Кошерно ли с ходу бить в табло бегунам в футболках с Z? Или сперва надо уточнять “действительно ли вы являетесь частью силы, лишившей меня страны?”

VoiceInTel

Ничто не хорошо и не плохо само по себе, но всё – смотря по обстоятельствам. Давайте посмотрим, какие у нас обстоятельства.

Для начала – и мы с тобой, и упомянутые тобой зетники – эмигранты.

У нас и у зетников – конфликт. То есть мы рассчитываем использовать один и тот же объект в разных взаимоисключающих целях. Что же это за предмет конфликта? Это общественное мнение среди граждан принимающего нас государства, сиречь Черногории.

Мы планируем использовать его для того, чтобы черногорцы считали: все понаехавшие в Черногорию русы против Путина и путинской агрессии, они такие же мирные цивилизованные европейские люди, как и сами черногорцы, и их надо принимать у себя в стране с той же готовностью, что и украинских беженцев, ну или хотя бы на общих основаниях, как каких-нибудь немцев.

Зетникам требуется совершенно другое общественное мнение – чтобы черногорцы знали: все русы поддерживают Путина, он ведёт справедливую войну против напавшей на Россию в Украине НАТО, Россия всегда была другом и старшим братом для всех братских балканских народов, и вот сейчас, когда Россия прогонит НАТО с Украины, она придёт и прогонит НАТО и из Черногории, потому что эта злокозненная англосаксонская организация, вообще говоря, Черногорию бомбила, так пусть убирается. И вообще – Црна Гора е Србия. Черногорские братушки молодцы, вон, выбрали себе просербского президента, пусть продолжают в том же духе.

Казалось бы, у нас с зетниками одно и то же желание – иметь хорошие отношения с местными. Однако мы апеллируем к разным группам местных. Они – к болеющим великосербским ресентиментом. Мы – к тем, кто считает захватнические войны недопустимыми. То есть мы и зетники эксплуатируем местный политический раскол. К чему это может привести? К тому, что граждан России начнут выставлять из страны – просто за вмешательство в местную политику, поскольку это частная драка, и обе высокие дерущиеся стороны не желают эскалации.

Именно поэтому мы не бегаем по улицам с флагами БСБ и не кричим, что Путин хуйло. Бегать по улицам с флагами это привилегия украинцев, их никто из страны не выставит.

Так что, конечно, мы заинтересованы в том, чтобы зетники по черногорским улицам не бегали. Однако сходу бить им в табло всё-таки некошерно. Во-первых, зетник может вообще оказаться сербом, и это обстоятельство во избежание неловкости имеет смысл выяснить до того, как бить в табло. Во-вторых, зетник, даже будучи русом, может просто не понимать вышеизложенных умозаключений, и относиться к беганию с зет-символикой просто как к поддержке любимой спортивной команды.

Короче говоря, в нашей ситуации лучше всё-таки подходить к ним и заговаривать. И если это рус, то аргументированно давать понять, что русам не стоит размахивать на улице своей политической ориентацией, это против духовных скреп. Ну а если он начнёт на это агриться – вот тогда, конечно, стоит его раззадорить – и бить в табло уже в рамках самообороны, как учит нас великий и ужасный принцип ненападения.

Чем обеспечено функционирование NAP и защита частной собственности?

Анонимный вопрос

В конце моей книжки про анкап заботливо собраны определения разбираемых в книге понятий из либертарианского лексикона. Беру оттуда нужные:

Принцип неагрессии – никто не имеет права на безнаказанную инициацию насилия.

Право собственности – признаваемая другими претензия на эксклюзивное или преимущественное использование объекта.

NAP соблюдается людьми с самой глубокой древности и основан на понятии справедливости. Напомню, как я её определяю:

Справедливость – ощущение соразмерности наносимого ущерба и ценности предмета конфликта.

Чувство справедливости и вовсе досталось нам от дочеловеческих предков, по крайней мере, его наличие экспериментально подтверждено у обезьян.

Так что мы можем достаточно уверенно утверждать, что принцип неагрессии неявно заложен в человеческую природу в ходе эволюции. Другое дело, что исторически множество тех, на кого распространялся принцип неагрессии, и чья частная собственность уважалась, было ограничено ближним кругом. Чем более чужим ощущается человек, тем меньше окружающим дела до его претензий, а стало быть, и до его прав.

Любой вор знает, что крысятничать у своих это последнее дело. Что его останавливает? Уж конечно, не уважение к частной собственности, он уже вор. И не страх возмездия, его он успешно преодолевает, идя на рискованные преступления против собственности чужаков. Его останавливает именно чувство общности. Это свои. Не трожь. Западло. Короче, этика с моралью (вы знаете, где посмотреть определения).

Что же заставило людей начать уважать права совершенно посторонних лиц? Прежде всего – развитие глобальной торговли.

Исторически торговля долго считалась презренным занятием, потому что торговец воспринимался прежде всего как мошенник и вымогатель. Тайно выведал, где подешевле, расхвалил людям товар, продал подороже – мошенник. Или купил, пока товар был в изобилии, а затем продал дорого, когда товар стал в дефиците – вымогатель. Поэтому торговцу всегда психологически комфортнее продавать не местный ширпотреб, а заморские диковинки. На них никто не знает закупочной цены, то есть не уличит в мошенничестве, и они всегда в дефиците, у людей нет воспоминаний о том, что этот же товар когда-то продавался заметно дешевле, а потому торговец не воспринимается и как вымогатель. Просто это дорогой товар, премиального сегмента.

Чем выше объёмы торговли, тем меньше торговец трясётся над максимизацией профита с каждой копеечной сделки, зато всё больше ценит пропускную способность своих торговых точек. И вот он уже не торгуется из-за каждого пучка редиски, а публично указывает твёрдые цены на весь ассортимент. Аналогично, и закупки ведутся по всё более долгосрочным контрактам. Честное купеческое слово начинает котироваться в самых широких кругах, это ещё больше снижает издержки торговли, и ещё сильнее расширяет мировую торговлю.

Для человека, живущего в замкнутом обществе, достаточно соблюдать моральные нормы в кругу своих, а чужаков воспринимать как естественных врагов, в отношении которых всё позволено. Для торговца каждый оказывается потенциальным клиентом, или потенциальным рекламным агентом. Это перестраивает их мораль. Те, кто полагается на обман чужаков, в долгосроке проигрывают тем, кто печётся о репутации.

Ну а теперь, после всех этих рассуждений, я могу коротко сформулировать, чем же обеспечены соблюдение NAP и защита частной собственности. Они обеспечены эволюционно выработанными механизмами приспособления человека к жизни в глобальном мире.

В связи с этим неудивительно, что те, кто сегодня развязывают войны, делают это именно под знаменем борьбы с глобализмом.

Мошенник и вымогатель, двигатель прогресса

Непривычный взгляд на NAP

В моей книжке про анкап есть глава, на которую мне приходится ссылаться чаще всего – про конфликты, мораль и право. И похоже, что вскоре я её немного скорректирую.

Знаете, меня давным-давно коробит от этого известного среди либертарианцев стремления называть тех, кто инициирует насилие, нарушителями NAP. Особенно, конечно, доставляют те, кто называют NAP договором.

Напомню свою формулировку NAP: никто не вправе безнаказанно инициировать насилие. Этот принцип в первую очередь о том, что нет никаких привилегированных лиц, которые имеют право на безнаказанную инициацию насилия. Так кто же его нарушает? Нарушают его те, кто даёт людям такое право.

Напомню своё определение прав: права – это претензии, с которыми смирились. Иначе говоря, нарушители NAP – это те, кто смирились с претензиями тех или иных лиц на то, чтобы безнаказанно инициировать насилие. Если уж совсем заострить, то: не Путин нарушает NAP, а те, кто считают, что он имеет право отдавать приказы об убийствах.

Единственный, кто имеет право без всякого судебного разбирательства отменять наказание за инициацию насилия – это жертва насилия. Именно она может простить нападавшего – после компенсации ущерба или просто так. Но даже жертва насилия не может без нарушения NAP заявлять, что нападавший имел право напасть. Ну да, напал, после чего произошло примирение сторон. Это не создаёт прецедента. Следующее нападение точно так же будет требовать наказания. От каждого, кто согласен с NAP.

Именно в этом корни либертарианской морали.

Кнут и пряник в общении с агрессором: новое видео от Libertarian Band

Зачем свинья взяла в руки молоток и чего добивалась от нашего ведущего? Что делать с нарушителями принципа неагрессии? Можно ли мстить хотя бы без насилия? Каким вопросом стоит задаваться, добиваясь компенсации ущерба?

Представляю вам свежий ролик об индивидуальных тактиках гашения агрессивного насилия. Сценарий сочинялся с молотком у виска, но всё обошлось. Приятного просмотра.

Экстерналии насилия – новое видео от Libertarian Band

Наша команда выпустила новый ролик. Мы продолжаем развивать тему NAP, и если в прошлом выпуске ограничились формулировкой принципа применительно к сегодняшним реалиям, то сейчас рассматриваем вопрос, чем, собственно, насилие плохо в качестве инструмента. Казалось бы, столько лет столько людей его применяли, зачем отказываться-то?

Отдельно мне очень зашли атмосферные игровые вставки в ролик – команда снова вернулась к своей фирменной фишке, и это меня сильно радует.

В следующем выпуске будет некоторый набор рекомендаций по ненавязчивому внедрению NAP (этот сценарий у меня уже готов), а дальше предполагаются рекомендации про навязчивое внедрение, и к этой теме я пока принюхиваюсь.

Libertarian Band – новое видео

Как я и обещала в анонсе к прошлому видео, новый цикл на канале Libertarian Band будет полностью посвящён NAP. Если раньше принцип неагрессии рассматривался нами как некий спонтанный порядок, который характеризует достаточно жизнеспособные общества, то в новом цикле вместо спонтанных порядков описывается прямо противоположный подход: искусственное насаждение принципа неагрессии.

Во вводном ролике объясняется, что доверить общественные нравы естественному отбору – слишком опрометчиво, и необходимы сознательные меры по насаждению культуры неагрессии. Следующий ролик будет посвящён ответу на странный вопрос: а чем, собственно, плохо агрессивное насилие, ведь отличный же инструмент, зачем брезговать?

Определение свободы с позиции анкап-изма?

анонимный вопрос

Мне очень нравится определение свободы, которое дал писатель Александр Розов:

Свобода – это возможность открыто делать то, что кому-то не нравится

А. Розов, Депортация

Я бы, пожалуй, добавила к нему для ясности ещё одно слово: “открыто и безнаказанно”, но это, в сущности, просто уточнение термина “возможность”.

Но это общее определение, которое позволяет понять степень свободы человека в каком угодно обществе, хоть в тоталитарном. Вопрос же касался именно анкапа. А в анкапе существует важное ограничение свободы, именуемое принципом неагрессии:

Никто не вправе безнаказанно инициировать насилие

Формулировка NAP от Анкап-тян

Таким образом, определение свободы для анкапа можно переформулировать так:

Свобода в рамках анкапа – это возможность открыто и безнаказанно делать что угодно, кроме инициации насилия, даже если это кому-то не нравится.

Осталось уточнить, что насилие с точки зрения анкапа трактуется, как несанкционированный ущерб собственности.

Разумеется, границы собственности, а также границы допустимого ущерба собственности, в любом обществе могут быть определены лишь с некоторой конечной точностью. Поэтому и в отношении конкретных проявлений свободы при анкапе возможны трактовки и разночтения. Например, свобода слушать музыку, начиная с какого-то уровня громкости, превращается в свободу наносить ущерб третьим лицам, то есть выходит за рамки свободы при анкапе. При этом заранее определять пороговый уровень громкости бессмысленно, уточнение текущих рамок свободы происходит через разрешение возникающих конфликтов.

Границы допустимого – плод долгих конфликтов

Методы борьбы с агрессивным насилием

Этой статьёй мне хотелось бы подытожить цикл ранее опубликованных заметок, касающихся NAP – от обсуждения актуальности темы до разных подходов к его распространению в обществе. Большая часть идей взята у Битарха и основательно переработана. Ссылки на ранние материалы, развивающие те или иные тезисы, щедро разбросаны по тексту, при желании можно освежить их в памяти.

Чем нас не устраивает статус кво? Без устранения агрессивного насилия из жизни общества невозможно появление сколько нибудь либертарной модели общественно-политического устройства страны (даже здорового федерализма, не говоря уже про анкап или панархию). Также привычка к решению проблем насилием создаёт в обществе сильнейшие отрицательные экстерналии — снижает качество жизни и экономическое благополучие, замедляет научно-технический прогресс, даже создаёт риск гибели всего человечества.

Что такое принцип неагрессии (НАП, NAP)? Трактовок принципа неагрессии существует множество, но мы ограничимся самым минималистичным вариантом. Будем считать, что НАП запрещает только прямое физическое насилие в отношении тела человека и собственности, которая находится под его непосредственным физическим контролем (например, дом, в котором живёт человек, и телефон, который лежит в его кармане). Применение насилия для самообороны согласно такой минимальной трактовке НАП разрешено только в виде контр-насилия против агрессора в момент когда он атакует и лишь в самом минимальном объёме, которого достаточно, чтобы он прекратил агрессию. Мстить, наказывать и взыскивать компенсацию с помощью насилия уже будет выходом за пределы такого НАП. Психологическое воздействие в силу неоднозначности восприятия также не должно считаться насилием. Следование НАП в такой форме уже обеспечивает свободу ассоциации, а далее в рамках добровольных объединений можно пользоваться дополнительными правилами, которые из минимального НАП не выводятся, но удобны для комфортного взаимодействия участников ассоциации. Нарушение в рамках ассоциации самого НАП или установленных в ней дополнительных правил может быть урегулировано через согласительные процедуры или же просто приводить к отказу от дальнейшего сотрудничества, временному или пожизненному.

Почему именно такой минимальный НАП? Он заведомо соответствует представлениям о справедливости подавляющего большинства людей, даже если у них нет никаких сложных концепций прав собственности, кроме унаследованных непосредственно от животных предков. Есть известное исследование биолога Конрада Лоренца, описавшего эволюционный механизм появления врождённой наследуемой морали внутривидовой неагрессии у многих видов животных, например, у ежей, дикобразов, ехидн, ядовитых змей и насекомых. В те периоды человеческой истории, когда общество не имело работающих институтов противодействия индивидуальному насилию, естественный отбор быстро приводил в нём к признанию НАП примерно в такой минимальной форме. Также можно обнаружить примерно такое же понимание НАП в международных отношениях, то есть между государствами, особенно развитыми, способными применить оружие сдерживания.

Кто будет заниматься поддержанием НАП в обществе? Волонтёры. Посмотрите на распределение хешрейта биткойн-сети по майнинговым пулам. Биткойн существует уже более 10 лет, а глобального пула-доминанта до сих пор нет. Люди не просто так тратят свои усилия на сбор статистики и предупреждение майнеров о рисках централизации. Доходит даже до того, что сами майнинг-пулы, которые приближаются к опасной черте доминирования, под общественным давлением, но без насильственного принуждения, прекращают приём новых майнеров, добровольно лишая себя потенциальной прибыли. Все эти люди прекрасно понимают ценность децентрализации и то, что лучше потратить немного своих усилий или отказаться от части прибыли, чем если при «атаке 51%» люди потеряют веру в надёжность биткоина, из-за чего монеты обесценятся, и потери будут куда выше. Точно так же будет и с поддержанием НАП. Обязательно найдутся волонтёры, для которых возможность жить в обществе с низким уровнем насилия и «наслаждаться свободами, которые мы имеем» это не пустые слова, и для её поддержания они готовы прикладывать усилия.

Нижеописанные способы борьбы с агрессивным насилием могут применяться кем угодно и в любом сочетании, в зависимости от предпочтений и способностей волонтёров. Их эффективность и, соответственно, уместность применения в каждом конкретном случае различается. Все описанные методы не противоречат НАП и не предполагают применения агрессивного насилия даже против самых отмороженных маньяков. Перечень не является окончательным и оставляет людям свободу творчества.

1. Моральное давление

Метод подразумевает выражение осуждения в адрес тех, кто сам практикует агрессивное насилие, а также в адрес всех, кто это одобряет. Людям некомфортно, когда их считают негодяями, они ищут себе оправдания, а задача морального давления состоит в том, чтобы эти оправдания дезавуировать.

Так, важно доносить до людей мысль, что государство это стационарный бандит, а политические методы управления, по сути, являются грабежом. Оправдывать подобное — это либо проявление стокгольмского синдрома, либо свидетельство соучастия в грабеже, а потому также подлежит осуждению. Мало кто способен в открытую признать себя насильником и грабителем, это удел лишь меньшинства людей, которые не видят в подобном ничего плохого, для остальных же сами понятия насилия и грабежа в первую очередь ассоциируются с чем-то аморальным. Пусть человек сперва хотя бы под общественным давлением начнёт заявлять, что осуждает государственное насилие, а потом привыкнет к подобной риторике и сам в неё поверит.

Чем отмороженнее государственник, тем более жёсткие методы критики допустимы в его адрес. Его можно сравнивать с педофилами (сравнение оказывается в пользу педофилов) и тоталитарными диктаторами, для которых цена человеческой жизни равна нулю. Подойдёт также доказавшая свою эффективность стратегия западных борцов с гомофобией и расизмом через остракизм таких личностей. Все эти методы можно усиливать за счёт тиражирования через специализированные онлайн-сервисы.

Потенциально возможна также такая сильная стратегия, как использование для продвижения НАП уже существующего левого активизма. Алармистский протест, лицом которого стала Грета Тунберг, достиг успеха благодаря тому, что в истеблишменте нашлось много выгодоприобретателей от транслируемой Гретой повестки. Сейчас, когда множество стран сотрясают протесты против полицейского агрессивного насилия, идея оседлать тему и начать транслировать всеобщий отказ от агрессивного насилия выглядит вполне реальной. Те же корпорации, которые спонсируют этот протест, впишутся и в новый расширенный дискурс. Публика любит апокалиптические прогнозы, и они есть у нас.

2. Прозрачность

Психологические исследования показывают: люди, если они считают, что их личность скрыта, гораздо легче причиняют страдания и боль другим. Любая ситуация, в которой люди чувствуют себя анонимными, когда никто не знает, кто они, или не хочет этого знать, уменьшает ощущение личной ответственности и тем самым создает возможность для злодеяний. Насильственный эффект анонимизации может усиливаться эффектом восходящей спирали эмоционального возбуждения, которое вызывает ощущение власти. Эксперимент Милгрэма также показал, что личный контакт лицом к лицу увеличивает вероятность, что люди не будут выполнять бесчеловечные приказания власти причинять страдания и боль. Анонимность способствует совершению насилия.

Соответственно, угроза публикации неприглядных фактов всегда работает как сдерживающий насилие фактор. Для того, чтобы люди не прибегали к этому методу защиты, сторонники агрессивного насилия обычно используют стыд. Вам внушают, что выносить сор из избы — стыдно. Что стучать — западло. Что травить будут не насильника, а жертву насилия, потому что сама виновата. Это серьёзное препятствие, которое удаётся преодолеть как раз через описанное выше моральное давление. Никогда не осуждайте жертву, даже если вам кажется, что она могла бы быть менее беспечной, более скромной или соблюдать не свои собственные культурные нормы, а те, которые нравятся лично вам.

Технически сегодня не так уж сложно выяснить все данные о человеке, зная его внешность, голос или ещё какие-то зацепки. Big data это сильный инструмент, который умеет работать и в интересах гражданского общества. Сервисы деанонимизации, скрытой аудио и видеозаписи, трекеры и тому подобное активно развиваются. Если знаете перспективные команды, которые над этим работают — поддержите их. Если знаете готовые полезные продукты, помогающие людям раскрывать личности преступников — рассказывайте о них.

3. Выравнивание баланса потенциала насилия

Чем равномернее распределён потенциал насилия в обществе, тем меньше для потенциального агрессора возможностей осуществить насилие с выгодой для себя. При полностью равномерном распределении потенциала насилия нападающий всегда получает ровно такой же урон, как и объект нападения. Если же при этом потенциал насилия не только равномерно распределён, но ещё и весьма велик, то даже объединиться вдесятером для нападения на одного может показаться плохой идеей: каждому нападающему с лихвой хватит и одной десятой того ущерба, который получила жертва.

Таким образом, в обществе будет тем меньше агрессивного насилия, чем равномернее распределён потенциал насилия, чем больше потенциал насилия у индивида, и чем с большей готовностью он будет применять силу для своей защиты, то есть практиковать доктрину сдерживания.

В сущности, наличие у каждого индивида достаточно большого потенциала насилия делает избыточным точный паритет сил: достаточно иметь необходимый минимум для нанесения нападающему неприемлемого ущерба. Классическими примером такого необходимого минимума стало огнестрельное оружие: обычный нарезной короткоствол. При наличии минимальной сноровки и решимости он позволяет отбиться от небольшой группы агрессоров или держать на расстоянии слабомотивированную толпу, в которой никто не желает оказываться первой жертвой. Впрочем, пистолет это просто пример удобного современного технологичного решения проблемы выравнивания баланса потенциала насилия. Как показывает пример технологически-отсталого племени Сенои, для сдерживания агрессии вполне достаточно даже духовых трубок с отравленными стрелами, если только гарантированно их применять при агрессии в свой адрес.

Можно возразить, что индивидуальная самозащита плохо работает против государства, но это утверждение опровергается практикой. Известный автор научно-фантастических романов Александр Розов в своём блоге хорошо высказался по этому поводу:

«Совершенно иное дело в Швеции (при сопоставимом и весьма высоком уровне экономического благополучия). Там человек, в общем-то, тоже бесправен перед государством. Но это бесправие сказывается почти исключительно на ЗАКОНОПОСЛУШНОМ человеке – его проще найти и наказать за что-нибудь. А вот вооруженный бандит, хотя тоже бесправен, но наказать его сложнее (ведь его надо сначала найти, а после еще задержать – причем он может оказать вооруженное сопротивление). Поэтому шведская полиция предпочитает охотиться на законопослушных граждан.»

Разумеется, государство может потратить на противоборство с конкретным индивидом несоразмерно много ресурсов, заведомо превзойдя любые его траты на оборону. Индивид может противопоставить этому две тактики.

Во-первых, цена эффективной лобовой атаки государства на частное лицо обычно оказывается в несколько десятков раз выше цены, потраченной им на противодействие этой атаке, иначе говоря, в гонке вооружений защищающийся индивид имеет преимущество. Твёрдо решив продать свою жизнь подороже, он в состоянии причинить много хлопот и после смерти.

Во-вторых, прозрачность и моральное давление обеспечивают для широкомасштабного государственного насилия очень неблагоприятный фон, зато на защиту жертвы может выйти большое число людей, которые почему-то решат, что их это тоже касается. Несмотря на то, что огневой перевес в таких ситуациях всё равно остаётся на стороне государства, часто массового гражданского неповиновения хватает для того, чтобы государство замяло конфликт.

4. Ненасильственное воспитание детей

Самое гуманное и ненавязчивое, что может сделать человек для борьбы с агрессивным насилием в мире — это передавать ценности ненасилия детям. Разумеется, это означает необходимость действовать личным примером, то есть прежде всего самому не применять насилия к детям, так что задача может оказаться не из лёгких. Тем не менее, усилия стоят того, ведь в перспективе это самое сильное средство воздействия на мир. Человек, выросший в понимании, что он может доверять людям и не искать от них подвоха, что люди благожелательны и склонны договариваться, понесёт эти ценности во взрослую жизнь, а на рассказы о реалиях начала 21 века будет реагировать так, как мы реагируем на рассказы о публичных казнях: с непониманием и отвращением.

Даже если государство и не будет отвергнуто человечеством за его неэффективность, оно, будучи возглавляемо людьми, с детства впитавшими ненасильственные практики, станет гуманным и ненавязчивым в своих методах, даже близко не напоминая банду разбойников, из которой некогда выросло.

Разумеется, прививая ребёнку ценности неагрессии, важно прививать и готовность противостоять ей: начиная со способов погасить конфликт в зародыше через конструктивные переговоры, и кончая использованием средств самообороны, о чём подробно говорится в предыдущем пункте.

Из идеи неагрессии напрямую вытекает идея правового равенства, так что прививанию этой идеи также потребуется уделить много внимания. Прежде всего оно проявляется в мелочах. Например, общество, в котором взрослые обращаются к детям на «ты», требуя обращения к себе на «вы», уже прививает идею неравноправия. Между тем, есть и ситуации естественного неравенства возможностей, в силу разного возраста и опыта, и обычно взрослым уместнее не участвовать во многих детских играх на равных с детьми, чтобы сберечь их достоинство.

Хорошей иллюстрацией к этому тезису оказывается подход к подростковому сексу. В книге Карла Сагана «Наука в поисках Бога» описываются результаты статистического исследования социолога Джеймса Прескотта, сравнившего обычаи сотен культур в человеческой истории.

«…принципиальные отличия соотносятся с тем, принято ли в этой культуре обнимать детей и допустимы ли для молодежи добрачные половые сношения. Именно эти параметры он считает ключевыми и приходит к выводу, что все культуры, где детей обнимают, а подросткам позволено вступать в половую связь, обходятся в итоге без выраженной социальной иерархии, и все счастливы. Тогда как те культуры, где обнимать детей мешают некие социальные запреты, а на добрачный подростковый секс наложено строжайшее табу, вырабатывают сильную иерархию доминирования и вязнут в насилии и ненависти.»

При этом, как отмечается в исследовании, распространённость секса между взрослыми и подростками вновь оказывается поводом для развития отношений доминирования.

Разумеется, если вы практикуете ненасильственное воспитание детей, то вам придётся сталкиваться и с чужим насилием в их адрес. Вам придётся быть готовыми противодействовать этому, даже если это чужие дети, иначе вы просто привьёте ребёнку мысль о том, что главное это личное благополучие, а на всё остальное лучше закрывать глаза, целее будешь. Здесь в зависимости от ситуации могут пригодиться и средства защиты, и опубличивание фактов насилия, и создание морального давления.

5. Свобода ассоциации

Современному человеку слишком часто приходится состоять в тех или иных недобровольных ассоциациях. Это может быть обязательное обучение в школе, призывная армия, тюремное заключение, детский дом, некоторые семейно-клановые отношения в архаичных обществах, да и сам по себе институт гражданства.

Именно там, где выход из сообщества невозможен или сопряжён с большими издержками, появляется такое явление, как травля, в том числе с применением физического насилия. Недобровольная ассоциация с кем бы то ни было развивает в человеке умение терпеть, действовать исподтишка, скрывая свои интересы и мотивации, резко уменьшает эмпатию — короче, делает его довольно неприятным типом. Тратя силы на интриги и выживание в обществе, человек теряет возможность для развития и самореализации.

Что можно предпринимать для развития свободы ассоциации в обществе?

Для начала, конечно, важно признать саму проблему, публично высказываться о её наличии, называя вещи своими именами: тюрьму тюрьмой, рабство рабством, зависимость зависимостью.

Во многих случаях выход из недобровольной ассоциации на самом деле не закрыт, и многие люди состоят в них просто в силу традиции. Обнаружив выход, стоит воспользоваться им и научиться наслаждаться жизнью в условиях свободы, разрушая своим примером мифы о бедах, подстерегающих того, кто покинул уютную клетку. Так, покинувшие школу ради самообразования будут вызывать зависть, а не жалость, если не только избавятся от давления образовательной системы, но ещё и добьются жизненного успеха, ради которого предположительно вся образовательная система и построена.

Точно так же есть смысл немедленно бежать за границу при угрозе уголовного преследования — или даже просто в ситуации, когда политический режим в стране становится особенно неприятен, и можно выбрать что-то менее отвратное.

Важно пропагандировать и публично одобрять уход из токсичных абьюзивных личных отношений — желательно также оказывать после этого поддержку жертвам подобных отношений, чтобы они сумели найти себе иную опору в жизни и не свалились вновь во что-то похожее.

Наконец, мало уметь выходить из недобровольных ассоциаций, важно учиться входить в добровольные, получая от этого удовольствие, выгоду и безопасность. Это может быть любое объединение по интересам в соцсетях, членство в общественных организациях, заведение сети знакомых поставщиков услуг. Можно, наконец, просто становиться завсегдатаями баров, клубов, детских или спортивных площадок. Даже такие элементарные привычки, как приветствие соседей по подъезду и разговоры с таксистами или парикмахерами — это уже важный шаг к построению гражданского общества. Когда люди вызывают друг у друга симпатию и интерес, это способствует распространению ценностей неагрессии.

6. Работа с наследственностью и биохимией

Биолог Конрад Лоренц предложил модель, описывающую появление врождённой морали неагрессии к представителям собственного вида у многих видов животных (обладающих врождённой вооружённостью — ежи, дикобразы, ехидны, ядовитые змеи и насекомые). Чем выше способность представителей вида к уничтожению своих сородичей, тем быстрее в ходе летальных конфликтов из популяции вымываются гены, отвечающие за склонность к внутривидовой агрессии. У сильного животного бывает сильная мораль неагрессии, у слабого — слабая. Человек по своей естественной истории — очень слабо вооруженное животное. Поэтому у человека изначально слабы инстинктивные запреты, слаба естественная мораль. Врожденные запреты у человека соответствуют этому положению дел. Но разум обеспечил человека способностью существенно усовершенствовать свои инструменты человекоубийства в ничтожные по эволюционным меркам сроки, поэтому врождённая мораль неагрессии к другим людям в ходе естественного отбора у человека так и не успела появиться.

Установлено, что склонность к повышенной и патологической агрессии может быть как унаследованной, так и приобретённой (вследствие повреждений мозга и гормональных сбоев). Единого гена или даже точного списка генов, отвечающих за склонность к внутривидовой агрессии, на сегодня не найдено, так что это перспективное направление приложения сил, если вы специализируетесь в соответствующих биологических дисциплинах.

Можно предложить несколько подходов для вымывания наследственной склонности к внутривидовой агрессии из человеческого общества, которые различаются как по лёгкости применения, так и по скорости достижения результата.

6.1 Форсирование естественного отбора

Когда в обществе доступна и приветствуется вооружённая самооборона, то агрессоры быстро выбывают из популяции. Таким образом, реализация методов, изложенных в разделе 3, может обеспечить долгосрочное снижение агрессивности в обществе, хотя естественные сбои и мутации всё равно не позволят устранить внутривидовую агрессию полностью, раз и навсегда, поэтому придётся постоянно поддерживать равномерный БПН, чтобы случайно появившиеся в результате мутации патологические агрессоры вымывались из популяции.

6.2 Половой отбор

Как сказал историк Мартин ван Кревельд,

«истинная причина существования войн состоит в том, что мужчины всегда любили воевать, а женщины всегда любили воинов».

По мере того, как женщины всё чаще предпочитают заботливых партнёров агрессивным, носители генов с низкой агрессивностью получают больше шансов обзавестись потомством — после чего агрессивные особи идут прожигать жизнь и прекрасно обходятся без размножения.

Помимо этих методов, пригодных для применения уже сейчас, в перспективе развитие науки может позволить более прямые способы воздействия.

6.3 Отбор эмбрионов

У плода берётся проба ДНК, анализируется на патологические наследственные заболевания, связанные в том числе со склонностью к агрессии, в случае положительного результата анализа беременность прерывается. С более явными наследственными заболеваниями вроде синдрома Дауна так борются уже сейчас. Убедить мать не связываться с ненужными ей проблемами, а просто сделать позже новую попытку зачатия — решаемая задача, если в обществе не слишком много культурных скреп, запрещающих прерывание беременности.

6.4 Генная модификация у взрослых

Создаётся вирус, который встраивается в ДНК человека и либо выключает гены, отвечающие за склонность к агрессии, либо уменьшает их экспрессию. Сама технология генной модификации уже создана и активно развивается, а вот какие именно гены и как именно следует скорректировать, ещё следует досконально изучить. Прямое отключение наиболее очевидно связанных с агрессией генов пока в экспериментах приводит ко множеству побочных нежелательных патологий, так что технологию ещё предстоит доработать.

6.5 Генная модификация на эмбриональной стадии

Метод тот же, что и в предыдущем пункте, но вносит изменения в геном, которые далее будут наследоваться. Задача куда легче, поскольку изменения нужно вносить буквально в одну клетку, а не в уже сформированный организм.

6.6 Поддерживающая медикаментозная терапия

Поскольку склонность к агрессивному насилию регулируется гормональным фоном, то совсем не обязательно лезть в геном, если можно регулировать сам гормональный фон. Сейчас это делается медикаментами, но в перспективе для этого могут использоваться, например, вживлённые гормональные регуляторы.

Что-то из описанных методов могут практиковать все, что-то требует квалификации. В любом случае, если говорить о методах 6.4 или 6.6, то о принуждении речь идти не может. Даже если некто совершил агрессивное насилие под влиянием патологических склонностей, ему следует оставлять выбор: избавление от патологии или несение всей полноты ответственности за совершённое деяние. В последнем случае это, опять же, не должно быть связано с насильственными наказаниями — только компенсация ущерба и ограничение возможностей коммуникации.

Выводы

Поддержание низкого уровня внутренней агрессии в человеческом обществе — это сложная и многофакторная задача. Здесь нет какого-либо одного универсального решения, зато есть простор для инициативы в самых разных направлениях, некоторые из которых изложены выше. Важно осознать наличие самой проблемы, не замалчивать её и свободно обсуждать, как если бы речь шла о проблеме сердечно-сосудистых заболеваний. Одним из проявлений сильной внутривидовой агрессии у человека стал такой институт, как государство, с его склонностью приносить бесчисленные жертвы на алтарь собственного величия, или же просто отравлять людям жизнь в мирное время. По мере осознания человечеством склонности к насилию как проблемы этот токсичный институт уйдёт в прошлое — либо полностью, либо преобразится в безобидный набор добровольных сервисов. По мере проникновения идей о необходимости перехода к ненасильственным взаимодействиям они будут находить всё большую поддержку как финансами, так и волонтёрами, но пока что на немногочисленных адептах идеи лежит большая ответственность за её укоренение в обществе.

Экстерналии насилия

Колонка Битарха

В дискуссиях с подписчиками периодически попадаются мнения «моральных уродов», которые считают, что никакой морали не существует, это всё «разговоры для бедных» и что только дурак откажется от такого эффективного инструмента как физическое насилие. Такие люди конечно же заслуживают жесточайшего порицания и остракизма, по примеру как это делают борцы с расизмом и гомофобией в США. Но чтобы убедить в этом широкую публику всё же придётся обозначить утилитарные аргументы относительно недопустимости агрессивного насилия в обществе. Ведь действительно, деонтологическая мораль не появляется «из воздуха», это продукт многократных взаимодействий субъектов в обществе.

Для начала отметим, что мораль неагрессии существует даже у многих видов животных. Как доказал известный биолог Конрад Лоренц, врождённая наследуемая мораль неагрессии в отношении к особям собственного вида присутствует у всех животных с «врождённой вооружённостью» (например, ёжики, дикобразы, ехидны, ядовитые змеи). Она закрепилась в их ДНК в ходе естественного отбора, когда особи, склонные к агрессии, умирали в стычках, не оставляя потомства.

Как вы думаете, когда появляется моральный запрет на определённое поведение в обществе? Предполагаю, что ответ очевиден — когда большинству членов общества данное поведение доставляет неудобства, снижает качество жизни, создаёт чрезмерные риски. Говоря экономическим языком — поведение одного субъекта создаёт огромные отрицательные экстерналии для членов всего общества, хотя конкретного для данного субъекта такое поведение может быть очень выгодным.

Мы можем найти достаточное количество примеров подобных отрицательных экстерналий если заглянем в мировую историю. Вот некоторые примеры подобных экстерналий:

1) Различные экологические вызовы (запрет этилированного бензина, инсектицида ДДТ, фреона в холодильных установках, в последние годы — двигателей внутреннего сгорания в некоторых странах).

2) Проблемы неприемлемого для общества риска (закрытие АЭС во многих странах после аварий в Чернобыле и Фукусиме, ограничение выбросов углекислого газа для снижения риска глобального потепления).

3) Плохое обращение с детьми (запрет на применение насилия к детям введён уже в большинстве стран мира). Было доказано, что это приводит к повышению случаев наркомании, алкоголизма, самоубийств, снижает их шансы на успех в жизни, а также приводит к повышению среднего уровня насилия во всём обществе.

4) Жестокое обращение с животными — приводит к повышению среднего уровня насилия во всём обществе.

Как можем заметить, во всех этих случаях наблюдается конфликт между индивидуумом, которому выгодно эгоистичное опасное поведение и всем обществом, которое будет нести издержки от его поведения. Например, для нерадивых родителей отшлёпать ребёнка намного проще, чем объяснить ему словами, почему надо себя вести определённым образом, только вот последствия от данного поступка будут размазаны на всё общество целиком. Также и с использованием дизельного автомобиля — для его владельца это дёшево и удобно, а для остальных жителей города — плохой воздух и различные заболевания. О подобных экстерналиях начинают серьёзно говорить лишь тогда, когда вред от них становится заметен существенной части общества.

Применение агрессивного насилие как инструмента достижения каких-либо целей (как правило это принуждение и наказание) несёт в себе самые большие экстерналии которые только существуют на Земле. Намного, намного большие, чем даже использование АЭС с реакторами «чернобыльского» типа или угольной ТЭЦ без каких-либо систем очистки в городе. Вот лишь некоторые утилитаристские аргументы, почему же агрессивное насилие это плохо:

1) Повышается средний уровень насилия в обществе. Если стационарный бандит (государство) применяет жестокие методы принуждения к своим «холопам», они быстро ожесточаются и уже не считают зазорным избить жену и ребёнка, отобрать у слабого деньги и телефон. Постоянные перестрелки и преследования полицией приводят к частым ранениям случайных (непричастных к делу) лиц. Повышается уровень стресса у многих людей, что приводит к увеличению числа психических заболеваний, самоубийств, употреблению наркотиков, снижению творческих способностей и замедлению экономического роста. По этим причинам в странах Скандинавии уже сейчас государство отправляет в тюрьму разве что за умышленное убийство, а сами тюрьмы больше похожи на санатории.

2) Риск рукотворной глобальной катастрофы или даже самоуничтожения человечества. С развитием технологий суммарный вред, который может нанести один человек, постоянно растёт. Если агрессивное насилие в обществе является нормой (особенно государственное, т. к. от него сложнее всего уйти), то рано или поздно доведённый до отчаяния человек решит воспользоваться какой-то опасной технологией как оружием судного дня (ОСД) — пригрозит взрывом реактора АЭС или выпустить наружу смертельный вирус. Когда стационарный бандит угрожает закрыть тебя в тюрьме навсегда, ни о какой гуманности не будет идти и речи, все средства хороши чтобы тебя оставили в покое, даже угроза устроить мировую пандемию. Для общества даже исчезающе-малая вероятность такого события неприемлема, так как потенциальный ущерб от него будет просто катастрофический и может даже привести к уничтожению человека как вида.

3) Останавливается продуктивное развитие экономики и качества жизни ибо насилие становится «целевой функцией» развития общества. Вместо разработки технологий, производства товаров и услуг, приносящих пользу большинству населения, ресурсы общества тратятся на создание инструментов насилия. Существует распространённое заблуждение, что «гонка вооружений» двигает научно-технический прогресс. Это действительно так, но только на очень коротком промежутке времени. Потенциал насилия можно рассматривать как аналог понятия «целевая функция» в математике. Она стремится к вполне конкретному и практически не изменяющемуся во времени значению (точнее, постоянно снижающемуся) — нанесению неприемлемого ущерба противнику (толерантность к насилию имеет постоянную тенденцию к убыванию, соответственно, снижается и порог неприемлемого ущерба). Это отличает насилие от всех прочих областей человеческой деятельности, в которых ставится цель улучшение жизни человека. Потребности людей постоянно растут и это даёт стимул для научно-технического прогресса, появления новых ниш в экономике, рост качества жизни. А вот общество, развивающееся через «гонку вооружений» приходит к коллапсу, как это уже случилось с СССР. Когда возможность нанести друг другу неприемлемый ущерб появилась у всех развитых государств, технологическое развитие резко затормозилось.

4) Формирование военного гегемона, иерархии доминирования, и, как следствие — обрушение рождаемости, вымирание человечества. В исследования Джека Хиршлейфера приводится доказанное утверждение, что нарушение равномерности распределение баланса потенциала насилия (БПН) в обществе приводит к появлению иерархии доминирования (государство в человеческом обществе является одним из её примеров), а если неравномерность БПН продолжает увеличиваеться — глобального «военного гегемона». Опасность длительного существования жёсткой иерархии доминирования была выявлена в различных экспериментах на животных, например «Вселенная 25». Популяция просто вымирала за счёт снижения рождаемости. Вы сейчас наверное скажете «условия не те», «человек не крыса», «аналогия не аргумент», но посмотрите правде в глаза и на статистику суммарного коэффициента рождаемости в различных странах мира: в большинстве стран он уже сейчас ниже уровня воспроизводства (в среднем 2.1 ребёнка на одну женщину). Также есть определённая зависимость между уровнем рождаемости и фактической степенью вмешательства государства в жизнь человека. В Африке и Индии формально может быть много регуляций различных сфер жизни и высокие налоги, но в реальности государство физически не способно дотянуться до каждого жителя. А вот в Сингапуре с выездными визами и поркой за инакомыслие население почему-то не спешит размножаться несмотря даже на высокий уровень дохода. Как и в Южной Корее, где уровень личных свобод, если смотреть непредвзято, не сильно выше чем в Северной.

Выводы. Как видим, мораль недопустимости агрессивного насилия это не просто чья-то «хотелка», а банальное условие выживаемости цивилизации и даже человечка как биологического вида. Отвержение этой морали по сути означает ровно одно: «я тут самый главный и мне плевать что сдохнет всё человечество». К такому человеку у всех нормальных людей должно быть соответствующее отношение — как к самому худшему подонку, новому Гитлеру или Пол-Поту.

Во всём развитом мире общество приняло недопустимость использования этилированного бензина, ДДТ, эксплуатацию АЭС, насилия над детьми по утилитаристским соображениям. Следующим на очереди стоит насилие со стороны стационарного бандита (государства).

Аргумент за БПН от теории эволюции

Колонка Битарха

Интересное исследование биолога Конрада Лоренца, которое показывает, как естественная «вооружённость» у животных приводит к появлению морали против агрессивного насилия. Точно так же и восстановление баланса потенциала насилия (БПН) в человеческом обществе приведёт к принятию принципа неагрессии (НАП).

Есть много видов, вооружение которых так сокрушительно, а приемы применения столь молниеносны, что настоящая боевая стычка между соперниками закончилась бы смертью одного из них, а то и обоих. Вспомните хотя бы ядовитых насекомых и змей. Поэтому не удивительно, что естественный отбор вырабатывает у подобных видов запрет применять оружие во внутривидовых стычках. Систему инстинктивных запретов, ограничивающих поведение животных, этологи, вслед за Лоренцем, называют естественной моралью. Она тем сильнее, чем сильнее от природы вооружено животное. При территориальной стычке ядовитые змеи преувеличивают себя, вытягиваясь, кто выше встанет, раскачиваются, толкают друг друга, но никогда не только не кусают, но даже не демонстрируют оружие. Некоторые виды даже угрожают друг другу, отвернув головы. Недаром не только обычные люди, но и многие зоологи принимали турнирные сражения змей за брачные танцы.

Хорошо вооруженные животные могут долго угрожать друг другу, а когда один из них устанет, он резко меняет позу, подставляя противнику для коронного боевого удара самое незащищенное место. Моральный запрет срабатывает у победителя как удар тока: весь его гневный пыл испаряется, он отворачивается от противника и прячет оружие. Так гордый мальчишка, чувствуя, что он проиграет стычку, вдруг закладывает руки за спину, поднимает лицо к победителю и кричит: “На, бей!” В отличие от волка или змеи человек в ответ может и ударить.

Проанализировав много видов, Лоренц более 50 лет назад сделал потрясающий по простоте вывод: у сильного животного бывает сильная мораль, у слабого — слабая. Человек по своей естественной истории — очень слабо вооруженное животное, даже укусить (в отличие от обезьян) и то толком не может. Поэтому у человека изначально слабы инстинктивные запреты, слаба естественная мораль. Безоружный мужчина не может в стычке нанести существенного ущерба другому: один устанет бить, а другой всегда может убежать. Врожденные запреты у человека соответствуют этому. Но впоследствии он начал создавать и совершенствовать оружие и стал самым вооруженным видом на Земле. Мораль же почти не изменилась.

Дольник Виктор Рафаэльевич
«Этологические экскурсии по запретным садам гуманитариев»