Валя
Как утверждает создатель nap.world Михаил Светов, medium is the message. Тот, кто говорит, является частью сообщения. Поэтому недостаточно рассмотреть предложенный текст договора об отказе от агрессии, нужно смотреть на предлагающего.
Риторика Михаила – это язык ненависти. Он даже в новогоднем поздравлении желает всем плохим людям мук и смерти. Важно понимать: предложение заключить договор о неагрессии – это не декларация мира. Это объявление войны. Войны всем, кто не подпишет договор. Все, кто вне договора о NAP, для Михаила и его сторонников не субъекты права.
Скорее всего, вам ничего не угрожает, пока вы не обратите на себя их внимание. Но если вы инициируете насилие, или даже публично одобрите, как кто-то инициирует насилие, то всё, вы дозволенная жертва. Про вас будут врать. Ваших контрагентов будут отговаривать сотрудничать с вами. Если вы сделали что-то противозаконное, на вас накатают заяву. Но руки на вас не поднимут.
Что это нам напоминает? Лично мне – тактику радикальных феминисток или SJW. Они отыщут любые проявления харрасмента или расизма, и растрезвонят о них. Они заклюют вас за любое одобрение подобного. Они переврут факты про вас, и всеми силами постараются сделать вас персоной нон грата.
Феминистки начали раньше, чем Светов, и мы можем посмотреть, к чему же приводит такая тактика. А приводит она к тому, что мир становится менее сексистским. Харрасмент оказывается опасен. Над сексистскими шуточками меньше смеются. Сексистская реклама хуже продаёт. Мерзкие фемки, от которых хочется гадливо откреститься, делают мир лучше. Для них он остаётся таким же грязным, патриархальным и несправедливым. Лучше он делается для нас, более умеренных.
Битарх предлагает использовать для борьбы с государством антихрупкие тактики (по Талебу), то есть те, которые становятся только сильнее от противодействия им. Если каждый, кого государство преследует за преступления без жертвы, заявит, что государство это бандит, и его юрисдикцию он не признаёт, это будет подтачивать легитимность государства, и чем шире репрессии, тем сильнее делегитимизация. Антихрупкая ли это тактика? Да. Первые такие случаи получат широкую огласку, а сидельцы прослывут политическими. По мере развития движения внимание будет не столь пристальным, но это компенсируется массовостью. Но всё же такое явное неуважение к суду будет чаще приводить к более высоким срокам, поэтому решиться привнести политику в своё дело поначалу будет трудно.
Но что если вокруг идеи подписывать NAP и стращать всех, кто его не подписал, действительно образуется непримиримое сообщество? Смотрим снова Талеба, книгу Рискуя собственной шкурой. Он показывает, как равномерно распределённое в обществе негибкое непримиримое меньшинство постепенно навязывает гибкому большинству свои порядки. В США политкорректность стала нормой, которую признало большинство. В России более нагляден пример внедрения доступной среды для слепых. Слепого на улицах не сыщешь, но каждый светофор пиликает, и все запинаются об тактильную плитку: это навязанная негибким меньшинством норма. Те, кто будет шеймить неподписантов NAP, имеют шанс добиться такого же эффекта.
Сперва они почистят ряды ЛПР. Потом застращают либеральную оппозицию. Дальше начнут третировать тех, кто одобряет действия силовиков – а затем и самих силовиков. И вот уже на этой стадии идея массово не признавать юрисдикцию государственных судов смотрится совершенно естественным продолжением.
Короче. Проект nap.world в исполнении Светова мне эстетически отвратителен, но если он соберёт достаточно фанатиков, то мир вокруг меня действительно может стать лучше. А дальше хорошо бы, чтобы они люстрировали себя сами. Как джинн из рассказа “Последнее желание” Анджея Сапковского.
В абзаце про феминизм вижу попытку объединиться с мужчинами во фразе “для нас, более умеренных”. Обычное дело для не-феминистки – делать вид, что её социальный статус не отличается от мужского.
Однако феминистки делают мир лучше для вас, потому что вы женщина. Для мужчин мы делаем его хуже.
Хуже мир делается для мужчин старого патриархального склада, и то лишь до тех пор, пока не распробовали. По крайней мере, таково моё оптимистичное предположение.