Многие сторонники либеральных взглядов нередко считают источником всех проблем в общественном и экономическом управлении сугубо недостаточную вовлеченность населения в политический процесс. Государство, а особенно его силовую функцию, они считают крайне необходимым к существованию, просто им должны управлять сразу все люди и без посредничества каких-то политических элит. Таким образом можно прийти к концепции прямой демократии, когда по каждому политическому вопросу проводится референдум и принимается то решение, которое было выбрано большинством. Заметим, что именно создание государства прямой демократии, пусть и не всегда явно, но всё же нередко подразумевается даже сторонниками анархических взглядов.
Давайте зададимся вопросом, а действительно ли сам процесс принятия решений играет ключевую роль в том, как будет работать общественное управление? Конечно же нет, ведь самая главная роль отведена не принятию, а исполнению решений. Но способно ли большинство людей брать прямое участие именно в их исполнении? Давайте детальнее разберёмся с этим вопросом.
Если мы говорим о решениях насильственного характера, например силовом принуждении людей к соблюдению каких-то норм, то очевидный ответ на ранее заданный вопрос – нет! Большинство людей неспособно и никогда не станет лично исполнять насильственные решения. Когда говорится, что кого-то нужно принудить к чему-то силой, то имеется ввиду исполнение этого решения некими отдельными силовыми агентами, составляющими конкретное меньшинство в обществе. Это значит, что даже если какое-то насильственное решение было принято большинством, всё равно исполнено оно будет меньшинством, и никак иначе быть не может.
Право на совершение насилия даже в государстве прямой демократии и выбора большинства всё равно полностью передаётся в руки меньшинства. Мало того, силовой аппарат должен быть способным обеспечить реализацию этого права. Так, государство прямой демократии ещё и предполагает, что способность людей и частных сообществ к самозащите должна быть ниже способности силовиков к нападению. Возможно, это значит введение оружейных законов, если и вовсе не полный запрет гражданского вооружения.
А с чего вдруг кто-то решил, что это меньшинство с правом совершения насилия не воспользуется таким положением в свою собственную пользу? Действительно ли оно будет исполнять решения, принятые большинством, фактически имея возможность принудить это большинство к чему угодно? На практике в лучшем случае оно просто станет делать вид, что исполняет решения большинства, но сам процесс их исполнения будет устроен максимально в пользу именно его интереса.
В сравнении с этим, свободное ненасильственное общество, в котором главными инструментами реализации наказаний за нарушение тех или иных норм являются репутационные и финансовые санкции, может быть устроено по модели прямой демократии. Представим, что в качестве меры наказания за определённое нарушение голосом большинства было принято решение остракировать человека в каких-то видах взаимоотношений, в том числе ограничивать или отказывать ему в проведении некоторых сделок купли-продажи. Кроме того, этому наказанию было решено подвергать и тех, кто продолжает полное сотрудничество с нарушителем несмотря ни на что. В таком случае принявшее эти решения большинство будет также их прямым исполнителем. Именно оно на практике будет отказывать или ограничивать нарушителей в сотрудничестве.
Если кому-то очень нравится идея того, чтобы общество управлялось по принципам прямой демократии, то в первую очередь он должен подумать, как же можно искоренить насилие из человеческих взаимоотношений и полностью избавиться от него как инструмента реализации решений. Иначе некий выбор большинства попросту не будет иметь никакой практического смысла, если исполнять решения всё ещё будет меньшинство людей.
