В вашингтонских кругах, где перед тем, как быть представленными ошарашенной публике, замышляются и бродят различные Великие Идеи, идея единого управления агломерациями циркулировала в течение нескольких лет. Администрации большинства крупных городов, в отличие от администраций посёлков, деревень и малых городов, плохо справляются с обеспечением своих граждан коммунальными услугами и делают это по очень высокой цене. Идея состоит в том, что проблему можно решить, сделав эти правительства ещё больше. Предполагается, что Нью-Йорк, которым со всей очевидностью почти невозможно руководить при восьми миллионах населения, должен стать бы таким же лёгким в управлении, как Западный Фэрли, штат Вермонт, если он аннексирует соседние пригороды и превратится в монструозную агломерацию с населением от 15 до 20 миллионов. Эта идея возникла у того же гения, который обнаружил, что бедность (которая сокращается) является причиной преступности (которая растёт).
Я не верю, что, если маленькие правительства хороши, а большие правительства плохи, гигантские правительства должны быть лучше. Логичнее было бы заключить, что наши городские администрации уже слишком раздуты. Те, кто выступает за децентрализацию в качестве решения этой проблемы, обычно подразумевают административную реорганизацию городского управления. Но нам нужна ещё более фундаментальная децентрализация. В наших городах должны быть избираемые администрации районов, возглавляемые мини-мэрами, и контролирующие территории с населением не более ста тысяч человек. Эти администрации должны взять на себя обеспечение полицейской защиты, школьного образования и многих других государственных служб.
Такие муниципалитеты ещё, конечно, не настолько малы, чтобы это было непрактично; подавляющее большинство населения США живёт под контролем органов местного самоуправления, обслуживающих население менее ста тысяч человек, и большинство из них имеет более качественные государственные услуги по более низкой цене, чем те из нас, кто живёт в больших городах. Некоторые услуги, такие как общественный транспорт или проезд по городу, возможно, могли бы лучше всего обеспечиваться нынешними городскими властями; если это так, такие услуги должны быть сохранены под их контролем. В тех случаях, когда преимущества масштаба менее очевидны, например, при сборе мусора, администрация города может передавать эти обязательства на районный уровень.
Такая децентрализация усилит местный контроль над образованием, цель, которую разделяют самые разные благонамеренные люди: от чёрных националистов до белых противников бесплатных школьных автобусов, и от Уильяма Ф. Бакли до Джона Линдси. Тем не менее, это не должно мешать детям ходить в ту школу, в которую они пожелают; дети из одного района смогут ходить в школу другого района, при условии, что их собственный район оплачивает соответствующие подушевые расходы. Такая система часто используется в сельской местности, где некоторые населённые пункты не могут позволить себе собственную школу. Подобные меры позволят создать специальные школы, управляемые городом или одним из районов, такие как «Bronx Science» в Нью-Йорке.
Децентрализация столь же важна и для полиции. Основное недовольство, особенно в районах гетто, заключается в том, что полиция не защищает жителей и не работает для защиты жителей, что она является оккупационной армией, направляемой мэрией для защиты имущества богатых и влиятельных людей. Местная полиция, нанятая и оплачиваемая местными органами власти, будет выполнять свою работу, или же потеряет её. И эта работа будет легче, потому что местные жители будут рассматривать полицию, как своих сотрудников и защитников, а не как своих врагов.
Остаётся вопрос о том, кто должен собирать налоги. Одна из возможностей – собирать все налоги на уровне города и распределять часть поступлений, по некоторому простому правилу, между районами. Другими альтернативами могут быть сборы районами своих собственных налогов или, что, возможно, более эффективно, город будет определять налоговую базу и собирать налоги, в то время как каждый район установит налоговые ставки в пределах своих границ и будет получать от города собранные там налоги. Один район сможет предлагать сервис более высокого уровня, за который будут платиться высокие налоги, а другой сможет компенсировать свой невысокий уровень услуг низкими налогами.
Радикальное предложение, если оно должно иметь какой-либо немедленный эффект, должно быть как политически реализуемым, так и благоразумным. Децентрализация городов политически реализуема, поскольку администрации городов и округов являются представителями правительства штата, от которого они получают свои права. Конституции штатов могут быть изменены только избирателями штата, а не Конгрессом. Городские уставы, напротив, могут быть изменены только законодательным собранием штата или с его разрешения. Бывает, что большинство крупных городов находятся в ведении демократов и расположены в штатах республиканцев. Чикаго – самый яркий пример; также можно назвать Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Кливленд и Филадельфию. При нынешних институтах мэр-демократ, который контролирует 60 процентов голосов в большом городе, контролирует все расходы, все субсидии, всю власть. Если бы город был разделён актом правительства штата, то те районы, в которых республиканцы или независимые демократы составляют большинство, оказались бы вне посягательств мэра города; даже поддерживающие демократов города будут на шаг дальше от его прямого контроля. Его власть снизится со ста процентов до, допустим, семидесяти, и его противники смогут выстраивать своё влияние в рамках районов, неподконтрольных мэру.
Децентрализация, помимо того, что она желательна сама по себе, также является средством выбивания большого города из-под ног Сэма Йорти или Джона Линдси. Рональд Рейган и Нельсон Рокфеллер, пожалуйста, обратите внимание.
[Эта глава была написана в 1969 году, когда Рональд Рейган был губернатором Калифорнии; читатели могут смело подставлять современные примеры.]