта. Да простят меня те, кто его имеют, а ещё лучше – да откомментируют со своей экспертной колокольни мои дилетантские фантазии.

На этом заканчивается основная, теоретическая, вторая часть книги. В третьей ожидаются уже практические приложения теории.

Биохакинг и свобода проведения экспериментов над собой

В течение всей истории люди экспериментировали и проводили различные процедуры над собой. Они пробовали разную еду и медицинские средства, проходили через разнообразные ритуалы и т. п. В некоторых случаях подобное экспериментаторство даже имело существенную научную ценность. Так, в одной статье приводится 465 примеров, когда исследователи проверяли возбудители болезней, испытывали новые препараты или проводили ещё какие-то процедуры на самих себе. И хотя 8 из этих случаев закончились летальным исходом, что говорит о присутствии определённого риска в подобных опытах, подавляющее их большинство (89%) привели к положительным результатам – подтверждению выдвинутых ранее гипотез или получению ценных данных.

Конечно, сейчас к подобному экспериментаторству, да и вообще самостоятельному вмешательству в тело и здоровье человека существует негативное отношение. Огромную роль в этом сыграло государственное регулирование, которое ставит строгие ограничения на то, чем человеку можно заниматься, а чем – нет, зачастую настаивая и решая вместо обычных людей, что так якобы будет безопаснее. Государством было сделано всё, чтобы проведение биомедицинских экспериментов и процедур не проходило за границами одобренных им учреждений.

Впрочем, всё это не помешало существованию биохакинга. В первую очередь отметим, что многие средства для его осуществления очень распространены и никак не зарегулированы, будучи просто биоактивными добавками. Никто не сможет вам запретить, опираясь на актуальные исследования или книги по биохакингу, приобрести какие-нибудь витамины или ноотропы и принять их в указанных дозировках и указанным способом, а уж тем более редактировать свой образ жизни или диету, опираясь на экспериментальные данные или даже гипотетические предположения. Кстати, неплохой сборник полезных средств и практик можно найти в книге Дарьи Бабкиной «Биохакинг мозга: как управлять нейрохимией, эмоциями и интеллектом», которая вышла в этом году.

Однако на этом дело не заканчивается. Современные технологии позволяют организовывать в домашних условиях даже целые генетические лаборатории, и есть уже готовые решения для этого. Например, всего за 3000 долларов можно приобрести домашнюю лабораторию со всеми дополнениями для биоинженерии от «The Odin» (а учебные наборы для простейших опытов и вовсе стоят всего сотни долларов). За инструкциями, что именно делать с такой лабораторией, тоже ходить далеко не надо – можно просто пошагово воспроизводить сделанное в различных исследованиях. Именно так поступил один биохакер, с роликом которого вы можете ознакомиться здесь, для исправления своей непереносимости лактозы – он просто воссоздал препарат генной терапии из опыта на мышах и испытал его на себе. Результат вышел отличный – всего одна пилюля даёт возможность свободно употреблять молочные продукты более, чем в течение года, не испытывая абсолютно никаких негативных последствий.

Учитывая, насколько сильно современная наука застряла в бесчисленных регуляциях и необходимости ждать государственного одобрения, иногда даже в течение десятилетий, биохакинг может дать толчок прогрессу в сфере биотехнологий, особенно если мы говорим о решениях, которые нужны людям здесь и сейчас, для лечения их болезней и различных состояний, приносящих дискомфорт, но не имеющих пока что достаточно эффективного решения среди одобренного и допущенного на рынок государственным регулятором.

Есть ли в этом опасность? Разумеется, среди занимающихся биохакингом иногда будут происходить нежелательные исходы. Но люди имеют полное право добровольно принимать на себя такой риск, а попытка ввести тотальный запрет на самоэкспериментирование не будет оправданным, да и по большей мере вообще осуществимым. И даже сейчас есть вполне одобряемые виды деятельности, которые несут огромные риски, например, экстремальные виды спорта. И если человек может выбрать заниматься бейсджампингом, скалолазанием или мотокроссом, то почему он не может выбрать контролировать биохимические процессы своего организма, а то и редактировать свой геном?

Волюнтарист, Битарх

Как работают анкап-суды на оккупированных государствами территориях

Заблуждение о том, что в сфере энфорсмента решений суда сила государства непреодолима для негосударственных сообществ, чрезвычайно глубоко укоренено в головах, несмотря на регулярные практические опровержения.

Никто и ничто не может быть сильно во всём, и у государства хватает точек слабости. С одной стороны, государство это довольно-таки централизованная организация. С другой – полностью децентрализованный ментальный паразит. Слабость централизации – в долгом прохождении приказов по цепочке иерархии, помноженном на искажения приказа на каждом этапе. Слабость децентрализации – в возможности скрытной независимой атаки на любой узел.

Государство – инструмент институциализированного насилия. Однако не единственный возможный. Любой охотник за головами, кровный мститель или дуэлянт – точно такой же инструмент институциализированного насилия, просто из другого лора. Но если человечество чему и научил постмодернизм, так это конструированию лоров и переключению между ними.

И вот, представьте себе столкновение двух лоров: этатизма, с его законами, которые пишут бюрократы, принимают политики и энфорсят низкооплачиваемые служащие под командованием бюрократов, лезущих в политики – и анкапа, с его децентрализованной плюралистической правовой системой, в основе которой лежит право на возмещение ущерба, и которая энфорсится любыми заинтересованными лицами. В хорошо устроенной этатистской системе место второму лору где-то на задворках сознания, где обитают персонажи приключенческих романов. А в этатистской системе на этапе надлома?

На этом оставим теоретизирование и обратимся к практическому примеру.

Есть государство РФ, которое воюет с государством Украина. Война – глубоко антиправовое мероприятие. Ради её ведения государство грубо попирает установленные им же права собственных подданных. Подданные, которые в обычной ситуации подчиняются просто по привычке (и это наиболее энергоэффективный способ подчинять), в условиях, когда к ним предъявляют чрезвычайные требования, подчиняются благодаря более сильным стимулам, например, серьёзному вознаграждению и/или сильному страху. И деньги, и страх с каждой дозой теряют свою ценность в качестве стимула, поэтому для сохранения управляемости дозы приходится увеличивать. Люди, к которым применяются столь сильнодействующие стимулы для подчинения, осваивают навык серийного убийства незнакомых им людей.

Учтём ещё пару факторов. Во-первых, учёт оружия в условиях войны неизбежно становится крайне небрежным, и оно наводняет чёрный рынок. Во-вторых, противник, гражданин Украины, культурно близок, в совершенстве владеет русским языком и без проблем коммуницирует с любым подданным РФ. Эти факторы приводят к тому, что на территории РФ постоянно взрываются какие-нибудь военные объекты или начальственные шишки. Исполнитель может быть и украинским диверсантом, и идейным российским диссидентом, и простым российским наёмником, для которого это менее опасный и более надёжный заработок, чем гнить в блиндаже, ожидая прилёта дрона.

И вот на этом-то фоне анкап получает серьёзный шанс прописаться в головах не просто как оторванная от реальности теория, но и как вполне рабочая практика.

Выходец из Чувашии Мишши Орешников перебирается в Украину, вооружается лором, согласно которому Чувашия никогда добровольно не входила в состав РФ, а является оккупированной территорией, констатирует, что до формирования государственных правовых институтов будущей свободной Чувашии вполне уместно использование норм обычного права – и просто начинает предлагать услуги суда. В первую очередь – над теми, с кем наиболее бессмысленно судиться в государственных судах, то есть над госчиновниками. В зоне наибольшего риска здесь оказываются чиновники средней руки – те, которые принимают хоть какие-то ответственные решения, но которых слишком много, чтобы государство могло обеспечить им всем мало-мальски надёжную защиту.

В интервью Соте Мишши раскрывает механизмы работы суда и свои мотивации более подробно, ну а ведущий демонстрирует некоторые грани своего понимания явления.

Какие ещё можно отметить особенности анархо-капиталистического правового механизма на оккупированной государством территории?

  1. Судов несколько, вход на рынок формально открыт, однако механизмы приёма в ассоциацию неформальны. При этом точное количество судов в системе принципиально неизвестно, а какая-то часть публично обозначенных организаций, принимающих участие в движе – плейсхолдеры, ложные цели. Декларируется возможность апелляции на решение одного суда ассоциации в другом суде ассоциации. По факту в случае судов над госчиновниками в этом вряд ли будет возникать необходимость.
  2. Сбор средств на исполнение решений суда ведётся непубличными организациями через криптовалюты. Технически, львиную долю бюджета могут составлять средства от государства Украина, но это совершенно неважно.
  3. Исполнители приговоров – непубличные организации, формально не имеющие никакой связи с судами. Технически исполнители могут быть кадровыми украинскими диверсантами, но это совершенно неважно.
  4. Инициатор движа находится вне досягаемости от прямых угроз армии и полиции РФ, поскольку между ним и силовиками РФ находится украинская армия. Так что он может быть уничтожен разве что случайно при налёте или же в результате диверсии. Сколько человек способны подхватить знамя в случае его устранения, неизвестно. Технически этим может заниматься какой-нибудь кадровый украинский офицер, но это совершенно неважно.
  5. Приговоры госчиновникам и, что куда важнее, приведение этих приговоров в исполнение – это прежде всего реклама. Чиновник совершает преступление по работе, а потому вряд ли станет серьёзно рассматривать возможность выплаты компенсации пострадавшим из своих личных средств. Поэтому на нём удобно демонстрировать, что случается с теми, кто отказывается от выплат компенсаций. После нескольких таких демонстраций уже можно выкатывать суд в продакшн, для разбора конфликтов между частными лицами. Там уже куда более вероятно появление ответчика на заседании суда и его полноценная защита, а потому вероятны и оправдательные приговоры, и отказ по решению суда в части исковых требований, и собственно выплаты компенсаций, и прочее богатство правоприменения.
  6. Однако даже если дальше ритуализированной расправы над членами ОПГ “Государство” конкретно эта модель судов не продвинется, это всё равно значительный шаг в продвижении идей анкапа в жизнь.

В нескольких местах я оговариваю, что для нас совершенно неважно, в какой мере мы имеем противостояние анкапа и государства, а в какой – противостояние государств. Поскольку речь идёт о борьбе идей мироустройства, государство, имитирующее механизмы анкапа, работает на анкап.

Стефан Молинью, Практическая анархия, перевод главы 21

Свежепереведённая глава Практической анархии Стефана Молинью посвящена проблеме коллективной придури. Если некое сообщество с точки зрения стороннего наблюдателя решает сойти с ума и начать придерживаться идиотских правил, то кто его остановит в анархическом обществе?

Аргументация автора идёт с двух направлений.

Во-первых, резонно интересуется он, с чего мы решили, что эта проблема должна хоть как-то решаться? До тех пор, пока некая блажь добровольна, людям свойственно оставлять тех, кто её практикует, в покое.

Во-вторых, что если некие моральные установки не дают людям оставлять в покое тех, кто практикует некую добровольную блажь? Тут автор показывает, что проактивная правовая система, вмешивающаяся в отношения третьих лиц без запроса с их стороны, банально дорого обходится. И если финансирование этой правовой системы будет добровольным, то появляется мощный экономический стимул от этого финансирования уклониться. На старте люди могут очень не любить наркоманов и по старой этатистской привычке как-то на них ополчаться. Потом сорвут все низковисящие плоды, убедятся, что наркоманы больше не валяются в каждой подворотне, и их ещё попробуй отыщи – а поиски стоят денег – и успокоятся. Возникнет некий динамический компромисс: одни неадекваты не оскорбляют взоров своими обдолбанными телами в публичных пространствах, другие неадекваты не оскорбляют слуха скандалами на эту тему. И так относительно любых моральных устоев.

Тут надо отдать должное автору, социальный теоретик победил в нём морального философа, вот что экономика животворящая делает!

Эфирные масла – эффективные антиагрессивные агенты

Вещества, оказывающие антиагрессивное воздействие, могут быть не только синтезированы в лабораториях, но и обнаружены в различных натуральных средствах. И одной из категорий таких средств являются эфирные масла. Хоть и традиционно они широко использовались для улучшения психологического состояния человека, вопрос их воздействия на нервную систему всё ещё недостаточно изучен, особенно если поднимать тему агрессивного поведения. Впрочем, уже имеющиеся исследования, проведённые на животных и даже на людях, указывают на огромную перспективность изучения подобного направления.

В первую очередь обратим внимание на исследование воздействия такого вещества, как линалоол, находящегося в составе огромнейшего количества эфирных масел (померанца, нероли, петитгрейн, розы, лаванды, цитронеллы, лимона, герани и других), на мышей. Оно продемонстрировало, что ингаляция (вдыхание испарений) этого вещества существенно снижает количество и длительность нападений на незнакомых сородичей, при определённых концентрациях вещества почти что полностью их устраняя. При этом, как было показано в других опытах, подобное воздействие не может объясняться общим снижением активности мышей, так как этого при ингаляции линалоола не происходит.

Другое исследование было проведено на бойцовых рыбках или рыбках-петушках, самцы которых известны своим чрезвычайно агрессивным поведением к сородичам, ввиду чего они должны содержаться строго наедине. В опыте использовалось либо эфирное масло лаванды, либо чистый линалоол, которые в различных концентрациях добавлялись в ёмкость с водой. Испытуемую особь помещали в эту ёмкость, давали две минуты на акклиматизацию, после чего рядом с этой ёмкостью размещали ёмкость с другой особью, так, чтобы был визуальный контакт. В итоге, когда особи из контрольной группы (без препаратов) как во время акклиматизации, так и после неё пытались активно совершать нападения, особи под воздействием как эфирного масла лаванды, так и чистого линалоола практически не проявляли подобного поведения – их желание нападать исчезало. Мало того, хоть со временем агрессивность особей и восстанавливалась, она всё же не возвращалась на уровень до испытания с эфирным маслом даже спустя три месяца после него. Соответственно, можем констатировать ограниченный постоянный антиагрессивный эффект от масла лаванды.

Но применимо ли всё это по отношению к человеку? Есть весомые основания полагать, что да, поскольку было проведено немало опытов по антиагрессивному воздействию эфирных масел на людей с когнитивными нарушениями. Мета-анализ 15 исследований с 693 участниками показал, что хоть и необходимо проведение дополнительных исследований на определение эффективных дозировок и побочных эффектов, в целом использование эфирных масел в терапевтических процедурах оказывает существенное антиагрессивное воздействие.

Хоть и механизм подобного воздействия эфирных масел пока что недостаточно изучен, всё же известно, что их молекулы через назальную полость и обонятельные клетки могут попадать в гиппокамп, лимбическую систему и миндалевидное тело мозга. Стоит отметить, что линалоол и другие вещества из эфирных масел работают как агонисты 5-HT1A рецепторов (активируют их), а подобное воздействие известно своим селективным антиагрессивным эффектом (устранением атакующей агрессии, не задевая защитное поведение и другую активность), который достигается через усиление механизма ингибирования насилия. Кроме того, при попадании в кровь, например, через кожу, эфирные масла могут воздействовать на различные физиологические реакции. Наконец, определённым воздействием на работу холинергических синапсов они могут предотвращать нейродегенеративные процессы.

Волюнтарист, Битарх

Какова гарантия свободы слова при либертарианстве?

Фёдор Светлов

Кратко: гарантии свободы слова при либертарианстве те же, что и при либерализме.

А теперь подробнее.

Изначально понятие “свобода слова” – это либеральная доктрина, подразумевающая, что граждане отказывают государству в праве преследовать своих граждан за их высказывания. Обычно свобода слова пропагандируется в связке со свободой вероисповедания, прессы и всякого такого, поскольку граждане, понимая, что государство будет непременно находить лазейки в общем запрете, отдельно оговаривают сферы, где государству преследовать граждан не просто нельзя, а совсем нельзя. Что гарантирует свободу слова согласно либеральным доктринам? Разумеется, разделение властей. Исполнительная власть посягает на свободу слова, законодательная описывает, какие именно есть ограничения у исполнительной, судебная трактует то, что напридумывала законодательная, в результате ветви власти путаются в ногах, а если вдруг начинают идти в ногу, то у граждан есть право на восстание, трактуемое как право переучредить правительство, если прежнее посредством долгой череды злоупотреблений окончательно дискредитировало себя как носителя либеральных ценностей.

Либертарианство подразумевает, что единственная допустимая функция правительства – это защита прав частной собственности (поскольку не все верят в то, что вообще без правительства права частной собственности также могут быть эффективно защищены в децентрализованном порядке).

Может ли либертарианское правительство преследовать своих граждан за высказывания? Да запросто. Например, некий гражданин клевещет на другого гражданина, и тот терпит из-за этого убытки. Есть убыток – есть повод судиться. Суд может присудить пострадавшему от клеветы компенсацию за счёт клеветника, и это, безусловно, можно трактовать как нарушение свободы слова. Другой пример – мошенничество. Никакой клеветы, наоборот, товар расхваливается так, что аж слюнки текут, вот только реальные качества товара далеко уступают описанию. Может суд счесть это высказывание нарушением прав частной собственности, если сделка состоялась, а затем оспаривается? Может.

Наконец, есть бесчисленные примеры, когда свобода слова не вполне корректно понимается людьми как право безнаказанно делать любые высказывания на любой частной площадке, если эта площадка в принципе предназначена для того, чтобы на ней делали высказывания. Может владелец площадки забанить того, кто мешает ему развивать бизнес? Конечно, это его частная собственность. Поддержит либертарианское правительство такое посягательство на свободу слова? Обязано поддержать. А если площадка принадлежит члену правительства? Вот тут налицо правовая коллизия.

Что из всех этих рассуждений следует? Да, либертарианское правительство имеет меньше полномочий, чем либеральное. Но полномочия посягать на свободу слова у него есть. Может оно начать злоупотреблять этими полномочиями? Может. Что остаётся гражданам в качестве крайней меры? Да всё то же священное право на восстание.

Не забывайте поливать грядку маслом.

Помидоры, внучек, может, и завянут, зато пулемёт не заржавеет

Гаражные революционеры: как свободные люди меняют науку

Знаете, что общего у самолётов, персональных компьютеров, биткойна и домашнего производства инсулина? Все эти вещи когда-то были «абсолютно невозможными» с точки зрения официальной науки. А ещё все они начинались буквально в гаражах, подвалах и на кухонных столах энтузиастов, которые плевать хотели на одобрение академиков и чиновников.

Почему это так важно? Потому что именно в таких гаражах рождаются настоящие прорывы. Возьмите братьев Райт: престижная New York Times писала, что до первого полёта человека ещё тысяча лет. И через пару месяцев два парня, которых считали городскими сумасшедшими, доказали обратное. И сегодня у нас есть похожие истории. Например, инсулин – в США фармгиганты взвинтили цены так, что диабетики вынуждены буквально выбирать между едой и лекарством. А несколько парней и девушек из Окленда, которым это надоело, решили создать проект Open Insulin, чтобы просто делать его самим, без бешеных наценок и бюрократии. Профессора крутили пальцем у виска, мол, это невозможно. Но эти ребята уже добились серьёзных успехов и скоро могут радикально изменить весь рынок. Не потому, что у них есть разрешение или поддержка государства, а потому, что им просто не всё равно.

Или возьмём диабетиков из движения OpenAPS, которые взяли старые инсулиновые помпы, датчики глюкозы и написали код, создав «искусственную поджелудочную» на дому. Регуляторы предупредили: «Опасно, нет одобрения FDA!» А десятки тысяч человек ответили: «Нам ждать некогда, мы хотим жить нормально прямо сейчас». Сегодня даже фармкомпании вынуждены повторять их идеи, чтобы не потерять рынок.

Думаете, это только медицина? А Стив Возняк и Стив Джобс, которые собирали первый Apple в гараже? Крупные боссы тогда заявляли: «Персональные компьютеры никому не нужны». Сегодня звучит как анекдот, а ведь их идеи действительно считали глупостью. Или биткойн – изобретение, которое ни одно государство не одобрило бы официально. Первая реакция экономистов? «Это пузырь, детский сад». Сегодня капитализация биткойна оценивается в триллионы долларов, и он стал символом свободы от государственных и банковских монополий.

Ещё круче история Copenhagen Suborbitals – датских ребят, которые решили отправить человека в космос, просто собрав деньги на краудфандинге. Хоть и неудачный запуск первой ракеты ввиду поломки вызвал насмешки, через год они успешно запустили следующую. Без миллиардов бюджета, просто потому что захотели доказать, что могут. А как вам история 14-летнего Тейлора Уилсона? Парень построил ядерный реактор в гараже. Академики: «Это невозможно!» Реальность: он продемонстрировал рабочий реактор и встретился с президентом США.

Эти истории не просто вдохновляют, они доказывают, что бюрократия, регуляторы и официальные структуры часто становятся не помощниками, а барьерами. Требовать от энтузиастов публикаций в официальных журналах – это примерно то же, что просить бегуна в мешках соревноваться с легкоатлетами. Конечно, официальная наука и peer-review хороши, но не должны становиться единственным мерилом истины. Григорий Перельман доказал математическую гипотезу Пуанкаре вообще без официальных публикаций – и получил аналог Нобелевки. Его работу проверили сами математики, и этого оказалось достаточно.

Мы должны поддерживать гаражную науку, DIY-лаборатории и открытые сообщества. Люди должны иметь возможность свободно экспериментировать, создавать и делиться открытиями без оглядки на чиновников и корпоративные монополии. В конце концов, наука принадлежит не институтам, а людям. Каждый гараж может стать лабораторией, каждая кухня – цехом инноваций. Именно эта свобода создавать и делает мир лучше. Давайте же не бояться создавать то, что официально «невозможно». Ведь именно так, на стыке свободы и мечты, рождается будущее!

Волюнтарист, Битарх

Вопрос от Георгия Немова про неприсоединение к контрактным юрисдикциям

Смоделируем ситуацию:

Формируются территориальные и экстерриториальные контрактные юрисдикции, а также связывающий их децентрализованный кросс-арбитражный механизм. Естественное право продолжают поддерживать только религиозные или этические организации, в чьем понимании гарантом прав является Бог/карма. Таким образом, эти организации остаются единственными, кто гарантирует жизнь и свободу человека на территориях с населением, не вступившим в контрактное право. Может быть, эти люди маргинальны, разобщены, бедны или просто очень далеки от идей анкапа. И эти люди стекаются под защиту таких религиозных организаций.

1. Как ты считаешь, возможна ли такая ситуация?
2. Если да, то закономерен ли этот процесс и является ли он правовой обьективизацией человека?
3. Если это произошло, как следует поступить нашему союзу контрактных юрисдикций? Стоит ли воспринимать как угрозу, и как бороться? Или, наоборот, поддерживать?

Ответ Анкап-тян

1. Фактически, описывается достаточно обычный случай трайбализма. Пока одни люди в случае возникновения правовых коллизий рассчитывают на те организации, которые обязаны оказывать помощь по контракту, другие просто рассчитывают на помощь единоверцев/единомышленников. В этом нет ничего удивительного, сейчас в мире множество чрезвычайно децентрализованных сообществ по интересам, от автостопщиков и фехтовальщиков до либертарианцев и кришнаитов. Они уже сейчас как правило оказывают своим участникам первичную правовую помощь, особенно местные – приезжим. Не вижу, почему вдруг в нашем модельном мире с большей децентрализацией права эти механизмы должны выглядеть иначе.

2. Я отдаю себе отчёт в том, что мы с вами трактуем модельную ситуацию как-то по-разному. Вы скорее рассматриваете “юрисдикции” как организации, к которым человек юридически прикреплён, а тот, кто не прикреплён, находится как бы вне закона. Я скорее рассматриваю юрисдикции, как “области навязывания норм”, в которые человек может попадать как согласно контрактам, так и помимо них. А поскольку в модельной ситуации государства, как организации общей юрисдикции на своей территории, сходят с арены, то появляется огромное количество ситуаций, в которых юрисдикция заранее неизвестна. Если я трахаюсь в припаркованном напротив церкви автомобиле, то чья это юрисдикция? Владельца парковки? Церкви? Жены того, с кем я трахаюсь? Всё зависит от контекста. Если автомобиль неправильно припаркован, с нами разбирается владелец парковки. Если владелец парковки церковь, её сотрудник может предложить нам трахаться в другом месте и не отвлекать прихожан от благочестивых мыслей. Если у жены моего парня есть с ним договорённость, что между ними так не принято, то потребовать от меня сведений о том, насколько я была в курсе его занятости – вполне в её юрисдикции. А вот некая универсальная юрисдикция, которой есть дело до всего, и которая может диктовать свои нормы в любой сфере – это уже тёмное этатистское прошлое, в нашей модельной ситуации эти динозавры давно и бесславно сдохли.

3. Рассмотрим всё-таки ситуацию, когда, скажем, в некоей местности одни при конфликте звонят в свою страховую компанию, а другие пишут в тематический чатик “аларм, наших бьют!”, и с окрестностей начинают подтягиваться личности, готовые отстаивать интересы участника своего сообщества. Воспринимать ли подобное, как угрозу? А это зависит от того, какие интересы отстаивает сообщество в конфликте. Если настроено любой ценой в любом конфликте защитить своего, то это явная угроза, и условной страховой компании в подобных случаях важно быть готовой к войне с этой бандой. А если настроено погасить конфликт, то никаких проблем, это одна из важнейших функций сообществ. Человеку в них комфортно, но ради того, чтобы с них состоять, он мирится с тем, что другим участникам сообщества есть дело до его поведения. В этой ситуации с точки зрения страховой компании сообщество выступает “страховым кооперативом” и может рассматриваться как равный контрагент.

Корпоративная психопатия – причина мирового экономического кризиса

Существует теория, разработанная исследователем Клайвом Бодди, согласно которой психопаты, работавшие в корпорациях, особенно финансовых, играли значительную роль в возникновении мирового экономического кризиса 2008 года. Как известно, далеко не все менеджеры склонны работать на пользу компании, которая их наняла. Часть из них являются дисфункциональными лидерами, которые буквально уничтожают компанию своими действиями. Одним из важных типов таких лидеров являются психопатичные личности, о чём мы сейчас поговорим подробнее.

Как мы знаем, психопатами в литературе обозначаются личности, которые имеют проблемы с проявлением эмпатии и симпатии к другим людям, ведут себя холодно и безжалостно по отношению к ним, не обладают совестью и не испытывают чувства вины за причинение кому-либо вреда. В свою очередь корпоративными психопатами являются личности с подобными характеристиками, которые занимаются организационной деятельностью. Обычно они выставляют себя как приятных, привлекательных и успешных индивидов, но на деле лишь манипулируют всеми вокруг, обычно во вред им, для достижения сугубо личных целей.

Подобные индивиды нередко получают стремительные повышения и становятся лидерами из-за своего обаяния и уверенности, при этом они склонны игнорировать потребности других, обманывать их, а то и вовсе могут заниматься травлей. Кроме того, есть свидетельства, что в некоторых компаниях, включая международные финансовые корпорации, психопатов даже специально отбирали на руководящие должности, из-за убеждения, что именно такие личности наилучшим образом подходят для такой работы.

Обычно подобные индивиды приносили краткосрочные успехи компаниям за счёт массовых урезаний расходов и увольнений работников. Однако они никак не волновались по поводу потенциального долгосрочного вреда выбранных ими стратегий, да и вообще преследовали исключительно собственные выгоды, отбрасывая свои обязательства и ответственность, стараясь заполучить как можно больше личных «бонусов», пока все остальные находились посреди финансовых тяжб. От действий таких «эффективных менеджеров» вполне можно ожидать, что они в конечном итоге получат чек на большую сумму за свои усилия по «спасению» компании, после чего та попросту обанкротится.

А теперь представьте, что случится, если из-за каких-то глобальных изменений в корпоративной среде, таких как всё более частое слияние компаний, тенденции работников чаще менять место работы и переходить в ранее абсолютно незнакомые им компании, изменение технологической среды и других, которые стали обычным делом в преддверие мирового кризиса, психопатичные личности получат намного больше возможностей занять высокие должности, используя не свои настоящие рабочие навыки, а манипуляции и политические умения? В таком положении роста корпоративной психопатии можно ожидать корпоративной и общественной катастрофы, о чём, собственно, авторы, изучающие эту проблему, предупреждали в своих материалах ещё в 2005 году.

Такой проблеме до сих пор не было уделено должного внимания, из-за чего под угрозу даже ставится само будущее капитализма. Конечно, эта проблема является далеко не единственной в вопросах экономики, но она заслуживает более подробного изучения и применения каких-то соответствующих мер.

Волюнтарист, Битарх