Тег: медицина

Почему терапия против насилия натуральными средствами – не очередное «лечение пиявками»

Волюнтарист, Битарх

Как мы знаем, некоторые средства натурального происхождения, например экстракты трав и их смеси, потенциально способны давать сильный и при этом селективный анти-агрессивный эффект, возникающий ввиду активации нейрофизиологического механизма ингибирования насилия. Если кто-то ещё не знаком с данной темой, советую прочитать наш материал об этом. Но такая идея может столкнуться с некоторой критикой, сомнениями касательно эффективности и целесообразности подхода. И для устранения недопонимания важно её рассмотреть.

  1. Это не похоже на гомеопатию или никак не проверенную народную медицину. Например, одно из рассматриваемых нами потенциально эффективных анти-агрессивных средств, смесь из 10 трав под названием Камишойосан является официально одобренным лекарственным средством в Китае и Тайване, и во второй стране это одно из наиболее выписываемых средств при раке желудка и груди. Также в странах Азии Камишойосан часто применяется при бессоннице, раздражённости, перепадах настроения, включая психологические проблемы во время менопаузы у женщин, и многих других нейрофизиологических проблемах. Конечно же, исследования подтверждают эффективность данного средства и детально описывают его воздействие на нервную систему.
  2. Исследования и разработки в данном направлении намного доступнее создания синтетических анти-агрессивных агентов. Все необходимые для этого натуральные средства, как правило, стоят копейки, и даже покупка дополнительного оборудования при необходимости получения экстрактов трав (хотя на практике почти всегда можно обойтись и без этого, просто делая отвары или настойки или покупая готовые экстракты) всё ещё куда доступнее создания полноценной химической лаборатории. Биоактивные вещества данных средств уже хорошо описаны, или по крайней мере хотя бы просто известны. Мало того, некоторые из них проявляют очень схожие свойства с аналогичными синтетическими препаратами, например, воздействие вещества эмодин из некоторых трав сравнивается с воздействием синтетического вещества CP-94253, экспериментально продемонстрировавшего селективный анти-агрессивный эффект.
  3. Такие средства невозможно запретить. Даже если у вас есть в наличии лаборатория и возможность синтезировать вещества, которые потенциально могут быть намного эффективнее биоактивных веществ из натуральных средств, вашу деятельность быстро остановят, если она по какой-то причине не понравится государственным органам. Рассматриваемые же нами средства слишком распространены, их просто физически невозможно запретить, а многие эксперименты над ними и их подготовку к применению можно легко провести в домашних условиях лишь опираясь на информацию из Интернета.
  4. Идею применения этих средств очень легко распространить. Если какая-то из трав или смесей трав станет известной своим селективным анти-агрессивным эффектом, она быстро станет использоваться всеми, например, в лечении насильственности своих близких. И вряд ли кто-то будет сомневаться или считать рискованной идею её применения, поскольку одно дело какие-то неизвестные синтетические пилюли, а совсем другое – уже и так давно используемые многими людьми отвары, настойки и экстракты трав.

Тема использования натуральных средств для лечения определённых патологий, включая патологию насильственного поведения, зачастую является недооценённой, однако на самом деле она очень перспективна по ряду перечисленных нами причин. Поэтому в вопросе решения проблемы насилия стоит обратить часть нашего внимания на данный подход, поскольку есть немалый шанс, что он даст значительные результаты. По крайней мере он позволит подтвердить саму идею терапии насильственного поведения через воздействие на ингибитор насилия.

Нефть, экономика, лимбо

Не успели диванные политологи как следует вникнуть в вирусологию, как уже приходится осваивать премудрости нефтяной индустрии. Я решила не отставать и посмотрела вчера на МБХ медиа рассказ о том, что это было вообще, и что теперь ждать.

Сперва Михаил Крутихин рассказал про то, как майские фьючерсы на WTI достигли дна и принялись рыть вглубь. Этот анекдот уже пересказали множество раз, и конкретно у Крутихина вышло так себе, потому что из его слов выходило, что это не не стоящий внимания пустяк. Однако не вижу оснований для того, чтобы та же самая история не повторилась ближе к концу мая, потому что для её предотвращения нужно, чтобы либо спрос на нефть вырос, либо предложение упало, в противном случае будет даже хуже, чем сейчас, потому что свободной ёмкости в хранилищах через месяц будет ещё меньше.

Следом выступил Григорий Баженов и повторил то, что он уже излагал у себя на канале отдельным роликом – как устроены налоги в российской нефтяной и нефтепеперабатывающей отрасли. Вкратце: нефть может хоть обнулиться, но цена на бензин не дрогнет – весь выигрыш заберёт бюджет. Таким образом, российской нефтепереработке светят простои, а самым слабым игрокам отрасли, то есть частникам без интеграции с нефтедобывающими компаниями – банкротство. Заправки худо-бедно выживут, но в условиях уменьшения пролива будут влачить довольно жалкое существование.

Наконец слово взял Михаил Ходорковский и рассказал о ситуации в нефтедобыче. Согласно подписанным Россией соглашениям ей предстоит снизить добычу на четверть. Если уменьшать добычу аккуратно, стараясь не угробить при этом скважины, получится добиться максимум десятипроцентного снижения. К тому же свободная ёмкость в хранилищах на исходе, экспорт обвалился, так что добычу придётся сворачивать резко, а это значит – необратимо. Заглушенная скважина через пару месяцев придёт в негодность, и для восстановления добычи её нужно будет бурить заново. Но на старых сильно обводнённых месторождениях такое бурение при разумных ценах уже банально не окупится. Так что Россия встаёт перед выбором: или качать нефть, невзирая на соглашения, а потом приплачивать тем, кто любезно согласится её забрать – либо необратимо терять до трети добычи. При этом вполне вероятно, что решение будет приниматься не рыночком, а чисто аппаратно, и кому-то позволят работать, а кого-то пустят под нож.

В связи с этим хочу сделать прогноз. Довольно быстро перед российским руководством встанет очевидное соображение. Если оно хочет, чтобы его нефтянка не сдохла, российская нефть должна покупаться. На экспорт надежды нет, значит, нефть должна жрать российская экономика. Но она не может делать это, сидя на карантине. Значит, в жопу карантин. Разумеется, в качестве официальной причины будет названо что-нибудь другое. Например, “по просьбам трудящихся Северной Осетии”. Или “после изучения успешного шведского и белорусского опыта”.

Для чего в других государствах людей сажают на карантин? Ради спасения человеческих жизней. Простите, я могу поверить во многое, но только не в то, что для Путина важны человеческие жизни. Так что помечется, помечется, и свернёт всю эту самоизоляцию. Ну, может, кроме Москвы, а то больно зажралась, пусть усохнет малость. Так что готовьтесь к тому, что героическое сидение дома было полностью напрасным: переболеем все, пока не получим стадный иммунитет. Кто-то не выживет. С нашей экономикой и медициной шведский путь изначально был безальтернативным. Что такое это ваше сглаживание кривой? Это известная игра лимбо, когда нужно суметь пройти под планкой. Чем ниже планка, тем сложнее задача. Высота планки определяется уровнем медицины. С российской медициной можно даже не пытаться, нефиг позориться.

Германия сглаживает кривую

Что делать? Я уже посвящала отдельный пост стратегиям в кризис, и придерживаюсь прежних рекомендаций: уход в тень, выстраивание горизонтальных связей, осваивание криптовалютных расчётов, и сведение всего взаимодействия с государством к требованию прямых выплат, снижению налогов, отмене регуляций, сокращению силовиков и так далее.

Вопрос по поводу лекарств от редких заболеваний.

Какие есть гарантии, что при анкапе люди, болеющие редкими заболеваниями (которыми болеют менее 200000 человек) не останутся без лекарств из-за того, что их будет просто не выгодно разрабатывать и продавать (такому небольшому количеству потребителей)?

анонимный вопрос

Отвечает Алекс Мурин

Самый странный вопрос, который я когда-либо встречал. А почему государствам выгодно финансировать ученых, которые ведут такие исследования? Может быть потому что вообще ученых финансировать выгодно? Они делают полезные открытия, при том за последние 100 лет все чаще, все полезней и интересней.

Фирма, которая разрабатывает новое лекарство, получает известность. Это в настоящий момент лучшая реклама фармацевтической компании, которую можно придумать. Можно нанять сотню пиарщиков, которые будут писать, что аскорбинка и подорожник от этой компании самые лучшие в мире. Но много кто продает аскорбинку и сборы лекарственных трав. Так что большую часть времени пиарщики будут производить информационный мусор. А можно нанять еще десяток ученых, которые разработают лекарство от редкого заболевания. Посмотреть и рассказать об открытии соберутся журналисты многих изданий, название компании попадет в топ новостей всех сайтов на пару дней и еще на месяц в топ специализированных изданий. Помимо той редкой таблетки компания делает еще сотни всяких менее редких. Открытие – это новые клиенты, уважение врачей, внимание их пациентов.

По поводу продажи: продавать лекарства всегда выгодно. И как было выгодно в первобытном обществе, когда охотник приносил шаману лучший кусок мяса за горшок с волшебным снадобьем, так и в постиндустриальном, когда сотни фармацевтических компаний делают аспирин, а миллионы аптек продают. Возможно, редкое лекарство не выгодно будет хранить в аптеке, но никто не мешает его заказать. Сейчас ограничение на интернет-торговлю лекарствами создают государства.

В чем роль государства в производстве лекарств от редких болезней, пока не очень очевидно. В финансировании ученых? Их могут финансировать благотворительные фонды и страховые компании. Страховщику всегда выгодно, чтобы его пациент был здоров, исправно платил взносы, а не лежал при смерти.

Кстати, знаменитую директиву ЕС 141/2000 (уменьшение регуляций при разработке орфанных препаратов) приняли именно благодаря частной инициативе, а вовсе не с подачи какого-либо из государств. EURORDIS, ассоциация по поддержке больных с редкими заболеваниями – одна из организаций, которая способствовала разработке и принятию такой инициативы.

Очень редкие таблетки

Как при анкапе будет оказываться экстренная медицинская помощь? Ведь проверка наличия страховки занимает какое-то время, а если человек без сознания и в критическом состоянии, этого времени нет. С другой стороны, он не обязан будет оплатить помощь, ведь он не соглашался на неё.

анонимный вопрос

Человек, который не оставил обеспеченных ресурсами распоряжений о том, как действовать в случае его внезапной недееспособности, рискует тем, что те действия, которых ему бы хотелось, предприняты не будут, даже при наличии технической возможности на это.

Вместе с тем, помимо модели оказания услуг по принципу “воспользовался услугой, потом заплатил по счёту”, человечество активно практикует и иной подход: “оказал услугу, потом получаешь благодарность”. Я отвечаю на ваши вопросы, вы кидаете мне донаты. Если вы не будете этого делать, я не перестану отвечать на вопросы. Точно так же нет никаких оснований считать, что за оказание неотложной помощи не будет так или иначе заплачено – если не самим спасённым, то хотя бы благодарными жителями города, которым всегда гораздо приятнее и проще вознаграждать нравственные поступки, а не карать безнравственные.

Да, может оказаться, что у нуждающегося в помощи скверная репутация, или оказание помощи слишком затратно, или ещё тыща и одно обстоятельство, которое оставит его в итоге без этой самой помощи. Но и тогда эта история не пропадёт даром: людям будет неловко, что у них на территории случаются подобные вещи, а это серьёзный стимул не допустить повторения, и скинуть-таки немного сатошиков в фонд городской неотложки.

Вы ведь пропускаете неотложку на дороге – тоже жертвуете, хоть малой толикой своего удобства, но добровольно и охотно, не так ли?

Как при анкапе будут вырабатываться регламенты лечения? Сегодня этим занимается ВОЗ, затем эти рекомендации внедряет государство. А без государства?

Семён Подпорин

Уже сегодня в мире существует более или менее рыночное состязание различных методик лечения. Есть ВОЗ, с её МКБ и перечнем основных лекарственных препаратов. Есть многочисленные школы традиционной медицины, которые находят своих поклонников, часто даже на международном уровне. Есть гомеопатия и прочая всякая экстрасенсорика. Есть пост и молитвы. Есть несколько семейств лечебной гимнастики.

Таким образом, даже конкурируя с международной бюрократией, медицинский рынок весьма гибок и предоставляет услуги на любой вкус и кошелёк. Нет никаких оснований к тому, чтобы при анкапе было как-то иначе. Да, будет проще выводить на рынок различные фуфломицины. Зато не будет навязывания фуфломицинов на государственном уровне, как это было с каким-нибудь арбидолом.

Да, у человечества не будет единого перечня болезней и препаратов, зато разрабатывать новые препараты станет однозначно легче. Да, разных плацебо на рынке станет больше, но и финансирование Cochrane Collaboration наверняка вырастет, равно как и его авторитет.
Также многие опасаются сворачивания исследований новых препаратов в связи с отмиранием патентного права, но это уже совсем другой вопрос, на который я, к тому же, частично уже отвечала.

полностью децентрализованная самоуправляемая самофинансируемая ассоциация – рыночек решает проблему фуфломицинов

Либертарианство предполагает только частные компании (анархо-кап.) А как же гос. больницы? Получается, болеющий человек не сможет получить бесплатной помощи? Болеющих достаточно много, и не у всех есть деньги. Благотворительность тут вряд ли поможет.

анонимный вопрос

Давайте поступим просто. Открываем консолидированный бюджет РФ за 2017 год и смотрим расходы на здравоохранение. 2,8 трлн. рублей. Это 20 тысяч рублей на человека в год, меньше 1,7 тысяч в месяц, и в эту сумму включена вся коррупция, все откаты, распилы и просто неэффективные траты. Совершенно плёвые деньги, меньше средней квартплаты.

В ситуации, когда нет никаких налогов и регуляций, по очень консервативным оценкам заработная плата вырастет, скажем, всего на 50%. Предположим, что все те, кто лечился ранее по полису обязательного медицинского страхования, приобретут полисы добровольного страхования как раз на сумму бывших госрасходов на медицину, потратив примерно 1700 рублей на человека в месяц, а все те, кто ранее лечился за живые деньги, сохранят свои привычки. Медианная зарплата в России сегодня, по утверждениям крайне небрежно проведённого в блоге у Навального опроса, составляет около 15000 рублей.

Что получается? Медианная зарплата при анкапе вырастает на 50% и составляет 22500 рублей. Пусть медианный работник содержит одного иждивенца. Он отдаёт за два полиса 3400 рублей, и у него остаётся 19100 рублей. То есть он всё ещё богаче, чем был до анкапа, до при этом имеет хорошую платную медицину.

Конечно, остаются ещё случаи, когда в небогатой семье случается дорогое в излечении заболевание, не покрываемое типовым полисом. Что делает небогатая семья сейчас? Идёт по благотворительным фондам, и те спамят по соцсетям постами “у Машеньки пиздецома, срочно нужно стопицот рублей”. Ну вот ровно то же она будет делать и при анкапе, только вероятность получить деньги на лечение пиздецомы увеличится на 50%, пропорционально увеличению среднего дохода (исходим из предположения, что люди продолжат жертвовать на благотворительность примерно тот же процент от своих доходов, что и сейчас).

Резюме. Полностью приватизированное и дерегулированное здравоохранение в ситуации отсутствия налогов в состоянии обеспечить каждому россиянину медицинское обслуживание лучше, чем он имеет сейчас, не требуя от него сумм, которые были бы для него критическими.

лечить пиздецому!