В связи с биткоинами

На вчерашнюю заметку о сравнении биткоина с низкоинфляционным фиатом мне пришёл развёрнутый ответ. Если вкратце, то там постулируется важность стабильных цен при использовании валюты в качестве средства расчёта. Для их обеспечения предлагается децентрализованный криптовалютный фиат: крипта, параметры эмиссии которой устанавливаются голосованием держателей валюты.

На это я могу кратко ответить: если что и является фундаментальным свойством цен, так это их изменчивость. Цена несёт в себе информацию о сравнительной нужности товаров конкретным покупателям в конкретный момент. Если хочется, чтобы цена на конкретный товар, выраженная в конкретной валюте, не менялась, вам остаётся только привязать курс этой валюты к стоимости этого товара, то есть фактически обеспечить валюту товаром. Нет никаких проблем в том, чтобы создать сайдчейн биткоина, заморозив некоторую сумму в биткоинах, и выпущенные под их залог токены привязать, например, к нефти. Всё, теперь у вас один баррель, скажем, брента, стоит один токен. Всегда. Только надо следить за размером залога, ведь если нефть существенно подорожает в битках, залог придётся увеличивать. При этом покупая за нефтекоины какой-нибудь алюминий или зерно, вы неизбежно будете сталкиваться с изменением цен.

Но всё это не имеет никакого отношения к прямой демократии, ведь вы никогда не можете предсказать заранее, какие параметры эмиссии выставят держатели вашего криптофиата. Возможно, им захочется не стабильных цен на некую корзину потребительских товаров, а просто воспользоваться тем, что на эмиссии всегда зарабатывает тот, кто эмиттирует – и навыпускать побольше токенов, чтобы по-быстрому закупиться на них битками. Или вы намерены строить управляемую демократию и не давать держателям поступать столь некрасиво?

В связи с самопринадлежностью и NAP

Канал Прометей, чью программную статью я недавно разбирала, решил ответить той же монетой и начал разбор обзорной статьи по либертарианству с сайта ЛПР. В первой части разбора они коснулись принципов самопринадлежности и неагрессии.

Вполне логично потыкав в граничные условия двух принципов (если человек принадлежит самому себе, то он должен быть вправе себя продать, а также может быть отторгнут у себя по решению суда; что касается применения принципа неагрессии, в нём всё упирается в определение агрессии, а оно субъективно, и как на таком зыбком фундаменте строить прочные порядки), они указывают, что у левого анархизма есть решение. В качестве решения предлагается та самая прямая демократия: все порядки устанавливаются всеми членами общества.

Здесь я могу лишь указать, что обществу тотальной прямой демократии потребуются какие-то критерии, кого включать в множество голосующих по каждому конкретному вопросу. Где та грань, переходя которую, человек теряет право голоса по некоей теме, потому что она его не касается? Если этой грани нет, мы получаем общество, где все обязаны спрашивать у всех разрешения на всё, то есть юридический абсурд похлеще города Морлоу из Трассы 60. Надеюсь увидеть ответ в следующих частях обзора (в той статье, что я разбирала, этого ответа нет).