Тег: рабство

Каков ответ либертарианства на претензию в духе: “На свободном рынке вас продадут в рабство?”

Gospodin Kupon

Всё верно, могут и продать. Для этого требуется, чтобы рабы воспринимались как товар:

  • продавцом
  • покупателем
  • окружающими.

Если вас поработят, но все потенциальные покупатели не будут воспринимать рабов как товар, то поздравляю, вас не продадут, останетесь рабом того, кто вас поработил. Например, государства.

Если вас поработят, но сам поработивший не будет воспринимать рабов как товар – поздравляю, вас тоже не продадут, останетесь рабом того, кто вас поработил, то есть, например, государства.

Если вас поработят, захотят продать, потенциальный покупатель будет готов купить, но все окружающие не будут считать рабов товаром – поздравляю, свободного рынка рабов не получится, сделка вряд ли состоится, поскольку её будут считать нелегитимной, и вы, опять же, останетесь в рабстве у того, кто вас поработил, например, у государства.

А вот если все окружающие будут считать нелегитимными не только сделки купли-продажи рабов, но и сами акты порабощения – ну, тогда – увы вам – вас не только не продадут, но и вряд ли поработят, будете как-то выживать без хозяина.

Некому беднягу поработить: накормить, выдать койку, занять работой. Даже Навальному дали койку! И жильё на халяву!

Почему нельзя продавать детей в рабство? И как частная полиция будет следить за порядком, если выгоднее воровать?

Анонимный вопрос

Второй вопрос достаточно прост, отвечу на него первым. Частному охраннику тоже выгоднее воровать продукты из магазина, а не следить, чтобы другие не воровали. Но только в краткосрочной перспективе, а потом его увольняют, с большим или меньшим скандалом. Важно не давать ему полномочий сверх тех, которые прямо требуются для выполнения трудовых обязанностей, иначе он не только будет воровать, но ещё и кошмарить прочий персонал, чтобы покрывали воровство, создавая для владельцев фиктивные отчёты. Не исключаю, что кое-где такие схемы от нерадивости владельцев магазина даже возникают, но обычно есть система стимулов, делающих подобное поведение маловероятным, и не дающих ему зайти слишком далеко.

А теперь поговорим о детях.

Для начала отмечу, что уже сейчас, при государстве, детей вполне себе продают в рабство. И я даже не о государственном рабстве, вроде трудовой повинности по сбору хлопка для узбекских школьников, а о частном, которое этим же самым государством запрещается. Тем не менее, именно при государстве система стимулов для полиции, как подсвечено в ответе на первый вопрос, такова, что полиции может быть выгоднее самой продавать детей в рабство или крышевать такую торговлю. Трудовое частное детское рабство характерно скорее для какой-нибудь Чёрной Африки с её довольно примитивной горнодобывающей индустрией. В более зажиточных странах актуальнее сексуальное рабство.

Спрашивается, почему это всё слабо заботит авторов вопросов про детское рабство при анкапе? Нетрудно ответить. При государстве частное детское рабство считается маргинальным, оно имеет место где-то далеко, и в глаза не бросается. Опасения авторов вопросов вызывает именно потенциальная ситуация, когда такое рабство респектабельно. Когда на это натыкаешься на улице и в инфопространстве на каждом шагу, а потому приходится мириться с существованием этого явления, а если возьмёшься бороться с этим средствами морального давления, то при этом сам окажешься в шкуре маргинала, который мешает приличным людям вести себя привычным образом.

Может ли детское рабство стать в анкап-сообществе респектабельной практикой? Разумеется, может. Согласно принципам либертарианства, реституция это вполне легитимный способ приобретения собственности, и если, скажем, ребёнок испортил какое-то дорогое имущество (а дети это иногда делают), то от ребёнка вполне допустимо требовать компенсации и даже принудительно её взыскивать, ведь он обладает самопринадлежностью, а с какого возраста вменять полную правосубъектность – это вопрос конвенции. Реституция вполне допустима не только в денежной, но и в натуральной форме, вот вам и предпосылка к рабству.

Таким образом, практики, когда ребёнок отрабатывает разбитое соседское окно стрижкой соседского газона, при анкапе более чем вероятны, поскольку не вызывают морального отторжения. Что может помешать развиться более жёстким практикам, когда, скажем, от ребёнка требуют в качестве реституции чего-нибудь, что тот же взрослый счёл бы для себя унизительным, вроде съёмок в БДСМ ролике? Именно то самое моральное отторжение и помешает. Слишком много найдётся людей, которые, примеряя ситуацию на себя, заявили бы, что не согласились бы на это ни за какие деньги, а потому лично им такая реституция видится несправедливой (предмет конфликта оценивается несоразмерно менее значительным, чем причиняемый в ходе реституции ущерб). Либертарианская мораль требует вмешиваться в конфликты на справедливой стороне, поэтому у ребёнка в подобной ситуации будут легко находиться защитники.

Ну а коли так, то авторы вопросов про детское рабство при анкапе могут выдохнуть с облегчением: хуже, чем при государстве, точно не станет. Можно и дальше продолжить бойкотировать производителей одежды, сделанной с применением принудительного детского труда, а анкапов оставить в покое.

Дорога к рабству. Обзор

По заказу Чайного клуба

На хайековскую “Дорогу к рабству” написано много отзывов и рецензий, где книга вписывается в исторический контекст, указывается её место в ряду хайековских публикаций, и даётся краткий разбор идей. Как бы мне ни хотелось обойтись без всего этого академизма, но не выйдет, поскольку вся книга представляет собой политический памфлет на злобу дня, и единственная причина, по которой произведение сохраняет актуальность до сих пор, заключается в том, что идеи не умирают, и это относится не только к идеям самого Хайека, но и к тем, с которыми он боролся.

“Дорога к рабству” была издана в Великобритании в 1944 году, когда страна заканчивала уже пятый год войны с национал-социалистическим Рейхом, победа над Рейхом оставалась просто вопросом времени, и можно было бы спокойно начинать размышлять о послевоенном переустройстве мира, но автору показалось куда более важным обратить внимание публики на то, что драконоборец начинает всё больше напоминать того, с кем борется. Самой страшной опасностью для Британии Хайеку виделась победа на ближайших парламентских выборах партии лейбористов. Ровно это и случилось. В результате Великобритания вплоть до реформ Тэтчер накапливала своё экономическое отставание от более свободных стран.

Главная идея, с которой Хайек борется в своей книге – это идея о том, что экономическое планирование приносит процветание. Он старательно показывает, что соблазн чуточку подрегулировать сверху для вящей пользы общества – это первый шаг к тому, чтобы зарегулировать всё и вся до невозможности дышать: на этой дороге нет естественного оптимума, достигнув которого, правительство само остановится и заявит, что вот теперь хорошо, и больше ничего подкручивать не надо. Также он показывает, что регулирование тотально, экономические свободы неотделимы от политических, так что далёким от экономики людям не следует благодушно взирать на интервенционистские потуги, мол, лишь бы политические свободы не трогали, а экономика это узкоспециальная тема, экспертам лучше знать, как ей рулить.

Хайек не утверждал, что всё безнадёжно, и ступив на дорогу к рабству, человечество уже будет не в состоянии остановиться. Если бы он так считал, ему не было бы нужды браться за книгу. Он, однако, утверждал, что чем дальше заходишь по этой дороге, тем труднее остановиться, поэтому социализм лучше бить на дальних подступах. К сожалению, практика показала прямо обратное: чрезвычайно трудно отказать социалистам в мелких уступках, пока общество в целом либерально, а когда всё уже зарегулировано в хлам, то от постоянного завинчивания гаек устаёт и общество, и правительство. Появляется достаточно сильный запрос на дерегуляцию, она проводится, люди вздыхают с облегчением, но вскоре оказывается, что левиафан, отступив в одном месте, уже наседает в другом.

В статье Шлагбаум на дороге к рабству: тупик или объезд? мы с Битархом упомянули про тезис Джона Медоукрофта о том, что именно гибридное общество оказывается стабильным, в отличие от либерального и тоталитарного, а также указали, что ни увеличение прозрачности, ни снижение прямого участия государства в экономике не помогает избежать того, что общая зарегулированность общества продолжает медленно расти.

Книга “Дорога к рабству” – хороший пример риторики, которую можно и нужно использовать, работая с политиками. Другое дело, что большая часть доводов из книги уже нерелевантна, если вы, конечно, не имеете дело с твердолобыми марксистами, а против более или менее современных сторонников государственного регулирования имеет смысл применять более поздние тексты того же Хайека, вроде “Пагубной самонадеянности”.

Представь, что доктрина сдерживания была проработана ещё в 17-18 веке

Допустим, у государств и просто богатых людей был бы доступ к пчёлам-убийцам. В таком случае война Севера с Югом не состоялась и рабы на Юге не были бы освобождены. С другой стороны Линкольн не применил бы порочную практику печати гринбаков, приведшую к Долгой депрессии, и, возможно, в итоге мир бы не впал в левизну и мы бы до сих сидели на золоте (эх, мечты-мечты). Однако даже сегодня можно было бы поехать в Конфедерацию и легально купить там себе рабыню за пару золотых. Или нет? В общем, мой вопрос: кто бы освободил рабов, будь ДС разработана до гражданской войны в США?

анонимный вопрос

Весь девятнадцатый век рабов освобождали по всей Восточной Европе, в России, а под конец века – и в Японии. Освобождало правительство, не дожидаясь революций и гражданских войн. Тому была масса предпосылок, преимущественно экономических. В Австралии экономический бум также случился после отказа от использования рабов в сельском хозяйстве, а тамошняя экономика была довольно близка по структуре к экономике южных штатов США.

Даже если бы южные штаты умудрились некоторое время противостоять этому тренду, окончательно рабов освободили бы уже в 20 веке трактора и хлопкоуборочные комбайны.

Есть мнение, что Союз и Конфедерация развивались бы куда динамичнее, не случись между ними войны. Союзу пришлось бы умерить свой протекционистский пыл, потому что под боком Конфедерация, отстаивающая свободный рынок. Конфедерации пришлось бы смягчать положение рабов, ориентируясь примерно на уровень достатка ирландских иммигрантов на Севере, чтобы поток беглецов сохранял более или менее приемлемые масштабы. Ну и, конечно, обе страны не потерпели бы такого урона в людях и не угробили бы так сильно свои экономики. Кстати, и трансконтинентальных железных дорог бы в отсутствие войны построили сразу две штуки.

Так что Линкольн поплатился за своё пренебрежение к Конституции совершенно справедливо.

Поэтому сегодня на обложке поста заслуженно красуется Джон Бут, который избавил человечество от этого неприятного тирана

О каком таком “частном рабстве” в либертарианстве идёт речь в посте от 30 июля?

Папка анархо-капитализма Ротбард, например, подробно разбирал этот вопрос в “Этике свободы”, объясняя невозможность защиты рабского контракта либертарианской теорией.

анонимный вопрос

В последнем абзаце поста от 30 июля я действительно вскользь поминаю добровольное частное рабство, но в крайне узком его понимании. Если имеет место такая методика, которая позволяет получить полный контроль над действиями человека при помощи неких загадочных подсознательных манипуляций, но при этом все эти манипуляции ненасильственны, то человек де факто оказывается в рабстве, и с точки зрения внешнего наблюдателя совершенно добровольно выполняет любые действия, которые требуются манипулятору.

Подобное является предметом страшилок о грядущем засилье бигдаты, которая соберёт полный профиль каждого человека и позволит идеально на него влиять, а затем он под этим влиянием хоть на избирательный участок пойдёт за тебя голосовать, хоть в магазин твой товар покупать, хоть на майдане скакать будет.

На мой взгляд, подобная антиутопия является оборотной стороной утопии о светлом коммунистическом будущем, где изобилие обеспечивается плановой экономикой под управлением благих суперкомпьютеров – и имеет столько же шансов на осуществление в глобальном масштабе. Однако единичные случаи получения полного контроля над человеческими мотивациями при помощи ненасильственных манипуляций я исключить не могу, оттого и упомянула их в своём анализе понятия свободы воли.

К аргументации Ротбарда насчёт невозможности защиты либертарианцами рабского контракта это всё отношения не имеет, ввиду отсутствия контракта.

Выглядит столь же нелепо, как лошадь, запряжённая в спорткар

Можно ли как то согласовать либертарианство с идеей об отсутствии у человека свободы воли?

анонимный вопрос

Очень часто такого рода каверзные вопросы упираются в нечёткость определений. С другой стороны, нечёткость определений – отличный повод порассуждать вокруг всей обозначенной темы, чем с удовольствием и займусь.

Исторически, говоря о свободе воли, подразумевается, что хотя Бог всеведущ и всемогущ, определил все законы бытия, и без его промысла ни одна былинка не расцветёт, но именно для человека он сделал исключение. Создав его по собственному образу и подобию, зная от начала и до конца всю его судьбу, Бог, тем не менее, никак не вмешивается в его поведение, если не считать тех случаев, когда вмешивается – тогда это нарекается чудом и божественным вдохновением, но это уже другая история.

Концепция свободы воли укрепилась в христианской доктрине отнюдь не с самого начала, ещё у блаженного Августина мы видим полное предопределение, когда у человека нет ни единого шанса на спасение, если ему это не предначертано изначально. В рамках этой странной доктрины “я раб (то есть говорящее орудие) и буду это сурово констатировать” никаких шансов для либертарианских идей даже и возникнуть не могло. В самом деле, о какой самопринадлежности может идти речь у говорящего орудия, которое и чихнуть не смеет иначе как по воле господина.

Если же мы переключимся с теологии на более обыденное понимание свободы воли, то её можно было бы определить как способность действовать вопреки чьим-либо манипуляциям. После этого мы можем констатировать, что, действительно, довольно многие не обладают в полной мере свободой воли, поскольку их выбор определяется контекстом, а не внутренними предпочтениями (такие вещи подробно разбираются в новомодной поведенческой экономике). Могут ли в обществе, где активно применяются подобные практики манипуляций, существовать выраженные либертарианские отношения? Да, могут. Такие картинки нам очень любят рисовать, показывая мир торжествующих корпораций. До тех пор, пока манипуляции ненасильственны, либертарианцы будут чётко указывать на их правомочность, в то время как насильственное противодействие оным, вроде уничтожения носителей рекламы, как раз может в таком обществе пресекаться.

Всё-таки о полном зомбировании в наших фантазиях сегодня речи не идёт, но даже если бы и шло, то мы имели бы ситуацию с частным рабством, которое либо имеет добровольный характер, и тогда у нас нет правовых оснований ему противодействовать, либо насильственный, и тогда, опять-таки, либертарианская доктрина предоставляет все инструменты, необходимые для противодействия подобным практикам.

Мечта управленца

До сих пор не уверен, как относиться к гражданской войне в США, ее причинам и результатам. Как анкапы относятся к рабству, добровольной продаже в рабство и принудительному освобождению рабов?

анонимный вопрос

Лучше всего, как мне кажется, относиться к событиям прошлого немного отстранённо и не пытаться всерьёз судить тех людей сегодняшними мерками. Совсем другое дело – если кто-то сегодня пытается вытащить отжившие рецепты и воплощать их в жизнь сегодня под предлогом того, что это почтенная традиция, уходящая в глубь веков.

Поэтому одно дело – аккуратно изучать сложную коллизию этики и права, сложившуюся в 19 веке в США, осложнённую к тому же серьёзной разницей в экономических укладах Севера и Юга и сиюминутными интересами политиков. Другое дело – считать, например, Декларацию Независимости США вредным документом на том основании, что её автор был рабовладельцем. И совсем третье дело – считать рабство оправданным на том же самом основании – раз Джефферсону можно, почему нам нельзя.

Южные штаты имели как юридическое право заявить о своей сецессии, так и вполне веские основания, ведь президент США Линкольн нагло нарушил хрупкий компромисс, согласно которому половина вновь создаваемых штатов была рабовладельческой, а половина нет. На войну между США и Конфедерацией было потрачено столько средств, что хватило бы выкупить и освободить всех рабов, обучить их грамоте и построить им жильё. Погибло больше людей, чем во всех последующих войнах, в которых участвовали США. В ходе войны и сразу после неё полномочия федерального правительства были расширены, а полномочия штатов урезаны. Словом, война была огромной трагедией, и, конечно, исход, в котором рабство порешает рыночек, а не война, лично меня устраивал бы куда больше.

Именно поэтому я не имею теоретических возражений против того, чтобы люди добровольно вступали в отношения, которые кому-то ещё могут показаться рабством. Но точно так же я не имею ничего против частного аболиционизма, если аболиционист предоставит убедительные доказательства недобровольности рабского состояния. Тем не менее, я предпочла бы, чтобы подобный активизм происходил средствами морального давления, а не посредством насилия, потому что вы же не хотите, как в Гражданскую войну!

Добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем одним только пистолетом. Считается, что эту фразу изобрели только в 20 веке, и очень жаль, что живший в 19 веке Линкольн сам до неё не додумался. Мою сочувствие совершенно искренне: всё-таки этот парень поплатился жизнью за свою политику.

Вот ещё один поплатившийся жизнью за свой аболиционизм, но он хотя бы убил меньше непричастных

В среде наших либертарианцев много разговоров и шуток о контрактном рабстве. Однако как это возможно с точки зрения либертарианства? Ведь я не могу кому-либо передать мою волю, тело и разум – они принадлежат только мне, и при всём желании я не смогу заключить рабский договор. Или могу?

анонимный вопрос

Не люблю впадать в академизм, поэтому и экспертов стараюсь привлекать из тех, кто им не грешит. Про контрактное рабство рекомендую почитать у жж-юзера Артёма Железнова по тегам рабство, рабовладение и работорговля.

Чувак позиционирует себя как не только теоретика, но и практика в данной отрасли, что придаёт его манере изложения дополнительную свежесть.

Даю микс из его тезисов и собственных соображений.

Определим раба как субъекта, принуждаемого к той или иной деятельности, а рабовладельца как лицо или организацию, являющихся конечными выгодоприобретателями от принудительной деятельности раба. Отмечу, что принуждение именно к труду определяющим признаком рабства не является – достаточно и того, например, что раба принуждают жить, где указано, есть, что дают и соблюдать навязанный рабовладельцем распорядок. Также не является принципиальным и то, имеет ли рабовладелец от раба прибыль. Раб может быть убыточным, но тем не менее находиться в рабстве.

В современном мире частное рабовладение разрешено, кажется, только в Марокко, государственное же, напротив, легализовано везде. Человек становится рабом, попадая в тюрьму, в призывную армию, в детдом. Считать ли рабом австралийского гражданина, обязанного прийти и проголосовать на выборах – спорный вопрос. Я бы скорее определила это как натуральную повинность, от которой можно откупиться.

В чём отличие рабства от работы по найму? Раб по умолчанию не вправе договариваться с рабовладельцем о размере своего вознаграждения, а также не вправе самовольно разорвать с ним отношения.

Ну а теперь перейдём к контрактному рабству. Это такое рабство, которое появляется вследствие заключения контракта, то есть добровольно. Таким образом, в момент заключения сделки каждая из сторон считает, что приобретает больше, чем теряет.

Так, например, ирландцы, бежавшие в Соединённые Штаты от голода в 19 веке, не могли оплатить переезд, поэтому продавались в рабство. В Штатах их покупало какое-нибудь частное лицо, и по договору рабы были обязаны отработать на него оговоренный срок. Согласитесь, такая модель была выгодна для всех участников сделки. Эмигрант покупал жизнь и билет ценой временного ограничения свободы. Капитан получал деньги только если доставлял кондиционного раба на тот берег. Рабовладелец получал дешёвую рабочую силу, которая окупится лишь если останется работоспособной в течение всего оговоренного контрактом срока.

Отмечу, что добровольное рабство не означает продажи тела, разума и воли, даже если контракт не срочный, а пожизненный, именно поэтому оно не противоречит либертарианским принципам. Контрактное рабство всего лишь означает принуждение к деятельности по требованию рабовладельца, в соответствии с контрактом. Сохраняя свободу воли, раб всегда может счесть дальнейшее нахождение в рабстве неприемлемым для себя, и начать саботировать указания хозяина и предпринимать действия по своему освобождению. Если сумеет убедить его заключить новую сделку, где с одной стороны условием будет освобождение, а с другой – некая выгода, недостижимая по текущему рабскому контракту – то получить свободу вполне реально.

Самая невинная разновидность рабства – это эротические игры между доминантом и сабмиссивом. По контракту сабмиссив может быть принуждаем доминантом к чему угодно, но контракт может быть расторжен или приостановлен по желанию одной из сторон.

Самая отвратительная разновидность рабства – это, конечно, рабство государственное. Государству рабы достаются даром, оно не заботится о выгоде, не заинтересовано в сохранности рабов – и потому нет такой жестокости, которую оно не могло бы с лёгкостью проявить в их отношении, оставаясь полностью безнаказанным.