Автор: Анкап-тян

Сетевое государство, глава 2.8. Левые это новые правые это новые левые

Закрываю предновогодний долг и выкладываю перевод очередной главы книги Баладжи Шринивасана Сетевое государство. Она имеет совершенно монструозный размер, но при этом весьма, на мой вкус, интересна. Свежих мыслей в этой главе рассыпано с избытком, но ключевая заключается в том, что левые и правые – это не какие-то статичные группы, а просто тактики того или иного сообщества в отношении власти. Есть левая тактика – сместить существующую власть. И есть правая – сохранить имеющуюся власть. И носители этих тактик постоянно сменяют друг друга: бывшие левые, придя к власти, становятся правыми.

Либертарианцев автор закономерно не причисляет ни к левым, ни к правым, но у них, по его мнению, свой собственный цикл: от стартапа к забюрократизированной корпорации, а затем к выходу из неё наиболее свободомыслящих сотрудников ради основания нового стартапа. Рецептов по контрциклической политике он в этой главе не приводит, посмотрим, что там будет дальше.

Либертарианская теория войны, глава 1.1.2, умозрительные субъекты и их отношения

С разгону получилось дописать ещё одну главу книги про теорию войны, в которой читателю предлагается увлекательное путешествие в мир духов. Ранее предполагавшаяся отдельная главка про принцип методологического субъективизма пока что представляется мне лишней, поскольку я не вижу, что можно было бы отдельно добавить про этот принцип, который и так работает везде в тексте. Возможно, со временем соберусь вставить, а пока убираю этот пункт из оглавления.

В следующем разделе предполагается кратко описать задачи либертарианской теории войны применительно к отдельным её этапам.

Либертарианская теория войны, глава 1.1.1, определение войны

Книга всё ещё пишется туго – нащупываю стиль, плюс много другой работы. Готова главка про определение войны и почему я использую именно такое. Для тех, кто читал книжку про анкап, моё определение давно не секрет, но оно было несколько тяжеловесным, сейчас добавлена краткая форма: война это конфликт, в котором готовы убивать.

Пока что расписываются отношения одиночных субъектов, но в следующей главе уже буду переходить к коллективным умозрительным субъектам, которые нам, когда речь заходит о войне, куда более привычны.

По-прежнему главным достоинством книги предполагается её размер: будет коротко.

В дополнение к предыдущему посту

Пост получился плохой. В качестве смягчающего обстоятельства могу привести разве что продолжающееся ОРВИ, из-за которого у меня отовсюду течёт, и это несколько отвлекает.

Там зря упоминалось про какие-то дебаты и тейки с этих дебатов, потому что читатели закономерно попытались понять, как они связаны с содержанием поста – а связь там весьма слабая. Дело в том, что меня не слишком интересует тема выживания при государстве, иначе бы и темы моих постов касались в основном тактик занимания очереди за разными государственными социальными ништяками, грубо говоря, за баландой. Пост касался именно этических аспектов заключения контрактов при анкапе, и того, что позитивное право в условиях децентрализации работает крайне ограниченно, а потому не каждый документ, на котором написано “Контракт”, и под которым стоят подписи сторон, действительно обладает свойствами, которые хотелось бы ожидать от контракта. То есть не факт, что описанные в нём взаимные обещания действительно будут исполняться сторонами, планировались к исполнению сторонами, и могут быть как-либо принудительно воплощены в реальность силами одной из сторон.

Этично ли подписывать контракт, который не хочется исполнять? Да, если иное сопряжено со значимыми издержками. Этично ли не исполнять после этого подписанный контракт? Да, или исполнять частично. Этично ли не давать понять заранее, что контракт тебе не нравится? Да, если этот вид обратной связи наказуем. Этично ли злоупотреблять обманами такого сорта? Разумеется, нет, наоборот, этично стремиться избегать ситуаций, когда такой обман требуется.

Кстати, изложенный этический подход заодно полностью закрывает мемную тему контрактного рабства при анкапе.

Контракты

Случились у меня вчера дебаты. Оппонент толкал популярные тейки о том, что государство ничем не отличается от этих ваших контрактных юрисдикций, и что получение паспорта – это подпись под контрактом. Где текст контракта? А вот он, корпус законов. Дальше было много срача, в ходе которого у меня сформулировалось, зачем нужны контракты и как к ним относиться.

Контракт это всего лишь взаимное обещание. Обещания даются, пересматриваются, дезавуируются, нарушаются, их нарушение может иметь те или иные последствия. Подавляющее большинство контрактов – не смарт-контракты. Сами себя они не исполнят, исполнять их придётся людям. Собеседник интересуется: если вы, анкапы, заранее оставляете за собой право нарушить любой контракт и даже прямо говорите, что оставляете за собой право постараться избежать для себя вредных последствий его нарушения – то зачем тогда вообще нужны контракты? Чем мир с контрактами отличается от естественного состояния, когда никто никому ничего не должен?

Контракты нужны для того, чтобы делать мир проще, предсказуемее, понятнее, обеспечить себе возможность строить более далёкие планы, полагаясь на других людей. Но если контракт не исполняет себя сам, то просто по умолчанию полагаться на то, что он будет исполнен другими людьми, чревато ошибочным планированием. И тут есть два пути, оба валидные и не противоречат друг другу. Можно инвестировать в механизмы энфорсмента контрактов. А можно стараться заключать такие контракты, которые контрагент будет хотеть исполнить.

Скажем, правило дорожного движения “в этой местности принято держаться правой стороны дороги” – это хорошее правило. Оно куда лучше, чем его отсутствие, потому что увеличивает предсказуемость движения. Оно дёшево в исполнении, потому что какая разница, по какой стороне ехать, можно и по правой. И оно дорого в неисполнении. Нет никакой нужды специально энфорсить это правило, достаточно, чтобы о нём все знали, а если вдруг не знают, то быстро узнавали из наблюдения за потоком. И раз уж любители натягивать сову на глобус норовят называть контрактом отношения гражданина с государством – просто неявно заключённым по принципу публичной оферты – то вот это правило дорожного движения – хороший пример социального контракта здорового человека.

А теперь представим себе ситуацию. Человек въезжает на некую территорию. На блок-посту ему предлагают двенадцать томов правил поведения на этой территории – и место для подписи под этим контрактом, что даст ему право въезда. Поскольку человек не будет читать эти тома, то для него процедура сведётся к следующей: вы просите поставить подпись, чтобы меня пустить. Вот вам подпись, пускайте. Контракт с моей стороны выполнен. А любая дальнейшая апелляция к содержимому шестого тома пылящихся на блокпосту талмудов будет восприниматься им как беспредел, а указание на то, что ты же подписал контракт – восприниматься как глумление. Такие контракты не делают мир проще и предсказуемее. Они нужны самозванным энфорсерам для того, чтобы был повод докопаться до нарушения, а подписавшая их ради права на въезд сторона будет постоянно их нарушать без всякой задней мысли, поэтому полагаться в своём планировании на то, что есть такой-то контракт, и люди ему следуют, не приходится. А значит, при анкапе естественное возникновение практики сопровождать пребывание на территории навязыванием объёмного свода правил вряд ли приживётся. Точнее – максимальный объём правил, действующих на территории, будет пропорционален эксклюзивности доступа на неё и лёгкости энфорсмента. Дорогой элитный закрытый клуб сможет позволить себе сложные нормы поведения. Публичный парк – не сможет.

Конечно, бывают контракты, где сложность обусловлена сложностью предмета сделки. Например, слияние крупных акционерных компаний. Но там контракт готовится профессионалами с обеих сторон, а не предоставляется одной стороной в готовом виде без права на внесение правок. Так что сложность будет – добровольная. И именно она обеспечит желание исполнить всё ровно так, как написано.

И, наконец, есть контракты, где предмет сделки сложен, но текст при этом типовой. Например, договор банковского кредита. Но для клиента банка фактически этот текст сводится к короткой экспликации: вы мне сейчас столько-то, я вам по столько-то ежемесячно столько-то лет. А что именно должно делаться, если что-то пойдёт не по плану – здесь у него действует презумпция добросовестности банка. Он верит, что банк предоставляет для таких сценариев справедливые процедуры, и заранее не против их следовать именно им, потому что сам он их не продумывал. А когда дойдёт до дела, его мнение может резко поменяться. Тут-то банк и обнаружит, что все эти процедуры с точки зрения клиента – это не святые скрижали. Это вообще не контракт. Это хотелки банка. А у клиента они свои. И чем сильнее банк будет настаивать на соблюдении своих хотелок, тем больше будет недоволен клиент, и тем больше издержек он постарается создать банку. Поэтому чем более высококонкурентен будет рынок займов в условиях децентрализации права, тем более клиентоориентированные там будут контракты.

Так и в нашей обычной жизни – большая часть правил, на соблюдении которых настаивают окружающие – это не контракты, а хотелки. Какие-то мы уважаем, какие-то нет, разрешаем свои конфликты сами – и ничего, живём. Довольно мирно и счастливо.

Мудрый чувак, который знает, какие хотелки стоит озвучивать, а какие нет

Часто можно услышать от всяких левых про то, что АЭШ не опирается на эмпиризм, а соответственно вообще не понятно, как будет работать праксиология, к примеру. Можете прояснить эти моменты?

Lazzy

Праксиология – это действительно просто комплекс дедуктивных выводов из аксиомы действия: “человек ставит цели и выбирает средства для их достижения”. В той мере, в которой реальные люди удовлетворяют этой аксиоме, для них работает праксиология. Точно так же, скажем, евклидова геометрия это комплекс дедуктивных выводов из пяти аксиом, и в той мере, в которой реальное физическое пространство и объекты в нём соответствуют этим идеальным геометрическим формам, для них будет работать эта геометрия. Заменяем аксиомы – и получаем, например, риманову геометрию, которая будет отличаться от евклидовой, и лучше подходить для описания реальных объектов в пространстве с другими свойствами.

Аналогично, если мы заменим аксиому действия, например, на “человек это инструмент реализации божественной воли”, то нам придётся выводить для неё уже другую праксиологию, и в той мере, в которой реальные люди удовлетворяют этой новой аксиоме, выведенная нами праксиология будет для них работать. Хотя, конечно, исследователю при таких исходных данных будет куда интереснее изучать уже не праксиологию, а богословие.

Мы можем условно сказать, что левые (точнее, сторонники социальной инженерии) строят свою праксиологию на чём-то вроде “действия человека это феномен воздействия на него сил материального мира, подчиняющихся объективным законам физики и биологии”. Дедуктивные выводы из этой аксиомы образуют тот набор подходов, который левые применяют к людям. И это тоже как-то работает.

Таким образом, праксиология действительно не опирается на эмпиризм. Она эмпиризмом проверяется. Надеюсь, получилось прояснить.

Левая праксиология

Либертарианская теория войны, начинаю писать книгу

Хватит, пожалуй, кидаться в вас неструктурированными заметками, пора приниматься непосредственно за книгу.

Актуальная версия книги будет лежать на моём сайте в фиксированном месте по адресу https://ancapchan.info/war/ . Сейчас там доступно примерное оглавление, которое даёт представление о том, какой я вижу структуру будущего текста. Ну и для затравки сразу выкладываю небольшое предисловие.

Масштаб задачи меня немного пугает. К тому же хочется не затягивать процесс написания на год с хвостиком, как это было с базовой книгой про анкап, а управиться как-то пошустрее. Пожелайте мне удачи, подбодрите донатами, критикуйте текст по мере появления – давайте вместе чуточку раздвинем горизонт человеческих представлений о мире (ну, ладно, в нашем случае не столько о мире, сколько о войне).

Сетевое государство, глава 2.7. Фрагментация. Фронтир. Четвёртый оборот. Будущее – это наше прошлое.

Готов перевод очередной главы книги Баладжи Шринивасана Сетевое государство. Если предыдущая глава показалась мне затянутой, перенасыщенной фактами и недонасыщенной идеями, то здесь баланс более или менее выправился.

Автор указывает, что раз уж мир вскоре перестанет крутиться вокруг США, есть смысл заранее к этому подготовиться, начав с распространения новых нарративов и концепций, объясняющих положение дел. После чего выкатывает целых четыре, вот они, слева направо, в заголовке.

Некоторые из них, вроде тезиса о фронтире, были для меня более или менее на слуху, некоторые соображения оказались при всей своей простоте довольно новыми – как, например, тезис о том, что будущее, применительно к общему уровню централизации, в ближайшие годы будет в зеркальном порядке повторять прошлое.

Никак не получается выделить время на перевод очередной главы книжки Эрика Мака, а надо бы, потому что на её перевод пришёл небольшой донат. Но Сетевое государство – срочный заказ, и так не получается выдерживать оговоренные темпы. Так что ощущаю лёгкие угрызения, но придётся мне их ещё какое-то время потерпеть.

Libertarian Band, ролик про FSP

Команда Libertarian Band, с которой я давным-давно сотрудничала в создании роликов с введением в либертарианство (потом этот опыт пригодился мне при написании книги), после долгого перерыва разродилась отличным видео про Free State Project.

Это второй их ролик, посвящённый либертарианским сообществам (первый, выпущенный в конце 2021 года, был про Монтелиберо.

Пришедший мне на смену сценарист работает в совершенно другом стиле: там, где у меня предпочтение отдавалось собственным, по возможности оригинальным, соображениям, у него фокус сделан на гораздо более богатой фактуре. Вышло, на мой взгляд, весьма занимательно, здорово, что ребята ещё живы и продолжают выдавать базу.

Теперь, конечно, напрашивается видео про Либерленд, надеюсь, не пройдёт и года, как они обогатят свой плэйлист соответствующим выпуском.

Наброски по либертарианской теории войны. Часть 2, о том, что NAP – плохой критерий.

Когда я писала книгу про анкап, вы могли в прямом эфире наблюдать результаты творческого поиска. Материал уже после публикации переструктурировался, по итогу бесед в комментах, личного общения и простого перечитывания текста вводились серьёзные правки формулировок, а пара глав вовсе была выброшена, после чего вторая часть книги началась заново в другом ключе. И это я ещё шла по достаточно знакомой территории: либертарианская доктрина давно и неоднократно изложена, от меня требовалось лишь её переосмысление и краткий пересказ.

Что касается либертарианской теории войны, то здесь поле непаханное, поэтому писать сразу книгу я не берусь, просто фиксирую покамест отдельные соображения. Единственная опора, которая у меня сейчас есть, это изложенные в первой части набросков вопросы, на которые либертарианская теория войны должна отвечать. Вот по ним и пройдусь.

Как определить, когда стоит начать войну?

Напомню, что войну я определяю как класс конфликтов, в которых как минимум для одной стороны выживание противника не является сдерживающим фактором. То есть, если совсем строго, то сторона конфликта, готовая убивать, войну ведёт, а сторона конфликта, не готовая убивать, войну не ведёт, даже если это её прямо сейчас пытаются убить. Таким образом, даже если на кого-то напали с целью убить, он не оказывается автоматически в состоянии войны, а волен самостоятельно выбирать, вести ему самому войну, или как-то от этого уклониться.

Уклонение может быть прямым: использовать пассивную защиту, убежать, спрятаться – что-то в этом духе. А может быть косвенным: прибегнуть к чужой защите. Тут сразу возникает проблема нечётких границ. С одной стороны, даже если субъект кормит и снаряжает своего защитника, а также платит ему зарплату и обещает признать его собственность на захватываемые им трофеи, он всё равно сам непосредственно не воюет. С другой стороны, возьмём оператора дрона: он может сидеть в тысяче километров от цели, попивать кофе и вообще ничего не иметь против объекта ликвидации: следует ли считать ведущим войну этого оператора – или его заказчика, который испытывает к объекту ликвидации неприязнь, достаточную, чтобы раскошелиться на найм оператора? Чем вообще оператор дрона принципиально отличается от самого дрона? Тем, что он принимает решение об убийстве? А если дроном управляет ИИ, и сам принимает это решение?

Короче говоря, в условиях, когда вокруг везде глубокое разделение труда, найти того, кто ведёт войну полностью самостоятельно, так же легко, как найти того, кто живёт полностью натуральным хозяйством.

Кстати, это обстоятельство также затрудняет и точное определение того, кто начал войну, а стало быть, кто агрессор, сиречь инициатор насилия. Стороны могут долго, изобретательно и преимущественно чужими руками делать друг дружке гадости, а потом какая-то очередная гадость почему-то начинает трактоваться окружающими, как начало войны и легитимный повод ответить на агрессию всей своей военной мощью.

К чему я это всё? К тому, что в либертарианской теории войны недостаточно просто сказать “NAP”. Это абстрактный принцип, который можно применять к любому межперсональному взаимодействию, чтобы решить: вот конкретно в этом элементарном действии агрессор Вася, жертва агрессии Петя. А перед этим было действие, в котором агрессор Петя, а жертва агрессии Вася. А ещё раньше… и так, пока не надоест. Агрессивный ЦАХАЛ бомбит Хамас. Ну, да, бомбит. Если мы берём в качестве начала отсчёта 8.10.2023, то агрессор ЦАХАЛ. Если 7.10.2023, то агрессор Хамас. Отмотаем дальше в прошлое – и скатываемся к вопросам о праве собственности на землю, содержании священных текстов и тому подобному. То есть NAP как критерий, когда начинать войну, неприменим, по крайней мере, в чистом виде. По крайней мере, когда речь идёт о коллективных конфликтах, а не элементарных ситуациях типа “ты просто прогуливаешься, на тебя кидаются с ножом, и как определить, в какой момент выстрелить в нападающего”.

На этом заканчиваю вторую часть заметок, не получилось даже первый вопрос до конца разобрать, но лучше я буду выкладывать мелкие заметки почаще, так общая скорость работы получится выше. Помимо сквозной нумерации и ссылок на предыдущие куски текста, буду также использовать для этих заметок тег ЛТВ (либертарианская теория войны).