Если религия не является ответом, и государство не является ответом, то что тогда?

Ну, когда конкретный «ответ» продемонстрировал свою столь всеобъемлющую пагубность, в первую очередь стоит глянуть на то, что этому ответу противоположно.

Если «отсутствие прав собственности» (коммунизм) является пагубным, то «права собственности» (свободный рынок), скорее всего будут полезны.

Если вера пагубна, то наука, скорее всего, будет полезна.

Если суеверие пагубно, то разум и доказательства, скорее всего, будут полезны.

Если насилие пагубно, то мир и переговоры, скорее всего, будут полезны.

Если государство пагубно, то анархизм, скорее всего, будет полезен.

Именно это последнее заявление, как правило, оказывается для людей самым трудным.

Многие из нас могут принять мир без богов и дьяволов, без рая и ада, без первородного греха и мнимого искупления – но мы не можем принять или даже представить себе мир без правительств.

Многие из нас могут представить себе мир с минимальным правительством – с государством, которое занимается только судопроизводством, полицией и вооружёнными силами – но мы не можем представить себе мир вообще без правительства.

Христианин может принять мир, в котором 9999 богов это нелепые и ложные иллюзии, но его Бог – Бог Ветхого Завета – истинное, реальное и живое божество. Христианин остаётся атеистом по отношению почти к каждому богу, но становится абсолютным теистом по отношению к своему собственному божеству. Избавление почти от всех богов совершенно разумно – избавление от этого единственного последнего бога совершенно непостижимо.

Точно так же либертарианцы, объективисты и другие минархисты считают, что избавление от 99% существующих государственных функций – это абсолютно морально, а избавление от последнего 1% – абсолютно аморально!

Мы не принимаем эти оговорки в других сферах нашей жизни, и этого достаточно для того, чтобы заставить нас усомниться в истинных мотивах таких заявлений. Женщина, которую избивают только раз в месяц, живёт 99,99% своей жизни без насилия, но мы не считаем на этом основании её избиения приемлемыми. Нелепо было бы говорить, мол, женщину не следует бить каждый день, но утверждать, что её не следует бить вовсе – абсолютно аморально.

Если я утверждаю, что сокращение государственного насилия является моральным, могу ли я утверждать, что полное искоренение такого насилия является абсолютно аморальным? Могу ли я посвятить свою жизнь снижению заболеваемости раком, но утверждать, что полное искоренение рака было бы абсолютно аморально? Разумным ли будет создать благотворительную организацию для сокращения бедности, но затем указывать в её уставе, что ликвидация бедности будет страшным злом?

Конечно нет – если бы я делал такие заявления, в лучшем случае меня бы посчитали полным безумцем.

Те, кто утверждает, что сокращение масштабов насилия является нравственным идеалом, но при этом также говорит, что ликвидация насилия была бы нравственным злом, должны, по крайней мере, признать, если хотят сохранить остатки доверия, что они предлагают совершенно глупое противоречие.

Под «насилием» здесь я не имею в виду, что анархизм полностью искоренит человеческое насилие – насилие, о котором я здесь говорю – это морально «оправданное» и институционализированное инициирование силы, являющееся основой государственной власти. (Я не собираюсь здесь вдаваться в продолжительную дискуссию о природе государства или о моральных аргументах против инициации насилия, поскольку я подробно рассматривал эти темы в своих подкастах и в других книгах. Достаточно сказать, что государство по определению является группой лиц, которые претендуют на право инициировать применение силы против легально разоружённых граждан в конкретном географическом регионе).

Таким образом, я считаю разумным принять подход, согласно которому если бы управление обществом без государства было возможным, это принесло бы в итоге огромную пользу.

При наличии государств мы неизбежно получаем войны, политически мотивированные и несправедливые законы, заключение в тюрьму ненасильственных «преступников», перепроизводство денег и вытекающую из этого инфляцию, порабощение будущих поколений через госдолг, отвратительное образование молодёжи, безудержную скупку голосов, бесконечные повышения налогов, продажу оружия по всему миру, несправедливые субсидии конкретным отраслям, экономическую и практическую неэффективность всех мыслимых форм, насаждение хронической нищеты при помощи велфэра и нелегальной иммиграции, огромный рост власти и жестокости организованной преступности вследствие запрета наркотиков, проституции и азартных игр – список государственных преступлений практически бесконечен.

Когда мы оправдываем государства, мы неизбежно оправдываем преступления тех, кто находится у власти. Выбрать государство означает также выбрать войну, геноцид, порабощение, развал финансов, морали и образования, распространение пропаганды и насилия, и так далее.

Вы никогда не сможете получить одно без другого. Воображать иное – это как воображать, что вы можете оправдать мафию, не оправдывая при этом насилия, которое она использует для сохранения своей власти. С тем же успехом мы можем представить себе, что реально поддерживать войска, не поддерживая при этом убийства, которые они совершают.

Учитывая, сколько крови и геноцида вовлекается в орбиту государства, мы, по крайней мере, можем не закрываться от самой возможности того, что общество может быть организовано гораздо более эффективно и нравственно, и не вокруг такой злой силы. Если выяснится, что общество может работать без государства – даже со сбоями, даже несовершенно – то, безусловно, мы должны смириться с этими практическими недостатками ради того, чтобы избежать безудержных и бездонных преступлений против человечества. Конечно, даже если бы было доказано, что при анархии меньше дорог, и сами они похуже, мы могли бы смириться с несколькими неудобными и тряскими поездками ради освобождения миллиардов людей от прямого или косвенного порабощения их политическими хозяевами.

Для сравнения, представьте, что кто-то в 19 веке доказал бы, что хлопок будет на 10% грубее, если отменить рабство. Было бы со стороны людей разумно и нравственно сказать: «Ну, это, конечно, правда, что рабство – великое зло, но лучше рабство, чем менее удобный хлопок!»?

Нет, мы бы посчитали такой чудовищный эгоизм свидетельством поразительного разложения. Моральное лицемерие утверждающих, что они против рабства, но отказывающихся фактически ему противостоять из страха даже самых незначительных практических неудобств, с позиций этики было бы труднопостижимым злом.

Таким образом, когда люди отвергают возможность анархии, говоря: «А кто же будет строить дороги?», они на самом деле говорят, что поддерживают войну, геноцид, налоговое порабощение, а также заключение в тюрьму и насилие над невиновными, потому что сами не представляют, как обеспечить дороги в отсутствие насилия. «Людей следует убивать, насиловать и сажать в тюрьму, так как я опасаюсь, что дороги, которыми я пользуюсь, могут стать чуть менее удобными». Может ли кто-нибудь взглянуть на моральный ужас этого заявления, не чувствуя бездонной и экзистенциальной тошноты?

А теперь представьте себе, что на самом деле в безгосударственном обществе дороги будут предоставляться гораздо эффективнее и продуктивнее.

Если это так, то практические соображения будут полностью противоречить истине – получится, что мы принимаем убийства, геноцид и насилие ради плохих дорог, а не ради хороших!

Это соображение и является основным моральным и рациональным аргументом в пользу безгосударственного общества. Хотя, безусловно, правда, что некоторые люди в конечном итоге от анархии лишь проиграют, но именно злые и коррумпированные проиграют больше всего, так же как священники проигрывают в атеистическом обществе, что, разумеется, лишь во благо всем детям. Истинная реальность анархического общества заключается в том, что нравственные цели каждого разумного человека – борьба с бедностью, предоставление «общественных услуг», образование молодёжи, защита детей, стариков и немощных – на самом деле будут создаваться и обеспечиваться в позитивном, продуктивном, мягком и нравственном духе.

То, что беспомощные и зависимые защищены, это великая ложь государственного общества, тогда как на самом деле они попадают в ловушку и эксплуатируются.

То, что безграмотные обучаются, это великая ложь государственного общества, тогда как на самом деле они становятся ещё более безграмотными.

То, что беспомощные защищены, безграмотные обучаются, больные лечатся – и что дороги строятся, да и ещё лучшим образом – это великая истина анархического общества.

Чтобы обрести красоту и добродетель анархизма, мы жертвуем только своими иллюзиями.

Конечно, мы должны хотеть помогать людям, а не просто притворяться, что мы это делаем. Конечно, мы не должны жертвовать миром во всём мире из страха перед несовершенными дорогами.