Недавний случай с захватом власти в Афганистане движением «Талибан» лишь в очередной подтверждает теорию стационарного бандита, исходя из которой государства возникают не за счёт мифического общественного договора, а за счёт того, что кочевые бандиты решают осесть и перейти от нерегулярных грабежей к стабильному обложению данью (или налогообложению) и подчинению людей. Даже наиболее либеральные и демократические государства всё ещё продолжают эту традицию, поскольку и в их случае человек не имеет права не подчиниться установленным сверху порядкам и налоговой ставке – несогласие с этим карается насилием, прямо как в случае бандита, напавшего на невооружённую и беззащитную жертву. И даже предоставление неких общественно-полезных услуг со стороны государства сути никак не меняет – это то же самое, что и так называемое «крышевание», в котором ты либо соглашаешься платить бандитам за некую защиту, либо они на тебя нападут.
Но ещё важно заметить то, что легитимность конкретной группировки на мировой арене, то есть её признание как государства другими государствами, является сугубо вопросом победы и захвата власти. Ещё вчерашних талибов-террористов сегодня уже готовы признать некоторые государства, и даже идут разговоры о сотрудничестве, в том числе со стороны российских госструктур на уровне МИДа. Точно также в своё время были признаны бандиты большевики, после взятия которыми власти, бандитами вдруг стали уже представители предыдущей, царской власти.
Победителя признают и с ним всегда разговаривают, даже если он ещё вчера был сумасшедшим бандитом. И это единственное, а не какой-то «общественный договор», что отличает «легитимную» и признанную политическую силу от «нелегитимного» бандита-террориста. Но сама суть остаётся та же.
Давненько мы вас не радовали свежими роликами от Libertarian Band! Сегодняшнее видео завершает вторую часть цикла про либертарианство. В первой мы начали с того, что государство облажалось, а затем рассказывали, как либертарианцы разными путями пытаются его изжить. Во второй части мы разъясняли разные популярные у либертарианцев термины и понятия. И вот мы вернулись к тому, с чего начали, рассказываем про то, что представляет собой государство, все его плюсы, минусы и подводные камни.
В третьей части нашего долгого цикла мы приступим к объяснению того, как устроено и как работает безгосударственное общество.
Я откомментировала колонку Битарха о продвижении либертарианства через теорию стационарного бандита в том ключе, что это во многом стук в открытые двери: бандитская сущность государства быстро признаётся любым собеседником, ну а дальше начинаются рассуждения о меньшем зле. В частности, в России популярна тема апелляции к опыту девяностых годов прошлого века, когда было засилье кочевых бандитов.
Все три условия устойчивости анархии по Хиршлейферу в России девяностых не выполнялись, то есть либертарианства в девяностые не было.
На это я вынуждена констатировать, что Битарх опять стучится в открытую дверь, и о том, что в девяностые было либертарианство, речи не идёт, если, конечно, вы не спорите с троллем. Речь о том, что для продвижения либертарианства через теорию стационарного бандита нужно предъявить аргументы, как, упразднив стационарного бандита, не допустить засилья кочевых.
Интересна также критика со стороны Владимира Золоторева, который совершенно справедливо указывает: стационарный бандит опаснее кочевого, потому что он в состоянии нанести обществу куда больший ущерб, и при этом способствует тому, что у общества не остаётся сил на борьбу с какими бы то ни было бандитами. Он не пишет прямо, но из этой посылки следует, что возврат в эпоху кочевых бандитов является для общества приемлемой ценой за уничтожение бандита стационарного, хотя, по хорошему, выбирать нужно всё-таки не между стационарным и кочевым бандитами, а между наличием бандита и его отсутствием.
Итак, вроде бы договорились: бандит не нужен, давайте его изживать, надо обеспечить в обществе баланс потенциала насилия, и будет нам устойчивая анархия. Но тут от читателя с ником Холон Синергийный подоспела критика предлагаемых механизмов доктрины сдерживания (текст пришёл по частным каналам, публикую его в телеграфе, выступающем в качестве нейтральной площадки).
Текст очень длинен и сложен для восприятия, так что даю краткую экспликацию:
1. Как следует из статьи Мазарра о доктрине сдерживания, перевод которой я недавно выкладывала, для успешного сдерживания очень важен фактор восприятия. Противник должен понимать, что когда потенциальная жертва кричит, мол, я ему глаз на жопу натяну, если сделает ещё шаг – то жертва реально готова реализовать свои угрозы, потому что загнана в угол, и у неё нет никакого выхода, кроме расчехления своих арсеналов по натягиванию глаз на жопы. При этом сам потенциальный агрессор ни в коем случае не должен быть поставлен в столь же безвыходное положение, когда ему ничего не остаётся, как рискнуть глазом и сделать шаг вперёд. Но чем успешнее будет реализовываться подобная доктрина, тем чаще угрозы будут представлять собой блеф – просто из соображений экономии. 2. Государство также реализует доктрину сдерживания в отношении представителей общества, желающих его уничтожения. Один из самых надёжных способов для него – взять общество в заложники. Любой член общества должен понимать, что от любых угроз или, не дай бог, реальных действий против представителей государства хуже будет только условному Воронежу. Так, государство изобрело концепцию экстремизма, и теперь в любом закручивании гаек виноваты экстремисты, именно для защиты от них общества все эти меры безопасности и предпринимаются. Редкие успешные акции против государства лишь подтверждают, что экстремизм не выдумка, и государственные меры безопасности оправданы. 3. Попытки предлагать для борьбы с представителями государства всё более технологичное оружие вроде микродронов и уберизации насилия приведут к тому, что государство с огромным удовольствием начнёт защищать граждан от микродронов и убер-насилия, а для этого потребуются уже совершенно тоталитарные методы контроля вообще всех аспектов жизни. В пределе эта гонка вооружений приводит к тому, что каждому становится доступно оружие судного дня, и тогда гроб, гроб, кладбище, пидор. 4. На закуску даётся исторический экскурс в средневековую Саксонию, в которой успешно практиковалось нечто очень близкое к описанной мною концепции убер-возмездия. Тем не менее, система не пережила своего времени, как и все прочие средневековые элементы панархии, и уступила монополии государства на суд и расправу. Автор предлагает подумать, не был ли подобный исход закономерным.
Главным выводом из всего этого хитросплетения доводов я бы сделала следующее соображение. Ни одна доктрина не является панацеей. Государство – в головах. Это означает, что хотя в ряде случаев проблема государства может быть успешно упрощена отрезанием особо мешающих голов или угрозой подобной декапитации, решающее значение имеют всё-таки средства индоктринации свободой. Их же приходится подбирать индивидуально.
Не знаете, с чего начать продвижение либертарианских идей своей маме или другу? Скажу прямо, ибо пробовал сам и не один раз: не стоит рассказывать про преимущества свободного рынка, отсутствия налогов и регуляций. Во-первых, ваш собеседник вряд ли что-то поймёт. Во-вторых, вы сами должны идеально знать теорию и не допускать ошибок, так как Гугл сейчас есть у всех в кармане. Про личную свободу тоже не стоит сразу говорить, ибо взгляды человека на наркотики и азартные игры могут быть совсем не либертарианскими.
Что же тогда рассказывать? Теорию стационарного бандита (ТСБ). Ваш рассказ должен начинаться с фразы «Государство — это стационарный бандит». Нужно внушить собеседнику чувство вины за поддержку стационарного бандита, как будто он сам является соучастником государственного насилия и тем самым «конченным маньяком». Сделайте из него современного немца, который чувствует вину не просто за себя, а за дедов, которые давно умерли. Структура «государство» существует лишь в голове, это квази-религия (то есть вера в то, что люди, принадлежащие данной структуре, имеют «легитимное» право инициировать насилие, в то время как другим этого делать нельзя). Если человек будет чувствовать вину за поддержку агрессии, он поменяет своё поведение, государство начнёт ослабевать и в конечном счёте лишиться территориальной монополии, чего мы и добиваемся.
Если вы ещё не читали нашу статью про ТСБ, советую это сделать и давать её читать всем, кому продвигаете идеи свободы.
Хотя, вполне возможно, более эффективным будет слегка упрощённое, но эмоционально-насыщенное объяснение ТСБ:
«Государства – это организации, которые необоснованно присвоили себе высшую власть над определённой территорией через завоевание, поставив её население в прямую подчинённость себе. Государство возникло не из свободы ассоциации, а через нарушение принципа неагрессии.
Вы не ставите под вопрос право государства убивать, проводить конфискации, арестовывать. Если же этим занимаются не государства, а частные лица – вы назовёте их убийцами, ворами и бандитами. Не находите в этом лицемерие?
Государства – это высокоорганизованные преступные организации, как банды, которые “крышуют” ту или иную территорию, навязывая её жителям свои порядки, собирая с них дань (рэкет), и время от времени воюют с другими бандами за сферы влияния. Государство имеет ту же основу, что и любая ОПГ – насильственное насаждение своих порядков на захваченной территории. И сегодня некуда сбежать от этих банд. Они разделили между собой всю Землю.
Чем группировка “Исламское Государство” принципиально отличается от государств “Саудовская Аравия” и “Иран”? Ведь законы у них примерно одинаковы. Разница только в том, что ИГ не признано другими государствами. Международное признание – вот отличие “легитимной” банды от “нелегитимной”.
Основная претензия к бандитам состоит в том, что они бандиты и отбирают путём агрессивного насилия землю или же другие блага у своих жертв. Эти же бандиты пишут потом законы, чтобы создать у окружающих ощущение, будто награбленное принадлежит им по праву.
Если люди пришли на дикую землю и начали её осваивать – они колонисты.
Если пришли на землю, на которой жили другие люди, и отобрали её у них силой – бандиты.
Если удерживают на своей земле других людей силой – бандиты, даже если ссылаются на “закон”, который написали сами.
Когда вы будете рассказывать, что государство это стационарный бандит, вполне возможно, вам зададут один из нижеприведённых вопросов. Будьте готовы на них ответить.
1) Есть «общественный договор» между гражданами и государством. Какой же это бандит, всё же происходит с согласия граждан?
Если такой договор существует, покажите мне текст! Конституция это не «общественный договор», а один из «законов» (являющихся на самом деле приказом, т. е. произволом стационарного бандита), не зря же её часто называют «основным законом». Даже если всего один человек в стране не согласился на эту конституцию, она никак не может считаться договором (которой, по определению, требует добровольного согласия всех сторон).
2) Люди не протестуют, значит их устраивает статус кво. Разве «общественный договор» не может быть имплицитным (неявным)?
Допустим, девушку насилует маньяк, и она не способна дать ему достойный отпор. Тоже скажете, что между ними всё происходило «по обоюдному согласию»?!
3) Государство – это не обязательно «стационарный бандит», ведь в истории есть примеры появления протогосударств — образований с территориальной монополией не через насилие (завоевания), например, как некоторые полисы в Древней Греции?
Такие образования занимали в общей сумме не больше 0.1% поверхности Земли, остальные 99.9% были захвачены стационарными бандитами. Даже если предположить, что полисы, как добровольные объединения, действительно существовали, это не оправдывает современные государства с протяжёнными границами, которые появились через насилие по ТСБ. Если принять гипотетическую ситуацию, что стационарные бандиты никогда не существовали бы, мы сейчас имели бы, допустим, 1% территории планеты с добровольной территориальной монополией и 99% без неё с экстерриториальным статусом (как международные воды). Согласитесь, это куда лучше, чем 100% планеты под стационарными бандитами, что имеем сейчас. Либертарианство не запрещает создавать добровольные общины и частные города с территориальной монополией, но это не должно происходить через насилие, и у людей должно оставаться право уйти, а у собственников — вывести свою землю из-под такой юрисдикции. Такую модель, например, продвигает Михаил Светов.
4) В тот момент, когда бандиты захватывали определённую территорию, ещё не было никаких законов, запрещающих это делать, соответственно, какие могут быть к ним претензии?
В тот момент, когда миллионы евреев отправлялись в газовые камеры и сжигались в печах Освенцима, тоже не было никаких законов, запрещающих это делать — именно так говорили обвиняемые на Нюрнбергском процессе. В результате закончили свою жизнь в петле на шее, как и подобает любому маньяку и насильнику, отвергающему основополагающие принципы морали и не признающему естественное право любого человека на жизнь.
5) Да, я согласен, но что вы предлагаете взамен? Анархию?
Просто так взять и отменить государство целиком на раз-два не выйдет. Это приведёт к образованию нового и более жестокого государства, которое будет уже неприкрытым стационарным бандитом, как это обычно случается в ситуации failed state. Но можно сделать нынешние государства экстерриториальными с конкуренцией множества юрисдикцией на одной территории. Тогда текущее государство станет лишь одной из таких юрисдикций (то есть вы сможете выбрать для себя другую юрисдикцию, не улетая на Альфу Центавра, а оставаясь жить в своём доме в России). Такая система называется панархия.
6) Это вызовет хаос. Без монополии на насилие начнётся война всех против всех.
Дипломаты почему-то не воюют, не замечали? Хотя они находятся в экстерриториальном статусе (подчиняются законам своего государства, а не того на чьей территории находятся). Может воюют между собой люди в таких европейских городах как Базель и Женева, где границы юрисдикций проходят прямо через дома? Что-то не заметно.
7) Лично мне комфортнее жить в привычном государстве с территориальной монополией, я консерватор и боюсь резких перемен.
Сейчас многие либертарианцы вполне удовлетворились бы невмешательством сторонников государства в создание новых юрисдикций. Люди охотно занимали бы бесхозные земли, экспериментировали бы там с удобными именно им социальными порядками, и не покушались бы сразу на столицы. Это очень умеренная повестка, от которой ни у кого не должно возникать неудобства. Различные практики общественного устройства на этих территориях могли бы эволюционно отлаживаться и постепенно приходить в крупные города уже в зрелом виде, не вызывая потрясений.
Но вы также должны прекрасно понимать, что выступая против такой модели, вы напрямую инициируете агрессию против мирных людей через поддержку стационарного бандита. Если для вас быть маньяком не вызывает угрызения совести, то будьте готовы к океанам крови, разрушению экономики и привычного уклада жизни уже в городе вашего проживания.
8) Уезжайте в другую страну и там стройте свой Анкапистан.
Почему это я должен куда-то уезжать?! Я люблю свою страну и ненавижу стационарного бандита, который силой захватил территорию и считает её, и всё что на ней находится, своей собственностью. Но разве может считаться легитимным собственником чего-либо субъект, который приобрёл эту вещь с применением насилия? Например, грабитель, отобравший у вас на улице телефон? По всем принципам права — однозначно нет!
Комментарий Анкап-тян
У каждого свой опыт офлайн-проповедей, кому-то удобнее апеллировать к теории стационарного бандита, и этот текст для них. Моя практика показывает, что люди и так обычно понимают, что государство стационарный бандит, но для них это означает, что он свой и уже прикормленный. А если его убрать, снова набегут кочевые, как в девяностые, и будут беспредельничать. Так что к собеседнику стоит искать индивидуальный подход, выяснив предварительно, чего он опасается.
Здравствуйте, уделите минутку времени, и я расскажу вам, как стационарный бандит распял Господа нашего Иисуса, кстати, с днём рождения его!
Долго считалось, что государство является естественным и даже богоданным состоянием общества. Затем корни государства стали выводить из некоего мифического общественного договора, или же из непреложных законов экономического развития. Однако современные исторические и антропологические данные показывают, что все или практически все государства – результат завоевания мирного безгосударственного общества внешним врагом – обычно это сравнительно немногочисленные кочевые разбойники, которым повезло не просто совершить удачный набег, но ещё и утвердить свою постоянную власть над завоёванным обществом. Это так называемая теория стационарного бандита, предложенная экономистом Мансуром Олсоном.
Старые догосударственные практики взаимодействия в обществе никуда не делись, они по-прежнему работают и прекрасно совместимы с современными высокими технологиями. Упразднение государства лишь освободит людей, и для того, чтобы дальше вести свободную мирную жизнь, им просто нужно не пытаться воссоздать режим политической власти заново.
Введение
О происхождении государства много рассуждали и придумали на этот счёт несколько остроумных теорий. Прежде чем излагать одну из них, хочется понять цель подобных штудий.
Для чего вообще нужна теория возникновения государства? Это несложный вопрос. Теория нужна для того, чтобы основывать на ней свои действия и рассматривать с её позиций новые факты. Но для того, чтобы действия на базе теории оказывались успешными, теория должна быть работающей. Работающая теория, во-первых, способна объяснять имеющиеся факты не хуже, чем другие теории. Во-вторых, она должна объяснять ряд фактов, которые не укладываются в ранее созданные теории, иначе зачем её вообще было придумывать, коли и старые справлялись. В-третьих, теория может использоваться для предсказания новых фактов. Если факты, предсказанные теорией, действительно удалось установить, это веское свидетельство в пользу того, что теория работающая.
Божественное право
Самой древней и почтенной теорией возникновения государства была теория божественного права, согласно которой лицо, становившееся во главу государства, делало это божественным соизволением. Также это лицо само могло являться богом. Теория прекрасно соответствовала господствующим в те времена воззрениям о том, что боги вообще вершат судьбы людей: рассуждая чисто логически, правителей следовало в этом случае объявлять либо конкурентами богов, либо исполнителями их воли. Теория имела тот недостаток, что объясняла лишь прошлое, а новых фактов не предсказывала. Любая узурпация власти в рамках божественной теории оказывалась полной неожиданностью, и далее приходилось искать следы провидения уже на челе нового правителя. Также этой теории решительно не соответствовала модель распределения властных полномочий, присущая полисным демократиям.
Ради чего эта теория активно пропагандировалась? Ради снижения издержек на подавление сопротивления людей власти правителя. С божественным авторитетом трудно спорить, если божество отвечает не только за фигуру правителя, но и, скажем, за урожай. Впрочем, подобное могло становиться для правителей и неудобством, поскольку неурожаи оказывались свидетельством кары богов и знамением о том, что правителя надлежит свергнуть.
Общественный договор
Следующей теорией происхождения государства стала теория общественного договора. Мол, в естественном состоянии имеет место война всех против всех, и для прекращения этой войны учреждается некое правление, которое упорядочивает насилие. Понятно, что даже отцы-основатели теории не заявляли прямо, что вот, люди собрались на полянке и договорились учредить государство. Говорилось лишь о том, что люди ведут себя в отношении государства так, как будто они договорились о его учреждении.
Эта теория объясняла как те государства, которые объясняла теория божественного права, так и полисные демократии, Римскую республику и тому подобное. Логичным следствием теории общественного договора становилось соображение о том, что если люди однажды уже учредили некую форму правления, то ничто не мешает им повторить это, коль скоро текущая форма перестала их устраивать. В явном виде это следствие содержится в Декларации независимости США, да и вообще США стали ярким примером практического применения теории общественного договора.
Серьёзным недостатком теории является то, что она базируется на довольно сомнительном утверждении о войне всех против всех как непременном атрибуте естественного состояния. Исследования антропологов показали, что это утверждение не соответствует действительности, и отношения кооперации предшествуют в человеческих сообществах появлению отношений власти. Таким образом, само утверждение о добровольном характере такого института, как государство, оказывается голословным – ничуть не менее голословным, чем утверждение о божественном праве королей на престол.
Классовая теория
Классовая теория
учитывает представления об антропологии
19 века и одно из направлений политэкономии
того же времени. Теория указывает, что
государство возникает как неизбежное
следствие экономического расслоения,
которое, в свою очередь, является
неизбежным следствием увеличения
производительности труда и, соответственно,
накопления излишков. Государство в
рамках классовой теории является
инструментом угнетения подчинённых
классов господствующим классом.
Таким образом, впервые
в истории воззрений о механизмах
формирования государства указывается
на то, что государство принципиально
антагонистично подавляющему большинству
населения, и должно быть упразднено.
Это важный плюс классовой теории,
объясняющий множество наблюдаемых
фактов угнетения людей представителями
власти, с чем не справлялись обе предыдущие
теории.
Минусом классовой теории стало то, что она базировалась на трудовой теории стоимости, теории эксплуатации и тому подобных отвергнутых впоследствии экономической наукой предпосылках. Между тем, эти ложные предпосылки диктовали адептам классовой теории такие методы противодействия государству, которые лишь усиливали его репрессивный характер. Множество политических режимов, основанных адептами классовой теории, тому порукой: все они приводили лишь к широким репрессиям среди населения, а заканчивались обычно экономическим крахом.
Таким образом, хотя государство действительно является врагом собственного народа, образовалось оно не при помощи экономических действий, поэтому и путь к упразднению государства не лежит через упразднение естественных экономических механизмов.
Теория стационарного
бандита
Когда стало понятно, что государство образуется не при помощи экономического угнетения, а посредством чистого насилия, уже в 20 веке была предложена теория, которая утверждала, что государство возникло из противостояния между мирными осёдлыми производителями и кочевниками, которые в качестве средства увеличения своего благосостояния предпочитали практиковать грабёж. До тех пор, пока осёдлые жители более или менее успешно противостояли набегам, бандит оставался кочевым. Как только они давали слабину, кочевники облагали их регулярной данью, а затем постепенно усиливали свою власть, устанавливая такие правила для податного населения, которые позволяли максимизировать дань и минимизировать возможности населения к восстанию. В частности, для этого провозглашалось божественное право захватчиков осуществлять свою власть над захваченными.
Эта теория объясняла
множество исторических примеров, когда
государство возникало именно в результате
внешнего захвата, после чего бывшие
кочевники становились наследственной
знатью в образовавшемся таким образом
народе.
Также теория утверждала,
что для завоёванных в ряде случаев
наличие одного стационарного бандита
оказывалось выгоднее, чем ситуация, в
которой они окружены множеством
кочевников, никак не ограничивающих
себя в насилии. Так, известное предание
о призыве варягов навести среди славян
порядок и владеть ими полностью
соответствует этому выводу из теории
стационарного бандита. В какой-то мере
такой механизм условно добровольного
принятия государства сближается с
теорией общественного договора.
Однако, хотя для многих
попасть в рабство выгоднее, чем погибнуть,
это не реабилитирует рабовладельца,
ведь не будь его вовсе, не было бы и
причины выбирать между смертью и
рабством, когда можно было бы оставаться
свободными. Таким образом, даже с
оговоркой про то, что стационарный
бандит мог оказываться для мирных
жителей выгоднее кочевого (а мог и не
оказываться), это ни в коей мере не
указывает на нежелательность полного
избавления от бандита.
Великая фикция
Немногочисленные завоеватели не в состоянии в течение долгого времени сохранять свою власть над завоёванными, если их власть держится только на угрозе насилия. Или, говоря словами Талейрана, штыки хороши всем, кроме одного: на них нельзя сидеть. Самым долгосрочным проектом чисто силового удержания власти в известной нам истории оказывается Лакедемон, более известный по имени своей столицы, Спарты. Граждане Спарты коллективно владели илотами — жителями завоёванных ими областей Эллады — в течение примерно пятисот лет. К концу этого периода спартиаты просто физически закончились, и их государство перестало существовать.
Таким образом, для того, чтобы стационарный бандит сохранил своё господство над завоёванными в течение более долгого времени, ему требовалось, чтобы его правление основывалось не только на страхе насилия, но и в какой-то мере на согласии управляемых (снова привет теории общественного договора). В разных случаях это согласие обеспечивалось разными средствами, но обычно ради получения такого согласия завоеватели дозированно делились своей властью. Это расширяло их социальную базу. Пределом развития этого механизма можно назвать современные социал-демократии. Экономист Фредерик Бастиа назвал такое государство великой фикцией, в которой все стараются жить за счёт всех. Угнетённые и угнетатели смешались до степени неразличимости, никто не может точно сказать, сколько он платит государству, и сколько он от него получает — словом, современное государство становится похоже на этакую садомазохистскую оргию, где даже те, кто не испытывают особого удовольствия, вынуждены его симулировать, чтобы не напрягать прочих участников, потому что таковы правила игры.
Что делать?
Прежде всего, нужно
прекращать делать вид, что получаешь
удовольствие от оргии. Насилие с целью
получения прибыли не только аморально,
но ещё и невыгодно. Уровень производительных
сил (привет классовой теории!) уже сейчас
вырос настолько, что мирное сотрудничество
обеспечивает куда более быстрое и
стабильное увеличение благосостояния,
чем грабёж. Можно продолжать поддерживать
такие правила игры, в которых государство
силой обеспечит тебе преференции за
счёт других, но государство точно так
же обеспечит другим преференции за счёт
тебя. Сотрудничество оказывается
выгоднее и предсказуемее, а рыночная
конкуренция безопаснее войны, даже если
ты сильнее конкурентов.
Ну а когда вы перестанете
рассчитывать на государство, то у вас
непременно появится желание перестать
делиться с бандитом своими ресурсами.
Для этого есть множество рецептов,
которые работают для множества частных
случаев, и ваша креативная мысль, конечно
же, позволит вам подобрать способы,
актуальные именно для вас.
Наконец, ваши позывы
избавиться от государства окажутся
куда эффективнее, если их поддержат
другие. Поэтому в ваших интересах сеять
в умах недоверие к бандиту и высмеивать
готовность безропотно его содержать.
Каждый, кто уклоняется от налогов, становится вашим союзником. Каждый, кто отобрал у государства немного имущества и взял его себе — ваш потенциальный союзник, ведь он ослабляет государство, а значит, вы тоже можете себе что-нибудь урвать. Государство — это стационарный бандит, а вы мобильны, поэтому самое время становиться тем самым кочевником, который отлично приспособлен сокрушать подобные стационарные конструкции. Так вы запустите историю по спирали (привет диалектическому материализму!) и выведете человечество на новый уровень развития.
