РАЗВЕ АНАРХИЗМ НЕ “ПЛОХОЙ”?
К сожалению, этот термин деградировал под влиянием мифологии и стал обозначать «мир без правил» – с такими атрибутами, как ношение постапокалиптических шмоток и езда на напичканных оружием мотоциклах. Конечно же, это чепуха. «Анархия» – это просто логически последовательное применение моральной предпосылки, согласно которой инициация насилия является неправильной. Если насилие является плохим способом решения проблем, тогда государство по определению аморально, так как оно всегда подразумевает собой группу лиц, претендующих на право инициировать насилие против всех остальных в форме налогообложения, нормативных актов и т.д.
Но если государства нет, то как разрешить неизбежные конфликты в человеческом обществе?
Самое важное в философии – ставить под сомнение предпосылки утверждений.
Например, в вышеупомянутом вопросе заложена предпосылка о том, что в настоящее время конфликты внутри человеческого общества решаются государствами. Это полная чушь. Государства это агентства по принуждению – они не убеждают, не рассуждают, не мотивируют, не поощряют, не разрешают споры. Государства имеют не больше власти создавать мораль, чем изнасилования – власти создавать любовь. Ружьё полезно только для самообороны; его нельзя использовать для создания добродетели.
Для того, кто претендует на звание анархиста, ты звучишь слишком похоже на политика! Разве ты не ушел сейчас от ответа на вопрос?
Хорошо подловили! Отличный момент, чтобы ознакомиться с концепцией Организации по Разрешению Споров (ОРС). Эта концепция не может ответить на все возможные вопросы о разрешении диспутов в безгосударственном обществе, скорее она является основой для понимания методологии их разрешения – точно так же, как научный метод не может ответить на все возможные вопросы об окружающем мире, а скорее указывает на методологию, позволяющую находить рациональные ответы.
ОРС – это компании, которые специализируются на страховании договоров между физическими лицами и разрешении любых возникающих споров. Например, если я беру у вас взаймы 1000 долларов, мне, возможно, придётся заплатить 10 долларов ОРС, чтобы застраховать мой кредит. Если я не верну деньги, ОРС заплатит вам вместо меня. Очевидно, что по мере улучшения моего кредитного рейтинга стоимость страхования моих займов будет снижаться.
Теория ОРС может быть такой же сложной, как и любая другая теория свободного рынка; для выяснения специфики проведения конкретных транзакций, таких как многомиллионные международные контракты, мной было приложено много интеллектуальных усилий. Также я предложил интересные разработки по ОРС, которые решают разнообразные проблемы, от абортов и жестокого обращения с детьми до убийств и загрязнения окружающей среды. Дополнительную информацию о теории и практике ОРС можно посмотреть в главе Безгосударственное общество: исследование альтернатив.
Ну а что там насчет дорог?
Самое важное в понимании анархизма – то, что он является моральной теорией, которую нельзя логически оценить только по последствиям. Например, отмена рабства была моральным императивом, потому что рабство как институт изначально является злом. Отмена рабства не была обусловлена предоставлением рабочих мест каждому освобождённому рабу. Аналогичным образом, анархическая теория не должна объяснять, каким образом каждая возможная социальная, юридическая или экономическая транзакция могла бы произойти в отсутствие государственного принуждения. Что действительно важно понимать – это то, что инициация насилия есть моральное зло. Имея это в виду, мы можем более чётко подойти к проблеме дорог.
Прежде всего, дороги в настоящее время финансируются за счёт применения силы. За неоплату налогов в поддержку строительства дорог вы получите строгое письмо от правительства с датой проведения суда, после чего полицейские придут к вам домой, если вы не явитесь и не подчинитесь решению суда. За использование силы с целью защитить себя от врывающихся в дом полицейских вас, скорее всего, застрелят.
Дороги, другими словами, построены под прицелом ружья. Именно применение насилия является центральной проблемой, а не то, что потенциально может произойти в случае его отсутствия.
Учитывая все факторы, строить дороги будут строители домов, торговых центров, школ и городов – так же, как это было до захвата этой функции государствами в 19 веке. Подробнее об этом можно прочитать в главе Дороги.
Хорошо – вот вам сценарий: парень строит дорогу, которая полностью окружает пригородный район, а затем берёт 1 миллион долларов за пересечение этой дороги. Разве он не держит в заложниках людей, живущих в этом районе?
Это принципиально невозможно. Прежде всего, никто не купит дом без гарантированного доступа к дорогам. Таким образом, окружить окрестности невозможно. Во-вторых, даже если бы это было возможно, это стало бы слишком рисковым вложением. Можете ли вы представить инвесторам бизнес-план, который гласил: «Я постараюсь купить всю землю, окружающую окрестности, а затем взимать непомерные платежи у любого, кто попытается её пересечь». Ни один здравомыслящий инвестор не даст вам денег на такой план. Риск неудачи слишком велик, ни одна ОРС не обеспечит выполнение настолько разрушительного, непопулярного и экономически невыполнимого контракта. ОРС, в отличие от правительств, должны быть привлекательными для населения. Если ОРС будет вовлечена в то, чтобы помочь окружить и фактически заключить в тюрьму чьих-то соседей, она станет настолько непопулярной, что потеряет гораздо больше, чем потенциально может получить.
Ладно, умники – как насчёт этого? Компания, поставляющая воду в район, вдруг решает повысить свои тарифы в десять раз – люди будут вынуждены платить непомерную цену, верно?
Прежде всего, если вы так обеспокоены тем, чтобы люди не платили за услуги по заоблачным ценам, вряд ли логично предлагать в качестве решения этой проблемы государство! За последние тридцать лет налоги выросли весьма значительно, в то время как предоставляемые государством услуги сократились.
Однако, даже если мы принимаем предпосылку проблемы, она всё равно легко решается в безгосударственном обществе. Прежде всего, никто не купит дом в районе без заключенных контрактов на поставки воды по разумным ценам. Во-вторых, если водопроводная компания начнёт взимать непомерно высокую плату, то другая компания просто начнёт подавать воду в другом виде – в бочках, бутылках или ещё как-нибудь. Таким образом, повышение цен обойдётся водопроводной компании потерей клиентов – и, кроме того, каждый потенциальный клиент будет её обходить, опасаясь, что этот хищник накинется и на него.
Инвесторы быстро заметят, что водопроводная компания выстрелила себе в ногу, и объединятся с другими акционерами, что приведёт ко взятию под контроль ценовой политики и снижению ставок, сопровождаемому глубокими извинениями. Учитывая, что последствия известны заранее, ни одному генеральному директору не будет позволено предпринимать столь саморазрушительные шаги. Только государства, которыми корпорации могут манипулировать с целью предотвращения конкуренции, действительно ставят потребителей под угрозу.
Хорошо – а что, если две ОРС имеют разные правила – не приведёт ли это к бесконечной гражданской войне?
Прежде всего, маловероятно, что у разных ОРС будут категорически отличающиеся правила, потому что это экономически неэффективно. Компании сотовой связи используют похожие протоколы, это позволяет им взаимодействовать друг с другом. Железнодорожные компании, как правило, используют одну и ту же ширину колеи, чтобы поезда могли ездить на как можно большие расстояния. Интернет-провайдеры обмениваются информацией с поставщиками других услуг, передавая электронную почту и другие данные туда и обратно. В силу своей эволюционной природы свободный рынок это скорее сотрудничество, чем чистая конкуренция. Если ОРС хочет создать новое правило, то это правило будет довольно-таки бесполезным, пока другие ОРС не будут готовы его признавать – точно так же, как новая почтовая программа довольно-таки бесполезна, если только она не использует существующие протоколы. Эта потребность в функциональной совместимости с другими ОРС неизбежно приведёт к тому, что количество новых правил будет сведено к экономически эффективному минимуму. Клиенты предпочитают ОРС с более широкими взаимными соглашениями, так же как они предпочитают кредитные карты, действительные в большом количестве мест.
Новые правила также увеличат расходы клиентов ОРС – и если эти правила не сэкономят им ещё больше денег, то ОРС потеряет бизнес.
Но – не может ли самая успешная ОРС вооружиться, жестоко уничтожить все остальные ОРС и стать новым государством?
Прежде всего, если потенциальное появление нового государства в будущем вызывает большое беспокойство, то, безусловно, ликвидация существующих сейчас государств является целесообразной. Когда у нас рак, то мы проходим химиотерапию, чтобы устранить его уже сейчас, даже если в будущем мы снова можем им заболеть.
Во-вторых, в отличие от государств, ОРС не являются институтами насилия. Работниками ОРС будут прежде всего белые воротнички: бухгалтеры, менеджеры, руководители и т.д. Вероятность военизации ОРС такая же, как и вероятность превращения обычной бухгалтерской фирмы в элитный отряд опасных воинов-ниндзя. Учитывая нынешнее существование государств, обладающих ядерным оружием, я, со своей стороны, готов пойти на такой риск.
В-третьих, если одна ОРС попытается стать государством, то другие ОРС, безусловно, будут противодействовать этому. Они просто откажутся сотрудничать с ОРС, не соглашающейся на проведение «аудита вооружённости». Кроме того, клиенты этой ОРС также не будут любезно относиться к её превращению в военизированное учреждение – им придётся больше платить, так как помимо своих обычных услуг ОРС придётся тратить средства ещё и на вооружение. Любая ОРС, тратящая средства на товары и услуги, не имеющих спроса у своих клиентов – то есть на армию – очень быстро обанкротится из-за неконкурентоспособных тарифов. Подробнее об этом можно прочитать в главе Война, прибыль и государство.
Есть ли примеры успешных анархических обществ в прошлом?
Есть, но это не важно. Опять же, существенным аспектом анархической теории является моральная норма, запрещающая инициацию агрессии. Анархисты выступают за безгосударственное общество, потому что государства – это зло. Когда впервые в истории человечества было отменено рабство, то не существовало никакого предыдущего примера успешного построения свободного от рабства общества – если бы это требование имело значение, то рабство имело бы место до сих пор.
Сказав это, я могу с уверенностью указать на ненасильственное общество, о котором вы прекрасно знаете – на вас самих. Я полагаю, что вы не применяете насилие непосредственно для достижения своих целей. Скорее всего, вы не держали своего работодателя в заложниках, чтобы получить работу; я также сомневаюсь, что вы держите свою супругу запертой в подвале, или что вы угрожаете застрелить своих друзей, если они не присоединятся к вам на танцплощадке. Другими словами, вы являетесь прекрасным примером работы безгосударственного общества.
Все ваши личные отношения являются добровольными и не предполагают применения силы. Вы – анархический микрокосм. Чтобы увидеть, как работает безгосударственное общество, всё что нужно сделать – это посмотреть в зеркало.
Как общество без государства может оплачивать национальную оборону?
Многие люди, впервые услышав о концепции безгосударственного общества, не способны представить, как можно оплачивать коллективную оборону при отсутствии налогообложения. Я уже кратко обсуждал это ранее, сейчас будет чуть подробнее.
Это важный вопрос, и есть такой способ ответить на него, который также даёт ответы на многие другие вопросы о коллективных действиях.
В любом обществе возможны четыре варианта развития событий в сфере коллективной защиты. Первый – никто не хочет платить за коллективную оборону; второй – только меньшинство людей хочет платить за коллективную оборону; третий – большинство людей хочет платить за коллективную оборону; и четвёртый – каждый хочет платить за коллективную оборону.
Давайте сравним, как эти четыре варианта проявляются при государственной демократии:
1. Никто не хочет платить за коллективную оборону. В этом случае избиратели будут повсеместно отвергать любого политика, предлагающего коллективную защиту любого рода.
2. Только меньшинство людей хочет платить за коллективную оборону. В этом случае ни один политик, предлагающий платить за коллективную оборону, никогда не вступит в должность, потому что никогда не получит большинство голосов.
3. Большинство людей хочет платить за коллективную оборону. В этом случае политики, выступающие за коллективную оборону, будут получать голоса на выборах и тратить на неё налоговые средства.
4. Каждый хочет платить за коллективную оборону. В этом случае результат такой же, что и в предыдущем пункте.
Таким образом, при прочих равных условиях демократия даёт почти такой же результат, как и безгосударственное общество – исключая вариант №2. Если только меньшинство людей хочет платить за оборону, то они не могут это сделать при демократии, но могут в безгосударственном обществе.
Коллективная оборона будет оплачена в безгосударственном обществе, если большинство людей заинтересовано в этом. Формирование государства излишне – оно эквивалентно созданию министерства, занимающегося обеспечением того, чтобы дети получали удовольствие от конфет, а тинейджеры от секса.
Однако существует возможность того, что люди готовы платить за коллективную оборону только в том случае, если они уверены, что за неё платят и все остальные. Это возражение несостоятельно со всех сторон, как с эмпирической, так и с рациональной.
1. Люди дают чаевые официантам и занимаются благотворительностью, несмотря на то, что многие этого не делают.
2. Нет причин, по которым в безгосударственном обществе люди не могут узнать, кто действительно заплатил за коллективную оборону. Агентства, обеспечивающие её, могут без проблем выпустить «карту донатера», которую некоторые магазины или работодатели могут попросить продемонстрировать, прежде чем вести дела с человеком.
Имена донатеров также могут быть размещены на веб-сайте с удобным поиском, что обеспечит социальное давление в пользу донатов.
3. Когда деньги, необходимые для коллективной обороны, отнимаются у налогоплательщиков под угрозой оружием, нарушается основной моральный постулат и рациональный критерий. Граждане институционализируют коллективную оборону с целью защиты своей собственности – нет никакого смысла создавать агентство по защите прав собственности, а затем инвестировать в нарушение им этих же прав по его собственному усмотрению.
4. Когда коллективная оборона оплачивается путём инициации агрессии, то не существует рационального потолка затрат, нет стимула к эффективности – таким образом, затраты растут до такой степени, что они становятся неустойчивыми. Это приводит к коллапсу экономической системы и делает страну уязвимой.
Как насчёт образования?
Вопрос об образовании решается по той же схеме, что и рассмотренный выше вопрос о коллективной обороне. Однако есть некоторые дополнительные сведения, которые могут усилить аргументы в пользу свободного рынка в сфере образования.
Прежде всего, важно понимать, что государственное образование не было создано по причине того, что детей никто не обучал. До его учреждения уровень функциональной грамотности среднестатистического американца составлял более 90% – намного выше, чем сейчас, после того как сотни миллиардов долларов были потрачены на «обучение» детей. До того, как правительство силой захватило школы, в них почти не было насилия, не было перестрелок, не было банд, не было нападений на учителей – и для того, чтобы получить достаточно образованного взрослого человека, не требовалось тратить сотни тысяч долларов и более двух десятилетий времени. Большинство интеллектуальных гигантов XVIII и XIX веков, в том числе и отцы-основатели, даже не окончили среднюю школу, не говоря уже о поступлении в колледж.
Государственное образование в Америке было введено в качестве средства культурного контроля из-за возникающих опасений по поводу растущего числа непротестантов в обществе – «иммиграционного вопроса» того времени.
Есть ряд основных причин, по которым государственное образование калечит умы детей; для краткости, мы рассмотрим только одну.
Разумно предположить, что большинство родителей хочет дать своим детям хорошее образование – и это образование обязательно должно включать в себя преподавание ценностей или формирование взаимосвязи между личной этикой и реальным выбором. Однако в любом мультикультурном обществе учебная программа не может включать в себя какие-либо фундаментальные ценности из опасения оскорбить различные группы людей. Таким образом, ценности должны быть отделены от образования, и усилия должны быть сосредоточены на заучивании, безвкусных технических навыках (геометрия, спорт, деревообработка), а также нейтральных и пропагандистских взглядах на общество и политику («Демократия – это хорошо!» «Уважайте мультикультурализм!» «Экономьте, Повторно используйте, Перерабатывайте!»). Это успешно убивает энергичное любопытство молодёжи, превращает обучение в серию пустых упражнений, создаёт разочарование среди тех, кто нуждается в стимуляции, порождает глубокое неуважение к системе образования – и её учителям – которые становятся институционально равнодушными к благополучию учеников. Добавьте к этой враждебности и разочарованию лёгкие деньги, которые можно получить от продажи наркотиков – а также возможность жить на социальное обеспечение – и целые поколения молодых людей станут умственно неполноценными. Цена этого не поддаётся расчёту, поскольку ущерб выходит далеко за рамки экономики.
Да, но как бедные дети получат образование, если оно не оплачивается за счёт налогообложения?
Это напоминает мне старый советский мультфильм – две старушки стоят в бесконечной очереди, чтобы купить хлеба. Одна говорит другой: «Какая ужасно длинная очередь!» Вторая отвечает: «Да, но только представь – в капиталистических странах правительство вообще не распределяет хлеб!»
Всякий раз, выступая за безгосударственное общество, я говорю: «Государство не должно предоставлять ‘Х’.» Ответ всегда возвращается к одному и тому же: «Но как же тогда будет предоставлен ‘Х’?»
Как упоминалось ранее, ответ прост: «Поскольку все обеспокоены тем, что ‘Х’ не будет предоставлено, ‘Х’, естественно, будет предоставлено теми, кто обеспокоен его отсутствием». Другими словами, так как все обеспокоены тем, что бедные дети могут не получить образование, потому что оно стоит слишком дорого, этим детям будет предоставлено образование в качестве непосредственного результата человеческой обеспокоенности.
Судите сами, вы либо будете помогать бедным детям получить образование с помощью благотворительности или волонтёрства, либо нет. Если вы будете помогать бедным детям получить образование, то вам не о чем беспокоиться. Если же вы ничего не сделаете, то поднимать проблему образования в качестве волнующего вас вопроса будет попросту лицемерием.
С учётом вышесказанного существует ряд способов, с помощью которых свободное общество способно обеспечить образование, намного превосходящее по качеству ту груду мусора, которую сейчас вываливают детям на головы.
Прежде всего, дети из бедных семей уже сейчас не получают достойного образования. Потенциальные риски безгосударственного общества нельзя сравнивать с идеальной ситуацией «здесь и сейчас». Те, кто больше всего заинтересован в образовании бедных, должны громче всех требовать отмены существующей системы. Статистика в области образования детей из бедных семей абсолютно ужасна, и это должно повысить актуальность поиска решения. Одно дело говорить: «Вы никогда не должны переходить дорогу на красный свет, даже если нет движения», совсем другое: «Вы никогда не должны переходить дорогу на красный свет, даже если вас преследует лев». Те, кто выступает против свободного общества, всегда игнорируют существование льва, тем самым добавляя свою интеллектуальную инерцию к сохранению статус-кво.
Во-вторых, как и в случае коллективной обороны, стоимость образования в свободном обществе будет гораздо ниже. 10 000 – 15 000 долларов в год, которые сейчас тратятся в государственных школах в расчёте на одного ученика, безумно завышены. Круглогодичное ускоренное образование помогло бы ребёнку выпуститься на несколько лет раньше – и стартовать с реальными рабочими навыками! В результате получаемый доход будет куда выше платы за образование – и многие компании заинтересуются в выдаче таким детям кредитов, зная, что они будут выплачены вскоре после окончания учёбы. Таким образом, образование было бы более полезным – и, поскольку в свободном обществе не будет войны с наркотиками или безусловной «социальной помощи», то и у детей не будет причин для саморазрушения.
Что касается высшего образования, то оно либо рекреационное, либо профессиональное. Если это рекреационное занятие, то оно важно примерно так же, как и хобби, и не может считаться необходимостью. Если речь идёт о профессиональном образовании, например, в области медицины, то увеличение заработка с лихвой перекроет расходы на образование. Предприятиям нужны бухгалтеры – таким образом, они будут более чем счастливы профинансировать расходы на обучение талантливых молодых людей в обмен на обязательство работать после окончания учёбы (мой отец так получил докторскую степень).
Талантливые, но бедные дети будут востребованы школами как из-за проявления их доброй воли через субсидии на обучение, так и потому, что высококачественные выпускники повышают престиж школы, позволяя ей увеличивать плату за обучение.
В безгосударственном обществе крошечное меньшинство бедных детей может оказаться лишено внимания – но это гораздо лучше, чем нынешняя ситуация, в которой никому нет дела до большинства бедных детей. Тот факт, что у некоторых некурящих возникнет рак легких, не означает, что мы должны поощрять людей к курению.
Безгосударственное общество не утопично, особенно по сравнению с государственным обществом.
Ну а теперь мы действительно начнём выдвигать аргументы в пользу анархизма, рассматривая вопрос о том, является ли государство обоснованным источником морали.