Не успели диванные политологи как следует вникнуть в вирусологию, как уже приходится осваивать премудрости нефтяной индустрии. Я решила не отставать и посмотрела вчера на МБХ медиа рассказ о том, что это было вообще, и что теперь ждать.

Сперва Михаил Крутихин рассказал про то, как майские фьючерсы на WTI достигли дна и принялись рыть вглубь. Этот анекдот уже пересказали множество раз, и конкретно у Крутихина вышло так себе, потому что из его слов выходило, что это не не стоящий внимания пустяк. Однако не вижу оснований для того, чтобы та же самая история не повторилась ближе к концу мая, потому что для её предотвращения нужно, чтобы либо спрос на нефть вырос, либо предложение упало, в противном случае будет даже хуже, чем сейчас, потому что свободной ёмкости в хранилищах через месяц будет ещё меньше.

Следом выступил Григорий Баженов и повторил то, что он уже излагал у себя на канале отдельным роликом – как устроены налоги в российской нефтяной и нефтепеперабатывающей отрасли. Вкратце: нефть может хоть обнулиться, но цена на бензин не дрогнет – весь выигрыш заберёт бюджет. Таким образом, российской нефтепереработке светят простои, а самым слабым игрокам отрасли, то есть частникам без интеграции с нефтедобывающими компаниями – банкротство. Заправки худо-бедно выживут, но в условиях уменьшения пролива будут влачить довольно жалкое существование.

Наконец слово взял Михаил Ходорковский и рассказал о ситуации в нефтедобыче. Согласно подписанным Россией соглашениям ей предстоит снизить добычу на четверть. Если уменьшать добычу аккуратно, стараясь не угробить при этом скважины, получится добиться максимум десятипроцентного снижения. К тому же свободная ёмкость в хранилищах на исходе, экспорт обвалился, так что добычу придётся сворачивать резко, а это значит – необратимо. Заглушенная скважина через пару месяцев придёт в негодность, и для восстановления добычи её нужно будет бурить заново. Но на старых сильно обводнённых месторождениях такое бурение при разумных ценах уже банально не окупится. Так что Россия встаёт перед выбором: или качать нефть, невзирая на соглашения, а потом приплачивать тем, кто любезно согласится её забрать – либо необратимо терять до трети добычи. При этом вполне вероятно, что решение будет приниматься не рыночком, а чисто аппаратно, и кому-то позволят работать, а кого-то пустят под нож.

В связи с этим хочу сделать прогноз. Довольно быстро перед российским руководством встанет очевидное соображение. Если оно хочет, чтобы его нефтянка не сдохла, российская нефть должна покупаться. На экспорт надежды нет, значит, нефть должна жрать российская экономика. Но она не может делать это, сидя на карантине. Значит, в жопу карантин. Разумеется, в качестве официальной причины будет названо что-нибудь другое. Например, “по просьбам трудящихся Северной Осетии”. Или “после изучения успешного шведского и белорусского опыта”.

Для чего в других государствах людей сажают на карантин? Ради спасения человеческих жизней. Простите, я могу поверить во многое, но только не в то, что для Путина важны человеческие жизни. Так что помечется, помечется, и свернёт всю эту самоизоляцию. Ну, может, кроме Москвы, а то больно зажралась, пусть усохнет малость. Так что готовьтесь к тому, что героическое сидение дома было полностью напрасным: переболеем все, пока не получим стадный иммунитет. Кто-то не выживет. С нашей экономикой и медициной шведский путь изначально был безальтернативным. Что такое это ваше сглаживание кривой? Это известная игра лимбо, когда нужно суметь пройти под планкой. Чем ниже планка, тем сложнее задача. Высота планки определяется уровнем медицины. С российской медициной можно даже не пытаться, нефиг позориться.

Что делать? Я уже посвящала отдельный пост стратегиям в кризис, и придерживаюсь прежних рекомендаций: уход в тень, выстраивание горизонтальных связей, осваивание криптовалютных расчётов, и сведение всего взаимодействия с государством к требованию прямых выплат, снижению налогов, отмене регуляций, сокращению силовиков и так далее.