Это было, наверное, самое ожидаемое видео года: Екатерина Шульман обещала дать Михаилу Светову интервью, ещё когда я только-только начинала свой канал, прошло полгода, и запись, наконец, вышла.

Фигуры участников беседы фактически равновеликие. Оба – популярные видеоблогеры (у Михаила на пару десятков тысяч больше подписчиков на ютубе, у Екатерины более раскрученный фейсбук). Оба – популярные публичные лекторы (Михаил объездил больше провинциальных городов, Екатерина выступает чаще и более обласкана вниманием медиа). За спиной у Екатерины научные статьи, соавторство в учебнике и многочисленные публикации в прессе. За спиной у Михаила – два немаленьких митинга. У Екатерины преподавательская должность и членство в совете по правам человека. У Михаила руководящая должность в быстро набирающей популярность политической партии и десятисуточный стаж отсидки. Оба политологи по образованию, а значит, теоретически, должны если не говорить на одном языке, то хотя бы хорошо понимать друг друга. Наконец, у обоих преданная армия сторонников.

Понятно, что беседа не была прямым столкновением, иначе я бы просто не знала, куда себя девать и за кого болеть. С одной стороны, Михаил мне ближе идеологически, хотя у нас масса разногласий. С другой, Екатерина – моя ролевая модель, и мне ужасно трудно анализировать её слова непредвзято. Но это всё-таки были не дебаты, а уважительное общение политических союзников о разных тонкостях и нюансах, так что я могла без зазрения совести болеть за Екатерину.

Михаил великолепно подготовился к разговору, а также продемонстрировал умение думать по меньшей мере с той же скоростью, с какой Екатерина говорит, так что умудрялся вклиниваться с мгновенными ремарками в паузы её речи (все, кто слушал Шульман, представляют себе, насколько тесно словам в её фразах).

Самое интересное началось в последние пятнадцать минут беседы, когда от диалога об интересном перешли к прицельному обсуждению разногласий. Тут Михаил снова меня удивил. Он умудрился пробить броню неколебимого оптимизма собеседницы, нарисовав ей не совсем фантастический сценарий разборок между кавказскими этническими группировками посреди столицы РФ. Затем Екатерина довольно ловко вернула себе утраченное преимущество при обсуждении коронной световской темы – люстраций, которые считает равно маловероятными и малополезными, зато видит более реальные им альтернативы.

Уже после беседы Михаил у себя в твиттере подвёл итоги общения примерно так: Екатерина очень полезна на своём месте, и именно потому, что к ней прислушивается околокремлёвская публика. Причём дело не в том, что она может поспособствовать мягкой либерализации сверху, а в том, что она усыпляет власть своими сладкими речами, и когда грянет гром революции, то для режима это окажется полной неожиданностью. Вот этот момент для меня тоже оказался достаточно неожиданным – в какой именно момент Михаил превратился из певца либертарианства в пламенного революционера. Он, реально, всю беседу безуспешно пытался выбить из Екатерины согласие с тезисом, что Россия вот-вот взорвётся, и будет кровавая баня, не преуспел (с чеченской оговоркой), и в результате счёл, что ладно, пусть власть слушает Шульман, но вы, мои маленькие друзья, слушайте Светова, он знает, как надо.