Рубрика: Битарх

Авторская колонка Битарха

Проблему тирании стационарного бандита насилием не решить

Волюнтарист, Битарх

Некоторые люди считают, что победить стационарного бандита можно исключительно инициировав к нему насилие. От них же можно услышать призывы к насильственной революции. Кому-то такая идея даже может казаться разумной, однако посмотрите на это дело с другой стороны. Чтобы совершить насильственное нападение, необходимо собрать группу людей, способных на это, ведь полными пацифистами и теми, кто готов использовать оружие только для самозащиты, такое дело не провернуть. Вот появятся такие люди, конечно же, поддерживаемые группами интересов, которые тоже не против насилия как инструмента достижения целей. Эти люди нападут на правительство, попутно калеча и убивая всех, кто попадётся им на пути, и возьмут власть в свои руки. Что дальше?

А ничего не изменится! Одни насильники от власти будут устранены, а другие насильники займут их место. Конечно, вполне вероятно, что новый режим будет более либеральным, так как в подобном нестабильном положении он не рискнёт сразу же прибегать к методам предшественников. Но сам стационарный бандит никуда не денется, он всё так же будет пытаться строить монополию на власть через насилие. Постепенно новые лица во власти тоже будут стремиться к всё более жёстким порядкам. Так с монопольной политической властью всегда было и всегда будет. Или кто-то действительно ожидает, что люди, для которых использовать насилие ранее было нормой, после захвата власти вдруг станут мирными и добрыми пацифистами? Было бы большой наивностью так полагать!

Звучит как будто мы поддерживаем государство. Однако это лишь практические рассуждения. Раз мы хотим достичь свободного ненасильственного общества, готовым на радикальные действия активистам более выгодно заняться выравниванием баланса потенциала насилия, обеспечив всеобщую вооружённость, что лишит стационарного бандита возможности эффективно применять силовые меры. А лучше задуматься в целом о методах искоренения насилия из общества, о которых мы постоянно говорим. Через захват политической власти и просто смену лиц у руля стационарного бандита никак не добиться ненасилия и свободы!

Цели и провокации не являются прямой причиной насилия

Волюнтарист, Битарх

Нередко считается, что вопрос насилия сводится исключительно к побуждающим на его совершение целям, или же провоцирующим факторам. Исходя из такого мнения, насилие будет совершено почти что всегда, если для конкретного человека это выгодно и не несёт за собой никаких рисков. Также в отсутствие рисков насилие почти всегда будет совершено в случае побуждающей на это провокации. И единственное, что останавливает любого человека от совершения насилия – именно такие рационально оцениваемые риски, например угроза последующего за насилием наказания, вооружённая самозащита со стороны жертвы насильственного нападения или другие.

Такой взгляд на вопрос насилия конечно же не соотносится с действительностью. Иначе весь мир бы состоял со злых и насильственных, или хотя бы просто бесчувственных по отношению к насилию людей. Но поведение любого человека в значительной степени формируется огромным спектром чувств. Агрессивные чувства не исключение, они вполне естественны для человека. Однако исходя из концепции механизма ингибирования насилия, каждый нормально развивающийся индивид ещё с самого раннего возраста испытывает также чувство отторжения к совершению действий насильственного характера по отношению к другим людям. Этот же механизм играет важную роль в развитии эмпатии, которая тоже свойственная подавляющему большинству людей.

Стоит вспомнить и о том, что независимо от социальных обстоятельств подавляющее большинство людей никогда не совершает насилия. Даже в странах Латинской Америки вся насильственная преступность исходит от подавляющего меньшинства людей. Движущей силой всех войн, репрессий и геноцидов было подавляющее меньшинство людей. Поэтому разве можно считать, что каждый человек действительно будет совершать насилие всегда, когда ему это рационально выгодно?

Независимо от обстоятельств, подавляющее большинство людей никогда не совершало и не совершит насилия, по крайней мере в его наиболее серьёзных формах (причинение значительного физического вреда или убийство). Насилие не формируется лишь целями и провокациями. Они, конечно, могут побудить к совершению насилия, но лишь тех людей, которые уже были способны на подобное, поскольку не чувствовали к насилию никакого отторжения.

Людей порабощает насилие, а не технологии

Волюнтарист, Битарх

Позиции луддитского и антипрогрессивного характера, выступающие против научно-технического прогресса, хоть и довольно непопулярны, но всё же имеют место быть, создавая миф о порабощении людей технологиями. Эти позиции обвиняют именно технологии в том, что люди стремительно лишаются свободы и счастливой жизни. Например, с их помощью правительства получают всё больше власти и возможности манипулировать людьми, а значит научно-технический прогресс, ещё начиная с момента индустриализации общества – зло, которое необходимо искоренить. Конечно же многие и без дополнительных объяснений посчитают такую аргументацию крайне абсурдной, но давайте всё же посмотрим на то, что с ней не так.

Суть в том, что технологии сами по себе не приводят ни к какому порабощению человека. К этому в первую очередь приводит насилие как метод решения проблем и достижения определённых целей, в том числе будучи используемым теми же правительствами. Все они опираются на угрозу применения неких «легитимных» и «законных» силовых мер по отношению к любому обычному человеку, если тот не будет следовать определённому порядку. Технологии в данном случае лишь делают такую угрозу более эффективной в своём исполнении и помогают усилить власть уже существующих правительств.

Но подумайте – даже самым простым инструментом, таким как молоток, намного легче запугать, подчинить, а то и вовсе покалечить человека, нежели голыми кулаками. Только вот молоток создан забивать гвозди, и это проблема в человеке, который способен совершить насилие применяя любые доступные ему инструменты, а не в самом молотке. А ведь с оружием обстоит именно такая же ситуация – проблема не в нём, а в мизерном проценте людей, готовом применять его в совершении насильственных нападений.

В решении нуждается именно проблема насилия и того, что некоторые люди стремятся к силовому подчинению других людей. Как только эта проблема будет решена, и насильственные иерархии доминирования исчезнут из общества, технологии перестанут как-либо способствовать порабощению людей. Бороться необходимо с насилием и мизерным процентом насильников в обществе, а не с технологиями, которые между прочем единственное, что смогло спасти людей от бесконечного голода, болезней, детской смертности и других ужаснейших явлений прошлого, а также позволит человечеству выжить и продолжить своё существование в долгосрочной перспективе.

Разница между агрессией и насилием на примере игроков американского футбола и полицейских

Волюнтарист, Битарх

Агрессивные чувства и поведение являются естественной частью природы человека. Но эта естественность агрессии нередко и абсолютно ошибочно воспринимается как способность к безграничному её проявлению, вплоть до такого насильственного действия как убийство. А из подобной неверной интерпретации природы агрессии ещё и делается вывод о невозможности искоренить насилие из человеческого поведения, поскольку без этого он станет «безвольным овощем», неспособным на многие виды деятельности, требующие от него агрессивности. Но эту нелепую подмену понятий можно легко опровергнуть на одном практическом примере – статистике домашнего насилия в семьях игроков американского футбола и полицейских.

Если вы считаете агрессивность необходимым компонентом многих видов человеческой деятельности и социальной коммуникации, то согласитесь, что американский футбол довольно агрессивный спорт, для участия в котором человеку без этого компонента никак не обойтись. Почему же он необходим полицейским, думаю, не стоит и объяснять. Но между игроками и полицейскими есть одна категорическая разница. Как показывает американская статистика домашнего насилия, в семьях полицейских его уровень до 4 раз превышает средненациональный. В то же время в семьях игроков оно встречается почти в 2 раза реже среднего.

Почему же так? В то время как игроки просто должны добиваться хороших спортивных результатов, непосредственная задача полицейского – совершать насильственные нападения на других людей, которые сами зачастую никакого насилия и не совершали, а лишь были обвинены в нарушении каких-то государственных законов и «преступлениях без жертвы». Очевидно, что первая профессия возможно и будет привлекать к себе явно демонстрирующих свою агрессивность, но всё ещё ненасильственных людей, у которых она является ограниченной, находится под ингибирующим контролем. Вторая профессия будет чаще привлекать именно насильственных людей, ведь насилия требуют их служебные обязанности.

На примере этих двух профессий мы можем чётко увидеть, в чём же разница между находящейся под ингибирующим контролем функциональной агрессией и вышедшим из-под контроля патологическим насилием. Первого абсолютно достаточно человеку для выполнения любой деятельности, если конечно же она не состоит в совершении самого насилия. Человек не станет каким-то «безвольным овощем», если его агрессивность будет ограничена. Да и она естественным образом ограничена у подавляющего большинства людей, которые не смогут никогда намеренно причинить кому-то серьёзный вред, а уж тем более убить, чувствуя к подобному сильнейшее отторжение. Поэтому называть способность совершить насилие как важную для многих видов человеческой деятельности черту будет попросту абсурдной подменой понятий.

Мифы о насилии

Libertarian Band выпустили ролик по очень важной теме мифов о насилии, которая нами уже не единожды поднималась. Действительно ли убийства были нормой для доисторического человека? Какой процент солдат не чувствует сопротивления к совершению убийства и является ведущей силой войн? Сколько людей на самом деле виноваты в миллионных жертвах геноцидов? В чём кроется ложь экспериментов, демонстрирующих насильственность человека? Ответы на эти и другие подобные вопросы вы получите посмотрев ролик «Мифы о насилии».

Как ограничения и запреты на оружие дают эффект, противоположный ожидаемому

Волюнтарист, Битарх

Когда какие-то политические силы или сообщества выступают за строгое регулирование, а то запрет вооружения для частных лиц, они непременно ожидают от этого повышения безопасности в обществе, снижения преступности, в том числе насильственного характера. Логика за такими ожиданиями стоит следующая – человек без оружия не может причинить столько вреда, сколько может человек с оружием, поэтому свобода вооружения представляет угрозу для общества.

Конечно же, такая логика в корне неверна. Полностью избавиться от оружия попросту невозможно. При любых раскладах оно останется в руках правительственных агентов, таких как армия и полиция. Также чаще всего оно останется и в распоряжении бандитов – они же бандиты, а значит не будут следовать закону о запрете оружия. Если их оставить без «легальных» способов заполучить оружие, то в ход пойдут «нелегальные» способы и чёрный рынок. Например, статистика из Соединённых Штатов показывает, что 80% вооружённых преступников получают оружие именно нелегальным образом.

Мы видим, что несмотря на какие бы то ни было законы, как минимум у двух типов агентов оружие будет абсолютно всегда. Только вот его теперь гарантированно не будет у простых людей – законопослушных граждан. И абсурдность такого положения дел состоит не только в том, что подавляющему большинству людей оружие необходимо только для самозащиты, и они никогда бы не использовали его для совершения нападений. Она ещё и состоит в том, что людей таким образом фактически лишают всех возможных прав и свобод сразу. Что вообще смогут невооружённые люди противопоставить вооружённым бандитам, как стационарного характера (государствам и правительствам), так и кочевого (частным бандитам и насильникам)? Что они будут делать, если на них, не имеющих в принципе никаких сил, кто-то решит напасть пользуясь своим громадным потенциалом насилия?

А ведь такое всегда происходило в истории человечества. Геноциды начинались именно с лишения людей свободы вооружения. Перед турецким геноцидом армян вышла прокламация об отнятии у последних оружия. Советская власть ещё до окончания гражданской войны ввела обязательную сдачу оружия правительству и жестокие наказания за неподчинение. Немецкие нацисты тоже ввели запреты на вооружение. Такая же ситуация была при геноцидах в Камбодже и Руанде, как и многих других геноцидах.

Что касается частного насилия, то приведём в пример те же Соединённые Штаты, где 94% всех массовых расстрелов происходят именно в так называемых «зонах, свободных от оружия» (gun-free zones). По логике противника свободы вооружения, такое просто невозможно, ведь оружие там запрещено. Также замечу, что очень легко объяснить, почему показатель массовых расстрелов аж настолько высок в местах с запретом на вооружение, тогда как там, где оружие разрешено, они почти что никогда не происходят. А с чего им там происходить, если любой бандит на попытку устроить подобное мгновенно получит в ответ вооружённую самозащиту от своих потенциальных жертв?

Хочется задать вопрос противникам свободы вооружения – что вы будете делать, если ваше правительство, решив устроить чистки неугодных ему людей, направит своё оружие против вас самих? Что вы будете делать, если на вас нападёт бандит с пистолетом, или даже просто ножом? Что вы предлагаете делать всем обычным и мирным людям в таких ситуациях? Очевидно, никаких адекватных ответов на эти вопросы не получится дать не ссылаясь на вооружённую самозащиту.

Выступать против свободы вооружения и против естественного права человека на самозащиту – значит давать небольшому проценту бандитов и насильников полноту силовой власти над всем обществом. Попытка добиться большей безопасности даёт в итоге лишь меньше безопасности, если и вовсе не её полное отсутствие, поскольку она никак не может быть там, где одни люди обладают относительно бесконечным потенциалом насилия, а другие не имеют ни права, ни возможности защищать себя. Частный бандитизм и правительственные геноциды – неудивительный результат подобных стремлений.

Используем концепцию неявного договора против этатистов

Волюнтарист, Битарх

Наверняка вы знакомы с аргументом, что лишь пользование каким-то благом якобы уже само по себе подразумевает согласие с установленными на это правилами, даже если такое согласие не было явно подтверждено. Например, нахождение на определённой территории автоматически обязует человека следовать её правилам. Будучи несогласным с правилами, он не должен посещать эту территорию, иначе его абсолютно обоснованно ожидает наказание, установленное за совершение такого нарушения. Аналогично это работает с любым пользованием материальными благами и взаимодействием с другими людьми. А кто-то, ссылаясь на авторское право, и вовсе может утверждать, что такое правило распространяется даже на нематериальные блага. Например, лишь пользуясь какой-то программой, вы автоматически соглашаетесь следовать установленным её разработчиком правилам и самому закону об авторском праве («clickwrap»).

Нередко к такому аргументу прибегают этатисты – сторонники силовой государственной власти. С его помощью они могут оправдывать любые обязательства, исходящие из тех или иных государственных законов, как подобное неявное согласие на устанавливаемые ими нормы. Очень часто они утверждают, что лишь само нахождение человека на территории государства уже обязует его к полному подчинению всем государственным законам. Что же, тогда пусть не удивляются, что данный аргумент можно обернуть против них самих.

Главным инструментом этатиста в навязывании произвола стационарного бандита («законодательства») является принуждение через угрозу применения насилия. Ведь разве получится у этатиста заставить лично вас что-то делать или не делать, не угрожая насилием? Конечно же, оно может быть инициировано только к конкретному человеку, которому, исходя из концепции неявного договора, ничто не мешает просто взять, и поставить свои собственные условия на взаимодействие с ним.

Я предупреждаю, что если кто-то хочет совершить ко мне насилие, то взаимодействуя со мной таким образом, он вступит в договор о согласии на проведение процедуры эвтаназии в рамках самозащиты с моей стороны. Будучи предупреждённым и ознакомленным с моим правилом, выбор теперь за самим желающим совершить насилие. Решившись на это, он тем самым неявно подпишется на установленный мною контракт и примет указанные в нём условия.

Понимая это, у этатиста остаётся только два возможных варианта, как дальше относиться к концепции неявного договора. Он может либо продолжать придерживаться её, тем самым признавая за другими людьми право на неограниченную самозащиту от любых попыток совершить к ним насилие, либо же вовсе выбросить эту несостоятельную и необоснованную концепцию из списка своих аргументов в защиту насильственной власти.

Проблему насилия нельзя решить частично, с ней можно разобраться лишь полностью

Волюнтарист, Битарх

Когда насилие разделяется на такие категории, как недопустимое, допустимое, а то и необходимое, в этом разделении делается грубейшая ошибка. Она состоит в предположении, что можно бороться лишь с недопустимым насилием, при этом не задевая другие категории. Инициация насилия якобы может быть полезной в тех или иных ситуациях, поэтому стоило бы сохранить именно это «полезное» насилие.

Однако разделять насилие на разные категории по показателю допустимости и недопустимости – просто абсурдная затея. Насилие неделимо, не бывает людей, способных совершить насильственное нападение одного типа, при этом неспособных совершить другого. Человек либо способен, либо не способен совершить насильственное нападение в целом. И в верности этого утверждения вы сможете легко убедиться всего лишь после небольшого объяснения самой природы насильственного поведения и одного интересного факта.

Насилие не является сугубо рациональным поступком, к которому человек прибегает всегда, когда ему это выгодно и не несёт за собой серьёзные риски. Проявление насилия не зависит исключительно от социальных сдержек и противовесов. Независимо от стимулов большинство людей никогда не совершало и не совершит акт насилия, по крайней мере в его серьёзных формах, таких как причинение значительного физического вреда другому человеку или убийство. За всю историю человечества и во всех обстоятельствах, например войнах и геноцидах, менее 2% людей совершали такие действия.

Как правило, человеку свойственны естественные сдерживатели агрессии – ингибитор насилия, который при попытке совершить акт насилия лишь вызывает у него чувство отторжения. Также этот механизм играет важную роль в развитии эмпатии, которая тоже присуща большинству людей. Способность среднестатистического человека причинять реальный физический вред другим людям ограничена лишь самозащитой при наличии непосредственной угрозы жизни.

Теперь стоит упомянуть один очень важный и интересный факт. Как показывает статистика домашнего насилия в США, в семьях полицейских оно встречается до 4 раз чаще, чем в среднем во всех американских семьях. И это лишь те случаи, о которых полицейские сами сообщили в анонимных опросах, наверняка многие из них даже так не признались в своей насильственности.

При сохранении хотя бы одной категории насилия неизбежно сохранение и всех других категорий. Чтобы в обществе были полицейские, солдаты, а уж тем более какие-нибудь спецслужбы и «палачи», исполняющие приказы по устранению кого-либо, обязательно необходимо и наличие в обществе некого процента в целом способных на насилие людей. Иначе таких служащих просто неоткуда будет брать. Но если сохранять такое положение дел, то и частная насильственная преступность никуда и никогда не денется. Да и сами служащие будут источником частного насилия. Днём кто-то крайне успешный служащий, всегда готовый по приказу провести любое насильственное задержание, а вечером он возвращается домой и избивает свою жену и детей. Судя по статистике, именно этого и стоит ожидать от человека, который в целом не так сильно чувствует отторжение к совершению насилия, как другие люди.

Попытка лишь ограничить, а не искоренить насилие со стороны способных на его совершение людей просто не сработает. Эффективно можно бороться только против всего насилия и всех насильников сразу. Нельзя делить насилие по категориям допустимости и недопустимости (а уж тем более необходимости), иначе эта проблема никуда не денется, и в обществе будет продолжать оставаться тот небольшой процент людей, способный совершить его в любой момент и в любых формах.

Насилие слишком сильно привлекает к себе внимание

Волюнтарист, Битарх

О естественности совершения человеком жестокого насилия, вплоть до убийств, нередко утверждают основываясь на якобы его бесконечном наблюдении в человеческом обществе. Ни дня в истории не прошло без убийств и даже каких-то вооружённых конфликтов, и это продолжается в современном мире. А значит человек крайне жесток и насильственен.

Но такие утверждения основаны на сугубо субъективном ощущении происходящих в мире событий. Например, 69% американцев верят, что среди игроков американского футбола сильно распространена проблема домашнего насилия. Эта вера подпитывается медийными скандалами, разворачивающимися вокруг игроков, действительно совершающих подобное. Но если опираться не на субъективные ощущения, а на статистику, то окажется, что в семьях игроков домашнее насилие встречается почти в 2 раза реже, чем в среднем по всем американским семьям. В то же время в семьях полицейских оно встречается до 4 раз чаще, чем в среднем. Но о плохих полицейских американские СМИ вряд ли будут разговаривать, если это либо не слишком скандальный, либо не выгодный каким-то образом правительству случай. Мало того, полицейских ещё и покрывают в их насильственности. Так, обращения по проблеме домашнего насилия зачастую вовсе не рассматриваются, если обвиняемым является полицейский.

Именно таким образом формируются мифы о насилии. Подвести может ещё и неполнота данных. Когда разговор заходит об определённом количестве погибших в каком-то геноциде или войне, то нередко предполагается, что убийц было приблизительно столько же. Но это окажется абсолютно неверным, если мы посмотрим на случаи, когда количество убийц всё же было известно. Например, геноцид до 2 миллионов людей в Камбодже был устроен всего 55-70 тысячами красных кхмеров.

Относительно всех людей насилие совершается очень небольшим их процентом. О противоположном могут говорить только субъективные оценки, основанные на неполноте данных или распространённых заблуждениях. Если вы наблюдаете насилие каждый день, это абсолютно не говорит о том, что насилие совершается большим количеством людей. Это просто меньшинство совершает его довольно часто, да и само насилие слишком сильно привлекает внимание в сравнении с другими событиями.

Что должен понимать каждый сторонник силовой власти

Волюнтарист, Битарх

Существование в обществе принудительной силовой власти чаще всего оправдывается необходимостью решения каких-то задач с помощью насильственных методов. При этом предполагается, что люди всё ещё будут в значительной мере обладать какими-то свободами и правами. Уверен, сами же этатисты – сторонники силовой власти, хотят иметь свободы и права, хотят, чтобы к ним относились как к личностям и с ними считались. Вряд ли кто-то даже из представителей жёстких этатистских взглядов хотел бы превратиться в безвольного раба или государственную собственность, всей жизнью которого будут строго управлять, не давая никаких свобод.

Конечно же, этатисты совершают большую ошибку рассчитывая на то, что силовая власть будет относиться к ним с уважением, будет с ними считаться, а также будет как-то себя ограничивать. Пандемия коронавируса хорошо показала, как первые в списке демократии мира, такие как Австралия и Канада, могут почти мгновенно превратиться в авторитарные режимы, а авторитарный Китай – превратиться в жестокую диктатуру, где к людям относятся именно как к государственной собственности, скоту и расходному материалу. В истории также было много случаев, когда правительства, даже довольно демократические и либеральные в своих порядках, намеренно пренебрегали свободами и правами людей, а то и вовсе травили и убивали самых простых граждан.

Любой этатист, даже придерживающийся концепции минимального силового государства, чтобы быть последовательным в своей позиции должен отказаться от признания за собой каких-либо свобод и прав. В любой момент любая силовая власть может сделать с человеком что угодно. Её никак нельзя ограничить лишь выполнением каких-то конкретных задач. Если у неё есть в распоряжении агенты, способные совершить убийство в выполнении какой-то одной конкретной задачи, значит они могут сделать это вообще ради любой цели. Стационарному бандиту нужен лишь повод или причина, чтобы отдать соответствующий приказ. Разве кто-то не согласен, что это работает именно так?

Продолжая придерживаться этатистских взглядов, человек должен признать, что в рамках предпочитаемой им системы к нему будут относиться как к государственной собственности, скоту и расходному материалу. Любым человеком силовая власть может пренебречь, а то и намеренно пожертвовать. Она, конечно, может становиться и на защиту простых людей, но лишь в тех случаях, когда ей это выгодно. А станет вдруг выгодно пренебречь или пожертвовать людьми – значит произойдёт именно это.

Не спасёт даже прямая демократия, где в теории большинство всё ещё может «пустить в расход» меньшинство, а на практике это может в одностороннем порядке сделать и вовсе небольшое количество исполнителей демократической воли. Например, это сделают какие-нибудь силовые структуры, прямыми сотрудниками и управляющими которых конечно же никогда не будет большинство. Подобному органу ничто не помешает совершить любое насилие, разве что только сами граждане не будут массово вооружены и готовы защищаться от посягательств на их жизнь.

Если кто-то считает себя личностью, желает обладать свободами, правами и выбором, то ему категорически не стоит придерживаться даже минимальных этатистских взглядов. Иначе его позиция будет абсолютно непоследовательной.