Внешний фон сегодня не слишком способствует написанию капитальных трудов, поэтому новые главы книги про анкап у меня выходят нечасто. Тем не менее, нынче ночью вот разродилась очередной: про минархизм. Для тех, кто подзабыл контекст, уточню, что минархизм я рассматриваю не как направление либертарианства, утверждающее, что государство обязано сохраниться, будучи ограничено такими-то рамками. Нет, минархизм для меня это просто метод внедрения либертарианских принципов в общество: через политические реформы сверху. Вот об этом методе, с его очевидными достоинствами и неотъемлемыми ограничениями, я и рассуждаю в этой новой небольшой главке.
Иногда насильственные действия, начиная с их применения как метода решения межличностных конфликтов и заканчивая геополитическими отношениями, могут оправдывать прибегая к так называемой концепции превентивного нападения. Таким образом, насилие приравнивают к самозащите, поскольку жертва нападения якобы сама является агрессором, она собиралась совершить нападение и точно бы сделала это, если бы ей не нанесли превентивный удар. На практике подобный ход мышления можно легко увидеть в конфликтных ситуациях, когда, например, в ответ на сугубо словесные угрозы применялось насилие. А ещё лучше он прослеживается в тех случаях, когда некую угрозу будущего нападения выставляли обоснованным поводом для начала войн.
Понятное дело, никаких превентивных нападений не существует как отдельной категории агрессии, а уж тем более как формы самозащиты. Некая «превентивность» в данном случае является ровно таким же оправданием, как и любое другое возможное оправдание насилия, оно никак не делает конкретный случай его применения чем-то иным, качественно отличимым от других случаев. Конечно, если были непосредственные угрозы совершения насилия или реальная попытка нападения, то ответные силовые меры могут быть названы самозащитой. Но если такого не было, то мы имеем дело именно с насильственным нападением, а всё остальные – просто домыслы, выдуманные, чтобы оправдаться в своей насильственности перед другими.
Студия Libertarian Band выпустила довольно плотное десятиминутное видео, разъясняющее особенности мобилизации в РФ для тех, кто ещё верит, что в РФ реально что-то сделать по закону. Кстати, это на самом деле реально, потому что “по закону” в РФ – это одна из конкурирующих систем понятий, а где конкуренция, там и возможность выиграть конкуренцию. Другое дело, что основным инструментом для того, чтобы с тобой сделали по закону, является громкий и грязный публичный скандал или достоверная угроза такового. В видео об этом также вполне внятно говорится.
В конце видео было заодно упомянуто, что отличным способом избежать мобилизации будет физическая релокация в Черногорию и присоединение к проекту Монтелиберо.
Михаил Светов провёл довольно жидкий шестичасовой стрим с мощным названием “Бегите”, где в конце также заодно упомянул, что всячески рекомендует бежать в том числе в Черногорию, где при желании можно присоединиться к проекту Монтелиберо, при всём его, Михаила, скепсисе относительно целей проекта, потому как не до жиру.
С сожалением констатирую, что пожелания обоих уважаемых каналов самую малость запоздали, и сейчас актуально бежать не в Черногорию, а вообще куда угодно за рубеж, лишь бы не развернули на границе – а там уже можно соображать, как выживать в новых условиях, и не получится ли доползти и до Черногории, мало ли. Так, например, один из участников проекта пожил у нас месяц в августе, ему понравилось, дальше он вернулся в РФ, чтобы собрать остатки вещей и переехать уже с концами – ну и теперь кукует в Казахстане, куда с изрядным трудом сумел выбраться после указа о мобилизации. Собрал, называется, вещички…
Тем не менее, мы по-прежнему декларируем, что поможем в обустройстве тем, кто доберётся в нашу глушь, из какой-нибудь Грузии, Армении, того же Казахстана или, чем чёрт не шутит, даже из России. Получится – мобилизируйте все свои возможности – и айда к нам.
Прошло около двух месяцев с предыдущего выпуска новостей, а значит, пора делать следующий. В прошлый раз было много про Первый клуб Монтелиберо, который стал основным центром активности участников проекта. Вот и сейчас сначала порассказываю про клуб.
Поскольку участниками клуба становятся только те, кто в явной форме согласился соблюдать NAP, то их посчитать куда проще, чем участников проекта Монтелиберо, и их на сегодня 81 человек, из которых я половину даже ни разу не видела, потому что бываю там теперь не слишком часто.
На сегодня под его крышей уживаются англоклуб, киноклуб и дискуссионный клуб, время от времени проходят лекции, постоянно работает коворкинг и бар – с коктейлями и лучшим в Черногории кофе.
Помимо этого, там же создана студия для записи подкастов. Желающие могут подписаться на канал, куда они выкладываются. Пока что там продолжается знакомство с теми или иными участниками проекта, но со временем, надеюсь, будут появляться и другие материалы.
И хотелось бы сказать, что это фотка с типичного МТЛ-завтрака, но нет, это МЛ-ассамблея
Токеномика проекта становится всё более зрелой. Так, для токена MTL – основного инвестиционного фонда Монтелиберо – появилась публичная оферта, которая наконец-то описывает в суховатой, но доступной манере, что это, для чего используется, и как работает. Сами токены ранее продавались непосредственно фондом в неограниченном количестве по фиксированной цене, но теперь этот ордер на продажу ликвидирован. Эмиссия по фиксированной цене всё ещё возможна, но уже крупными порциями и по предварительной заявке. Предполагается, что это положительно скажется на цене токена и на активности вторичного рынка токенов.
Я впервые за очень долгое время начала сводку новостей не с посёлка МТЛСити, но это не значит, что стройка загнулась или хотя бы остановилась. Полностью готовы бетонные каркасы жилого дома на восемь апартаментов и нежилого, где будут располагаться различные технические службы будущего посёлка. Заканчивается выкладывание стен, дальше будет отделка, к концу года здания обещают достроить.
Ну а в России тем временем идёт всеобщая мобилизация и закрытие границ. Это означает, что основной источник пополнения проекта новыми кадрами находится под угрозой исчерпания, и вскоре нам может потребоваться полностью переориентироваться на другие рынки. Сомневаюсь, что мы начнём резко окормлять либертарианцев Западной Европы. Скорее уж будем активнее работать с уже сложившейся русскоязычной диаспорой.
После предыдущего поста мне попеняли на непоследовательность: с одной стороны, я утверждаю, что лидеры российской оппозиции действовали вполне грамотно, а с другой стороны пишу, что ответочкой со стороны режима стало то, что в России теперь запрещено вообще всё, и все дороги ведут к утилизации населения.
Тут я просто коротко отмечу, что когда войска РФ напали на Украину, то украинские войска также действовали вполне грамотно, что не помешало им потерять большую территорию. Действия оппозиции могли бы оказаться успешными, если бы постоянно не запаздывали. Но они не могли не запаздывать: нельзя сразу раскачать людей на сожжение административных зданий и индивидуальный террор, пока люди в массе своей верят в легальные методы борьбы. Так что немногие экстремисты из времён, когда режим был немножко травояднее, оказались преждевременными, и их порыв пропал втуне. Им теперь остаётся только говорить, что мы, мол, вас предупреждали.
Точно так же именно это только и остаётся говорить тем, кто изо всех сил звал всех друзей и родственников уезжать из страны, а сейчас они и рады бы уехать, но на всех границах пробки, а вот-вот выезд и вовсе запретят.
Мы не знаем, какие резервы прочности у режима. Может, он падёт, как советский после Афгана или российский после Первой мировой. А может, выживет, как иранский после войны с Ираком. В наших силах лишь подпихнуть его к падению своим действием или бездействием – и по возможности не огрести за это от режима ответочку. Можно сбежать из страны. Можно сжечь военкомат. Можно отпиздить военкома. Можно угодить на фронт и угробить там свой танк или командира, а затем удачно свалить в плен. Ну или, если вам милее позитивная повестка, то можно помочь иммигранту, спрятать у себя дезертира, сагитировать друга не ходить в военкомат… Ах, да, это опять какой-то негатив. Так или иначе, всё это будут грамотные действия, стратегически приближающие вас к светлой цели падения российской диктатуры, даже если тактически эффект покажется ничтожным.
Ну а какие действия будут неграмотными? Например, глумиться над теми, кто прозрел вот буквально только что, и демонстрировать им всю сияющую белизну вашего пальто. Бездумно одобрять и пытаться оправдать все подряд действия враждебных России режимов – многие их действия не менее людоедские. Платить режиму штрафы, которые вам выпишут за участие в мирном уличном протесте. Желать российской армии победы.
Итак, Путин объявил мобилизацию. В России было сожжено недостаточно военкоматов, чтобы он отказался от этой идеи. До этого в России было убито недостаточно росгвардейцев во время митингов, чтобы Путин отказался от идеи идти на очередной хрен знает какой срок президентства. Ну и так далее. Это обычная трагедия общин, когда издержки каждый протестный активист несёт персональные, а гипотетический результат достижим только коллективно, причём вклад конкретного активиста всегда сравнительно невелик, и вполне может быть заменён вкладом какого-нибудь ещё активиста. Для того, чтобы при таком положении дел коллективный протест всё-таки оказывался успешным, требуется множество костылей и удачно сложившихся факторов: политическая культура, харизматичные лидеры, раскол элит и так далее.
Разумеется, все это понимают. Расследования ФБК плюс лоббирование персональных санкций, а также умное голосование – это меры, направленные на раскол элит. Организация митингов, тренировки наблюдателей, участие в выборах – это меры, направленные на формирование политической культуры. Раскрутка оппозиционных инфоканалов – это мера, направленная на появление харизматичных лидеров. Навальный, Яшин, Ройзман своим примером демонстрировали, что они не только призывают других к несению издержек, но и готовы нести их сами. Лидеры российской оппозиции действовали и действуют в целом вполне грамотно.
В качестве меры противодействия режим максимально отмораживался, что в своё время удачно описали формулой “Да, мы охуели, и чё?” Режим давал понять, что в ответ на любую критику будет уничтожать источник критики, и это вполне закономерно привело его к тому, что теперь в России запрещено вообще всё. И если сравнительно недавно пропагандисты режима ещё говорили, что, мол, не нравится – вали, то теперь даже опция сваливания становится всё менее доступной и всё более попадающей под уголовные статьи.
Ну, что ж. Если раньше сожжение военкоматов выглядело вполне адекватной мерой, не влекущей ненужных жертв, то сейчас она явно недостаточна. Как верно отмечают в сети, если избить военкома, то за это дадут меньше, чем за уклонение от призыва – если, конечно, при избиении не выкрикивать экстремистских лозунгов. Но это, конечно, актуально только для тех, кто уже находится в первой очереди на мобилизацию.
Если раньше я рекомендовала тактику “совершаешь теракт и немедленно сваливаешь за рубеж”, то теперь всё, на границах пробки, билеты на самолёты раскуплены, с высокой долей вероятности придётся ныкаться внутри страны, а это куда труднее. Так что активные действия потребуется планировать куда тщательнее, чтобы не попасться, и уж точно нельзя растрачивать себя на самоубийственные акции, имеющие чисто символическую значимость при ничтожном разрушительном эффекте. Это я про митинги, пикеты и тому подобную неработающую хрень.
Ну а мы в Монтелиберо всё так же готовы встретить тех, у кого получилось эвакуироваться с тонущего корабля, и помочь обжиться. Даже если у вас муж мобилизован, это не повод самой оставаться в заложниках режима, ожидая его в России – куда приятнее, когда муж знает, что вы в безопасности. Здесь вы не пропадёте.
Пробейте, где живут сотрудники военкоматов, и не дайте им выйти на большую дорогу
Некоторые люди считают, что победить стационарного бандита можно исключительно инициировав к нему насилие. От них же можно услышать призывы к насильственной революции. Кому-то такая идея даже может казаться разумной, однако посмотрите на это дело с другой стороны. Чтобы совершить насильственное нападение, необходимо собрать группу людей, способных на это, ведь полными пацифистами и теми, кто готов использовать оружие только для самозащиты, такое дело не провернуть. Вот появятся такие люди, конечно же, поддерживаемые группами интересов, которые тоже не против насилия как инструмента достижения целей. Эти люди нападут на правительство, попутно калеча и убивая всех, кто попадётся им на пути, и возьмут власть в свои руки. Что дальше?
А ничего не изменится! Одни насильники от власти будут устранены, а другие насильники займут их место. Конечно, вполне вероятно, что новый режим будет более либеральным, так как в подобном нестабильном положении он не рискнёт сразу же прибегать к методам предшественников. Но сам стационарный бандит никуда не денется, он всё так же будет пытаться строить монополию на власть через насилие. Постепенно новые лица во власти тоже будут стремиться к всё более жёстким порядкам. Так с монопольной политической властью всегда было и всегда будет. Или кто-то действительно ожидает, что люди, для которых использовать насилие ранее было нормой, после захвата власти вдруг станут мирными и добрыми пацифистами? Было бы большой наивностью так полагать!
Звучит как будто мы поддерживаем государство. Однако это лишь практические рассуждения. Раз мы хотим достичь свободного ненасильственного общества, готовым на радикальные действия активистам более выгодно заняться выравниванием баланса потенциала насилия, обеспечив всеобщую вооружённость, что лишит стационарного бандита возможности эффективно применять силовые меры. А лучше задуматься в целом о методах искоренения насилия из общества, о которых мы постоянно говорим. Через захват политической власти и просто смену лиц у руля стационарного бандита никак не добиться ненасилия и свободы!
Мало того, что пропадёт нужда в самых обычных таксистах и строителях, так еще и юристы, врачи, художники и прочие будут терять работу массово.
Да, часть людей будет социальными работниками, шутами и проститутками, но зачем нужны все остальные? И на что они будут жить? Люди, у которых есть достаточная подушка собственности, даже в развитых странах – скорее исключение. И почему государству не удастся использовать этот кризис, чтобы построить тоталитарный ад?
Вьетнамец
Начну с конца. Государству не нужно никаких специальных поводов, чтобы попытаться построить тоталитарный ад, оно пытается это сделать перманентно, и ограничено в этом стремлении только готовностью подданных жить в тоталитарном аду. Осталось понять, появятся ли в рассматриваемой ситуации какие-то предпосылки к тому, чтобы огромное количество людей с готовностью согласились на тоталитарный ад.
Итак, огромное количество интеллектуального труда, который сегодня считается неотъемлемо человеческой прерогативой, автоматизировано. Допустим, на дворе анкап. Это означает свободный рынок. После автоматизации резко увеличивается производительность – следовательно, резко увеличивается предложение производимого товара или услуги. Следовательно при неизменном спросе неизбежно упадёт его цена. Технологическая революция приводит к тому, что поддержание весьма зажиточного по меркам предыдущей технологической эпохи уровня жизни требует совершенно копеечных расходов.
Те счастливчики, чей труд в рамках нового технологического уклада оказывается необходим на регулярной основе, будут зарабатывать неприлично много. Те, в ком новая экономика не настолько нуждается, смогут обеспечивать себе приемлемый уровень жизни даже редкими спорадическими заработками. Захотелось обновить обстановку в доме? Сдай кровь, поучаствуй в массовке, потренируй нейронную сеть. Не требуются какие-то серьёзные расходы? Ну, поставь галку на сайтах пары благотворительных фондов, желаю, мол, получать базовый доход – и этого хватит.
Опять же, после каждой предшествующей технологической революции в конце концов те, кто более не требовался в прежнем количестве, худо-бедно переучивались сами, а уже для их детей именно новая реальность была вполне органичной, и проблемы с поиском занятия в ней у них уже не было. Дети крестьян шли в рабочие, а дети рабочих в клерки. Дети клерков пойдут, например, в мотиваторы для тех титанов мысли, чей труд оказалось невозможно автоматизировать, или ещё в какие-то сферы, которые нам сейчас и представить затруднительно, как затруднительно было когда-то представить профессиональный киберспорт.
Ну а что поменяется, если новую реальность мы застанем ещё с государствами современного типа? Она окажется более зарегулированной. Неприлично много будут получать не те, чей труд по поддержанию нового технологического уклада необходим, а те, кто их грабят и перераспределяют средства. Останется крупный класс бюджетников. Многие будут считать положение дел если и не наилучшим, то единственно возможным. Будет ли это тоталитарным адом? Вряд ли, скорее царством апатии, а не искусственного тоталитарного энтузиазма – но от этого картинка приятнее не становится.
Что может позволить такому сценарию реализоваться? Массовое отупение и конформизм. Видим ли мы тенденции к этому? Ещё как видим! А что может позволить сделать такой сценарий устойчивым? Высокий профессионализм управленцев, позволяющий им поддерживать высокотехнологическое общество, возглавляя массу тупиц и конформистов. Сценарий оказывается принципиально нестабильным: текущие тенденции неминуемо заставят перейти к какому-то иному будущему. Это могут быть, конечно, и новые Тёмные века. А может оказаться и анкап. Ну так давайте работать над тем, чтобы это оказался анкап!
Мой голос сейчас образует забавную полифонию с голосом Битарха: он продолжает развивать тему о том, что единственной оправданной причиной насилия должна являться самооборона непосредственно в момент оной, а я топлю за партизанскую войну, и, в частности, вкидывала идею об её интенсификации в период выборов, когда силы противника отвлечены на это скучное шоу.
Ну и, раз уж речь о выборах, то хотелось бы опереться на мнение ключевого российского оппозиционного политтехнолога, Леонида Волкова. Кто, как не он, должен разбираться, насколько в текущий момент актуальна вся эта партизанщина?
Итак, читаем его недавнее интервью свежезакрытой в РФ Новой Газете. Какие он транслирует тезисы по интересующему вопросу:
Партизанская война против российского режима – это круто, правильно и патриотично, и если уж поблизости от фюрера не найдётся своего Штауффенберга, то хоть на тех уровнях, где режим не может надёжно защитить потенциальные объекты атаки, бить его можно и нужно.
Донатить ВСУ – это вычёрпывание моря ложками, на этом уровне работают крупные хищники, так что пусть государства утилизируют свои запасы оружия, частным лицам на этой делянке имеет смысл разве что затыкать отдельные дыры.
Создание в РФ организаций для ведения партизанской войны – это либо глупость, либо провокация, так действовать ни в коем случае нельзя.
Почему Волков не пытается организовывать партизанские акции? Потому что не умеет, и даже понятия не имеет, как таким вообще заниматься. Он топит за разделение труда, когда каждый реализует свои сравнительные преимущества, как и подсказывает нам экономическая теория.
Итак, мэтр готов поддерживать партизан информационно, но от более непосредственного участия отстраняется. В связи с этим для начала хочу порассуждать, как же вообще имеет смысл действовать, чтобы обеспечивать режиму регулярный ущерб в тылу, сохраняя приемлемый уровень безопасности.
Есть, конечно, старые известные механизмы вроде assasination market, которые спроектированы в плане безопасности просто безупречно, но имеют существенный недостаток: в реальной жизни почему-то так и не заработали. Почему? Да прежде всего потому что идеи не существуют без носителей. Мало дать механизм, надо ещё и привлечь людей, которые бы начали им пользоваться.
Поэтому при выборе между безопасностью и эффективностью всегда приходится хоть в чём-то, но жертвовать безопасностью. Отсюда и кастодиальные криптокошельки, и телеграм вместо шифрованной почты, и создание фирм вместо тотального царства фриланса.
Поэтому в качестве неплохого компромисса хочу порекомендовать статью Точка входа. Создание ячейки из телеграм-канала Чёрный журнал – чуточку левацкого, но на качество практического материала это слабо влияет.
Недавнее наступление ВСУ, похоже, стало точкой перелома в украинской военной кампании, и если раньше я склонялась к тому, чтобы рекомендовать схему работы “одиночка совершил диверсию – немедленно свалил из страны”, то теперь оптимисты могут позволить себе и схемы типа “создали ячейку – работаем в разных направлениях – запалившиеся валят из страны, остальные продолжают работу”. За такими ячейками низовой самоорганизации во многом может оказаться и политическое будущее, потому что все старые механизмы политического участия, вроде партий, давно банкроты.
Задача диверсий и терактов не столько в непосредственном ослаблении противника, сколько в том, чтобы посеять и укрепить пораженческие настроения в рядах слабомотивированных сторонников и заложников режима. Вот, дескать, до чего довело страну нынешнее руководство: на фронте его армию лупят в хвост и в гриву, в тылу украинские диверсанты шастают, как у себя дома, приказы саботируются, бюджеты разворовываются, урвите и вы себе напоследок кусочек страны, кто сколько сможет, всё равно её неминуемый развал всё спишет.
Соответственно, если вы решительно не представляете себе, как вы бы организовывали какую-нибудь деструктивную деятельность, зато умеете талантливо ныть, то радуйтесь: ваш час пришёл! Именно в талантливом нытье страна сейчас больше всего и нуждается. Если не вы посеете пораженческие настроения, то кто, кроме вас? Ну, Стрелков, конечно, тоже старается, однако у вас должно получиться не хуже. Перекрашивайтесь в жертв телевизионной пропаганды и начинайте разводить уныние: весь Запад против нас, Путина все обманывают, всё пропало, фронт разваливается, нахрен он нужен, этот Донбасс, одни проблемы от него, да беженцы всякие – и всё в таком духе, в зависимости от того, какой попадётся собеседник.
Нередко считается, что вопрос насилия сводится исключительно к побуждающим на его совершение целям, или же провоцирующим факторам. Исходя из такого мнения, насилие будет совершено почти что всегда, если для конкретного человека это выгодно и не несёт за собой никаких рисков. Также в отсутствие рисков насилие почти всегда будет совершено в случае побуждающей на это провокации. И единственное, что останавливает любого человека от совершения насилия – именно такие рационально оцениваемые риски, например угроза последующего за насилием наказания, вооружённая самозащита со стороны жертвы насильственного нападения или другие.
Такой взгляд на вопрос насилия конечно же не соотносится с действительностью. Иначе весь мир бы состоял со злых и насильственных, или хотя бы просто бесчувственных по отношению к насилию людей. Но поведение любого человека в значительной степени формируется огромным спектром чувств. Агрессивные чувства не исключение, они вполне естественны для человека. Однако исходя из концепции механизма ингибирования насилия, каждый нормально развивающийся индивид ещё с самого раннего возраста испытывает также чувство отторжения к совершению действий насильственного характера по отношению к другим людям. Этот же механизм играет важную роль в развитии эмпатии, которая тоже свойственная подавляющему большинству людей.
Стоит вспомнить и о том, что независимо от социальных обстоятельств подавляющее большинство людей никогда не совершает насилия. Даже в странах Латинской Америки вся насильственная преступность исходит от подавляющего меньшинства людей. Движущей силой всех войн, репрессий и геноцидов было подавляющее меньшинство людей. Поэтому разве можно считать, что каждый человек действительно будет совершать насилие всегда, когда ему это рационально выгодно?
Независимо от обстоятельств, подавляющее большинство людей никогда не совершало и не совершит насилия, по крайней мере в его наиболее серьёзных формах (причинение значительного физического вреда или убийство). Насилие не формируется лишь целями и провокациями. Они, конечно, могут побудить к совершению насилия, но лишь тех людей, которые уже были способны на подобное, поскольку не чувствовали к насилию никакого отторжения.
