Недавно на канале “Классический либерал” вышел пост “О необходимости либертарианской метафизики“, который меня немножко зацепил. Автор обвиняет современных либертарианцев в том, что они отошли от чистой и понятной концепции данных Богом естественных прав, и принялись разводить какую-то атеистическую номиналистскую муть, но поскольку их идеология стоит на столь шатком основании, как номинализм (то есть отрицание реального существования идей и утверждение вместо этого, что мир состоит из уникальных объектов, а любые обобщения – это просто термины) – то и доказать либертарианцы никому ничего не могут.
Разумеется, идея данных Богом естественных прав полностью разбивается простым возражением: нет, это мне Один дал естественные права, потому что я его чту, а ещё он дал мне право тебя ограбить и взять в рабство, тебе же он не дал никаких прав, потому что ты и меча-то держать не умеешь.
Номинализм лежит в самом сердце научного метода. Наблюдая бесчисленное множество уникальных объектов и явлений (точнее, просто получая сигналы от органов чувств), человек подмечает паттерны, выдвигает гипотезу о характере наблюдаемой закономерности, тестирует эту гипотезу, встраивает её в теорию, теории существуют в рамках научной парадигмы, но процесс наблюдений за миром не прекращается, а значит, появятся новые гипотезы, теории и парадигмы, которые будут корректнее описывать и объяснять наблюдаемое.
Либертарианство как идеология существует столько, сколько существует власть человека над человеком и, соответственно, желание избегать власти над собой. А понятия, в которых эта идеология описывается, в разные времена и в разных обществах отличаются. Можно разве что условно проследить, что вот в 18 веке появилось понятие самопринадлежности, а в 20 веке любимый всеми напчик, глядишь, ещё через два века на слуху среди тогдашних либертарианцев будет ещё какой-нибудь модный принцип.
Построить систему логически корректных выводов из не противоречащих друг другу постулатов – не такая уж сложная задача. Перестроить систему в соответствии с тем, что какое-то из используемых понятий было переопределено – тоже не проблема. Проблема в том, как сделать эту систему общепринятой, или хотя бы доминирующей, или хотя бы авторитетной, или хотя бы известной. Старая теория имеет массу преимуществ перед новой: она тоже объясняет мир, она тоже предсказывает факты, и плюс к тому она уже принадлежит к доминирующей парадигме. Новой же ещё предстоит доказать, что и описательная, и предсказательная сила у неё выше, и с другими теориями она стыкуется лучше. Как она это делает? Обычно довольно незамысловато: просто выживает, пока носители старой парадигмы физически не вымрут (привет Одину).
Поэтому либертарианцам и не нужно доказывать что-то своим противникам. Их задача – сохранять и постепенно расширять ядро сторонников, накапливать опыт применения своих теорий, собирать полезные технологии, которые работают в рамках либертарианства и барахлят в рамках иных идеологий… Ну и, конечно, не вымереть физически раньше своих оппонентов.
А уж как там будет определяться понятие “человек” к моменту, когда либертарианство станет доминировать, это вопрос сугубо удобства применения. Кому-то сойдёт “двуногое без перьев”, кому-то “представитель вида хомо сапиенс”, а кому-то понятие “человек” уже покажется избыточно узким, так что будет он оперировать уже каким-нибудь “правосубъектным агентом”. И Бог с ним.
