Тег: война

Вопрос про публикацию ИА «Панорама»

Допустимо ли с точки зрения либертарианской этики поступать так, как описано в мемчике про частную дискриминацию?

Битарх (на сей раз в роли автора вопроса, а не автора ответа — примечание Анкап-тян)

По сути, этот вопрос относится к такому разделу социальных норм, как законы и обычаи войны. Чем больше ожесточённость конфликта, тем больше вероятность сознательного уничтожения нонкомбатантов.

От чего зависит ожесточённость конфликта?

Дам немного парадоксальный ответ. Конфликт будет тем менее ожесточённым, чем в большей степени он воспринимается всеми сторонами, как некое естественное состояние дел. Именно рутина войны заставляет относиться к ней спустя рукава, выражать рвение только перед глазами начальства, а рядовых с противоположной стороны фронта воспринимать, как таких же бедолаг, которых угораздило угодить в это дерьмо.

Одного угораздило родиться немцем, другого французом, теперь они сидят друг напротив друга в окопах. Скучно, блин, может, сыграть в футбол? Одного угораздило родиться в США, другого в СССР, и теперь у первого бункер на заднем дворе, а у второго рядом с проходной завода. Изучать поражающие факторы ядерного взрыва — скука смертная, отчего бы первому не почитать «Капитал», а второму не посмотреть голливудский боевичок? Одного угораздило родиться с членом, другую с вагиной, и теперь вся их жизнь — сплошное минное поле. Значит, они будут трахаться, ощущая себя шпионами в стане врага. Один из консервативной семьи, другой из либеральной, и теперь им положено сраться в соцсетях. А потом оказывается, что бейсбол обсуждать интереснее, и не пошла ли эта политика подальше.

Конфликт никуда не делся, он часть обыденной жизни. Просто далеко не самая важная часть. Собственно говоря, именно так и было в США довольно долгое время, а Трамп своей резкой риторикой и топорной дипломатией способствовал обострению войны. Теперь некоторое время конфликт будет очень ожесточённым, и новость про отключение от ИВЛ очень легко сможет стать реальностью. Для либертарианцев это означает некоторое поле возможностей, о чём я и указала в прошлом посте.

Так допустимо ли с точки зрения либертарианской этики использовать приёмы тотальной войны во время ожесточённых конфликтов? Да, допустимо. Но не очень умно.

США

Про ситуацию в США уже написано много размышлений, от банальных до весьма глубоких, за авторством достаточно уважаемых людей. Попробую обозреть положение дел немножко сбоку.

По двум предыдущим постам вы знаете, что республика это общество людей, согласных по вопросам права. В США сейчас и близко нет согласия по вопросам права, а значит, не может быть правовой оценки ни для выборных процедур, ни для перформанса в Капитолии, ни для последующих чисток в инфополе. Если юрисдикцию суда не признают обе стороны конфликта, то суд не выполняет функцию разрешения конфликтов, а значит, это и не суд вовсе, а более или менее ритуализированная расправа. Короче говоря, я трактую положение дел в США, как гражданскую войну. В войну же выборы в состоянии лишь зафиксировать, какие именно персоналии оказываются у руля до главе доминирующей группировки. Это всё ещё более легитимная процедура, чем прямое правление военных командиров, но фактически на федеральном уровне выборы в США были не между Трампом и Байденом, а между Байденом и Сандерсом (с республиканской стороны выборов не было вовсе). А дальше победивший на выборах Байден просто возглавил войска во время силового разгрома республиканской стороны конфликта.

В каком положении в этой ситуации оказываются анкапы? В положении третьего радующегося. В противостоянии жабы с гадюкой жаба одержала победу, и теперь гадюка временно оказывается на нашей стороне. Союз между агористами, которые отстаивают свободу рынка вне зависимости от хотелок любых силовых группировок, и теми, кто продолжает твердить мантру про право и порядок — это потенциально очень сильная штука. Потому что теперь речь будет идти о нашем праве и о нашем порядке.

На примере инфополя это будет означать вот что. Мы получим серьёзный платёжеспособный спрос на свободные соцсети, на свободный хостинг, на свободные доменные регистраторы, на свободные операционные системы, не мешающие нам распоряжаться пользовательсткими устройствами, на свободное железо без аппаратных бэкдоров, и на свободные деньги для оплаты всего вышеперечисленного. Сетевой эффект — ровно то, чего сейчас очень не хватает инструментам свободы.

Сегодня дело чести для каждого американского республиканца — продать все свои акции Apple и Alphabet, не говоря уже о сраном твиттере, вложить вырученные деньги в биткоины, а на них поддерживать те инструменты свободного рынка, которые наилучшим образом удовлетворят их клиентский спрос на свободный обмен информацией, деньгами и товарами, на самозащиту, на выстраивание мира и порядка вокруг себя, на уничтожение собственности агрессоров, на провоцирование розни между ними, и на инструменты обеспечения слепоты государства, будь то анонимизация действий в сети или парализация воли надзирателей. Выкалывание глаза циклопу — важная часть стратегии.

Ебут врага — крепчаем мы

Хотел бы узнать про внешнюю политику анархо-капиталистического общества. Я читал Механику свободы, но всё равно недостаточно хорошо понял.

анонимный вопрос

Фридман посвятил проблеме территориальной обороны от агрессора типа «национальное государство» две главы Механики свободы, с интервалом в сорок лет. В первой части он прикидывал шансы анархоСША, отбиться от ядерной агрессии Советского Союза, и констатировал, что ради обороны от столь серьёзного агрессора он согласен смириться с существованием государства. Во второй части, когда СССР был уже надёжно мёртв, он облегчённо выдохнул и принялся фантазировать на тему того, как территориальная оборона обеспечивается без государства.

На мой взгляд, Фридман уделяет излишне много внимания территориальному аспекту проблемы. Так, когда он отметает модель финансирования обороны через страховку, он ставит телегу впереди лошади и предполагает, что клиентам будут пытаться впарить именно национальную оборону (а те будут надеяться сэкономить в расчёте на то, что её купит сосед). Но клиенту не нужна национальная оборона. Ему нужна уверенность в том, что если лично с ним произойдёт страховой случай, он получит деньги. А будет он при этом на территории неподалёку от того места, где купил полис, или на другом конце планеты, ему неважно. И какими именно средствами компания будет снижать для себя риски того, что придётся выплачивать страховку, его тоже не волнует, лишь бы не мошенничала.

Так что, если организация территориальной обороны действительно уменьшает шансы нападения внешнего агрессора типа «государство», страховые компании в силах рассчитать, сколько в неё вложить, чтобы это оставалось выгодным, и как взаимодействовать с другими страховыми компаниями, чтобы разделить с ними траты, например, пропорционально клиентской базе.

Также Фридман приводит интересный тезис о том, что само по себе отсутствие единой юрисдикции над некой территорией не является гарантией от претензий агрессора. И когда условный СССР приходит в область, где царит анкап, ему достаточно раздолбать один город ядерной бомбой и заявить что-нибудь вроде: вот, смотрите, здесь был Альдераан, больше его нет. Если жители Явина не желают той же участи, с них стопицот милллионов кредитов послезавтра, и нас не волнует, что у них нет ни единой администрации, ни налогообложения; жить захотят — как-нибудь договорятся.

Фактически, он предполагает, что когда стационарному бандиту накладно расширять территорию, у него остаётся опция действовать в её отношении в качестве кочевого бандита. Дальше, как вы понимаете, всё зависит от того, насколько скоординированным будет ответ. Если сообщество способно достичь уровня координации, достаточного для выплаты крупной дани, то разумно предположить, что и дальнейшее сопротивление будет скоординировано на уровне как минимум не меньшем. А это означает, что вторая звезда смерти будет-таки уничтожена, не сделав ни единого выстрела, в отличие от первой, которой хватило аж на три.

При этом отметим, что именно свободный рынок способствует наиболее быстрому научно-техническому прогрессу. И если на начальном этапе анкапа за счёт разницы в масштабах государства ещё будут в состоянии что-то противопоставить сетевым рыночным структурам, то по окончании переходного периода технологическое отставание государств станет уже слишком очевидным, и им придётся сосредоточиться скорее на том, чтобы удержать остатки власти над собственными подданными.

Возможно, под внешней политикой анкапа вы имели в виду не оборону. Но, поскольку для анкапа государство это не более, чем бандит, то и отношения с бандитом сводятся не более чем к удержанию его от бандитизма в свой адрес, а прочая дипломатия сводится именно к этому аспекту. Визовый режим? Это о том, чтобы бандит не нападал на путешественников. Таможенный режим? Это о том, чтобы бандит не грабил корованы. Регуляторный режим? Это о том, чтобы бандит не вмешивался в договоры. Все эти переговоры будут сводится к тому, что интересант потратит деньги на откуп. Пока эти деньги будут меньше, чем деньги на сковыривание бандита, у того будут шансы выжить.

Допустим, девушка хочет пойти учиться в военный вуз, но туда берут преимущественно парней. Как быть?

Обеспечить квоту для девочек? Сразу говорю, что вот эта фигня: мол, «мы устроим правильную систему, где набор будет непредвзят», не работает, потому что в данный момент «этот набор тоже непредвзят», и всё равно берут преимущественно парней, и девушке сложно туда поступить.

либерал

На дворе анархия, капитализм, жара, лето. Девушка подаёт заявление о поступлении в учебное заведение, где учат эффективным способам убийства людей и уничтожения материальных ценностей в составе организованных групп и с использованием разнообразной специализированной техники. В сущности, это такое же ординарное событие, как если бы девушка подавала заявление о поступлении в учебное заведение, где ей бы рассказывали историю того, как люди эффективно убивали людей в составе вооружённых групп и так далее — то есть на исторический факультет.

Какими интересами руководствуется заведение, принимая её заявление? Оно рассчитывает получать прибыль. Какие у него есть способы получения прибыли от обучения студентов в отсутствие госфинансирования (в силу отсутствия государства)? Основных способов два. Во-первых, торговать знаниями, то есть обучать за деньги всех, кто готов заплатить. Во-вторых, торговать престижем, то есть устраивать жёсткий отбор, давать максимально эффективные знания и навыки, и рассчитывать, что выпускники максимально преуспеют в жизни, а затем из благодарности пополнят эндаумент-фонд любимого университета. Само обучение при этом может быть даже бесплатным, потому что фактически университет здесь выступает в качестве венчурного фонда.

Если рассматриваемый военный вуз зарабатывает продажей знаний, у девушки нет проблем. Она платит — она получает купленное. А вот если вуз считает себя престижным, то у девушки есть шанс столкнуться с непропорционально серьёзными трудностями уже при поступлении.

Начнём с того, что исторически армия это мужское братство, и попадание туда женщин само по себе часто наносило удар по престижу армии (об этом интересно рассказывает историк Мартин ван Кревельд в своей книге Трансформация войны, всячески рекомендую). Мы не знаем, насколько патриархальные снобы будут составлять костяк организованных вооружённых формирований в условиях анкапа, и насколько для них будет принципиально, чтобы женщины не только не попадали в армию, но даже и не учились военной науке. Нахожу это маловероятным, просто в силу того, что тренды поменялись, в моде инклюзивность, да и работа в армии всё меньше напоминает брутальное месилово, и всё больше — работу в сервисе доставки или иных логистических бизнесах.

Во-вторых, армия всё ещё предъявляет к солдатам значительные требования по физподготовке, в том числе связанные с поднятием тяжестей и прочим дисциплинам, в которых женщины сравнительно слабы просто в силу конституции. Теоретически это не должно становиться препятствием при приёме в университет, поскольку должно в худшем случае лишь сузить диапазон доступных специализаций. Однако если физподготовка оказывается в университете одним из критериев поступления, то у нашей гипотетической абитуриентки очевидные, хотя и преодолимые трудности.

Так что ваши опасения вполне оправданы, девушкам при анкапе вряд ли будет намного легче становиться специалистками в военной сфере. Другое дело, что сама эта сфера не выглядит особенно перспективной, так что не больно-то и хотелось.

Гражданская война в США

В канале «Жизнь с другими» появился пост, в котором погромы в США рассматриваются с позиции концентрации сил. Кратко перескажу его посыл.

Погромщики собрались в толпу, и им противостоят одиночки, каждый из которых защищает свой участок собственности. Пока одиночки вооружены, но не поголовно, а у погромщиков только подручные средства, сохраняется хрупкая возможность защититься, поскольку, во-первых, нет нужды грабить именно защищённую точку, когда дальше по улице есть беззащитная, а во-вторых, всё-таки никому не хочется стать тем неудачником, который словит пулю перед тем, как толпа растерзает того, кто её выпустил. Но вот если погромщики тоже будут вооружены, то положение защитников окажется безнадёжным, поэтому то, что в обществе мало оружия, способно скорее уменьшить массовое насилие. Также указывается, что попытка ответной концентрации сил со стороны защитников своей собственности исторически является ключевым фактором образования государств.

Мне представляется, что попытка анализировать сложившуюся в большом государстве ситуацию так, как будто этого государства нет — сомнительная идея. Погромы в основном происходят в городах и штатах, крышуемых демпартией. То есть именно там, где правительство города и полиция штата — на стороне погромщиков. Если ты встанешь со стволом, охраняя собственность, и к тебе не полезут — считай, повезло. Если ты встанешь на охрану собственности, и тебя убьют погромщики, то об этом даже в новостях постараются не сообщать, и из фейсбука упоминания вымарают, как мы видим на примере убийства Дэвида Дорна. Но уж если ты вздумаешь, например, организовать отряд самообороны, то это будет воспринято, как создание экстремистского сообщества каких-нибудь белых супрематистов, и вполне может статься, что тут-то из ниоткуда и материализуется полиция, которая во время самих погромов старалась не отсвечивать. Владельцев разграбляемого бизнеса может в этой ситуации утешать лишь то, что демпартия выступает против оружия, и поэтому погромщики вряд ли будут размахивать стволами — в этом случае картинка для руководства штата перестанет быть благостной.

В штатах, возглавляемых республиканцами, всё сравнительно тихо, а если там есть города, крышуемые демпартией, то туда направляется нацгвардия, и этого хватает. В общем-то, вывод о том, что погромы в США являются скорее инструментом разборок между главенствующими крышами, сделали уже многие. Просто из-за экономического шока, вызванного локдауном (более сильным опять-таки в штатах, находящихся под демпартией), эти разборки оказались на сей раз особенно яркими.

Теоретики панархии предполагают, что наиболее мирным вариантом разрешения этого безнадёжного конфликта станет образование экстерриториальных контрактных юрисдикций, когда у демократов будет своё правительство, а у республиканцев своё, и граждане будут просто жить в рамках той модели, которая им ближе. Разумеется, в этом случае конкурирующих правительств быстро станет гораздо больше: сейчас разнородные силы вынуждены вставать под один флаг ради победы на выборах, а при панархии этот способствующий укрупнению фактор станет неактуальным.

Тем не менее, такой вариант остаётся весьма маловероятным. Скорее уж какая-нибудь Калифорния (или, наоборот, Техас) объявит о сецессии, и тогда граждане обеих Америк просто смогут эффективно голосовать ногами. Нонеча не то, что давеча, и в случае раскола страны на новую гражданскую войну ради никому не нужного единства уже ни у кого запала не хватит.

Гражданская война в США в 21 веке

Падение чёрного ястреба

Вчера, после того как закончила редактуру статьи про неэффективность насилия, села смотреть фильм «Падение чёрного ястреба», на упоминание которого наткнулась, когда гуляла по ссылкам вокруг статьи. Фильм посвящён упомянутому в статье эпизоду, как США были вынуждены убраться из Сомали после провала того, что они считали миротворческой операцией — потеряв за одни сутки почти два десятка спецназовцев и перебив порядка тысячи местных жителей в плотной городской застройке, не сильно разбираясь, кто там комбатанты, а кто нет.

В 2001 году, когда вышел Ястреб, меня ещё больше интересовали вещи вроде вышедших тогда же Властелина колец или Гарри Поттера, но хорошо, что хоть сейчас добралась, фильм отличный. Однако я хочу поговорить не о сюжете в целом и не о качестве картинки, а о буквально двух моментах, которые лично для меня в фильме оказались ключевыми, и к которым всё остальное повествование служит, на мой взгляд, всего лишь иллюстрацией.

Первый момент — примерно на восемнадцатой минуте. Рейнджеры обсуждают факт из розданной им тонюсенькой брошюрки «Всё о Сомали»: если один местный убьёт другого, то его клан должен клану убитого сотню верблюдов. На это один из солдат отмечает, что он-то и одного верблюда не смог бы заплатить, и, наверное, местные сейчас все в долгах. А теперь слушаем лекцию Владимира Золоторева:

Я даю ссылку как раз на тот момент, где он рассказывает, как гражданская война в Сомали фактически была остановлена по решению суда: воюющих уняли их собственные кланы, потому что родственникам убийц надоело платить по чужим долгам гигантские суммы.

Таким образом, в фильме гениально показано, насколько дорогим и бессмысленно жестоким было вмешательство ООН, и насколько мало значения самоназванные миротворцы придавали тому механизму, который на самом деле и остановил войну.

Второй важный момент — уже ближе к концу фильма, примерно 1:45. Сомалиец общается с пленным американским пилотом и объясняет: вы взяли наших заложников, мы взяли тебя. Тот отвечает: моё правительство не будет торговаться. ОК, отвечает сомалиец, давай поторгуемся мы с тобой, как солдат с солдатом. На это американец отвечает, что он ничего не решает. Сомалиец в ответ хмыкает: вы, дескать, наделены правом убивать, но не договариваться, а у нас тут война — это те же переговоры. Поэтому ловить вам тут нечего.

Большое спасибо Ридли Скотту, который снял не агитку, а действительно сумел показать разницу между тупой и бессмысленной государственной военной машиной — и анархическим обществом. Особенно рекомендую фильм тем, кто раз за разом задаёт однотипные вопросы о том, как же Анкапистан будет защищаться от вторжения государства.

Конечно, Сомали не Анкапистан — там неплохо обстоят дела с анархией, но существенно хуже с капитализмом, особенно на момент, показанный в фильме. Тем не менее, даже докапиталистическое безгосударственное общество сумело преподать хороший урок сильнейшей сверхдержаве планеты. Государствам чревато лезть со своим уставом в анархические порядки, а если эти порядки будут подкреплены действительно сильной экономикой, то исход прямого военного противостояния государства и Анкапистана можно считать заранее предопределённым.

Лучшая сцена фильма

О запутанных судебных кейсах

Представим себе следующую ситуацию, возникшую в воображаемом анкапе. По моему мнению, некто нанёс ущерб моей собственности, а по мнению этого некто, он мне ущерба не наносил. И обстоятельства этого кейса таковы, что он очень и очень спорный, объективной стороне трудно установить, кто прав. Вследствие чего, это выливается в ситуацию, когда на большой выборке различных судов половина из них встаёт на мою сторону, а вторая половина — на обвиняемую мною сторону. На мои предложения выплатить хотя бы долю от требуемой мною (и судами, вставшими на мою сторону) компенсации оппонент категорически отмахивается, ведь, по его мнению, ущерба моему имуществу он не причинял, а следовательно не должен мне ни копейки.

В условиях государства такая проблема надёжно решается иерархией судов. Да, кто-то останется недовольным, но в этом и есть вся суть института суда. В условиях же анкапа мы приходим к сложному конфликту, когда мои судебные приставы и охрана моего оппонента, фактически, должны начать воевать друг с другом, так как обе из сторон конфликтующих сторон правы в равной степени. Какое решение предлагает анкап от таких ситуаций? А также как лично мне следует вести себя в такой ситуации?

СК ( вопрос сопровождается донатом в размере 0.00088285btc)

Функция суда состоит в том, чтобы помочь сторонам разрешить свой конфликт. Единственная возможность это сделать заключается в том. чтобы обе стороны конфликта признали над собой юрисдикцию того или иного суда в конкретном деле. Если дело сложное и запутанное, то мы не можем заранее знать позицию любого конкретного наперёд заданного суда до тех пор, пока он не закончит разбирательства. Поэтому всё, что нужно сторонам конфликта — это найти суд, который имеет достаточно хорошую репутацию, устраивает по цене, и готов взяться за разбирательство. Далее обе стороны заключают с судом договор, что готовы исполнить его вердикт по этому делу, и лишь после этого суд вообще начинает вникать в тему.

Раз дело настолько мутное, то наверняка итоговое решение суда будет достаточно компромиссным, вроде того, что одна из сторон получает частичное удовлетворение своих претензий, но при этом выплачивает второй стороне некоторую компенсацию. Но, впрочем, мы не можем этого знать заранее.

Разумеется, каждая сторона конфликта будет заинтересована в неангажированности суда, поэтому, наверное, сочтёт важным вставить в договор оговорку о том, что сохраняет за собой право выхода из процесса до окончания разбирательства, если продемонстрирует факт заинтересованности суда в том или ином исходе.

Если же одна из сторон заранее отказывается признавать любой вердикт, кроме того, который полностью избавляет её от обязательств, тем самым она отказывается от суда как такового, а это означает, что она намерена продолжать открытый конфликт со второй стороной. В этом случае та сторона, которая на суд согласна, может размахивать этой своей готовностью, мол, не я тут развязываю войну, я лишь защищаюсь, и тем самым получать себе новых союзников, а агрессора понемногу душить санкциями, принуждая к мирным переговорам.

Кстати, мирные переговоры, без всякого внешнего арбитра — это тоже способ разрешения конфликта, так что суд для этого вовсе не является обязательной процедурой.

Как неоднократно замечалось многими, в международной политике положение дел очень напоминает анкап

ИИ поможет власти бороться против оппозиционеров… или наоборот?

колонка Битарха

Сторонники авторитарной власти иногда пугают либертарианцев системами с искусственным интеллектом (ИИ). Нам пытаются доказать, что после их внедрения вся наша борьба станет бессмысленной, ибо государство сможет моментально обнаруживать и пресекать в зародыше любую оппозиционную деятельность.

Только вот ИИ, как и любая другая технология, это обоюдоострый меч — как стационарный бандит может её использовать против нас, так и мы можем её использовать против власти. Использование ИИ для деанонимизации силовиков проектами «Сканер» и «Русский слон» — это только один из возможных примеров.

Также подобные системы имеют свойство к ложным срабатываниям (false positive). Это непреодолимое свойство ИИ можно использовать умышленно, вводя постановку ложных целей для перегрузки системы. Не самой нейросети, а следственных органов и силовиков, которым придётся тратить усилия на расследование ненастоящих дел, пропуская мимо настоящих оппозиционеров. А если в качестве ложных целей подставлять политиков, вся система стационарного бандита пойдёт вразнос.

Почему «ошибочно»?

Вопрос по поводу военных действий в Анкапистане

Например, есть большая аморфная страна на севере континента, там холодный климат, немного ценных ресурсов, и живет свободолюбивый народ, где почти у каждого под кроватью лежит АК. Города в Анкапистане есть, за порядком там следят частные компании и небольшая ЧВК для спецопераций.
Вдруг в этой прекрасной стране находят какой то ценный ресурс. Расположеная рядом страна Этатистан, обычная страна с коррупцией и постоянными вооружёнными силами (такими себе). И Этатистан решил завладеть этим ресурсом. Завладеть рыночными методами у него не получилось (землевладелец не продал свою землю и шантажом её получить тоже не получилось), и Этатистан объявляет войну Анкапистану.
И у меня такой вопрос, как может защититься Анкапистан, так чтобы отстоять свою независимость и остаться Анкапистаном.
Как вооружённый народ, у которого много огнестрельного оружия и лёгкая бронетехника (типа джипов и БМП) сможет противостоять армии с авиацией и тяжёлой техникой?

Пекарь

Вопрос висит давно, отвечать на него мне было лениво, потому что один раз уже отвечала на очень похожий. И тут выходит пост на канале Freedom pride, где где затрагивается родственная тема. Как не воспользоваться такой халявой?

Как нетрудно видеть, тема прямого военного противостояния негосударственного общества и государственной военной машины волнует очень многих, потому что война — это исторически самое главное, что государство должно было уметь, если хотело выжить, и благодаря своим компетенциям в военном деле сегодня практически вся Земля поделена между государствами, а негосударственные общества влачат маргинальное существование на задворках цивилизации.

Цитируемый мною Золоторев делает акцент на том, что анкап-сообщество при прочих равных однозначно богаче государства, за счёт децентрализации может позволить себе более гибкую тактику, а издержки на имплементацию государства с нуля на завоёванной государством территории Анкапистана будут для государства несоразмерно велики, то есть овчинка не будет стоить выделки.

Freedom pride показывает, почему единичной банде в условиях уже сложившегося анкапа будет затруднительно захватить власть. Но там же говорится и о том, что вот если бы это была не банда, а государство, то это бы стало проблемой.

Поэтому в заключение хочу предложить познакомиться с моим лонгридом о доктрине сдерживания, где как раз показано, что для того, чтобы на тебя не напало государство, средство уже изобретено — это угроза гарантированного уничтожения лидера государства. Государство централизовано, и это его самое слабое место: достаточно демотивировать к нападению очень небольшой круг лиц, и нападение не состоится.

Так что, конечно, АК под подушкой это отличный спортивный инвентарь, но ключевую роль в конфликте сыграет как раз та самая описанная вами небольшая ЧВК для спецопераций. Этот отдел по работе с трудными клиентами при страховой компании в случае начала военных действий просто добывает главнокомандующего Этатистана и выкручивает ему яйца, пока тот не согласится вывести войска и заплатить неустойку. Ну а не получится добыть живьём — значит, проблема решится десятком томагавков или ещё чем-нибудь в этом духе. Это существенно дешевле тяжёлой бронетехники и других средств уничтожения крупных воинских соединений, которыми располагает Этатистан.

Отмечу, что Этатистан не может ответить симметрично, ведь в Анкапистане нет правительства. И даже диверсия на военной базе ЧВК приведёт лишь к тому, что страховой компании просто придётся нанять другую ЧВК где-нибудь ещё, или просто объявить за голову диктатора Этатистана солидную награду.

Хотя, честно говоря, лично мне не очень понятно, почему рыночными средствами не удалось приобрести месторождение. Всё имеет свою цену, и если будет предложена цена за акцию с большой премией к рынку, то какой смысл отказываться? Но раз уж таково условие задачи, то слово за томагавками, коли уж акционеры месторождения готовы за это платить.

Так себе ракета против так себе цели