У Алексея Шустова в книге “После государства”, изданной в 2008 году, приводится (стр. 66-67) перечень вопросов, которые в предложенной им панархической модели не решены. С тех пор мысль на месте не стояла, и мы с Битархом предлагаем краткие намётки решений по этим вопросам.

1. Как организовать охрану границ? Как построить и как финансировать вооружённые силы, призванные защитить страну от силовых посягательств извне?

Напомним, что шустовская модель – это построение панархии в отдельно взятой России без развала её на территориальные единицы, поэтому проблема внешних границ в таком полигосударстве сохраняет актуальность.

Охрана границ в мирное время – вещь довольно бессмысленная. Блокировать или облагать пошлинами трансграничное движение товаров в полигосударстве не выйдет – достаточно существования одной-единственной ЭКЮ, предлагающей свободную торговлю, и весь поток пойдёт через этот внутренний офшор. То же относится к визовому режиму. Отдельные ЭКЮ могут обеспечивать бойкот некоторых товаров, людей и информации для своих клиентов, но это осуществляется на потребительском уровне, а не через пограничный контроль.

Что касается защиты от военного вторжения, то самое важное в оборонной доктрине – наличие граждан, которым будет, что защищать. Пример Украины показывает, что даже при очень неблагоприятных стартовых условиях самоорганизация граждан творит чудеса. Если же в ряде юрисдикций страны существует свободный оборот оружия, то это существенно упрощает задачу. Однако подобное ополчение плюс частные военные компании способны справляться скорее с задачами территориальной обороны. Между тем доктрина предотвращения нападения через создание персональной угрозы для лидеров страны-агрессора способна ещё больше снизить риски. При наличии минимальных способностей к координации правительства сумеют договориться о совместном финансировании соответствующего проекта высокоточного неядерного оружия средней дальности, или ещё каких-нибудь сюрпризов в том же духе.

2. Как организовать международные отношения? Кто и на каком основании будет представлять страну во взаимодействии с иностранными государствами?

Международные отношения – это демаркация границ, порядок выдачи преступников, визовый режим и всякие там пошлины.

Что касается границ, то здесь территориальным государствам придётся трудновато, ведь их граждане тоже, скорее всего, начнут заключать договоры с ЭКЮ, и хорошо если с приписанными к соответствующей территориальной юрисдикции, а то ведь с них станется договориться и с транснациональными ЭКЮ. Сотовая связь работает в приграничной полосе в обе стороны, точно так же и порядки в приграничной полосе будут взаимопроникать, ещё более размывая понятие территориального государства.

Порядок выдачи преступников актуален лишь в ситуации заметных отличий в правовых системах и особенно в правоприменении. Здесь неизбежен торг, в котором более влиятельные юрисдикции будут иметь преимущество, но влияние есть субстанция нестабильная, и распределяется неравномерно. В общем, будет то же, что сейчас, только ещё динамичнее. По крайней мере, в ситуациях явной несправедливости общественное возмущение будет иметь большее значение для контрактных юрисдикций, чем для нынешних демократий.

Пошлины, как было показано выше, если и будут, то только односторонние, со стороны монопольных территориальных образований, полигосударство позволить себе таможню не может.

3. Как организовать эффективный отпор попыткам внешних сил финансово-экономического сектора разогреть противоречия между разными правительствами [ЭКЮ] и истощать страну, играя на этом?

Можно себе представить, как условный зарубежный Путин спонсирует в России консервативные ЭКЮ, топящие за духовные скрепы, и клиентом такой ЭКЮ оказывается становиться более выгодно. А клиентам либеральных ЭКЮ он, например, не даёт визы и запрещает инвестиции в свою вкусную сырьевую экономику. Обычно такое приводит к тому, что рыночек решает за создание имитационных структур, которые демонстрируют вовне те черты, за которые готовы платить, но на внутреннее содержание забивает: во-первых, это дешевле, во-вторых, на это нет внутреннего спроса.

Да и свет не сошёлся клином на одном-единственном зарубежном Макиавелли, так что те ЭКЮ, которые ему не любы, будут сотрудничать с кем-то ещё.

4. Как решать вопросы экологии?

Каждая юрисдикция решает эти вопросы на свой лад. Либеральная отдаёт на откуп собственникам, которые, в свою очередь, страхуют риски в страховых компаниях. Социалистическая поддерживает надзорные организации, которые хлебом не корми, а дай штраф выписать, или взятку пожирнее стрясти (взятка не будет дороже страхового полиса, иначе субъект сбежит к либералам). Зелёные могут основать свою юрисдикцию, где потребители будут поддерживать рублём экологичных производителей и бойкотировать тех, кто забивает на экологию.

Ну а отрицательные экстерналии, возникающие как результат экологических бедствий, куда более эффективно компенсируются через суд при наличии конкурирующих юрисдикций, чем в условиях монополии, отягощённой конфликтом интересов в виде госсобственности.

5. Как поступить с объектами культурно-исторического наследия народа, чтобы гарантировать их сохранность?

Объекты культурно-исторического наследия приносят прибыль благодаря тому, что они интересны туристам. Для того, чтобы они сохранялись, надо, чтобы их было выгодно сохранять. Для этого, в свою очередь, нужно, чтобы владельцы этих объектов получали выгоду от туризма. Такова типично либеральная логика, благодаря которой владелец каждого конкретного потенциально интересного туристам объекта сам решает, выгоднее ему пытаться заработать на потоке туристов, или же использовать объект как-то иначе, например, снести и возвести что-то ещё. В результате работы такого подхода образуется достаточно пёстрая застройка, где старина соседствует с современностью.

Другие ЭКЮ могут вводить регуляции, не позволяющие разрушать исторические памятники, но им придётся как-то компенсировать их владельцам это неудобство, иначе они сбегут к либералам. Так что в ЭКЮ любителей старины неизбежны налоги на содержание памятников. В результате за счёт стороннего финансирования смогут сохраниться и те памятники, прямая монетизация которых затруднена.

Свой вклад в решение задачи внесут и такие организации, как ЮНЕСКО, которые до известной степени способны повлиять на туристические потоки путём наклеивания ярлыков: вот это объект всемирного наследия, а это нет. Впрочем, подозреваю, что скоро влияние ЮНЕСКО на турбизнес станет ниже влияния условного TripAdvisor, и незачем будет спонсировать за госсчёт этого бюрократического динозавра.

6. Как регулировать отношения в области природных ресурсов, особенно таких специфических, как вода, воздух, морские биоресурсы (перемещающихся по территории, а потому не привязанных к координатам в пространстве)?

В своё время охота и собирательство проиграли экономическое соревнование земледелию и скотоводству в силу своей низкой эффективности. Точно так же по мере удорожания халявной пресной воды, халявной морской рыбы и халявного чистого воздуха станет выгодно промышленное производство этих ресурсов вблизи мест их потребления. Короче, это вообще не вопрос юрисдикций, а чисто технико-экономический вопрос.

7. Как регулировать отношения в местах высокого скопления недвижимой собственности, где действия одного собственника могут повлиять на существенные характеристики имущества собственника-соседа (например, строительство зданий, загораживающих уже существующие)?

Конечно, такие вопросы удобнее решать в рамках функциональных юрисдикций, таких как ассоциации домовладельцев. В рамках шустовской модели подобное не предусмотрено, поэтому вопрос оказывается в сфере разбирательства между различными юрисдикциями, и здесь трудно предсказать, какие сложатся практики.

8. Как организовать эффективную защиту от картельных сговоров сильнейших игроков разнообразных рынков, имеющих предрасположенность к монополизации?

На свободном рынке монополия образуется, только если общий размер рынка сопоставим с оптимальным в плане производительности труда размером компании. Во всех остальных случаях монополизация невыгодна, и может быть либо предпринимательской ошибкой, которая быстро разорит компанию, либо эта монополия навязывается при помощи насилия, что уже не имеет отношения к свободному рынку. Так что эффективной защитой от монополизации является именно свободный рынок, и в ситуации конкурирующих юрисдикций со свободным входом и выходом предпосылок для того, что рынок будет свободным, куда больше, чем при текущем положении дел.

9. Как противодействовать попыткам асоциально настроенных лиц (тех, кого сейчас называют преступниками) расшатать систему обеспечения общественной безопасности, построенную на принципе равноправных договоров, и добиться выгодного для них хаоса?

Свобода владения оружием и право на самооборону творят в этом плане чудеса. Отдельные ЭКЮ, которые не признают за своими клиентами права самостоятельно оказывать вооружённое сопротивление насилию, будут вынуждены действительно прилагать все усилия для подавления вооружённого насилия при помощи профессиональной полиции, в противном случае они растеряют лояльность клиентов, и те уйдут в юрисдикции, которые хотя бы не путаются под ногами.

Ну а потенциальный правонарушитель не всегда может сходу определить, к какой юрисдикции относится его потенциальная жертва, и, соответственно, готова ли она оказать отпор. Так что даже одна ЭКЮ, позволяющая вооружаться своим клиентам, уже становится положительной экстерналией для остальных.