Александр

Я уже отвечала на схожие вопросы минимум дважды: в самом начале существования канала, и существенно позже. Общий смысл ответов сводился к двум соображениям. Во-первых, в отсутствие государства у людей будет больше денег и пространства для манёвра, чтобы заниматься благотворительностью. Во-вторых, самое главное умение для тех, кто нуждается в чужой заботе и иных ресурсах – это умение быть благодарным. Трудно убеждать себя позаботиться о мизантропе, который уверен, что весь мир ему должен, зато очень легко – о няшке, которая умело почешет тебе в ответ ЧСВ.

Есть, конечно, разные кринжовые ответы о судьбе инвалидов при анкапе, например, известная ремарка Светова про цирк уродов, которого оказался лишён мир, когда государство его запретило. Разумеется, в данном случае дело не столько в государстве, сколько в обществе. Пропал массовый платёжеспособный спрос на то, чтобы пойти поржать над уродами, как бы они смешно ни кривлялись. Это стало стыдно, как многим стыдно ходить и в цирк с дрессированными зверями. Нравы поменялись, старая бизнес-модель стала малоприбыльной. Сейчас социально незащищённым не нужно пытаться вызвать брезгливую жалость или смех, чтобы добыть денег. Куда легче вызвать умиление, уважение или иную форму эмпатии.

Так, при прочих равных я куплю на улице товар у ребёнка или инвалида, затем будут просто старики, и лишь за ними – наиболее трудоспособные на вид. Упорство человека, который имеет гандикап, но пытается на равных конкурировать с остальными, вызывает сейчас скорее уважение, чем раздражение.

Но хорошо, что-то социально незащищённые группы от упразднения государства выиграют, но ведь что-то и потеряют? Да.

Скорее всего, городская среда при анкапе будут менее инклюзивной, чем при государстве в обществе с сопоставимым уровнем благосостояния – потому что на рынке, скажем, на уродование тротуаров тактильной плиткой вряд ли будет значительный спрос. Это государство может закатывать в асфальт безумные деньги ради гипотетических нужд крайне немногочисленных групп, пренебрегая интересами куда более многочисленных и более платёжеспособных сообществ (зачем обслуживать тех, у кого есть деньги, когда можно ограбить их под предлогом обеспечения инвалидов). Зато вполне допускаю, что при анкапе может оказаться оправданным появление кварталов, специально спроектированных именно под нужды маломобильных граждан: это дешевле, чем обустраивать целый город. Я бы, скажем, охотно снимала в таком квартале жильё на период ухаживания за маленьким ребёнком, а потом перебиралась в более ординарную обстановку.

Также, скорее всего, при анкапе социально незащищённым группам не придётся рассчитывать на некий гарантированный доход – но это, как я уже отметила, должно компенсироваться большей лёгкостью заработка. Эта компенсация может оказаться и недостаточной. Но точно так же можно заявить, что на свободном рынке не преуспеет и вполне здоровый, но некомпетентный работник – а в социальном государстве он бы неплохо чувствовал себя на пособии. Отсюда недалеко до размышлений о безусловном базовом доходе. Начиная с определённого достаточно высокого уровня благосостояния в обществе идея без разбору отсыпать всем подряд некий достаточный для проживания минимум, и тем ограждаться от раздражающей мелкой преступности, вызванной бедностью, начинает казаться весьма здравой и наверняка найдёт своих добровольных поклонников.