Возможно, когда вы проходили тесты на политические взгляды наподобие PolitiScales, вы сталкивались с такой шкалой, как конструктивизм–эссенциализм. Если кто-то не знаком с данными понятиями, то в данном посте мы кратко их опишем, в том числе не забыв рассмотреть их с точки зрения проблем, которые мы здесь изучаем.
Позиция конструктивизма состоит в том, что человека создаёт среда (особенно социальная), в которой он находится, его черты личности являются приобретёнными. В свою очередь, эссенциализм утверждает, что существуют некоторые врождённые и естественные характеристики, делающие человека тем, кем он является.
Конструктивизм можно легко проследить, когда кто-то пытается объяснить те или иные социальные явления, включая социальные отношения между людьми, ссылаясь сугубо на саму же социальную среду как причину их формирования в том виде, в котором мы их наблюдаем. Крайне конструктивистским можно назвать подход СССР, состоящий в создании нового «советского человека» – изменении самой психологии людей путём их перевоспитания в новой среде с индоктринацией коммунистической идеологии. Таковым же является и подход гендерных исследований, проводимых сейчас на Западе, исходя из которых сами понятия мужчины и женщины не являются биологически детерминированными – мужчинами и женщинами не рождаются, а становятся. Аналогичный подход практикуется и в отношении сексуальной ориентации человека. В этих и ряде других трудов эссенциализм подвергается огромной критике, состоящей в обвинении данной идеи как фиксирующей биологически детерминированную разницу между мужчинами и женщинами, разными расами и этносами.
Конструктивизм вряд ли можно назвать продуктивным подходом, как минимум по той причине, что он игнорирует действительно научное понимание того, как устроен человек, его психология и поведение. Многое в человеке всё же является биологически детерминированным, а среда участвует в его развитии, включая развитие личности, строго в связке с врождёнными биологическими предрасположенностями, которые чаще всего опосредуют её влияние. Мы сейчас не будем рассматривать подтверждение такого взгляда во всех возможных формах социальных явлений, но всё же обратимся к имеющимся у нас данным о таком явлении в социальных взаимоотношениях между людьми, как насилие.
Например, известно, что в то время, как склонность к реактивной (аффективной и импульсивной) агрессии может быть поровну объяснима генетикой и средой, проактивная (инструментальная и умышленная) агрессия преимущественно объяснима генетикой, а среда, если и приводит к её возникновению, то, как правило, при наличии генетической предрасположенности к этому. Также за антисоциальным поведением у детей в связке с некоторыми характеристиками первичной психопатии, такими как черты бесчувствия и бессердечия, наблюдается чрезвычайно высокий уровень наследственности. Кроме того, такое поведение, являющееся зачастую умышленным, крайне тяжело поддаётся исправлению. В то же время само по себе антисоциальное поведение, без черт бесчувствия-бессердечия, имеет лишь умеренную наследственность, зачастую не является умышленным и легко исправляется в ходе воспитания детей.
Эти и другие подобные свидетельства хорошо соответствуют теории механизма ингибирования насилия, по которой здоровый человек обладает врождённой склонностью испытывать отторжение к причинению другим людям вреда. И отсутствие такой склонности стоит расценивать как патологию, а не что-то, возникающее сугубо по социальным причинам. Конечно, улучшение социальной среды может значительно уменьшить проявление такой патологии. Однако даже в вопросе агрессивного поведения среда не равным образом влияет на проявление его разных форм. Поэтому для гарантированного решения проблемы патологию также необходимо лечить, поскольку в любой среде могут появляться индивиды, которые не испытывают ни малейшего внутреннего сопротивления к тому, чтобы достигать своих целей через умышленное причинение другим людям вреда.
