Рубрика: Волюнтарист

Авторская колонка Волюнтариста

Правительства уже могут раздумывать над тем, чтобы манипулировать чувствами и поведением людей с помощью распыляемых препаратов, поэтому мы тоже обязаны сопротивляться биологическими методами

Волюнтарист, Битарх

Существует крайне интересное исследование от Военно-морской аспирантуры города Монтерей штата Калифорния об использовании окситоцина в полицейских и военных целях. Окситоцин является гормоном, который усиливает доверие и предрасполагает к построению доверительных отношений, чем предлагается пользоваться для принудительного уменьшения нежелания людей взаимодействовать с силовыми агентами. В нём также рассматриваются разные методы доставки окситоцина, самый эффективный из них – ингаляционный, высвобождение окситоцина увлажнителем воздуха, аэрозольным распылителем или другим устройством, поскольку при ингаляции он почти мгновенно попадает в мозг и начинает действовать.

Некоторые из предлагаемых сценариев применения довольно безобидные и могут быть полезными. Это стимуляция доверия у ребёнка, являющегося жертвой или свидетелем преступления, у человека, выражающего суицидальные намерения, в сценарии захвата заложников для проведения успешных переговоров, у преступников для их реабилитации, или у террористов, чтобы они быстро доверились подосланному новичку.

Но также предлагаются крайне мрачные сценарии, которые могут позволить стационарным бандитам (государствам) укрепить власть, вплоть до построения тоталитарной диктатуры, не сталкиваясь с сопротивлением. Первый сценарий – это контроль протестов за счёт стимуляции доверия протестующих к полицейским и силовикам. Второй сценарий – борьба с восстаниями, в том числе путём массового распыления окситоцина, чтобы заполучить доверие населения и предрасположить его к выдаче неугодных властям индивидов.

Стоит отметить, данное исследование было опубликовано ещё в 2007 году, и на нём отмечено, что оно «неклассифицированное» (рассекречено) и «разрешено для публичного доступа». Что американские военные могли ещё придумать за это время, что является засекреченным и не находится в публичном доступе, нам остаётся только догадываться. Особенно учитывая существование у них в прошлом таких идей, как «гей-бомбы», которые при сбрасывании на вражеские войска должны были делать солдат небоеспособными, вызывая сильное возбуждение.

Точно ясно одно – мы можем уверенно предполагать, что стационарные бандиты хотят манипулировать нашими чувствами и поведением, прибегая к биологическим методам воздействия. И возможно, когда-то у них вовсе могут появиться средства, способные промывать людям мозги и делать их абсолютно покорными.

Такой угрозе можно предложить одно эффективное решение – действовать на опережение, тоже прибегая к биологическим средствам, которые можно легко и дёшево производить. Речь идёт о средствах для усиления функции механизма ингибирования насилия, нехватка которой приводит к психопатическим предрасположенностям и способности совершать умышленные и спланированные акты насилия. Стремление иметь над людьми насильственную власть тоже признак наличия психопатических черт, и усиление ингибитора насилия должно предрасположить человека бросить его. Также оно должно сделать силовых агентов стационарных бандитов неспособными эффективно совершать акты насилия.

Но что касательно доставки таких средств к их пациентам? Нужно отметить, что силовые агенты не существуют в отрыве от общества. Они живут рядом с нами, ходят по тем же улицам, у них не получится бегать за несогласными в противогазах, особенно если кто-то закидает их краской, в конце концов, их набирают прямиком из общества. Они не более защищены от биологического воздействия со стороны обычных людей, чем обычные люди от такого же воздействия с их стороны. Особенно они будут уязвимы, если доступными и дешёвыми станут средства для перманентного усиления ингибитора насилия, например, препараты генной терапии. И вопрос лишь состоит в том, кто перехватит инициативу в биологических методах воздействия, успеют ли люди побороть такую патологию, как дисфункция ингибитора насилия, искоренить её из общества до появления эффективных средств промывки мозгов.

Почему достижение добровольных свободных взаимоотношений невозможно в обществе, где слишком много людей способны совершать насилие

Волюнтарист, Битарх

Существует взгляд, что единственным обязательным условием для достижения свободы деятельности, договорённости и ассоциации является создание существенных издержек для преступников. Якобы достаточно просто того, чтобы любое причинение вреда неизбежно требовало компенсации, и чтобы все люди владели оружием, что сделает нападения невыгодными (не подумайте, что мы выступаем против владения оружия – оно полезно для эволюционного отбора, но сейчас мы говорим о другом). В таком случае даже если все будут психопатами, существенного насилия на практике не возникнет. Мало того, кто-то может сказать, что насильственность и вовсе необходима для свободного человека, например, чтобы легко убивать за любые посягательства в свою сторону и совершать насильственную месть (по принципу «око за око»). Но мы можем легко оспорить эту позицию и доказать, почему свобода возможна только в обществе мирных людей.

Во-первых, глупо будет считать, что люди всегда действуют рационально и хорошо оценивают выгоды и риски. Даже в обществах, где за воровство отрубали пальцы и руки, воры не исчезали полностью. А психопатичных индивидов это тем более касается. Как показывают исследования, они слишком сильно концентрируются на своих целях, упуская важные моменты. Например, в задаче, где им нужно было проходить лабиринт, манипулируя рычагами и избегая тех из них, которые болезненно ударяли током, они хорошо справлялись с первым условием, но хуже обычных людей со вторым. В азартных играх они плохо обучались долгосрочным стратегиям, им было важно быстро сорвать огромный выигрыш, даже рискуя загнать себя в минус. Также психопатичные пилоты во Второй мировой войне легко бросались за врагом, забывая следить за топливом, положением других самолётов и прочими важными для победы факторами.

Понимая это, кто-то ещё будет думать, что психопатичных индивидов можно уговорить или достаточно запугать, чтобы они точно не совершали насилие, не организовывали преступные группировки, а то и не пытались всех насильно подчинить и создать свою власть в обществе, где таковой не будет? Не забываем, что нынешние государства возникли именно насильственным подчинением людей. И стремясь к положению «стационарного» бандита, «кочевые» бандиты игнорировали риск гибели от рук защищающихся и своих конкурентов.

Во-вторых, существует много способов причинения людям вреда без прямого насилия. Разного рода манипуляции, включая сплетни, шантаж, угрозы, настраивание людей друг против друга, провоцирование на враждебную реакцию (чтобы выставить вас перед другими неадекватом), изматывание, психологическое и экономическое насилие и т. п., которыми часто пользуются психопаты в преследовании своей выгоды. Невозможно будет прописать сдерживающие факторы и наказания для всех таких сценариев. А значит, чем больше вокруг психопатичных индивидов, тем больше лично к вам будут применяться такие манипуляции, и вместо продуктивной деятельности вы будете всё время тратить на то, чтобы защититься от попыток пройтись по вашей голове. Также психопатичные индивиды склонны саботировать коллективную работу ради личной выгоды.

Представим теперь противоположную ситуацию – психопатичных индивидов нет или их пренебрежительно мало. В таком обществе свобода взаимоотношений наступит мгновенно и без дополнительных требований. В то же время в обществе психопатов скорее всего можно ожидать что-то наподобие происходящего сейчас на Гаити или сценария фильма «Новая Земля», где отправленные жить на остров насильники устроили массовую бойню и в какой-то момент небольшая их часть даже насильно подчинила всех остальных и монополизировала владение ресурсами. И если вы бы не хотели в «свободном» обществе ежедневно участвовать в войне всех против всех, вам бы прежде стоило подумать об искоренении такой патологии, как дисфункция механизма ингибирования насилия, которая делает некоторых людей психопатически-предрасположенными и способными легко причинять вред другим людям.

Могут ли психопаты испытывать эмпатию и чем она отличается от эмпатии нормальных людей

Волюнтарист, Битарх

Общепринятым является мнение, что психопатичные индивиды слабо испытывают эмпатию или в принципе её не проявляют. Это, конечно же, делает их хладнокровными и бесчувственными, способными даже легко совершить убийство, если на это найдётся причина и не будет значительных рисков. Но, кроме этого, отсутствие у них эмпатии долгое время ставило под сомнение возможность проведения лёгкой и эффективной терапии их состояния.

Впрочем, исследование психопатичных преступников обнаружило, что они могут испытывать эмпатию. Мало того, в рамках опыта у них наблюдался такой же уровень активации зеркальных нейронов, которые отвечают за способность обучаться через подражание другим людям и, как считается, в том числе задействованы в проявлении эмпатии, как и у здоровых индивидов.

Однако у психопатов есть одно очень важное отличие. В то время, как у нормальных людей эмпатия проявляется спонтанно, независимо от того, желает ли человек испытывать её, психопаты могут умышленно контролировать этот процесс. Их обычным состоянием является отключенная эмпатия, они проявляют её только тогда, когда сами захотят. И в рамках опыта нормальная активация зеркальных нейронов у психопатов наблюдалась только тогда, когда исследователи прямо просили их проявить эмпатию.

Результаты этого исследования сходятся с тем, что зачастую психопаты заявляют сами о себе, например, на веб-сайтах вопросов и ответов, таких как Quora. Если поискать там вопросы психопатам о том, способны ли они испытывать эмпатию, вы увидите много положительных ответов, однако с замечанием, что они могут буквально включать и выключать эмпатию когда захотят, как будто у них есть на это переключатель. Впрочем, есть и психопаты, заявляющие о полной неспособности испытывать эмпатию. Однако, учитывая уже известные нам данные, можно предположить, что они попросту не умеют её у себя включать.

Исследователи пока не знают, как превратить эмпатию, которую психопаты могут проявлять намеренно, в спонтанно проявляемую эмпатию, свойственную большинству людей. Впрочем, тот факт, что психопаты могут проявлять эмпатию, по крайней мере при каких-то определённых условиях, даёт терапевтам что-то, с чем можно работать.

Также стоит выдвинуть предположение, что эмпатию довольно легко можно сделать спонтанной применением определённых средств, активирующих некоторые серотониновые рецепторы и благоприятно влияющих на функцию серотониновой системы в целом. Фармакологическая активация серотониновых 1A и 1B рецепторов в опытах на животных зачастую приводит к тому, что они прекращают совершать агрессивные нападения на сородичей, а то и становятся более предрасположены помогать им, например, делиться с ними едой, даже если это не приносит испытуемой особи никакой личной выгоды. Такой эффект связан с активацией механизма ингибирования насилия, который в случае человека играет важную роль в развитии эмпатии.

Результаты данного исследования дают ответ на ещё один важный вопрос. Кто-то вполне может найти и указать на индивидов, которые в своей обычной социальной жизни являются нормальными семьянинами, хорошими друзьями и коллегами, законопослушными гражданами, т. е. полноценными членами общества несмотря на то, что в каких-то определённых условиях, например, при несении службы в силовых органах или будучи солдатом на поле боя, они легко совершали насилие и даже убийства, не испытывая к этому ни малейшего отторжения. Как известно из ряда исследований, включая военные, способность легко совершать насилие и убийства в подобных условиях всё ещё будет проявлением высокой психопатичности индивида. Но никакого противоречия здесь нет. Ведь возможно, такие случаи как раз и объяснимы тем, что психопатичные индивиды могут быть эмпатичными, когда они того намеренно хотят, например, желая иметь полноценную социальную жизнь. Однако не стоит забывать, что такие индивиды в любой момент могут захотеть не испытывать эмпатию, и это несёт определённые угрозы для общества.

Как слёзы влияют на агрессивность

Волюнтарист, Битарх

Из теории механизма ингибирования насилия нам известно, что здоровый индивид при наблюдении страданий (сигналов бедствия) другого человека начинает испытывать чувство отторжения и становится предрасположенным к прекращению агрессивных действий в его сторону. Такой эффект является психологическим, отвечающие за него нейронные пути активируются в результате самого наблюдения страданий как социального сигнала. По крайней мере так мы могли считать раньше. Но некоторые новые открытия указывают на то, что воздействие некоторых сигналов бедствия на ингибитор насилия, а конкретно – плача, может иметь химическую природу.

Несколько лет назад в исследовании на крысах было выявлено, что втирание слёз самок в лицо и другие части тела самцов, которые в опытах имели роль «нарушителей», снижало агрессивность «резидентов» – самцов, в клетку которых их впускали. В случае соблюдения всех необходимых условий парадигмы резидента-нарушителя, от особи-резидента можно ожидать агрессивное нападение на особь-нарушителя. Но, как было выяснено, если нарушитель пахнет слезами самки, то к нему не будет проявлено агрессии. При этом слёзы самцов не обладают таким воздействием.

Недавно схожий результат был воспроизведён и на людях. Для измерения агрессивности мужчин использовалась денежная игра с провокациями и возможностью «отомстить» за них, но не получив за месть никакой личной выгоды. Игрокам было сказано, что они играли против другого человека, хотя на самом деле они играли против компьютера. Перед игрой мужчинам 13 раз давали понюхать образцы по 1 мл вещества с интервалом в 35 секунд. Первые три раза это был солевой раствор, остальные десять – тоже солевой раствор в случае контрольной группы и слёзы женщин в случае испытуемой группы.

В результате агрессивное игровое поведение (стремление мстить за провокации) у мужчин, которые нюхали слёзы женщин, было ниже на 43,7%, нежели у контрольной группы. Также с помощью МРТ было выяснено, что у них не так сильно активировались префронтальная кора и передняя часть островковой доли мозга в результате провокаций во время игры.

Конечно, как отмечают психологи, в случае реальных ситуаций могут возникать некоторые вопросы, например, почему слёзы, несмотря на замечательные результаты опытов, не всегда играют значительную роль в прекращении домашнего насилия. Есть предположение, что слёзы могут не быть значимыми в отношениях между взрослыми, а эволюционная роль их антиагрессивного воздействия – защита от агрессии детей, которые неспособны заявить о том, что её необходимо прекратить, но будут много плакать в случае её возникновения. Опыты с детскими слезами ещё планируются к проведению. Также планируются исследования по поиску конкретного компонента слёз, вызывающего антиагрессивный эффект. Это могло бы помочь в создании и производстве высокоэффективного гуманного средства самообороны, не наносящего какого-либо вреда нападающему.

Что делать если вы не хотите повторить судьбу Навального

Волюнтарист, Битарх

В связи с произошедшим хотелось бы высказать своё собственное мнение. Конечно же, многие скорбят и выражают свои соболезнования. Однако сейчас стоило бы рассказать о том, чему нас может научить эта история. Дело в том, что выступать против сложившейся системы, притом во многих странах мира, абсолютно открыто, играя по её же правилам и прибегая к стандартным и всем известным практикам, как это делал трагически умерший Алексей, может быть очень опасно и в конечном итоге непродуктивно. Но в современном мире можно и необходимо прибегать к альтернативным подходам, которые в принципе не предполагают прямой конфронтации.

Хорошим примером я бы назвал то, как некий аноним (или группа анонимов) под псевдонимом Сатоши Накамото уничтожил «священную» монополию стационарных бандитов (государств) на деньги, создав биткоин. Он так и не был достоверно деанонимизирован, а его инструмент был устроен так, что даже в случае полной деанонимизации, а то и физической ликвидации создателя, он бы не перестал существовать и функционировать, так как является децентрализованным. А существовавшие до биткоина анонимные и неподконтрольные государствам платёжные средства и электронные валюты, такие как E-gold и Liberty Reserve, были уничтожены правительством США ввиду их централизованной структуры и наличия конкретных неанонимных создателей и руководителей, которые в итоге получили очень большие тюремные сроки.

В идеале стационарные бандиты не должны вообще быть осведомлены, что против них кто-то выступает, и не должны иметь возможности выйти на тех, кто это делает. Методы противодействия должны быть крайне нестандартными и нетрадиционными, скорее всего, полагающимися на современные технологии. Здесь также можно вставить слово про нынешние войны – с популяризацией современных дронов, государства лишились возможности эффективно уничтожать производство высокотехнологического вооружения при нападении на кого-то. Как бы хорошо не был защищён или спрятан большой централизованный военный завод, производящий традиционное вооружение по традиционным методам, рано или поздно он будет разбомблен. А с сотнями маленьких частных предприятий, производящих тысячи дронов в день и не объединённых никакой единой структурой управления, абсолютно ничего нельзя поделать. Такой современный, нетрадиционный подход к производству высокотехнологического вооружения способен обеспечить защиту даже тому, кто противостоит в разы превосходящему по силам врагу.

Какие именно методы можно предложить – решать тем, кто обладает нужной для этого компетенцией в той или иной сфере. Но мы, в рамках нашего проекта, можем выдвинуть один подход, полагающийся на науку и современные технологии. При понимании, что способность к совершению умышленных, спланированных и целенаправленных актов насилия, не испытывая никакого внутреннего отторжения и сопротивления, является результатом наличия у индивида расстройства – дисфункции механизма ингибирования насилия, возможной становится клиническая терапия насильственного поведения с помощью средств, усиливающих функцию данного механизма. А в случае наличия угрозы совершения насилия со стороны каких-то частных индивидов или представителей какой-то организованной структуры, стоило бы задуматься о создании боевого варианта такого биологического решения. Подробнее с концепцией ингибитора насилия вы всегда можете ознакомиться в наших материалах.

Дешёвые дроны с ИИ — одно из опаснейших оружий будущего

Волюнтарист, Битарх

Когда разговор идёт о том, какое оружие может быть крайне смертоносным, но при этом очень дешёвым и доступным для создания практически любой группой людей или даже одним человеком, на ум, скорее всего, придут вирусы. Ввиду стремительного развития и удешевления биотехнологий существует угроза «подвальных лабораторий», которые могут легко открываться и перемещаться с места в место. Впрочем, на этом список смертоносного и доступного вооружения не заканчивается. Как было отмечено в «Живом Журнале» Александра Розова, таким оружием могут стать дроны с ИИ.

Для введения в курс дела, сначала стоит привести комментарий от пользователя alekseymeeres, на который и отвечал Розов:
Лёгкие дроны изменили поле боя. Сегодня это летающий снайпер, который терроризирует всех, и людей, и даже бронированную технику. Стоимость дрона-камикадзе 1000 долларов (примерно) – это практически один солдат противника. Миллион долларов – тысяча солдат противника. Миллиард долларов – миллион солдат противника. Даже по ценам ВМВ это дешёвка.

Дальше Розов, опираясь на закономерности технологий, строит прогнозы, по которым:
– появятся лёгкие дроны стоимостью 100 долларов и выпускаемые по 100 тысяч штук в день, что вполне является реалистичным;
– появятся дроны для истребления дронов как единственно-возможная мера защиты против атак дронов, однако ручное управление ими из-за такой сложной цели будет невозможным, их придётся делать автономными, из-за чего они будут ещё и устойчивыми к глушению связи;
– исчезнет барьер принятия решений, больше человек не будет принимать решения о том, совершать ли атаку и в какую сторону её совершать, если дроны уже в воздухе.

Но нам важнее не то, как дроны будут использоваться государствами в войнах. Нам важны следствия для общества в целом:
– из-за простоты и дешевизны технологии она не сможет быть тайной, любая экстремистская или мафиозная группировка с любыми политическими и экономическими целями сможет ей воспользоваться;
– ни один гражданский объект в мире больше не будет в безопасности;
– граница между миром и войной исчезнет.

Скорее всего, многие смогут создавать дроны в домашних условиях, просто следуя инструкциям из интернета, это будет не сильно сложнее, чем сделать детскую игрушку с электроприводом. Обеспечение автономного управления, устойчивого к подавлению средствами РЭБ, тоже не проблема при нынешнем уровне развития ИИ. А любой человек, обладающий дисфункцией механизма ингибирования насилия и психопатическими предрасположенностями, легко применит такие дроны для совершения насилия. Притом отследить и наказать насильника будет крайне сложно, если только он не решит в открытую выпустить рой дронов посреди белого дня, что побудит к совершению насилия ещё большее количество психопатичных индивидов. Чем будут укомплектованы дроны тоже не важно, даже при отсутствии доступа к взрывчатке или её компонентам. Например, они могут переносить легковоспламеняющиеся вещества, а если цель нападения – всего один человек, то роем дронов, возможно, его получится забить грубой силой. В таком мире не будет возможности вести полноценную продуктивную деятельность, развиваться или даже просто спокойно жить. Насильники устроят тотальный террор и друг другу, и обычным мирным людям.

Как считают некоторые исследователи, избежать причинения непоправимого вреда в будущем получится только либо полным отказом от свободы и введением тоталитарной системы круглосуточной слежки за каждым человеком, либо же «биоусилением морали». Для осуществления второго сценария будет достаточно разработать и распространить терапию, которая бы восстанавливала полноценную работу механизма ингибирования насилия у психопатичных индивидов. Только так получится надёжно избавиться от угрозы, создаваемой ими в насильственном преследовании своих целей. Кроме того, даже политикам, которые ещё не скоро будут иметь техническую возможность уследить за тем, что делает абсолютно каждый гражданин за закрытыми дверьми, тоже стоит задуматься об идее биоусиления морали, ведь и они не будут находиться в безопасности.

Даже если вы докажете свою правоту в суде – никто вам не компенсирует разрушенную жизнь

Волюнтарист, Битарх

Помните ли вы такой спортивный автомобиль, как DeLorean, который ещё использовался в качестве машины времени в трилогии «Назад в будущее»? Довольно поучительной является история его создателя, Джона Делориана. Как только он начал производство автомобилей, ему предъявили обвинения в сбыте наркотиков. Позже он смог доказать, что история была подстроена ФБР, но всё его состояние ушло на оплату адвокатов. Также можно вспомнить немало историй, когда кто-то находился в тюремном заключении десяток-другой лет, после чего оказывалось, что он невиновен. Конечно, в таком случае могут предоставить денежную компенсацию. Но как возместить потерю значительной части жизни, притом нередко «лучшей», когда человек ещё молод, наиболее продуктивен, способен легко создать семью или построить карьеру?

Даже доказав в госсудах свою правоту, вы можете многое потерять. Далеко не во всех случаях вам будет положена хотя бы денежная компенсация, а если вы её и добьётесь, она всё равно не покроет потерю части жизни или упущенную прибыль от средств, которые вам пришлось потратить на разбирательства, а не на инвестирование. Стационарный бандит, допустив ошибку, может легко разрушить вашу жизнь.

Конечно, существует аргумент, что это цена, которую необходимо заплатить за безопасность, и системе позволено жертвовать жизнями нескольких, если она способна спасти многих. Но понимает ли выдвинувший такой аргумент человек, что ошибки госвластей оплачиваются с его же кошелька? У государства ведь нет своих денег. Заплатил бы он компенсацию ложно обвинённому самостоятельно, если бы она не бралась из его кошелька хитро устроенными и довольно скрытыми налоговыми сборами? Вряд ли, скорее всего, он бы сказал, что разбираться с ошибкой должен тот, кто её совершил, не залезая в его кошелёк как постороннего человека. И стал бы он поддерживать такую систему, если бы сам оказался среди тех нескольких жертв? Скорее всего, его такая ситуация бы разозлила.

Также разговоры о позиции допустимости принесения жертв ради «высшего блага» наталкивают нас на необходимость вспомнить, кому вообще она свойственна. Исследования, участникам которых приходилось решать моральные дилеммы, продемонстрировали, что психопатические предрасположенности связаны с готовностью пойти на жертву. Например, это хорошо показало прохождение модифицированной дилеммы вагонетки, в которой нужно решить, допустимо ли подойти к одному толстому человеку и толкнуть его под вагонетку, чтобы остановить её спасти пятерых других людей, привязанных к рельсам. Выбор в пользу принесения жертвы был связан с повышенным уровнем всех показателей психопатии. И, стоит отметить, психопатичные индивиды в своих ответах на разные дилеммы были готовы жертвовать благосостоянием других людей, но не готовы принести в жертву своё собственное благосостояние (они, конечно же, не бросят под вагонетку сами себя).

Теперь стоит задаться вопросом: чем же аморальный и жестокий выбор бросить невиновного человека под вагонетку ради спасения других людей, на который могут решиться только психопатичные индивиды, отличается от выбора стационарного бандита навязывать человеку такие издержки судебных разбирательств и применять к нему такие наказания, которые могут полностью разрушить его жизнь, когда существует вероятность его невиновности? Если мы собираемся допускать второе, то, выходит, и первое тоже допустимо. Но большинство из нас мирные и непсихопатичные индивиды, которые своими руками и решениями не смогли бы принести человека в жертву. Так может и не стоит поддерживать систему, которая это делает? И, снова же, вы бы сами ведь не захотели вдруг оказаться на месте жертвы.

А если кто-то не против сам стать жертвой во благо других, то ему хотелось бы указать на кое-что по нашей основной тематике. В таком случае он, например, не имеет никакого права выступать с позиции недопустимости обязательной терапии для усиления ингибитора насилия у индивидов с её дисфункцией, оправдывая это возможной ошибкой её применения к «невиновным». Разве это не так?

Ошибка Пинкера – стало ли общество более мирным из-за возникновения государства?

Волюнтарист, Битарх

Одним из известных трудов Стивена Пинкера является книга «Лучшее в нас». Исходя из неё, общества, существовавшие до возникновения сельскохозяйственных цивилизаций с городами и монопольными правительствами, страдали от хронического насилия и бесконечных войн, и уровень насилия неуклонно снижался со временем, в том числе ввиду монополизации власти и закона. Но действительно ли насилия становилось меньше, играло ли возникновение государства в этом важную роль и является ли человек жестоким по своей природе?

По данным Пинкера, для обществ охотников-собирателей средний уровень летального насилия составлял целых 14%. Но откуда берутся эти данные? Проанализировав их, антропологи Дуглас Фрай и Брайан Фергюсон выяснили, что они неточны и являются «черрипикингом»[1][2]. Например, Пинкер предоставляет данные по убийствам в 8 племенных народов, однако он не говорит, что в случае двух из них (Хиви и Аче) все убийства относились к истреблению коренного населения пограничниками. А между собой племена старались жить в мире. Учитывая эти и другие подобные случаи, объяснимые колониализмом, оценку Пинкера уже можно снизить в два раза, до 7%.

Но и другие его данные являются сомнительными. Современные племена были «заражены» колониалистами, работорговцами, глобализацией и просто фермерством. Они имеют мало общего с племенами, живущими тысячи лет назад. Также антропологи могут предпочитать изучать более насильственные общества. 20% данных Пинкера и вовсе предоставлены одним человеком – Наполеоном Шаньоном, который критикуется в сообществе антропологов, допускает методологические ошибки и даже был изгнан из одного племени из-за навязчивого вмешательства.

Прибегая к другому подходу, Фрай просмотрел выборку 186 обществ, исследуемых антропологами. Только 24 из них были охотниками-собирателями, и только по 8-ми было много упоминаний. В случае 7-ми из этих 8-ми обществ убийства сообщались как редкое, а то и вовсе отсутствующее явление. Также он просмотрел антропологическую литературу в поисках культур, которые никогда не воевали. Он насчитал целых 70 таковых.

Как утверждает Пинкер, ссылаясь на 21 археологическую раскопку, 15% дикарей погибло от насилия. Однако некоторые из этих данных очень ограничены, а также могут быть неверно истолкованы. Например, захоронения людей с наконечниками стрел могут означать, что те попросту были охотниками.

Можно ли привести свидетельства лучше? Исследование до 3000 останков, найденных во Франции, показало 1,9% случаев летальных ранений. В списке Пинкера его нет. Как и исследования 350 останков в Британии с 2%, 418 останков в Сербии и Румынии с 2,3% или 2500 в Японии с 2% следов летального насилия. Исследование 1107 останков в Европе показало минимальную оценку в 3,7% и максимальную в 5,5% летального насилия. Ничуть не близко к 15% Пинкера.

Наконец, все примеры, приводимые Пинкером, не старше 12 тысяч лет, т. е. на них могла повлиять аграрная революция. И как пишет антрополог Лесли Спонсел, «на этапе культурной эволюции охотников-собирателей, который доминировал 99% человеческого существования… отсутствие археологических свидетельств войн позволяет предположить, что они были редки или отсутствовали на протяжении большей части человеческой предыстории».

В итоге можно вывести следующие данные по уровню летального насилия: 2% для охотников-собирателей, до 5% для обществ после аграрной революции, 7% для современных охотников-собирателей, 5% для ранних государств и 3% для 20-го века. Они подтверждают теорию Фергюсона о том, что войны внезапно возникли в мире без войн по причине усложнения социального устройства, а также слова Фрая, что мы имеем дело не с непрерывным падением уровня насилия, а с кривой n-типа.

Люди в обществах охотников-собирателей – социальном устройстве, наиболее близком к естественному состоянию человека, жили в мире и решали многие проблемы без насилия задолго до того, как государство навязало им дисциплину. Не было никакой гоббсовской «войны всех против всех», а данные, указывающие на такое, неточны и выборочны.

Приводит ли употребление алкоголя к насилию

Волюнтарист, Битарх

Употребление алкоголя часто связывают с проявлением повышенной агрессивности у человека. Каждое третье преступление совершается в состоянии алкогольного опьянения, а в случае насильственных преступлений, таких как домашнее насилие и убийство, этот показатель и вовсе может достигать 80%. Казалось бы, связь между алкоголем и насилием является довольно прямой. Однако в этом вопросе, как и многих других, не стоит совершать ошибку выжившего – учитывать только явно наблюдаемые результаты, игнорируя те из них, которые мы не имели возможности наблюдать. Не все люди становятся более агрессивными от алкоголя. Конечно, некоторые из них могут разозлиться под его воздействием, и это мы хорошо замечаем. Но в то же время другие начнут грустить или проявлять какие-то другие эмоции. И очень важную роль в том, какого поведения стоит ожидать от употребления алкоголя, играет нейрофизиология человека.

Как выяснили исследования на приматах, разница в работе серотониновой системы и негативное влияние среды являются важными факторами в агрессии, провоцируемой алкоголем. У макак-резус стрессовые обстоятельства, например, разлучение с родителями и социальная изоляция в раннем возрасте, приводили к подавлению работы серотониновой системы, повышенной агрессивности и чрезмерному употреблению алкоголя при его свободном доступе. Однако очень важно будет уточнить, что не на всех обезьян негативное влияние оказывало подобный эффект – ему поддавались только носители короткой аллели гена транспортёра серотонина. В то же время носители длинной аллели были более устойчивыми и не испытывали негативных последствий такого влияния. Можно сделать вывод, что генетическая предрасположенность к большей чувствительности к стрессовым обстоятельствам, вызывающей нарушения в работе серотониновой системы, приводит к повышенному употреблению алкоголя и агрессивности.

Повышенное употребление алкоголя наблюдалось и у мышей-мутантов с отсутствием гена серотонинового 1B рецептора, а стимуляция серотонинового 1A рецептора может приводить к снижению его употребления. Также исследования на мышах подтвердили, что не все особи становятся агрессивными от употребления алкоголя. Повышение агрессивности наблюдалось лишь у особей, которые обладали значительно пониженными (на 49-76%) уровнями мРНК всех серотониновых рецепторов (за исключением 3A) в префронтальной коре мозга и некоторыми другими отклонениями в серотониновой функции.

Также стоит выделить, что важным опосредующим фактором в данном вопросе является эмпатия. Так, мужчины (но не женщины) с её низким уровнем проявляют повышение агрессивности от употребления алкоголя. Кроме того, на двух выборках (клинической, состоящей из 703 пациентов психиатрических учреждений, и общественной, состоящей из 870 студентов) было показано, что уровень психопатических черт опосредует влияние алкогольной зависимости на совершение насилия к романтическим партнёрам. При этом сама по себе алкогольная зависимость, в отрыве от психопатических черт, проявила недостаточную связь с насилием, чтобы её можно было считать фактором, прогнозирующим его. Как отмечается, исследования по теме насилия к романтическим партнёрам должны учитывать потенциальную роль психопатии, особенно если изучается влияние употребления алкоголя.

Конечно же, употребление алкоголя в больших количествах чревато многими негативными последствиями для человека. Однако в том случае, если он проявляет насильственное поведение под алкогольным опьянением, мы не можем возлагать всю вину только на алкоголь. Он лишь является очередным провоцирующим фактором, а не причиной насилия, именно которой и нужно искать терапевтическое решение. Корень проблемы насильственного поведения и повышения уровня психопатических черт у индивида лежит в нарушении работы механизма ингибирования насилия, за функционирование которого и отвечает серотониновая система. В случае проявления насилия именно дисфункция данного механизма в первую очередь требует терапии.

Как возникает кооперация между членами разных групп

Волюнтарист, Битарх

Принято считать, что такие сугубо человеческие явления, как культура, традиции и социальные нормы являются необходимыми для того, чтобы сделать возможной кооперацию между разными обществами. В то же время животных, у которых отсутствуют подобные явления, принято считать социальными сугубо по отношению к собственной группе и враждебно настроенными к представителям других групп. Конечно, нельзя недооценивать важность этих явлений, однако они вполне могут быть необязательными для возникновения кооперации между группами.

Как продемонстрировало исследование карликовых шимпанзе или бонобо – ближайшего генетического родственника человека, они проявляют высокие уровни толерантности между членами разных групп. Они могут вместе путешествовать, отдыхать и питаться. Нередким у бонобо является обмен ресурсами между группами. Мало того, как было замечено, индивиды, которые проявляли более просоциальное поведение внутри своей группы, были также более просоциальными и по отношению к представителям других групп. При этом такая кооперация не возникает под влиянием какой бы то ни было культуры или социальных норм. Можно сказать, это попросту является естественным состоянием для бонобо.

Стоит также сравнить бонобо с обыкновенными шимпанзе. Они уже довольно враждебны к чужакам, межгрупповые столкновения в их случае вполне могут заканчиваться даже летальным насилием. Почему же возникает такая разница? Если сравнивать нейрофизиологию обыкновенных и карликовых шимпанзе, у последних оказывается в два раза выше плотность серотониновых нейронов в миндалевидном теле мозга. Кроме того, стоит отметить взаимоотношение в вопросе агрессии между серотонином, окситоцином (гормоном, который способствует только внутригрупповой просоциальности или так называемому парохиальному альтруизму) и тестостероном (половым гормоном). У обыкновенных шимпанзе наблюдается высокая реактивность тестостерона, что снижает их толерантность и провоцирует стремление к сражению за более высокий статус. И как известно из исследований, функция серотониновой системы (которая у бонобо выражена сильнее) в том числе состоит в ингибировании проагрессивного влияния тестостерона. Просоциальность стимулируется и окситоцином, и стоит отметить, что серотониновая система может оказывать влияние на его выделение.

Не стоит забывать и того, что кооперативно-коммуникативные навыки, возникшие на ранних этапах эволюции человека, были ключевыми для возникновения различных форм человеческого культурного познания, включая язык. Поэтому вполне можно предполагать, что просоциальность и кооперация возникают не просто ввиду культуры. Скорее, все эти явления имеют общие эволюционные корни. И основой для их возникновения вполне может быть развитие механизма ингибирования насилия и усиление серотониновой функции в ходе эволюции. Такая адаптация необходима для мирного сосуществования и предотвращения летального насилия, которое во многих обстоятельствах является крайне губительным для всей популяции. Кроме того, наблюдение такой адаптации у бонобо в крайне сильной форме свидетельствует, что «постоянные войны между соседними группами не обязательно являются наследием человечества и не кажутся эволюционно неизбежными».