От Четвернина, да, вроде, и от других либертариев слышал, что устный договор – это тоже договор.

Хм. Объясни, как вы собираетесь проверять истинность договора, что он был, если нет никаких явных доказательств этого (ни людей, ни аудио или видео записей)? Или как вы докажите, что они не поддельные (например, письмо на email)?

Устный договор

Ни про одно событие прошлого нельзя сказать, что оно действительно происходило, со стопроцентной гарантией, даже если речь идёт о природных явлениях, не говоря уже о человеческой деятельности. 

Так называемые законы природы – это общие принципы, выведенные из наблюдений на основании неполной индукции. Любые документы могли быть составлены и подписаны задним числом, или сфальсифицированы иным образом. Свидетельские показания систематически лживы. Банкноты подделывают. Даже всемогущий блокчейн не может гарантировать полностью, что вас не обманут с переводом денег на ваш кошелёк.

Так что подписи на договоре, табун свидетелей, показания видеокамер, клятва на конституции и так далее – это лишь некие дополнительные доводы, приводимые для того, чтобы судья поверил: да, некоторое событие в прошлом имело место быть. После чего судья принимает решение: я, такой-то, ставлю на кон свою репутацию и утверждаю, что такое-то событие было, и из этого я делаю такие-то выводы.

И если у вас нет ни подписанного договора, ни свидетелей соглашения, но про вас известно, что до сих пор вы не давали поводов усомниться в ваших словах, а в этом деле вели себя так, как будто договор был заключён, то есть немалая вероятность, что судья поверит вашему утверждению об имевшем место факте заключения устного договора, и вынесет решение в вашу пользу.

Да, я допускаю, что в рамках той или иной государственной законодательной системы судье может быть прямо запрещено считать истинными сделки, не заверенные в установленном государством порядке. Но когда вы спрашиваете, как мы собираемся поступать в отсутствие надёжных свидетельств, можно предположить, что вопрос всё-таки задаётся про анкап.

Какие есть недостатки у Австрийской школы экономики, внутренние проблемы?

анонимный вопрос

Для того, чтобы ответ на этот вопрос был более авторитетным, я обратилась к наиболее известному в России популяризатору австрийской школы, Павлу Усанову (обязательно подпишитесь на его youtube-канал, если ещё не). Кстати, скоро у меня выйдет обзор на его новую книжку “Ретроспектива экономической мысли”.

Итак, по мнению Павла, основные трудности у австрийской школы следующие:

1. Непонятно, как согласовать праксиологию Мизеса и рыночный процесс Хайека

В чём трудность? Праксиология – это логика человеческой деятельности, выводимая дедуктивно из общих базовых принципов. Рыночный процесс – это возникновение спонтанных порядков из множества единичных актов выбора, осуществляемых людьми. Изучение этих спонтанных порядков ведётся уже методом индукции. Для физиков, наверное, наиболее понятно будет, если уподобить праксиологию молекулярно-кинетической теории, а рыночный процесс – термодинамике. Иначе говоря, здесь мы имеем дело с проблемой, с какой песчинки начинается куча, а на языке диалектики – с переходом количества в качество.

В принципе, где-то на стыке одного с другим лежит теория игр, но всё равно разрыва до конца не заполняет.

2. Криптовалюты и теорема регрессии

Когда мне задавали вопрос о биткойне, я сама угодила в эту ловушку, сославшись на статью о том, что биткойн удовлетворяет теореме регрессии, и потом получила критику, дескать, нет, неубедительно. Очень надеюсь, что Павлу удастся внести некоторую ясность в этот вопрос в своей книге “Будущее денег”, выход которой он уже анонсировал. Видимо, ждать её следует в 2019 году.

3. Теория государства: происхождение и эволюция в демократию

О происхождении государства представители австрийской школы, действительно, высказываются различным образом.

Хоппе выводит государство из естественной аристократии, то есть института обращения с затруднениями к более компетентным лицам. Действительно, это обыденнейшая человеческая практика, которая воспроизводится в любых сообществах, от первобытных племён и мафиозных кланов к современным лидерам несистемной оппозиции и профессиональным гуру.

Золоторёв утверждает, что не следует путать божий дар с яичницей, и если яичница в виде института неформального лидерства распространена повсеместно, то божий дар в лице государства – исторически недавнее паразитическое образование, вот только остаётся непонятным, могла ли история человечества обойтись без этого сомнительного приобретения.

Разногласия есть и относительно эволюции к демократии. Хоппе пишет, что виной тому стремление правящего класса к умножению безответственности, а Четвернин указывает, что для появления устойчивых либератарно-правовых институтов потребовалось редкое сочетание климатических факторов, когда вместо жёсткого разделения на касты тружеников и воинов в Элладе возникло смешение ролей в виде свободных общинников, земледельцев-воинов, и это уже породило либертарную этику, право и полисную демократию вместо обычной доктрины грабежа и принуждения.

4. Энфорсмент без государства

Тут речь скорее не о какой-то внутренней проблеме австрийской школы, а о том, как эта проблема постепенно решалась по мере развития либертарной теории. Мизес вообще не оспаривал необходимости государства. Ротбард разработал в целом теорию анархо-капитализма, но оставил там несколько этатистских рудиментов, вроде взятого от фонаря срока действия патентов или наличия при анкапе принудительного тюремного заключения. Современные теоретики, вроде того же Золоторёва, или, например, меня, демонстрируют возможность обойтись в том числе и без этих рудиментов, предлагая альтернативы.
Тем не менее, тема внегосударственного энфорсмента пока не устоялась и является больше доктриной, чем теорией, так что есть, куда работать.

В роли Фрэнка Андервуда – Павел Усанов