Тег: рыночек

Как будут обстоять дела с абортами при анкапе?

анонимный вопрос

Я уже отвечала на вопрос о правомерности абортов с точки зрения либертарианства, но сейчас тема немного другая.

Несмотря на то, что большинство либертарианцев не видит в совершении женщиной аборта ничего предосудительного и требующего кары, абортов в обществе доминирующего анархо-капитализма со всей очевидностью будет существенно меньше, чем сейчас.

Всё очень просто. Аборт для женщины не является благом. Это всегда некоторое вынужденное зло, на которое женщина идёт, потому что рассматривает продолжение вынашивания ребёнка как ещё большее зло. Но при анкапе у неё будет куда больше альтернатив аборту.

Судите сами. Можно дать объявление о том, что вынашивается ребёнок, ориентировочные роды тогда-то, готова продать право опекунства и свой отказ от родительских прав. Можно, конечно, сформулировать это объявление при помощи различных эвфемизмов, но суть будет примерно та же: я готова потерпеть беременность и роды, если буду уверена, что на этом мои проблемы завершатся, хотя хотелось бы ещё и компенсации понесённых издержек.

Конечно, заключить договор коммерческого суррогатного материнства можно и сейчас, хотя в ряде стран эта практика преследуется по закону. Но даже там, где это легально, тема сопряжена с кучей регуляций, что сильно увеличивает издержки процедуры, а значит, многие женщины всё-таки предпочтут аборт, как нечто более гарантированное и менее хлопотное. Тем более, что оформление бумажек дело долгое, а чем быстрее сделать аборт, тем меньше ущерб организму женщины.

Наконец, есть ещё медицинские основания для аборта, когда беременность угрожает жизни матери, или ребёнок доказано оказывается носителем наследственного заболевания. Снятие биоэтических барьеров на исследования способно несколько ускорить решение проблем и в этой области, в сравнении с текущей действительностью, но это уже начинается гадание.

Картинка благостная, как буклеты свидетелей Иеговы. Выбирай анкап, спасай детей!

В чьих интересах, помимо родителей, проводить исследования по генетической модификации людей для увеличения их способностей?

Ведь эти инвестиции могут не окупиться получением квалифицированной рабочей силы в будущем — если человек не захочет работать на компанию, которая его “создала”.

анонимный вопрос

Действительно, интересная тема. Один субъект вкладывает средства и усилия для того, чтобы создать другого субъекта, при этом создаваемый субъект не имеет никакого долга перед создателем, кроме, возможно, морального. Возникает вопрос: что же принудит создателя вкладывать ресурсы в своё создание?

При этом вы почему-то не сомневаетесь, что с родителями-то проблемы не возникнет, они непременно будут заинтересованы вкладываться в создание более продвинутых с их точки зрения детей. А почему, собственно?

Вот я, скажем, задумываюсь о ребёнке и читаю прайс на генетические модификации, которые можно внести. Убрать предрасположенность к раку и спиду? Конечно, беру, это гораздо надёжнее медстраховки, а стоит, если размазать на срок жизни, куда дешевле. Вычищаем наследственные заболевания. Надо? Конечно. Склонность к ожирению? Пожалуй, скорректирую, это тоже окупится. Рост? Цвет глаз? А зачем? Ну, только если эти настройки будут идти в общем пакете, а отдельно покупать эти модификации станет далеко не каждый родитель.

Иначе говоря, в первую очередь родители будут заинтересованы в тех модификациях, которые сэкономят их, родительские, затраты на содержание ребёнка. Во вторую очередь – те, которые в перспективе могут увеличить шансы ребёнка на успех в жизни, хотя никогда не угадаешь, что будет иметь рыночный спрос. В последнюю очередь – всякая вкусовщина.

Зачем вообще родитель заводит ребёнка и вкладывается в него? Ради получения радости от процесса воспитания и удовлетворения от результатов воспитания. Ребёнок – это творческий проект, который, чем чёрт не шутит, может принести и коммерческий успех.

Может ли подобный творческий проект затеять, например, не родитель, а крупная компания? Почему бы и нет, но мотивация у создателей компании при этом будет та же: получить максимум удовлетворения от результатов воспитания. При этом для того, чтобы свободные люди, производимые этой компанией, приносили ей ещё и какую-то денежную прибыль, надо, чтобы они добровольно делали это. Значит, нужно воспитывать в них лояльность.

Если удастся найти ген слепой любви, то, возможно, проблему лояльности таким образом решить удастся. Но почему-то у меня серьёзное подозрение, что этот ген окажется сцеплен с генами, отвечающими за интеллектуальное развитие, а значит, жизненный успех такого ребёнка будет в целом невелик (тем более, что комбинат по производству детей вряд ли может давать каждому выпускнику значительный стартовый капитал).

Фантазии о выращивании компетентных специалистов с последующим удержанием их в рабстве насильно, оставьте, пожалуйста, коммунистам, мы тут рассматриваем анкап, а анкап это самопринадлежность.

Так что, если говорить о рыночных моделях для подобных предприятий, то я бы скорее предложила посмотреть в сторону ныне существующих частных школ и университетов. Там точно так же одарённый ученик может попасть в школу бесплатно и даже иметь стипендию, а финансируется заведение за счёт эндаумент-фонда. Деньги в фонд совершенно добровольно несут бывшие ученики, преуспевшие в жизни. Разница в нашем случае будет лишь в том, что одарённых детей изначально не разыскивают, а производят.

Мне кажется, это вполне симпатичное будущее, в котором дети преимущественно являются желанными, и они будут куда меньше разочаровывать тех, кто в них вложился.

Милые детишки, но при анкапе это так не работает

Привет, хотел узнать, как будет проходить контроль качества (чтобы, например, не есть отравленную еду) при анкапе?

анонимный вопрос

В данный момент в области контроля качества продуктов, как и везде, где государство что-либо контролирует, имеет место скорее театр безопасности, нежели реальная защита. Видя сертификат очередного блабланадзора о том, что продукт прошёл проверку, конечный потребитель никогда не знает: может, продукт и впрямь проверен тщательно, может, проверен на отъебись, может, сертификат подделан, а может, куплен. Репутация выдающего сертификаты органа может быть сколь угодно низкой, но производитель всё равно будет обязан тащиться к нему на поклон и получать бумажки, если он работает вбелую. Так что принудительная государственная сертификация качества всегда довольно быстро вырождается в фикцию, которая, однако, стоит каких-то денег, и потребитель эти деньги сполна уплатит.

В отсутствие принудительного контроля качества у клиента изначально нет к производителю товара никакого доверия. К чему это приводит? Самая элементарная проверка качества товара, которая мгновенно возникает на любом базаре: перед покупкой потребитель товар пробует. Это феномен относительно бедного рынка, когда никакие более дорогие способы контроля не по карману ни продавцу, ни покупателю.

По мере роста благосостояния и появления более сложных товаров появляется спрос на более изощрённый контроль, например, химический анализ и прочие инструментальные исследования. Что значит “появляется спрос”? Люди начинают задаваться вопросом, насколько цифры и слова на упаковке соответствуют истине. Далее, например, какой-нибудь видеоблогер (пока это чаще телевидение, но мы рассматриваем прямо совсем беспримесный анкап) проводит исследование и имеет с его демонстрации рост аудитории. Потом магазин может ссылаться на это исследование, рассказывая, что их товар вполне годный. Помимо этого, могут появляться ассоциации потребителей, ассоциации производителей (им тоже невыгодно, чтобы некто лепил на говно лейблы “колбаса” и люди думали, что любая колбаса говно), постоянно поминаемые теоретиками анкапа страховые компании – словом, на удовлетворении рыночного спроса на проверку качества товаров найдётся много желающих заработать.

Когда рыночек порешал

Жители химкинского ЖК “Правый берег” негодуют от того, что застройщик специально нагнал во двор старых автомобилей, дабы заполнить все парковочные места. В качестве альтернативы людей вынуждают покупать места на подземной парковке, стоимость которых начинается от 800К. Как можно решить эту проблему при анкапе?

Дмитрий

То, что вы описали – разновидность трагедии общин, когда недостаточно чёткие права собственности приводят к тому, что каждому выгодно эксплуатировать общий ресурс как можно более интенсивно, и это приводит к его быстрой деградации.

Как нетрудно догадаться по вступлению, наиболее простой рецепт состоит именно в более чётком определении прав собственности, для чего анкап весьма неплохо подходит. Давайте разберёмся в деталях.

Что мы имеем сейчас? Застройщик получает от муниципалитета разрешение построить дом, как-то договаривается с предыдущими собственниками земли, строит дом, продаёт квартиры и подземные парковки, но во владение землёй вступать не имеет права, земля под домом и возле дома является коллективной собственностью жильцов, потому что так распорядилось государство.

Как жильцы, желающие парковаться возле дома и не желающие покупать дорогое подземное парковочное место у застройщика, могут отстоять это право в нынешней ситуации? Им придётся организовать ТСЖ и наделить его правом устроить возле дома платную парковку, за что на общем собрании жильцов должно проголосовать определённое количество собственников квартир, владеющих не менее, чем половиной общего жилого метража. После этого застройщику будет несколько накладно занимать платную околодомовую парковку своими машинами, и он будет обдумывать иные способы монетизации своей нераспроданной собственности, например, также сдавать места в аренду, а не продавать.

Схема неплоха, но организационно очень сложна, да и в результате её применения автовладельцы будут вынуждены раскошеливаться на аренду парковки, а это явно не то, чего им бы хотелось, ведь куда приятнее пользоваться ресурсом бесплатно.

При анкапе нет внешнего регулятора, который требует, чтобы земля под домом принадлежала собственникам жилья, и застройщик будет заинтересован в том, чтобы оставлять её себе, а жильцам сдавать в аренду и квартиры, и парковочные места всех видов. Или, как вариант, квартиры продавать, парковочные места сдавать в аренду. Или продавать квартиры и подземную парковку, а надземные сдавать. Или не делать одного из видов парковки вовсе.

Фанаты же такой формы, как ТСЖ, смогут либо покупать землю и строить себе дом вскладчину, либо покупать у застройщика квартиры вместе с землёй, буде на то его добрая воля.

Так или иначе, в отсутствие внешнего регулятора, выступающего в роли обстоятельств непреодолимой силы, людям не придётся совершать странные и противоестественные обходные манёвры, когда свои интересы можно заявлять и отстаивать напрямую.

Кошмар Максима Каца…

Если вы пришли сюда по ссылке из других соцсетей, напоминаю, что на мой канал можно подписаться в телеграме, а для обсуждения деятельности канала там же, в телеграме, создан уютный чатик.

Если например дать людям возможность на одну ночь отомстить, как в “Судной ночи” – это была бы весьма полезная практика снижения преступности. Как на это смотрит анкап?

анонимный вопрос

Напомню, судная ночь это концепция из одноимённого фильма, согласно которой государство выделяет одну ночь в году, в течение которой оно отказывается пресекать любое насилие граждан в адрес друг друга, но при этом не самоустраняется, и даже оставляет за собой право применять в эту ночь против граждан совершенно произвольное насилие, претензий по которому не принимается.  

Давайте сразу договоримся, что ненасильственное внедрение указанного института при анкапе именно в данной форме невозможно, просто в силу отсутствия государства. Так что давайте я лучше порассуждаю, как бы я действовала для внедрения судной ночи при анкапе.

  1. Корпорация “Отцы-основатели” покупает большой участок дешёвой земли где-нибудь в Неваде.
  2. Там строится парк аттракционов Purge-city.
  3. Весь год парк аттракционов зарабатывает на том, что предоставляет в аренду декорации для киносъёмок, для пэйнтбола, страйкбола, хардбола и прочих невинных пострелушек.
  4. На одну ночь в году добровольцы съезжаются в город со всего мира для того, чтобы пострелять друг в друга из боевого оружия. Перед покупкой тура они подписывают подробный договор, включающий отказ от претензий к компании в случае смерти или ранения от рук других игроков, а также отказ от претензий к другим игрокам за любые их действия, не нарушающие правила проведения аттракциона “Судная ночь”. Также договор предусматривает обязательство компании выплатить участникам оговоренную премию за факт выживания, и премию в том же размере за каждого добытого фрага. Помимо этого, разумеется, компания обязуется не убивать игроков самостоятельно, в том числе путём заключения с какими-либо игроками каких-либо специальных соглашений. Также правила оговаривают разрешённые классы оружия, ну и ещё ряд нюансов, которые я здесь опущу для краткости.
  5. Затраты на проведение судной ночи прекрасно отбиваются доходами с рекламы, размещаемой на декорациях, с продажи прав на трансляцию, с мерча и так далее.

Каков круг основных потенциальных участников?

  1. Адреналиновые наркоманы. Встречайте Джона Уотсона, бывшего парамедика, трёхкратного чемпиона Судной ночи в личном зачёте!
  2. Команды из бедных воюющих государств. Встречайте команду Конго, двухкратного чемпиона Судной ночи в командном зачёте!
  3. Любители пари. Встречайте Дэвида Лузера, который участвует в Судной ночи, поскольку проиграл пари Кэрол Виннер, предсказав падение курса биткойна в августе до десяти унций золота!
  4. Дуэлянты. Встречайте Наджиба Гасан-оглы и Самвела Будумяна, решившихся сразиться в Судную ночь на дуэли и отстоять честь своего народа!
  5. Ну и всякие случайные тусовщики, которые решили, что это прикольно. Встречайте Фёдора Конюхова, который решил пересечь Пурдж-сити в Судную ночь без оружия с запада на восток и встретить рассвет на краю пустыни с чашечкой Нескафе!

К каким социальным последствиям подобный бизнес приведёт? Да ни к каким особо. К каким социальным последствиям приводит существование в нынешней реальности индустрии бов без правил? Ну, есть бои, и хорошо. Одни люди ходят, деньги платят, другие сражаются, деньги получают, третьи фильмы про это весёлые снимают. Так и в нашем случае.

Снизится ли уровень насильственных преступлений в мире в промежутках между судными ночами? Вряд ли, скорее всего, так и продолжит постепенно снижаться по мере роста богатства людей. Взлетит ли мой бизнес? Может, и взлетит. Останусь ли я монополисткой на этом рынке? Только если он будет очень уж узким, а так, скорее всего, подтянутся конкуренты, и какую-то долю рынка оттянут.

Рыночек порешает!

Нэ так все будэт, савсэм нэ так!

Люстрации

Благодаря деятельности Михаила Светова важной составляющей публичной риторики российских либертарианцев стала такая экзотическая для либертарианского дискурса тема, как люстрации. В самом деле, нет ни одной другой либертарианской партии в мире, которая бы уделяла этому вопросу такое внимание. Одни топят за либерализацию рынка психоактивных веществ, другие за либерализацию рынка оружия, третьи за снижение налогов, четвёртым и вовсе приходится высказываться за отмену регулирования цен на товары первой необходимости, но никто не требует массового отстранения от власти чиновников действующего режима просто по факту нахождения на текущей должности.

Аргументы за люстрацию

  1. Люстрации это самый нежный способ отстранения от власти тех, кто продемонстрировал свою профнепригодность. Если вместо этого их судить, это будет долго, дорого, грязно и грубо, им же самим будет лучше смириться с тем, что их просто отодвинут из области, где они некомпетентны, и дадут свободу заниматься чем угодно ещё.
  2. Без люстраций не получится вообще ничего. Можно принять какие угодно прекрасные законы, но функционеры прежнего режима будут саботировать реформы, извращать и дискредитировать их, и это приведёт к тому, что не добившееся быстрых успехов либеральное правительство потеряет народную поддержку. Поэтому люстрации важны именно как инструмент быстрого очищения, в отличие от множества индивидуальных разбирательств, чтобы не терять темп преобразований.
  3. Постсоветские страны, которые провели решительные люстрации, сейчас находятся в куда лучшем положении, чем те, которые не провели, и прежние советские лидеры там к власти уже не вернулись.
  4. Люстрации это популизм, а популизм это голоса на выборах, не нужно бояться популизма, наоборот, нужно бояться остаться маргиналами.
  5. (пункт добавлен по результатам обсуждения в комментариях) Закон о люстрациях имеет психотерапевтический эффект. Долгое существование в условиях де факто сословного общества требует компенсации, и поражение в правах представителей старого высшего сословия, перевод их таким образом в условно низшее – это хороший бескровный рецепт, позволяющий людям почувствовать себя полноправными гражданами.

Аргументы против люстраций

  1. Люстрации это отвлечение сил на негативную повестку. Вместо внедрения нового значительная часть пришедших к власти будет заниматься сведением старых счётов, более того, любые промедления в реформах обязательно начнут оправдывать тем, что, мол, мало люстрируем, враги ведут саботаж.
  2. Это сейчас можно говорить о том, что люстрации нежный инструмент, но трудно сказать, насколько нежным он окажется по факту. Формально человек лишается должности, права занимать госдолжность, и права баллотироваться в представительные органы власти. По факту он также получит клеймо люстрированного, и невозможно сказать заранее, к каким ещё поражениям в правах это клеймо приведёт. Арест счетов, например. Вот вам квота снятия со счёта 300 долларов в месяц, а полная разблокировка – только по итогам работы комиссии, которая убедится, что на счету нет средств, полученных от преступной деятельности при прежнем режиме. Даже если таких мер нет в нынешней риторике Михаила, кто может гарантировать, что её не предложат, например, сотрудники фонда борьбы с коррупцией?
  3. Закон о люстрациях бьёт по площадям. Если новая власть образуется в результате раскола элит, то члены нового правительства будут заинтересованы формулировать пункты закона так, чтобы сами под него не попасть. Получится, как в Украине, когда многие функционеры прежнего режима под закон не попали, а пострадали стрелочники.
  4. Массовые поражения граждан в правах неизбежно создадут большую группу населения, которая затаит обиду на реформаторов. Чем более массовыми будут люстрации (а Михаил не установил чётких критериев окончания процесса, и намерен люстрировать, пока его не остановят), тем более массовой будет группа пострадавших. Поскольку активное избирательное право у люстрированных останется, на следующих выборах широкую поддержку получат кандидаты, обещающие свернуть реформы и вернуть старые добрые времена.
  5. Люстрации были популярны в основном в странах, где было развитое национальное самосознание на фоне советской оккупации. В бывшей метрополии  эта идея встретит ожесточённое сопротивление, потому что текущая власть воспринимается, как своя, а не как колониальная.

Альтернатива люстрациям

Вместо анонсирования массового поражения должностных лиц в правах можно пропагандировать массовое сокращение должностей. Нет смысла люстрировать Мединского, Колобкова или Орешкина, есть смысл упразднять министерства культуры, спорта и экономразвития. Нет смысла люстрировать Золотова, есть смысл упразднять Росгвардию. Нет смысла чистить губернаторский состав, есть смысл отобрать полномочия регионов в пользу муниципалитетов. Ну а для тех должностей, которые решено сохранить, не так важно в ручном режиме проводить кадровые чистки, гораздо важнее совершенствовать демократические институты, чтобы неквалифицированные функционеры просто мирно ушли на очередных выборах.

После массовой приватизации госимущества окажется, что изрядную его долю скупили бывшие госчиновники? Так это же прекрасно! Если деньги были получены в результате агрессивного насилия, и найдутся конкретные пострадавшие, то это можно будет постепенно расследовать, предъявить иск, взыскать компенсации, а то, что останется, уже будет принадлежать им бесспорно. Если никто не предъявит претензий, значит, эти деньги были получены ими с чиновничьих зарплат, со взяток за обход госрегуляций и иными сравнительно безобидными способами, так что пусть теперь эти деньги работают на свободном рыночке.

Мне кажется, что у либертарианцев в повестке есть куда более актуальные темы, например, сокращение государства, и куда более эффективный инструмент, чем массовое поражение людей в правах – например, рыночек. Так что обсуждать люстрации сугубо в академическом ключе, как один из возможных инструментов общественной трансформации – почему бы и нет. Но самим упарываться по этому мему – это означает из секты свидетелей рыночка превращаться в секту свидетелей люстраций, а от этого и до ярлыка демшизы недалеко.

Как быть с эпидемиями?

Сейчас государство может (насильно, конечно же) изолировать регион, в котором произошла вспышка того или иного инфекционного заболевания, до кучи приняв превентивные меры в виде того же уничтожения скота. Благодаря этому удаётся сильно затруднить распространение инфекции и избежать большого числа человеческих жертв. Разве рыночек сможет справится с подобным?

анонимный вопрос

Часто концепцию анкапа упрекают за то, что вместо единого внутригосударственного пространства в ней предлагается множество частных границ, которые любой землевладелец вправе в любой момент закрыть. Этот упрёк парируется тем, что подобное перекрытие, во-первых, никому не выгодно, а во-вторых, если один сбрендил и закрыл для проезда свою территорию, то всегда найдётся второй, который только выиграет от того, что трафик пойдёт через него.

И вот теперь мы имеем обратную ситуацию: множество частных границ, и желающие их пересечь, которые движутся из очага эпидемии, несут явную и недвусмысленную опасность для владельца транзитной территории. Разумеется, владельцы будут заинтересованы поставить блокпосты. Кто придёт им на помощь? Конечно, страховые компании, для которых каждая эпидемия – это тяжелейшее финансовое бремя, и если можно её как-то локализовать, то они предпримут для этого все усилия. Наконец, мясопромышленники с незаражённых территорий, с одной стороны, заинтересованы, чтобы их стад эта эпидемия не коснулась, а с другой, будут рады, если поголовье скота у конкурентов уменьшится, ведь это увеличит их прибыль. Поэтому они также охотно профинансируют карантинные меры, ветеринарный контроль и забой заражённой скотины. А ради того, чтобы соседи не упрямились и не мухлевали, они даже наверняка согласятся завести некую кассу взаимопомощи для компенсации им части потерь от санитарного забоя.

Так что рыночек, в отличие от бездушных бюрократов на зарплате, будет реагировать на подобные катаклизмы куда живее и старательнее.

Является ли для анкапов применение насилия по отношению к представителям силовых структур, вроде полиции или армии, насильственно энфорсящих государство и его законы, агрессивным или все же защитным?

анонимный вопрос

Честно говоря, подобные вопросы отдают для меня некоторой догматикой. Это как у какого-нибудь имама начали бы, например, допытываться: “А убийство неверных является оборонительным джихадом – или наступательным?”

Что же, во имя рыночка великого, милосердного, начну!

Поскольку государство – это система институционализированного насилия над частной собственностью, то, конечно, у любого человека, являющегося подданным того или иного государства, есть повод для предъявления государству имущественных претензий. Поскольку ни одно государство не только не рассматривает возможности реституции насильственно изъятой у людей собственности, но и применяет санкции за само оспаривание подобного изъятия, следует заключить, что между государством и человеком имеет место открытый конфликт, что, в сущности, является эвфемизмом для термина “война”. В нашем случае это разновидность партизанской войны.

Таким образом, вопрос о том, насколько уместно применение насилия к тем или иным сотрудникам государства со стороны человека, является всего лишь вопросом о законах и обычаях войны, а также вопросом тактики и стратегии.

Первичным в этой войне, напомню, является наличие у человека к государству имущественных претензий, появившихся вследствие принудительных изъятий государством частной собственности человека и ограничения его свободы. Поэтому победу в войне приближает уменьшение нормы изъятий и ограничений, уменьшение доли государственного имущества в совокупном богатстве, сокращение численности госслужащих и иных находящихся на содержании у государства лиц.

Так можно всё-таки пиздить ментов – или нельзя? Теоретически – можно. Практически – обычно незачем. Вот приватизировать что-нибудь государственное или добиться налогового вычета – это гораздо полезнее. Добиться снижения налоговых ставок – и вовсе чрезвычайно благое дело. А убить госслужащего – это просто убийство человека. Оно допустимо, если он осуществляет непосредственное нападение, опасное для вашей жизни, но это никак не уменьшит государства, не уменьшит налогов, не ослабит регуляций. Наоборот, это чаще чревато закручиванием гаек и личным ожесточением в ваш адрес доселе безучастных коллег покойного. Так что этот наступательный джихад не является долгом либертарианца.

А вот повальное растаскивание госимущества убивает государство быстро и надёжно, даже такое мощное и стрёмное, каким был покойный СССР. Повальный саботаж налогов и регуляций делает то же самое. Именно этот оборонительный джихад более угоден рыночку.

Да направит вас рыночек прямым путём и благоволит вам. Аминь!

Рыночек всемогущий знает лучше!

Мой друг насмотрелся стримов одного чувака из Калифорнии и теперь топит за антимонопольные службы. Как ему объяснить, что антимонопольные службы только вредят?

анонимный вопрос

Нда. Тут, как с обсуждением социализма, важно не погрязнуть в частностях. Расскажешь человеку про Венесуэлу, а он ответит, что там неправильный социализм, и вообще она под санкциями. Так и с антимонопольными кейсами: расскажешь, что после принудительного разделения Standard Oil цены на нефть только выросли, а он сошлётся на кучу дополнительных факторов, или просто скажет, что это был единичный случай. Расскажешь про бессмысленность российской ФАС, а он скажет, что в России вообще всё через жопу, вот в приличных странах другое дело.

Куда более продуктивным мне кажется дать общее понимание факторов, влияющих на размер фирмы и на её стратегию работы.

Рассмотрим некую компанию. Она покупает на рынке какой-то продукт, использует его для производства другого продукта – и продаёт этот новый продукт. Какой продукт на входе – не суть важно. Это может быть сырьё, полуфабрикаты, человеческий труд, технологии и так далее. Какой продукт на выходе – тоже не суть важно, это может быть даже тот же продукт, что на входе, только перемещённый в другую точку пространства, сохранённый во времени или расфасованный в другую тару.

Компания может изменяться в размере, и это меняет эффективность её деятельности (то есть доход относительно вложений). Есть факторы, которые приводят к тому, что при укрупнении компании её эффективность увеличивается. Например, компания, занимающаяся перевозками, может позволить себе использование более грузоподъёмного транспорта, затраты которого на единицу веса заметно ниже. И есть факторы, которые приводят к тому, что при укрупнении компании её эффективность уменьшается. Например, экспансия сети бутиков за пределы богатых районов приводит к тому, что периферийные торговые точки принесут меньше денег.

По мере расширения рынков сбыта и прогресса в сфере организации бизнес-процессов в мире становится всё больше ниш, где наиболее эффективны крупные компании. Более того, вполне может оказаться, что некий рынок просто не вместит больше одной-двух компаний, а попытка не допускать их укрупнения или дробить имеющиеся приведёт к падению эффективности и, соответственно, оттоку капитала в более выгодные отрасли. Таким образом, внешний регулятор будет только угнетать отрасль, увеличивая издержки производства, что может привести и к росту цен или экономии на качестве, то есть как раз к результату, который противоположен цели регулятора.

При этом, как я уже расписывала для кейса с конкретным Майкрософтом, даже если компания доминирует на каком-то рынке, в условиях свободной конкуренции она всё равно не может расслабиться и получать сверхприбыль от монопольной ренты, так что потребителю ничто не угрожает.

Вместе с тем, есть и факторы, препятствующие укрупнению компаний, так что монстры, образующиеся путём неудачных слияний и поглощений, теряют в эффективности, и через некоторое время сами начинают избавляться от ненужных частей, если не хотят разориться, так что и здесь наличие антимонопольных органов совершенно излишне.

Наконец, есть государственные корпорации, для менеджмента которых эффективность работы корпорации вообще не важна, важен размер их личного дохода, а его проще всего увеличить при солидных оборотах. Поэтому госкорпорации будут тяготеть к разрастанию безотносительно к рыночным условиям, но как раз тут-то антимонопольные органы бессильны, поскольку сами являются точно такой же частью государства.

Так что, с какой стороны ни посмотри, никакой пользы ни для бизнеса, ни для потребителей, от антимонопольных органов нет, есть польза только для кошельков тех, кто имеет непосредственное влияние на эти органы, либо доступ к инсайдерской информации об их работе.

Не знаю, почему образ рыбы так прилип к этому феномену, но теперь причастные к отрасли M&A стебут его, как могут

Разве не является Microsoft монополистом в сфере операционных систем?

Разумеется, существуют и другие ОС, но Windows намного популярнее какого-нибудь Debian. При этом, насколько мне известно, такое монопольное состояние не поддерживается государством (даже наоборот), а возникло именно на свободном рынке ПО.

анонимный вопрос

Насколько я понимаю, вы предлагаете обсудить Microsoft в качестве примера монополии, возникшей и сохраняющей устойчивость на свободном рынке.

Действительно, Microsoft некогда создала очень удачное решение, сильно снизившее порог вхождения пользователя в тему персональных компьютеров, как за счёт простоты использования, так и за счёт того, что MS DOS была очень нетребовательна к ресурсам, в сравнении с монструозным юниксом. Далее поверх системы была создана неплохая графическая оболочка. Затем, когда компактность софта для большинства пользователей стала некритичной, продукты компании вовремя на это среагировали и стали развиваться в направлении расширения функциональности и улучшения дизайна. В общем, грамотное следование рыночным стимулам позволило компании получить хорошую долю рынка настольных операционок. Накопленный сетевой эффект таков, что отдельные неудачные продукты, вроде Windows Vista, уже не способны убить компанию, для этого потребуется долгая череда плохих решений. Тем не менее, подобное вполне реально. Так, браузер от компании Google расправился с Internet Explorer, несмотря на его глубокую укоренённость в системе и изначально практически монопольное положение.

Конечно, можно спорить о том, что поддержку Microsoft оказывало государство, преследуя пиратов. Если бы вопросы монетизации софта были полностью отданы на откуп его производителю, искажений было бы меньше. Но это не выглядит фактором, который помогает только Microsoft и не помогает её конкурентам. Так что, в общем-то, мы можем в первом приближении считать, что рынок тут свободный.

Ну и каково приходится этой крупной компании в свободных рыночных условиях? Тяжело ей приходится. На сжимающемся рынке операционок для ПК её доля стабильно велика, хотя и далека от 100%. На рынок операционок для телефонов толком втиснуться не вышло, там резвятся два других производителя. Игровые приставки, очки дополненной реальности, множество других продуктов – тоже как-то не слишком мощно выстрелили.

То есть мы видим, что все те ужасы, которыми нас пугают учебники политэкономии насчёт монополий, к компании Microsoft неприменимы: расслабиться, задрать цены и получать монопольную ренту она не может, приходится точно так же, как и всем остальным, старательно совершенствовать свои продукты, вести гибкую ценовую политику, чтобы даже небогатые клиенты предпочитали покупать винду, а не пиратить – и всё равно одна за другой айтишные компании обходят её по капитализации.

компания как компания…