Когда я писала книгу про анкап, вы могли в прямом эфире наблюдать результаты творческого поиска. Материал уже после публикации переструктурировался, по итогу бесед в комментах, личного общения и простого перечитывания текста вводились серьёзные правки формулировок, а пара глав вовсе была выброшена, после чего вторая часть книги началась заново в другом ключе. И это я ещё шла по достаточно знакомой территории: либертарианская доктрина давно и неоднократно изложена, от меня требовалось лишь её переосмысление и краткий пересказ.
Что касается либертарианской теории войны, то здесь поле непаханное, поэтому писать сразу книгу я не берусь, просто фиксирую покамест отдельные соображения. Единственная опора, которая у меня сейчас есть, это изложенные в первой части набросков вопросы, на которые либертарианская теория войны должна отвечать. Вот по ним и пройдусь.
Как определить, когда стоит начать войну?
Напомню, что войну я определяю как класс конфликтов, в которых как минимум для одной стороны выживание противника не является сдерживающим фактором. То есть, если совсем строго, то сторона конфликта, готовая убивать, войну ведёт, а сторона конфликта, не готовая убивать, войну не ведёт, даже если это её прямо сейчас пытаются убить. Таким образом, даже если на кого-то напали с целью убить, он не оказывается автоматически в состоянии войны, а волен самостоятельно выбирать, вести ему самому войну, или как-то от этого уклониться.
Уклонение может быть прямым: использовать пассивную защиту, убежать, спрятаться – что-то в этом духе. А может быть косвенным: прибегнуть к чужой защите. Тут сразу возникает проблема нечётких границ. С одной стороны, даже если субъект кормит и снаряжает своего защитника, а также платит ему зарплату и обещает признать его собственность на захватываемые им трофеи, он всё равно сам непосредственно не воюет. С другой стороны, возьмём оператора дрона: он может сидеть в тысяче километров от цели, попивать кофе и вообще ничего не иметь против объекта ликвидации: следует ли считать ведущим войну этого оператора – или его заказчика, который испытывает к объекту ликвидации неприязнь, достаточную, чтобы раскошелиться на найм оператора? Чем вообще оператор дрона принципиально отличается от самого дрона? Тем, что он принимает решение об убийстве? А если дроном управляет ИИ, и сам принимает это решение?
Короче говоря, в условиях, когда вокруг везде глубокое разделение труда, найти того, кто ведёт войну полностью самостоятельно, так же легко, как найти того, кто живёт полностью натуральным хозяйством.
Кстати, это обстоятельство также затрудняет и точное определение того, кто начал войну, а стало быть, кто агрессор, сиречь инициатор насилия. Стороны могут долго, изобретательно и преимущественно чужими руками делать друг дружке гадости, а потом какая-то очередная гадость почему-то начинает трактоваться окружающими, как начало войны и легитимный повод ответить на агрессию всей своей военной мощью.
К чему я это всё? К тому, что в либертарианской теории войны недостаточно просто сказать “NAP”. Это абстрактный принцип, который можно применять к любому межперсональному взаимодействию, чтобы решить: вот конкретно в этом элементарном действии агрессор Вася, жертва агрессии Петя. А перед этим было действие, в котором агрессор Петя, а жертва агрессии Вася. А ещё раньше… и так, пока не надоест. Агрессивный ЦАХАЛ бомбит Хамас. Ну, да, бомбит. Если мы берём в качестве начала отсчёта 8.10.2023, то агрессор ЦАХАЛ. Если 7.10.2023, то агрессор Хамас. Отмотаем дальше в прошлое – и скатываемся к вопросам о праве собственности на землю, содержании священных текстов и тому подобному. То есть NAP как критерий, когда начинать войну, неприменим, по крайней мере, в чистом виде. По крайней мере, когда речь идёт о коллективных конфликтах, а не элементарных ситуациях типа “ты просто прогуливаешься, на тебя кидаются с ножом, и как определить, в какой момент выстрелить в нападающего”.
На этом заканчиваю вторую часть заметок, не получилось даже первый вопрос до конца разобрать, но лучше я буду выкладывать мелкие заметки почаще, так общая скорость работы получится выше. Помимо сквозной нумерации и ссылок на предыдущие куски текста, буду также использовать для этих заметок тег ЛТВ (либертарианская теория войны).
По Светову “наши мальчики”, убивающие украинцев это жертвы войны, а не агрессоры. А россияне, помогающие ВСУ защищать украинцев от “наших мальчиков” это предатели родины.
Наверное, такие комменты выглядели бы обоснованнее со ссылками на конкретные видео или тексты Светова, где он говорит про “наших мальчиков”. Реально, он весьма плодовит, и я, конечно, не полезу читать его и слушать, чтобы найти этот тейк.
Если предположить, что он действительно сказал ровно то, что вы процитировали, а не нечто похожее по смыслу, но отличающееся нюансами, то это, конечно, кринж. Однако мне доводилось слышать от Светова только то, что это чужая война, где либертарианцы находятся на стороне людей, а не государств. Тут у меня с ним полная солидарность. Всей разницы только то, что он позиционирует себя как русского, а я себя как монтелиберскую, то есть для меня эта война ещё, так сказать, чужее.
Нам нужна либертарианская теория мира, потому что “война всех против всех” продолжается. NAP и другие либертарианские принципы применимы только в либертарианском обществе. Этатисты находятся в состоянии войны и с друг другом, и с либертарианцами. Любой этатист хочет заставить либертарианца платить налоги и подчиняться государственному произволу, невозможно использовать NAP для отношений между этатистом и либертарианцем.
Если государство РФ исчезнет, должны ли либертарианцы признать легитимность частной собственности Сечина, Ротенберга или Дерипаски?
>Агрессивный ЦАХАЛ бомбит Хамас.
Борьба жабы и гадюки. Обе стороны отрицают NAP и самопринадлежность даже для своих. Еврейское государство грабит евреев, демократическое палестинское государство будет грабить палестинцев. Еврейские поселенцы выгоняли палестинцев и отбирали у них землю, но и палестинская власть отберет землю у палестинца, если палестинец откажется платить налоги.