Тег: анкап

Что будет с валютой при анкапе? Не случится ли гиперинфляции, ведь авторского права на валюту не будет и каждый сможет напечатать свои шиллинги?

Владимир

Чтобы понять, что будет с валютой при анкапе, достаточно зайти на сайт coinmarketcap.com, где приводится история курсов более семи тысяч криптовалют. Поскольку авторского права на криптовалюту нет, то сделать её может буквально кто угодно, и на этом сайте отражены далеко не все, а только те, что худо-бедно торгуются на биржах, или торговались какое-то время.

Что мы видим, изучая историю курса различных валют относительно битка? Во многих случаях это кратковременный спекулятивный подъём, а затем долгий и мучительный спад с отдельными всплесками, порой заканчивающийся полным забвением. Дело даже не в безудержной эмиссии, а в том, что потребителю не нужно излишнее разнообразие видов денег. Как мы знаем из каталлактической теории денег Алексея Терещука, деньги это блага, используемые для сокращения издержек при косвенном обмене. Если кандидатов на роль денег много, в условиях свободы выбора потребитель будет использовать те, которые смогут сократить его издержки при обмене сильнее прочих.

Сколько нужно видов денег, чтобы полностью закрыть потребности рыночка? У денег есть различные параметры, по которым их можно сравнивать. Например, возможность анонимной передачи, или, наоборот, невозможность таковой, или размер издержек на совершение платежа, или сохранность при хранении, или сохранение ценности во времени, или развитость инфраструктуры для работы с этим видом денег, и так далее. Каждый такой фактор интересен тем, что он позволяет разными способами сокращать издержки потребителя при использовании денег. Очень маловероятно, что обнаружится какой-то один вид денег, который лидирует по всем возможным критериям. Поэтому в ходе естественного валютного отбора их должно остаться как минимум столько, сколько существует лидеров по отдельным функциям денег.

Однако, разумеется, это не означает, что на рынке не будут делаться всё новые и новые попытки потеснить старых лидеров. Будут. Большая их часть окончится неудачей. Будут и изначально фейковые попытки, где создатели валюты поднимают вокруг неё хайп, выгодно продают её всем желающим, а потом расслабляются, и валюта уходит в небытие.

Coinmarketcap.com в Веймарской республике

Почему анкап? Во-первых, это красиво.

Анкап это не только выгодно, как утверждают экономисты. Не только справедливо, как уверяют правоведы. Не только добродетельно, как полагают специалисты по этике. Сегодня я хочу поднять тост за красоту анархо-капитализма.

Человек свободен. Человек отвечает за себя. Он имеет право на то, о чём добровольно договорится с другими. Он готов за себя постоять. Если он придёт на помощь другим, то лишь потому, что он так захотел. Если он просит о помощи, то всегда рассчитывает отблагодарить помогающих. Если он обвиняет, то всегда указывает, какое ему до этого дело. Если ненароком причинил кому-то ущерб, то всегда интересуется размером возмещения.

Просто представьте себе образ человека, который возникает перед вами, когда вы читаете подобное описание. Разве он не прекрасен? Разве не возникает желания быть на него похожими? Так работает эстетика анкапа, и не стоит недооценивать её.

Человека, который позиционирует себя, как анкапа, но не может постоять за себя, обижается на то, что его не касается, напрягает других просьбами, не отдаёт долги, склочен и недоговороспособен – высмеивают. Он не соответствует тому эстетическому образу, который возникает у всех, кто слышит об анкапе.

Поставьте рядом с образом анкапа образ какого-нибудь честного государственника. Вы всегда найдёте какой-нибудь эстетический изъян. Например, государственник будет настаивать на том, чтобы из человека выбили налоги, даже если это похоронит бизнес. Или будет настаивать на очевидно несправедливом обвинении, потому что таково требование закона. Или будет требовать тонны бумажек за то, что нормальные люди делают куда проще, и готовы были бы дать взятку, но честный государственник не берёт. Сразу видно, что честный государственник – это фигура трагикомическая, вызывающая ненависть, сочувствие или смех, в зависимости от того, в каком вы относительно него положении.

Или вот возьмите последовательного коммуниста. Он будет ходить в типовой одежде с общественного склада, питаться комплексными обедами в столовой, детей сдавать в ясли, будет гореть на той работе, куда пошлёт общее собрание – даже если сам мечтает совсем о другом. Это фигура трагическая, в его аскезе даже есть определённое величие, но стоит представить, как он сосредоточенно пройдёт по твоей собственной судьбе этими самыми типовыми сапогами с общественного склада – и что-то с эстетики соцреализма начинает воротить.

Красив не только образ анархо-капиталиста, но и система взаимодействия при анкапе. Если тебе что-то нужно, то сделай сам, купи или одолжи. Но если не одолжат, или не продадут, то сделай сам – или откажись от цели. Сравните это с государственным “если тебе нужно, то проголосуй за того, кто тебе это пообещает сделать за счёт собранных с тебя налогов”. Или с коммунистическим “если тебе нужно, то убеди остальных членов сообщества, что тебе нужно, и тогда они проголосуют за то, чтобы это тебе выделить”. Когда в описании взаимодействия присутствует принудительное общественное перераспределение, это прежде всего некрасиво, хотя бы своей громоздкостью.

В принципе, сопоставимая с анкаповской эстетика описания отношений есть в модели чистого насилия. Если тебе нужно, сделай сам или отними. Не смог отнять – сделай сам или откажись от цели. Когда анкапов обвиняют в том, что они сторонники неограниченного насилия, то это как раз из-за схожей эстетики. Кто-то просто не понимает разницы, но большая часть (я верю в это) просто осознанно манипулирует вашим эстетическим восприятием, чтобы отвратить вас от образа анкапа.

Разумеется, отличие есть, и вполне очевидное. Что делает анкап, когда хочет построить вокруг себя кусочек анкапа? Он просто совершает сделки, не спросив разрешения у посторонних и не платя никаких налогов. По Гоббсу же, в рамках войны всех против всех, он бы скорее пошёл и обложил кого-то данью. То есть построил бы вокруг себя частичку государства.

Это рыночек. Разве он не прекрасен?

Если наступит анкап, то как будут происходить продажи земель в государстве, и кому будут переходить деньги? Прошлым правителям?

Илиджин

Мне уже приходилось отвечать на смежный вопрос в посте про непрерывность пенсионных выплат при переходе к безгосударственному обществу. Там я отметила, что механизм транзита будет разным в зависимости от того, как именно образуется анкап.

Самый мирный и спокойный способ перехода к анкапу, с точки зрения государственных функционеров – через минархизм, чем он, собственно, и привлекателен. В результате либеральных реформ доля государства в экономике сокращается, налоги снижаются, госсобственность постепенно приватизируется, и всё это заменяется частными институциями. Со временем от государства остаётся только название, и в конце концов последний свежеуволившийся госчиновник, уходя из последнего государственного офиса, арендовавшегося у частной компании, гасит за собой свет. Деньги, получаемые от приватизации в ходе минархистских реформ, тратятся на процедуру банкротства государственной пенсионной системы, выплату госдолга и тому подобное. Ну а если из-за удачной рыночной конъюнктуры после приватизации останется сколько-то непотраченных денег, они просто распределяются между гражданами поровну.

Если переход к анкапу будет проходить через образование экстерриториальных контрактных юрисдикций, то государство через некоторое время просто окажется одной из таких юрисдикций, когда в силу перехода на контрактные отношения с клиентами утратит право на легитимное агрессивное насилие, а также привязку к территории. В этом случае та госсобственность, которая окажется не нужна для осуществления функций контрактной юрисдикции, просто будет продана, как обычно и продаются всякие непрофильные активы. Приватизация самого государства, скорее всего, произойдёт через механизм акционирования: каждый гражданин получает по акции, а дальше кто-то держит, кто-то продаёт, кто-то скупает и тем самым получает контроль над ЭКЮ. Механизм коррупциогенный (см. ваучерную приватизацию), так что без скандалов вряд ли обойдётся.

Наконец, анкап может образоваться в результате того, что агористские практики обескровят государство, и оно само отвалится. Но в процессе обескровливания оно будет распродавать те свои активы, которые ещё будут представлять какую-то ценность, и к моменту ликвидации вся ликвидная госсобственность уже будет в руках предприимчивых агористов, к числу которых будут относиться и бывшие госслужащие, приватизировавшие её себе в карман. Те, кто находят подобное несправедливым, могут просто попытаться сделать это раньше других. Агористская логика здесь наиболее жестока: госсобственность уже объявлена бесхозным имуществом, фактически контролируемым бандой случайных наследников великих грабителей прошлого. Кто сумеет отжать кусок этого имущества ненасильственно, тот и молодец. Кто сумеет отжать насильственно – тот не молодец, к нему потом возможны имущественные претензии.

Определение свободы с позиции анкап-изма?

анонимный вопрос

Мне очень нравится определение свободы, которое дал писатель Александр Розов:

Свобода – это возможность открыто делать то, что кому-то не нравится

А. Розов, Депортация

Я бы, пожалуй, добавила к нему для ясности ещё одно слово: “открыто и безнаказанно”, но это, в сущности, просто уточнение термина “возможность”.

Но это общее определение, которое позволяет понять степень свободы человека в каком угодно обществе, хоть в тоталитарном. Вопрос же касался именно анкапа. А в анкапе существует важное ограничение свободы, именуемое принципом неагрессии:

Никто не вправе безнаказанно инициировать насилие

Формулировка NAP от Анкап-тян

Таким образом, определение свободы для анкапа можно переформулировать так:

Свобода в рамках анкапа – это возможность открыто и безнаказанно делать что угодно, кроме инициации насилия, даже если это кому-то не нравится.

Осталось уточнить, что насилие с точки зрения анкапа трактуется, как несанкционированный ущерб собственности.

Разумеется, границы собственности, а также границы допустимого ущерба собственности, в любом обществе могут быть определены лишь с некоторой конечной точностью. Поэтому и в отношении конкретных проявлений свободы при анкапе возможны трактовки и разночтения. Например, свобода слушать музыку, начиная с какого-то уровня громкости, превращается в свободу наносить ущерб третьим лицам, то есть выходит за рамки свободы при анкапе. При этом заранее определять пороговый уровень громкости бессмысленно, уточнение текущих рамок свободы происходит через разрешение возникающих конфликтов.

Границы допустимого – плод долгих конфликтов

Как будет решаться вопрос предотвращения вырождения Расы при анкапе?

Гены, способствующие получению высшего образования, отсеиваются естественным отбором. Без интеллектуально развитых людей невозможно поддерживать технически сложную экономику. Как быть?

анонимный вопрос

В статье, на которую вы ссылаетесь, Александр Марков уже даёт ответ на вопрос о том, что нужно делать. Цитирую:

…есть смысл думать о разработке высокотехнологичных, эффективных и гуманных методов коррекции неблагоприятных эволюционных тенденций. В том числе — методов, связанных с генной инженерией, генной терапией и отбором гамет или ранних эмбрионов.

Кстати, это ровно те методы, на предмет которых я фантазировала, обсуждая способы избавления от патологической агрессии.

Осталось понять, чем же анкап в состоянии помочь в разработке упомянутых методов. И тут ответ довольно очевиден. Главное, что сдерживает сегодня разработку методов коррекции человеческого генома – это государственные запреты. Нет государства – нет запретов.

Но анкап это не просто упразднение фактора биоэтики, ставящей палки в колёса прогресса. Это ещё и упразднение социальных налогов, которые средний класс платит на детское пособие для люмпенов. Богатые и образованные в отсутствие принудительного перераспределения получают больше экономических стимулов рожать, а бедные и необразованные – меньше.

Наконец, в отсутствие обязательного государственного стандарта образования у людей не будет необходимости тратить время на изучение всяких мусорных предметов, вроде уроков патриотизма. Меньше затрат на обучение (можно считать хоть во времени, хоть в деньгах) – больше освобождается на детей.

Таким образом, в безгосударственном капиталистическом обществе появляется несколько факторов, ослабляющих указанный в статье эффект, а в перспективе и вовсе его упраздняющих. Вот вам, господа сторонники расового превосходства, дополнительный аргумент за анкап.

О реалистичности анкома и анкапа

Вчера поучаствовала в мини-дебатах по сабжу, где во вступительном слове высказала занятное соображение, которое мне не доводилось раньше встречать в других источниках, так что выложу его здесь, без правок.

Государство живёт в головах: ровно там, где живут вообще все идеи. Точно так же в головах живут вообще все идеи о том, как должно быть устроено общество. Так что единственный способ забороть государство – это поселить в людях полную уверенность в том, что эта фигня им не нужна.

Куда интереснее, какие идеи могут заменить идею о необходимости государства. В маленьких сообществах, где все более или менее знакомы, отношения чаще строятся на разных коллективистских ценностях – это удобнее. В семьях вообще обычно доминируют коммунистические отношения. Аналогично, коммунистические отношения оказываются вполне естественными и для анархических сообществ, пока они имеют скромный размер – даже если это общество разделяет идеи анкапа. Анкапы проводят бесплатные публичные лекции, донатят друг другу на те или иные проекты, и вообще волонтёрят так, что уши в трубочку сворачиваются. Где, спрашивается, холодный мир чистогана, максимизация прибыли и прочие чисто теоретические конструкции? Сплошная кооперация и радость совместного творчества. Поэтому парадоксальным образом анкапы развивают в себе странное двоемыслие, когда вроде бы должен порешать рыночек, а решает почему-то взаимовыручка.

По мере роста сообщества анкапам, конечно, нужно взрослеть, учиться зарабатывать на удовлетворении рыночного спроса, налаживать координацию между специализированными организациями – но, разумеется, в обход государственных ограничений. Мир анкома, тёплый и ламповый, пасует при масштабировании перед перспективой сложного разделения труда, конкуренции и прочих малоприятных детскому мозгу вещей. Анком уже сегодня дан нам в ощущениях внутри малых сообществ, и потому выглядит донельзя реально. Анкап можно отследить в отдельных явлениях, вроде мира криптовалют, чёрных рынков и тому подобного. Нужен определённый уровень абстрактного мышления, чтобы увидеть в этом движок будущего мирового устройства.

Так что я не вижу ничего особенно ужасного в том, что люди начинают своё знакомство с анархией именно с анархо-коммунизма. Чем шире будет движение, тем дальше оно будет отходить от исходных идеалов и приближаться к анкапу. Многие идейные анкапы начинали как коммунисты. Самый известный пример, конечно, Хоппе. Примеров обратного перехода почти не наблюдается. Посему желаю и здешнему сообществу, не теряя гармонии с реальным миром, со временем освоить всю эстетику капиталистических отношений, как истинно справедливых.

В чиби-версии анкап неизбежно выглядит похожим на экономику дарения, сиречь анком

О вреде свободной торговли

Свободная торговля ведёт к тому, что на внутреннем рынке появляется большое разнообразие товаров, и стоят они дёшево. Это не удивительно, потому что свободная конкуренция достигает идеального состояния. Все имеют равный доступ на рынок. Нет никаких намёков на чью-то монополию.

У свободной торговли есть сильное отрицательное последствие. Многие местные товаропроизводители не выдерживают конкуренцию с иностранцами, разоряются и уходят с рынка. В критических случаях это явление может стать массовым. Гибнут целые отрасли, и население нищает. Товары продаются дешёвые, но это никого не радует. Денег на их покупку нет. Второе негативное последствие в том, что деньги местных жителей оказываются в руках иностранных продавцов и утекают за границу.

Как решить эту проблему без государства?

Анальный фокусник

Я долго пыталась представить себе ситуацию, при которой этот внутренне противоречивый набор утверждений может соблюдаться, и у меня получилось!

Я беру лодку, палатку, ноутбук, солнечную батарею, ружьё, патроны, сеть, удочки, ещё пару десятков килограммов барахла – и отправляюсь на небольшой остров в километре от ближайшего берега, где на берегу стоит деревня. Остров необитаем, и я объявляю его своим, хотя тут часто тусят рыбаки и отдыхающие, но никому пока не приходило в голову тут поселиться.

Дальше я начинаю вести хозяйство.

Можно наловить рыбы, этого хватит на уху, а если построить коптильню, то и немного заготовить. Но в деревне точно так же коптят рыбу, и мой привозной с острова товар не пользуется особым спросом. Можно посадить огород, но почва так себе, ручной немеханизированный труд малопроизводителен, а в деревне этой продукции у каждого полно.

Можно выйти на берег с ружьём и потребовать с отдыхающих денег за право тусить на моём берегу, но они не воспринимают угрозу всерьёз и согласны платить, только если я предоставлю взамен какой-то сервис. В ответ на предупредительный в воздух мне отвечают, что я сдурела, и они, конечно, уплывут, но завтра вернутся с оружием, потому что согласны терпеть моё присутствие в месте, где они привыкли отдыхать, лишь до тех пор, пока я им не мешаю. Я отвечаю, что пошутила, выношу копчёную рыбу к их пиву, мы тусим вместе, и инцидент оказывается исчерпан.

В конце концов я прихожу к следующей модели ведения хозяйства: ловлю рыбу для личного пользования, продолжаю вести этот канал, иногда пишу статьи на заказ, и начинаю играть роль гостеприимной хозяйки острова, которая развлекает отдыхающих беседами, а за это имеет донаты, преимущественно едой, и иногда под настроение сексом. Время от времени плаваю в деревню, чтобы закупиться всем необходимым. Товары там недорогие, я не могу конкурировать с их производителями ни по одной позиции, и мои деньги постепенно заканчиваются. В конце концов я понимаю, что стала тратить слишком много сил и времени на деятельность, приносящую мне несоразмерно малый доход, а на написание текстов за деньги остаётся слишком мало, да и интернет тут полудохлый. Так что я заканчиваю этот затянувшийся отпуск, собираю вещи и возвращаюсь туда, где интернет, горячий душ и прочие блага цивилизации, позволяющие мне сосредоточиться на том, в чём я более конкурентоспособна.

Да, при анкапе какая-либо бизнес-модель вполне может оказаться убыточной. Свободная торговля как раз и позволяет быстро осознавать такие вещи и переключаться на более прибыльную деятельность. А если в какой-то местности прибыльная деятельность с имеющимися компетенциями в принципе невозможна – то надо менять место и ехать туда, где компетенции более востребованы.

При этом отмечу, что в том же примере с островом, имея капитал и знания, я могла бы открыть яхт-клуб, или отель, или школу дайвинга, или организовать более масштабный промысел по добыче и переработке рыбы – и оказаться в прибыли. Тот же Сингапур был грязным и нищим, пока не привлёк инвестиции, так что одно и то же место в разных условиях может оказаться и полностью бесперспективным, и золотым дном.

Ну и в заключение отвечу-таки одной фразой на поставленный вопрос. Как решить проблему рыночной неэффективности без государства? Предпринимательской инициативой.

Анкап-тян явилась гомстедить остров

Как при анкапе бороться с картелями?

либерал

Есть известное утверждение о том, что на свободном рынке монополии не образуются. Это, разумеется, не так: на свободном рынке каждый имеет возможность обеспечить себе монополию. Для этого нужно так немного: всего лишь изобрести то, до чего остальные не додумались, внедрить это и начать продавать. Всё, у вас монополия. Если ваш продукт востребован рынком, то эта монополия ещё и принесёт вам сверхприбыль. Затем подтянутся конкуренты, и некоторое время вы можете сохранять свою сверхприбыль, если заключите с ними картельное соглашение. Затем кто-нибудь его начнёт нарушать, в надежде отжать себе долю рынка пожирнее, и через некоторое время от вашего картеля ничего не останется.

Но зачем подозревать людей в нехорошем? Пусть ваше картельное соглашение остаётся святым и нерушимым, потому что каждый из его участников назубок выучил дилемму заключённого и умеет думать на пару шагов вперёд. Поднимем бокалы за безоблачное будущее вашего бизнеса!

Увы, погода переменчива. Завтра появится тот, кто возмечтает о монополии. Он изобретёт то, до чего раньше никто не додумался, внедрит это и начнёт продавать. После этого внезапно окажется, что это был товар-субститут для продукции вашего картеля, и теперь у вас проблемы с конкурентоспособностью. Вам срочно придётся договариваться об увеличении выпуска и снижении цен, чтобы сохранить долю рынка, но всё равно постепенно ваша конка, ещё совсем недавно такая прогрессивная, начнёт проигрывать этому дрянному трамваю.

Что же делать? Рынок свободен, вход на него открыт для любого желающего, и это неустранимая помеха для любого, кто желает почивать на лаврах своих прежних свершений. Надо бы изобрести какую-нибудь штуку, которая бы позволяла ограничивать свободный выход на рынок, вот тогда старому почтенному бизнесу точно ничто не будет угрожать. Как бы её назвать? Во, назовём её государством! Отлично, осталось внедрить этот продукт и начать продавать.

А, что? Я ответила не на тот вопрос? Ну, извините…

Эх, молодость! Обещали завалить города навозом по колено! Что же пошло не так?

Как будет работать феминизм при анкапе?

анонимный вопрос

Представим себе анархо-капитализм. Развитая капиталистическая экономика с глубоким разделением труда и доминированием товарно-денежных отношений, плюс отсутствие государственной власти, то есть монополии на нормотворчество и насаждение этих самых норм в жизнь. Возможны ли в таком обществе гендерные предрассудки, касающиеся того, какому полу в целом какой стиль жизни подобает? Разумеется, возможны. Значит, есть почва для феминизма, то есть вопрос как минимум не лишён смысла.

Теоретически вполне можно представить себе ситуацию, при которой падение института государства приводит к торжеству хардкорных палеолибертарианцев, строящих свои контрактные юрисдикции, где женщине вовсе отказано в субъектности, и она является разновидностью семейного имущества. Баба хочет сама основать контрактную юрисдикцию, где будут иные порядки? Бабе слова не давали.

Однако любые попытки заставить работать некую умозрительную модель, сильно отличающуюся от реальных потребностей действующих субъектов, будут сталкиваться с более или менее активным противодействием. Сперва отдельные девианты изредка выражают сомнение в том, что действующие порядки являются наилучшими, затем подобные случаи накапливаются, рождают уже достаточно оформленное идейное течение, а затем, как уверяют нас классики марксизма, идея овладевает массами и становится материальной силой.

Разумеется, голых идей недостаточно, им желательно иметь экономическое подкрепление. Рабство не просто аморально, но ещё и экономически неэффективно. Ах, в данном конкретном случае эффективно? Пусть, но всё-таки оно аморально. Аналогично, мнение женщины стоит учитывать не только потому, что она такой же человек, но и потому что это может оказаться полезным. Но даже если это вздорная баба, то она всё-таки такой же человек.

Какие методы допустимы для продвижения феминизма при анкапе? Те же, что и для любого другого общественного движения: пиар-кампании, частная дискриминация, шейминг и тому подобные способы морального давления.

До какого градуса упоротости может дойти феминизм при анкапе? Теоретически – до столь же серьёзного, что и сейчас. Но тут, опять же, важна не только риторика, но и экономика. Да, мужики потенциальные насильники, но конкретно Вася ценный сотрудник. Хочешь, чтобы он бы уволен – делай его работу за те же деньги. Да, дайверсити в совете директоров в среднем увеличивает доход корпорации. Но если дайверсити становится самоцелью, это уже карго-культ, и доход падает. Короче говоря, риторика поверяется здравым смыслом, и принимается без особенных обсуждений, если не особенно ему противоречит.

В дополнение ко всему вышесказанному предлагаю перечитать главу Торг в условиях анархии из фридмановской Механики свободы. Именно равноправие оказывается точкой Шеллинга в вопросе о гендерных правах, и дискуссии на эту тему неизбежно будут крутиться именно вокруг равноправия. Поэтому перекосы в гендерных привилегиях в ту или иную сторону всегда будут порождать серьёзное противодействие, а собственно равноправие продавать публике довольно просто.

Про опасных психов

У нас есть психбольницы и тюрьмы строгого режима.

Их “клиенты” напоминают нам, что есть вполне настоящие психопаты, маньяки, серийные убийцы и прочие проблемные персонажи. И большинство из них совсем не Декстеры и Ганнибалы Лекторы, и не действуют сообразно общественному благу. И, ввиду своеобразия протекающих в их мозгу процессов, нет никакого понятного способа убедить их доводами или аргументами.

Чем против них может помочь остракизм?

Как будет выглядеть система поиска и уничтожения либо изоляции таких “Джеков-потрошителей”? Если изоляция, а не уничтожение, то на чьи деньги и чьими силами?

анонимный вопрос

Люди ценят безопасность и готовы за неё платить. Неадекватные агрессоры не просто представляют опасность, но за счёт своей видимой иррациональности эта опасность ещё и кажется более серьёзной, чем если бы люди включали холодный разум страхового агента. Тут действуют те же соображения, из-за которых люди больше боятся терактов, чем автокатастроф, хотя от последних смертность куда выше.

Наиболее очевидный рыночный агент, который мог бы обеспечивать такую услугу – это, конечно, страховые компании. Они собирают взносы, пока клиент в безопасности, и выплачивают премию в страховых случаях. Стало быть, если предполагать, что страховые кампании действуют добросовестно и не кидают клиентов, то в их интересах содействовать максимальной безопасности клиентов.

Но безопасность от маньяков можно обеспечивать по разному, и это уже определяется общественными нравами. Клиенты могут желать безопасности от стай бродячих собак, но категорически протестовать против их поголовного истребления, так что тем, кто возьмётся удовлетворять этот каприз, придётся учитывать соответствующее ограничение в средствах.

Аналогично, простая эмпатия уже не позволяет нашему богатому и благополучному обществу (а при анкапе оно предположительно окажется ещё более богатым и благополучным) требовать безопасности от буйных психов через их истребление, речь скорее идёт о лечении. Опять-таки, психическое нарушение может оказаться не врождённым, но приобретённым, например, в результате травмы, а до того человек вполне мог быть почтенным клиентом одной из страховых компаний. Так что очевидным направлением мысли в нашем случае будет изыскание способов лечения.

Дорого ли это обойдётся? Сущие копейки. Я не зря упомянула сравнение терактов и автокатастроф. На предотвращение терактов тратится несоразмерно много. Точно так же и буйные психи получат несоразмерно много внимания, хотя их число совершенно ничтожно. Конечно, если у человека с психическими проблемами был страховой полис, он получит более качественное и дорогое лечение, но даже если полиса не было, его всё равно постараются вернуть в норму, причём вполне гуманными методами.