Мои политические взгляды кажутся естественными и очевидными – для меня. Остальные считают их своеобразными. Их своеобразие состоит в основном в доведении определенных заявлений, достаточно привычных в политической риторике, до их естественных следствий.
Я верю, как и многие, по их словам, верят, что каждый имеет право руководить своей жизнью — идти в ад на свой лад. Я заключаю, как это делают многие левые, что со всякой цензурой должно быть покончено. Кроме того, я считаю, что все законы против медпрепаратов — марихуаны, героина, или вакцины против рака от д-ра Шарлатана — должны быть отменены. Это же касается и законов, требующих, чтобы в автомобилях были ремни безопасности.
Право контролировать мою жизнь не означает права иметь бесплатно всё, что я хочу; я могу что-то получить, только если уговорю кого-то заплатить за это. Как и любой хороший правый, я против социальных программ, которые поддерживают бедных на деньги, отнятые силой у налогоплательщиков.
Я также против пошлин, субсидий, кредитных гарантий, городской реновации, поддержки фермеров — короче, всех этих всё более многочисленных программ, которые поддерживают зажиточных — а часто и богатых — на деньги, отнятые силой у налогоплательщиков — часто у бедных.
Я либерал, по Адаму Смиту, или, в современной американской терминологии, консерватор по Голдуотеру. Однако я довожу свою преданность идеям laissez-faire ещё дальше, чем это делает Голдуотер — а насколько дальше, станет ясно в следующих главах. Иногда я называю себя анархистом по Голдуотеру.
Эти мои странные взгляды отнюдь не кажутся странными мне самому. В противном случае, это я должен был бы платить Харперу и Роу, чтобы издать эту книгу, но вместо этого Харпер и Роу платят мне. Мои взгляды – это типичные идеи небольшой, но растущей группы людей, движения, который уже начало привлекать внимание национальных СМИ. Мы называем себя либертарианцами.
Эта книга касается либертарианских идей, а не истории либертарианского движения или описания его текущего состояния. Сейчас довольно модно мерять важность идей по числу приверженцев и их агрессивности. Но это мода, которой я не намерен следовать. Если, закончив читать эту книгу, вы решите поделиться с другими большей частью моих взглядов, вы будете знать о числе либертарианцев самое важное — с того времени, как вы начали чтение, их стало на одного больше.