Почему анкап? Во-первых, это красиво.

Анкап это не только выгодно, как утверждают экономисты. Не только справедливо, как уверяют правоведы. Не только добродетельно, как полагают специалисты по этике. Сегодня я хочу поднять тост за красоту анархо-капитализма.

Человек свободен. Человек отвечает за себя. Он имеет право на то, о чём добровольно договорится с другими. Он готов за себя постоять. Если он придёт на помощь другим, то лишь потому, что он так захотел. Если он просит о помощи, то всегда рассчитывает отблагодарить помогающих. Если он обвиняет, то всегда указывает, какое ему до этого дело. Если ненароком причинил кому-то ущерб, то всегда интересуется размером возмещения.

Просто представьте себе образ человека, который возникает перед вами, когда вы читаете подобное описание. Разве он не прекрасен? Разве не возникает желания быть на него похожими? Так работает эстетика анкапа, и не стоит недооценивать её.

Человека, который позиционирует себя, как анкапа, но не может постоять за себя, обижается на то, что его не касается, напрягает других просьбами, не отдаёт долги, склочен и недоговороспособен – высмеивают. Он не соответствует тому эстетическому образу, который возникает у всех, кто слышит об анкапе.

Поставьте рядом с образом анкапа образ какого-нибудь честного государственника. Вы всегда найдёте какой-нибудь эстетический изъян. Например, государственник будет настаивать на том, чтобы из человека выбили налоги, даже если это похоронит бизнес. Или будет настаивать на очевидно несправедливом обвинении, потому что таково требование закона. Или будет требовать тонны бумажек за то, что нормальные люди делают куда проще, и готовы были бы дать взятку, но честный государственник не берёт. Сразу видно, что честный государственник – это фигура трагикомическая, вызывающая ненависть, сочувствие или смех, в зависимости от того, в каком вы относительно него положении.

Или вот возьмите последовательного коммуниста. Он будет ходить в типовой одежде с общественного склада, питаться комплексными обедами в столовой, детей сдавать в ясли, будет гореть на той работе, куда пошлёт общее собрание – даже если сам мечтает совсем о другом. Это фигура трагическая, в его аскезе даже есть определённое величие, но стоит представить, как он сосредоточенно пройдёт по твоей собственной судьбе этими самыми типовыми сапогами с общественного склада – и что-то с эстетики соцреализма начинает воротить.

Красив не только образ анархо-капиталиста, но и система взаимодействия при анкапе. Если тебе что-то нужно, то сделай сам, купи или одолжи. Но если не одолжат, или не продадут, то сделай сам – или откажись от цели. Сравните это с государственным “если тебе нужно, то проголосуй за того, кто тебе это пообещает сделать за счёт собранных с тебя налогов”. Или с коммунистическим “если тебе нужно, то убеди остальных членов сообщества, что тебе нужно, и тогда они проголосуют за то, чтобы это тебе выделить”. Когда в описании взаимодействия присутствует принудительное общественное перераспределение, это прежде всего некрасиво, хотя бы своей громоздкостью.

В принципе, сопоставимая с анкаповской эстетика описания отношений есть в модели чистого насилия. Если тебе нужно, сделай сам или отними. Не смог отнять – сделай сам или откажись от цели. Когда анкапов обвиняют в том, что они сторонники неограниченного насилия, то это как раз из-за схожей эстетики. Кто-то просто не понимает разницы, но большая часть (я верю в это) просто осознанно манипулирует вашим эстетическим восприятием, чтобы отвратить вас от образа анкапа.

Разумеется, отличие есть, и вполне очевидное. Что делает анкап, когда хочет построить вокруг себя кусочек анкапа? Он просто совершает сделки, не спросив разрешения у посторонних и не платя никаких налогов. По Гоббсу же, в рамках войны всех против всех, он бы скорее пошёл и обложил кого-то данью. То есть построил бы вокруг себя частичку государства.

Это рыночек. Разве он не прекрасен?

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *