Неизбежные – и очень умные – вопросы, возникшие в ответ на мою последнюю книгу «Повседневная анархия», в основном были посвящены вопросу о том, как безгосударственное общество могло бы самоорганизоваться на практике.
Естественно, такие вопросы – это увлекательный и бесконечный вид интеллектуального наслаждения. Подобно размышляющей Алисе во время падения в нору в начале знаменитой книги Льюиса Кэрролла, мы, интеллектуалы, испытываем искушение спроектировать будущее до мельчайших деталей. На каждое возможное возражение мы стараемся ответить ещё одним сочинением о том, как могут быть проложены дороги в отсутствие правительства, или как могут работать международные договоры в отсутствие судов, или как можно защитить детей в отсутствие полиции, или как можно обеспечить национальную оборону в отсутствие государственной армии, и как бедные могут получить образование в отсутствие государственных школ, и как и почему врачи будут помогать обездоленным больным без принуждения, и так далее.
Я всегда утверждал, что эти ответы – хотя интеллектуально стимулирующие и дающие почву для обсуждения – никогда не убедят тех, кто хочет избежать нравственности и практичности ненасильственных решений проблем организации общества.
Например, в своей последней книге, а также в недавнем видео, я представил пример анархии, относящийся к реальным неконтрактным отношениям коррупционных групп с перспективными политиками. Большое количество людей написало мне в ответ, что либо таких коррупционных отношений не существует – несомненно, смехотворное предположение, учитывая, что только в Вашингтоне зарегистрировано 30 с чем-то тысяч лоббистов – либо, что если я хочу анархии, а демократия дала мне отличный пример практической работоспособности анархии, то, несомненно, я должен быть счастлив в условиях демократии!
Кажется, нет конца глупым заявлениям, которые могут быть произнесены лишь теми, кто боится правды. Сократ ценой своей жизни продемонстрировал, что правда в высшей степени угрожает укоренившимся интересам и оказывает очень личное и изменчивое влияние на наши непосредственные отношения.
На самом деле мы боимся не столько безгосударственного общества, сколько общества без семьи и друзей, где мы мягко раскачиваемся, прижимая к груди наши бесполезные истины; одиночества, отторжения, отвержения, презрения, высмеивания. Правда – это необитаемый остров, мы боимся, и поэтому, как эволюционно социальные животные, мы присоединяемся к коррумпированным кругам в их насмешках и нападках на правду, и возмущаемся теми, кто говорит правду, за то, что раскрыли коррупцию, которую раньше было видно только бессознательно – то есть, в значительной степени, она оставалась невидимой.
Важно понимать, что эта книга будет содержать истины, которые, скорее всего, представляют большую угрозу для вас – и, конечно, для тех, кто вокруг вас. С философской точки зрения, мир остаётся совокупностью рабовладельческих хозяйств, в которых граждане – налогооблагаемый скот – трудятся под цепями иллюзий на службе своих хозяев. Как я уже говорил в своей книге «Отношения в реальном времени», вертикаль власти выживает за счёт горизонтальной грызни между рабами. Мы остаёмся под властью дикарей лишь потому, что мы сами дикари.
Таким образом, вы можете обнаружить, что, читая эту книгу, вы испытываете растущее разочарование и раздражение её содержанием – и, возможно, мною тоже, насколько я могу судить по своему опыту.
Я, конечно, сочувствую этим эмоциям и действительно понимаю их причину, но я настоятельно призываю вас воздержаться от отправки мне гневных писем – ради вас, а не ради меня. Как вы знаете, крайне несправедливо нападать на вестника правды из-за того дискомфорта, который он причиняет.
Не моя вина в том, что вас всю жизнь обманывали.
Более того, ложь существует вне зависимости от того, слышите ли вы правду – от меня или от кого-либо ещё.