Мало того, что пропадёт нужда в самых обычных таксистах и строителях, так еще и юристы, врачи, художники и прочие будут терять работу массово.
Да, часть людей будет социальными работниками, шутами и проститутками, но зачем нужны все остальные? И на что они будут жить? Люди, у которых есть достаточная подушка собственности, даже в развитых странах – скорее исключение. И почему государству не удастся использовать этот кризис, чтобы построить тоталитарный ад?
Вьетнамец
Начну с конца. Государству не нужно никаких специальных поводов, чтобы попытаться построить тоталитарный ад, оно пытается это сделать перманентно, и ограничено в этом стремлении только готовностью подданных жить в тоталитарном аду. Осталось понять, появятся ли в рассматриваемой ситуации какие-то предпосылки к тому, чтобы огромное количество людей с готовностью согласились на тоталитарный ад.
Итак, огромное количество интеллектуального труда, который сегодня считается неотъемлемо человеческой прерогативой, автоматизировано. Допустим, на дворе анкап. Это означает свободный рынок. После автоматизации резко увеличивается производительность – следовательно, резко увеличивается предложение производимого товара или услуги. Следовательно при неизменном спросе неизбежно упадёт его цена. Технологическая революция приводит к тому, что поддержание весьма зажиточного по меркам предыдущей технологической эпохи уровня жизни требует совершенно копеечных расходов.
Те счастливчики, чей труд в рамках нового технологического уклада оказывается необходим на регулярной основе, будут зарабатывать неприлично много. Те, в ком новая экономика не настолько нуждается, смогут обеспечивать себе приемлемый уровень жизни даже редкими спорадическими заработками. Захотелось обновить обстановку в доме? Сдай кровь, поучаствуй в массовке, потренируй нейронную сеть. Не требуются какие-то серьёзные расходы? Ну, поставь галку на сайтах пары благотворительных фондов, желаю, мол, получать базовый доход – и этого хватит.
Опять же, после каждой предшествующей технологической революции в конце концов те, кто более не требовался в прежнем количестве, худо-бедно переучивались сами, а уже для их детей именно новая реальность была вполне органичной, и проблемы с поиском занятия в ней у них уже не было. Дети крестьян шли в рабочие, а дети рабочих в клерки. Дети клерков пойдут, например, в мотиваторы для тех титанов мысли, чей труд оказалось невозможно автоматизировать, или ещё в какие-то сферы, которые нам сейчас и представить затруднительно, как затруднительно было когда-то представить профессиональный киберспорт.
Ну а что поменяется, если новую реальность мы застанем ещё с государствами современного типа? Она окажется более зарегулированной. Неприлично много будут получать не те, чей труд по поддержанию нового технологического уклада необходим, а те, кто их грабят и перераспределяют средства. Останется крупный класс бюджетников. Многие будут считать положение дел если и не наилучшим, то единственно возможным. Будет ли это тоталитарным адом? Вряд ли, скорее царством апатии, а не искусственного тоталитарного энтузиазма – но от этого картинка приятнее не становится.
Что может позволить такому сценарию реализоваться? Массовое отупение и конформизм. Видим ли мы тенденции к этому? Ещё как видим! А что может позволить сделать такой сценарий устойчивым? Высокий профессионализм управленцев, позволяющий им поддерживать высокотехнологическое общество, возглавляя массу тупиц и конформистов. Сценарий оказывается принципиально нестабильным: текущие тенденции неминуемо заставят перейти к какому-то иному будущему. Это могут быть, конечно, и новые Тёмные века. А может оказаться и анкап. Ну так давайте работать над тем, чтобы это оказался анкап!
В современном мире мы окружены большим количеством благ, многие из которых являются результатом высокотехнологичного производства. Эти блага дают нам возможность иметь настолько качественную жизнь, которую никто не имел раньше, даже короли и сверхбогатые. Мы можем позволить себе потреблять больше пищи, чем наши предки, меньше болеть и дольше жить за счёт достижений в медицине, быстро и эффективно передвигаться по всему миру и дистанционно вести дела с другими людьми. В перспективе развитие технологий – единственное, что может обеспечить выживание человечества.
Однако сама по себе теоретическая разработка различных технологий бесполезна без организации производства соответствующих ей благ. И чем сложнее это производство – тем длиннее и запутаннее связанные с ним производственные цепочки. Мало того, даже сама по себе теоретическая разработка более сложных технологических процессов зачастую невозможна без практической реализации предыдущих, более простых наработок. Это делает производственные цепочки ещё более длинными и запутанными.
Возьмите самый обычный смартфон, который наверняка находится сейчас рядом с вами, компьютер или телевизор. Чтобы их произвести нужна работа миллионов людей, которые добывают все необходимые химические элементы, обрабатывают их, транспортируют, ведут учёт, занимаются теоретической разработкой, занимаются проектированием производственных процессов и управляют ими, управляют техническими средствами производства и обслуживают их (в свою очередь, для их производства тоже нужно проходить все эти процессы), собирают отдельные детали конечных благ, собирают сами блага из деталей воедино, занимаются ещё сотнями, тысячами и миллионами других сопутствующих процессов. И так обстоит ситуация с абсолютно любым высокотехнологичным благом. А учитывая тот факт, что таких благ тоже сотни, тысячи и миллионы, думаю, теперь должно быть очевидно, что для поддержания высокотехнологичного производства современного уровня необходимы миллиарды людей, которые мы сейчас собственно и имеем на планете.
Из этого необходимо сделать несколько выводов. Во-первых, существует концепция о том, что увеличение населения лишь ведёт к разнообразным проблемам, поэтому будет лучше, если оно сократится до некого количества, которое якобы можно будет обеспечить изобилием всех необходимых благ, а также за счёт этого уменьшится экологическая и ресурсная нагрузка. Однако, это довольно абсурдная концепция. Регуляция количества населения, а уж тем более его сокращение, вынудит сократить и упростить производственные цепочки. Придётся производить меньше благ и они будут худшего качества. Также станет невозможным дальнейшее увеличение производственных цепочек, то есть нельзя будет организовывать более высокотехнологичное и сложное производство. Общество начнёт стагнировать, ограниченные ресурсы будут проедаться абсолютно безрезультатно, кроме того, мы в таком случае гарантированно станем заложниками этой планеты, поскольку производство космических аппаратов это одно из самых сложных производств из всех возможных. Смерть всего человечества в таких условиях будет лишь вопросом времени, причём, скорее всего, не особо далёкого.
Проблемы же, к которым обычно апеллируют при защите позиции регулирования количества населения, решаются именно развитием технологий. Технологии позволяют более эффективно использовать ограниченные ресурсы и производить при этом больше благ, также они открывают пути к более экологичному производству без сокращения его объёмов. Эти проблемы не решаются лишь тогда, когда научно-технический прогресс тормозится искусственным путём, например, неадекватной и насильственной политикой коррумпированных правительств, которые просто уничтожают благоприятную среду для появления и развития новых инициатив.
Во-вторых, нельзя недооценивать угрозы, которые могут привести к сокращению населения. Особенно это касается угроз, исходящих из такого явления как насилие. В результате научно-технического прогресса неизбежно появление эффективных средств уничтожения. Кроме того они становятся всё более доступными, а значит и насильственный потенциал отдельных субъектов с каждым днём только растёт. Это лишь вопрос времени, когда каждый сможет у себя дома синтезировать, допустим, очень опасный и заразный вирус (намеренно вынести из лаборатории или некорректно утилизировать заражённых лабораторных животных кто-то из её работников может даже уже сейчас). Либо же станут распространёнными сверхъёмкие энергоносители (например, даже сейчас проткнув аккумулятор своего смартфона можно получить сильные химические ожоги, а теперь представьте, что в будущем будут устройства в тысячу раз функциональнее современных смартфонов со в тысячу раз более ёмкими аккумуляторами, и то, что кто-то может приобрести их в большом количестве преследуя насильственные цели). Да и нынешние опасные средства, находящиеся в руках некоторых организаций и правительств, как те же образцы вирусов или ядерное оружие, тоже несут в себе серьёзные угрозы, ведь ничто не исключает вариант их применения со стороны текущих владельцев или же их утечку в руки каких-то маньяков и террористов.
Мы можем наблюдать сейчас, к чему привела эпидемия коронавируса. Даже такого относительно низкого уровня заразности и смертности хватило, чтобы устроить глобальный переполох и довести экономику всего мира до кризиса. А теперь представьте, что на свободу будет выпущен более опасный вирус, или же будет применено ядерное оружие, или случится что-то ещё, что приведёт, допустим, пусть и не к гибели всего человечества, но к смерти 10-20% населения планеты. Казалось бы это не должно быть критичным, ведь подавляющее большинство людей всё же выживет. Однако вспоминаем о длине, сложности и запутанности производственных цепочек. Исчезновение такого количества людей приведёт к сильному нарушению их работы, добыча, обработка и поставка многих ресурсов и вовсе может прекратиться. Вполне вероятно, что такая потеря в условиях современного мира приведёт к небывалому кризису, может даже начаться массовый дефицит базовых для выживания благ, ведь чтобы производить большое количество той же пищи для большого количества людей (особенно городского населения, у которого нет собственных сельскохозяйственных участков) нужны, опять же, длинные производственные цепочки.
Кроме того могут пострадать узкопрофильные организации и специалисты. Например, что будет, если основные компании, производящие центральные процессоры для вычислительной техники, и часть их специалистов не переживут бедствия? Многие технологические процессы просто будут утеряны и когда последние партии продукции данных компаний износятся – нас ждёт откат от цифровой к аналоговой технике, то есть возвращение к уровню технологического развития середины 20-го века. И не нужно думать, что все процессы можно быстро восстановить. Конечно довольно легко восстановить производство аналоговой техники – радио, механическую печатную машинку, плёночный фотоаппарат, проигрыватель виниловых пластинок, магнитофон и даже примитивный чёрно-белый кинескопный телевизор можно собрать даже в гараже, используя довольно простые инструменты и компоненты. А вот тот же центральный процессор, без которого большинство микроэлектроники просто бесполезная куча хлама, уже нельзя. Его даже нельзя воспроизвести лишь усилиями небольшого ряда компаний, он нуждается в слишком огромных производственных цепочках. И это касается не только центрального процессора, но и многих других технологий, которые мы используем в повседневности или ещё как-то получаем от них пользу, в том числе лекарств и удобрений для высокопроизводительного сельского хозяйства, без которых поддерживать население планеты на современном уровне станет просто невозможно.
Потеря высокотехнологичных производственных процессов лишь усугубит проблему производства и поставки базовых для выживания благ. В принципе невозможно представить, как без современных информационных технологий можно обеспечить поставку той же пищи для более 4 миллиардов городского населения планеты, а также производство и поставку благ, необходимых для поддержания производства этой пищи. Вполне можно ожидать даже массовую гибель людей и упадок современной цивилизации.
Поэтому борьба с таким явлением, как насилие, является критически важной для предотвращения катастрофы, способной унести часть населения планеты, из-за чего начнётся ужасающий кризис, который вполне может привести к падению современной цивилизации. Ни в коем случае нельзя недооценивать угрозу насилия!
В связи с последними публикациями от Битарха насчёт построения ненасильственного общества хотелось бы порекомендовать всем к просмотру аниме-сериал Психопаспорт. Вышло три сезона, плюс какие-то боковые сюжеты, я пока отсмотрела только первый.
Главный герой сериала – околоминархистское общество, в котором разработан эффективный метод профилактики насилия, только не через генную модификацию и БПН, как предлагает Битарх, а через создание Большого Брата, умеющего в экспресс-диагностику склонности к насилию. Во всё остальное государство по сюжету особенно не вмешивается, хотя в области материального производства там непонятно, то ли рыночек, то ли социализм – в условиях роботизированного изобилия легко перепутать.
Сериал – умный. Цитируются Вебер, Шекспир, Паскаль, Фуко, обсуждаются Уильям Гибсон и Филипп Дик – короче, такое и Екатерине нашей Шульман не стыдно порекомендовать, хотя она и предпочитает продукцию студии Пиксар. С непривычки смотреть может быть тяжеловато, я втянулась со второй попытки – но это определённо стоит потраченного времени.
С большим наслаждением послушала на канале Екатерины Шульман запись дискуссии о результатах цифровой революции, в коей она участвовала, будучи приглашённой, видимо, для исправления гендерного дисбаланса, в компанию из трёх представителей цифровой отрасли.
Особенно мне понравился момент, когда Андрей Себрант, отвечая на вопрос о том, кто будет нести ответственность за аварию беспилотного автомобиля, заявил, что для ответа просто нужно дождаться сотни таких аварий. Мол, на заре автомобилестроения превентивно предлагались совершенно удивительные меры регулирования, вроде бегущих перед авто мальчиков с флажками, а в итоге мы получили правила дорожного движения, разметку и так далее, чего никто себе заранее не мог и вообразить. Так же и с судами при анкапе, которые, конечно, ответят на вопрос о том, как они будут работать. После того, как заработают.
Обязательно посмотрите, там и сам формат дискуссии выбран довольно интересный, и эксперты в кои-то веки не затмеваются Екатериной Михайловной, и ведущая просто прелесть, мне бы такой шарм.
Вкратце о проблеме для тех, кому лень читать простыню в ЖЖ:
Журналистика умирает, это мировой тренд, связанный с тем, что СМИ потеряли монополию на распространение информации. С одной стороны, блогеры и поисковики убили новостные агентства. С другой стороны, качественные расследования и фактчекинг перестали приносить прибыль. В отрасли всё меньше денег от читателей, в результате СМИ становятся обслугой спонсоров, и это окончательно подрывает к ним доверие, особенно если СМИ скрывает своих спонсоров от читателей. Как решать проблему в обществе, где есть государства, регулирующие отрасль – неизвестно. Спрашивается, можно ли решить проблему в безгосударственном обществе, или упразднение регуляций тут уже никак не поможет.
Мне почему-то кажется, что в безгосударственном обществе снизится острота самой проблемы. Современные СМИ теряют доверие, потому что пишут о политике, а о ней всё сложнее писать непредвзято: читатель политизирован, спонсор политизирован, напишешь амбивалентно – сожрут с двух концов. Но в отсутствие государства отсутствует и истерика насчёт того, кто у власти, как делятся награбленные ресурсы, кто крысит общак, и всё такое.
Конечно, в отсутствие политической повестки всё равно останутся вопросы деловой репутации, споры об этичности тех или иных маркетинговых ходов и тому подобное. Фарш не провернёшь назад, и мир уже не вернётся к старым моделям журналистики, так что через какое-то время мы будем потреблять информацию теми способами и в такой форме, какая нам недавно и в голову не приходила. А потом войдёт в моду новый способ, и так до одури. Тем не менее, суть останется прежней: борьба за внимание. Кто-то будет конвертировать внимание в деньги, кто-то в славу. Кто-то будет работать на свои деньги в качестве хобби, а кто-то тянуть лямку на спонсорские.
Останется ли в товарных количествах старомодный качественный новостной контент с фактчекингом? Нет, фактчекинг это личное дело читателя, и обычно ему просто пофигу, реальная это новость, или информационное агентство “Панорама” – прочёл, орнул, переключился на что-то ещё.
Останутся ли журналистские расследования? Вряд ли они будут журналистскими. Скорее, это будет что-то вроде “компания нашла (или придумала) компромат на конкурента и сливает его через инфлюенсеров” или “читайте обзоры новинок рынка”.
Хорошо ли это, когда каждый может получать информацию во множестве разных источников, и ни в одном из них ты не можешь быть уверен? Это гораздо лучше, чем получать информацию в одном источнике, верить ему, и узнать через десять лет, что тебе врали.
Нам дана благоприятная, но полностью незнакомая среда, а также рота андроидов – универсальных интерфейсов по преобразованию этой среды. Условия работы андроида исключают его обращение в частную собственность. А потому дивитесь – Анкап-тян становится коммунисткой!
Особенности андроидоводства
А. Синергия. Нелинейный рост производительности от увеличения числа вовлечённых в задачу андроидов; велик положительный эффект масштаба. Поэтому постоянная приватизация андроидов по одному для услужения семьям или одиночкам – невыгодна.
Б. Неприспособленность к играм с нулевой суммой. Любая попытка явочным порядком изъять андроида для задач, которые не приносят пользы другим, с невероятной лёгкостью пресекается. Настоять на том, чтобы андроид выполнял строго индивидуальное поручение – невероятно сложно. Поэтому наиболее выгодная эволюционно стабильная стратегия – применение андроидов главным образом на благо как можно более крупных коллективов.
В. Неопределённость будущего. По условиям задачи срок окончания эксперимента неизвестен. Также неизвестно, насколько сложным окажется производство новых андроидов. Поэтому следует исходить из пессимистического предположения, что рост человеческого населения будет довольно долго происходить быстрее, чем рост поголовья андроидов.
Теперь сформулирую стратегию.
Наша цель – максимальное процветание сообщества в максимально долгосрочной перспективе.
До тех пор, пока не удастся обеспечить прирост поголовья андроидов быстрее увеличения числа людей, следует снижать свою зависимость от андроидов путём развития производственных цепочек, не включающих в себя андроидов.
Приоритет имеют задачи, приносящие непосредственную пользу максимальному числу членов сообщества. То есть вместо задач типа “принеси мне чаю” предпочтение отдаётся задачам типа “построй функцию затрат времени для посадки чайной плантации на всё человеческое сообщество от числа вовлечённых в исполнение задачи андроидов; теперь вы трое идите и сажайте”.
Поскольку андроиды это де факто рабы, находящиеся в общественном пользовании, то в качестве механизма самоуправления следует адаптировать общественный строй, подразумевающий массовое использование общественных рабов. Например, Лакедемон, более известный как Спарта. То есть решения по планам использования андроидов для общественных задач готовятся “герусией” – не обязательно это должны быть биологические старцы, но некоторый выборный орган экспертов в подобных оптимизационных задачах. А утверждаются решения “апеллой”, то есть общим собранием.
Очевидное решение для начального этапа обустройства: 5.1. Каждая семья получает андроида для задач обустройства семьи в дневное время и вправе использовать синергетические эффекты, кооперируясь с соседями. 5.2. Небольшой излишек андроидов (на старте их чуть больше, чем семей) сразу передаётся под общественные задачи по схеме “герусия намечает план, апелла утверждает”. 5.3. В ночное время все семейные андроиды должны отправляться на общественные работы с предписанием вернуться к утру.
По мере роста и усложнения сообщества первоначальный механизм неизбежно будет пересмотрен. Поднимать вопросы о пересмотре стоит после изменения числа семей, окончания этапа первичного обустройства (у всех уже есть дом, сад и спортплощадка, андроиды постепенно начинают привлекаться к задачам типа “почеши мне пятку”), в момент предполагаемого резкого изменения нагрузки на фонд андроидов (старт или окончание крупных проектов), в момент изменения числа андроидов (начали выходить из строя или, наоборот, запущена линия по их производству).
Появление группы, имеющей радикально иные взгляды, чем у большинства, на распоряжение андроидами, должно приводить к предложению отселиться подальше, забрав с собой андроидов пропорционально численности группы. В противном случае ущерб от коллизий управления парализует планы и большинства, и меньшинства.
Я не верю в светлое будущее ни одного государства. Это архаичная форма социальной организации, неспособная удовлетворить запрос людей на справедливость и безопасность, зато требующая для своего функционирования принудительного изъятия у людей огромного количества ресурсов.
Альтернативы государству в самых разных отраслях известны, проработаны теоретически, имеют как исторические, так и ныне действующие аналоги. Доверие к государству в мире неуклонно падает. Так что о каком светлом будущем для этого динозавра может идти речь? Похороним и спляшем!
Пляшущие окаменелости хороши на экране, но не на улице
В частности, в области денег альтернатива государству известна с 2009 года, и это биткойн, который, конечно же, вскоре похоронит таких динозавров, как государственные центробанки. Я охотно принимаю донейты в этой валюте на кошелёк 1A7Wu2enQNRETLXDNpQEufcbJybtM1VHZ8
