Автор: Анкап-тян

Какова гарантия свободы слова при либертарианстве?

Фёдор Светлов

Кратко: гарантии свободы слова при либертарианстве те же, что и при либерализме.

А теперь подробнее.

Изначально понятие “свобода слова” – это либеральная доктрина, подразумевающая, что граждане отказывают государству в праве преследовать своих граждан за их высказывания. Обычно свобода слова пропагандируется в связке со свободой вероисповедания, прессы и всякого такого, поскольку граждане, понимая, что государство будет непременно находить лазейки в общем запрете, отдельно оговаривают сферы, где государству преследовать граждан не просто нельзя, а совсем нельзя. Что гарантирует свободу слова согласно либеральным доктринам? Разумеется, разделение властей. Исполнительная власть посягает на свободу слова, законодательная описывает, какие именно есть ограничения у исполнительной, судебная трактует то, что напридумывала законодательная, в результате ветви власти путаются в ногах, а если вдруг начинают идти в ногу, то у граждан есть право на восстание, трактуемое как право переучредить правительство, если прежнее посредством долгой череды злоупотреблений окончательно дискредитировало себя как носителя либеральных ценностей.

Либертарианство подразумевает, что единственная допустимая функция правительства – это защита прав частной собственности (поскольку не все верят в то, что вообще без правительства права частной собственности также могут быть эффективно защищены в децентрализованном порядке).

Может ли либертарианское правительство преследовать своих граждан за высказывания? Да запросто. Например, некий гражданин клевещет на другого гражданина, и тот терпит из-за этого убытки. Есть убыток – есть повод судиться. Суд может присудить пострадавшему от клеветы компенсацию за счёт клеветника, и это, безусловно, можно трактовать как нарушение свободы слова. Другой пример – мошенничество. Никакой клеветы, наоборот, товар расхваливается так, что аж слюнки текут, вот только реальные качества товара далеко уступают описанию. Может суд счесть это высказывание нарушением прав частной собственности, если сделка состоялась, а затем оспаривается? Может.

Наконец, есть бесчисленные примеры, когда свобода слова не вполне корректно понимается людьми как право безнаказанно делать любые высказывания на любой частной площадке, если эта площадка в принципе предназначена для того, чтобы на ней делали высказывания. Может владелец площадки забанить того, кто мешает ему развивать бизнес? Конечно, это его частная собственность. Поддержит либертарианское правительство такое посягательство на свободу слова? Обязано поддержать. А если площадка принадлежит члену правительства? Вот тут налицо правовая коллизия.

Что из всех этих рассуждений следует? Да, либертарианское правительство имеет меньше полномочий, чем либеральное. Но полномочия посягать на свободу слова у него есть. Может оно начать злоупотреблять этими полномочиями? Может. Что остаётся гражданам в качестве крайней меры? Да всё то же священное право на восстание.

Не забывайте поливать грядку маслом.

Помидоры, внучек, может, и завянут, зато пулемёт не заржавеет

Вопрос от Георгия Немова про неприсоединение к контрактным юрисдикциям

Смоделируем ситуацию:

Формируются территориальные и экстерриториальные контрактные юрисдикции, а также связывающий их децентрализованный кросс-арбитражный механизм. Естественное право продолжают поддерживать только религиозные или этические организации, в чьем понимании гарантом прав является Бог/карма. Таким образом, эти организации остаются единственными, кто гарантирует жизнь и свободу человека на территориях с населением, не вступившим в контрактное право. Может быть, эти люди маргинальны, разобщены, бедны или просто очень далеки от идей анкапа. И эти люди стекаются под защиту таких религиозных организаций.

1. Как ты считаешь, возможна ли такая ситуация?
2. Если да, то закономерен ли этот процесс и является ли он правовой обьективизацией человека?
3. Если это произошло, как следует поступить нашему союзу контрактных юрисдикций? Стоит ли воспринимать как угрозу, и как бороться? Или, наоборот, поддерживать?

Ответ Анкап-тян

1. Фактически, описывается достаточно обычный случай трайбализма. Пока одни люди в случае возникновения правовых коллизий рассчитывают на те организации, которые обязаны оказывать помощь по контракту, другие просто рассчитывают на помощь единоверцев/единомышленников. В этом нет ничего удивительного, сейчас в мире множество чрезвычайно децентрализованных сообществ по интересам, от автостопщиков и фехтовальщиков до либертарианцев и кришнаитов. Они уже сейчас как правило оказывают своим участникам первичную правовую помощь, особенно местные – приезжим. Не вижу, почему вдруг в нашем модельном мире с большей децентрализацией права эти механизмы должны выглядеть иначе.

2. Я отдаю себе отчёт в том, что мы с вами трактуем модельную ситуацию как-то по-разному. Вы скорее рассматриваете “юрисдикции” как организации, к которым человек юридически прикреплён, а тот, кто не прикреплён, находится как бы вне закона. Я скорее рассматриваю юрисдикции, как “области навязывания норм”, в которые человек может попадать как согласно контрактам, так и помимо них. А поскольку в модельной ситуации государства, как организации общей юрисдикции на своей территории, сходят с арены, то появляется огромное количество ситуаций, в которых юрисдикция заранее неизвестна. Если я трахаюсь в припаркованном напротив церкви автомобиле, то чья это юрисдикция? Владельца парковки? Церкви? Жены того, с кем я трахаюсь? Всё зависит от контекста. Если автомобиль неправильно припаркован, с нами разбирается владелец парковки. Если владелец парковки церковь, её сотрудник может предложить нам трахаться в другом месте и не отвлекать прихожан от благочестивых мыслей. Если у жены моего парня есть с ним договорённость, что между ними так не принято, то потребовать от меня сведений о том, насколько я была в курсе его занятости – вполне в её юрисдикции. А вот некая универсальная юрисдикция, которой есть дело до всего, и которая может диктовать свои нормы в любой сфере – это уже тёмное этатистское прошлое, в нашей модельной ситуации эти динозавры давно и бесславно сдохли.

3. Рассмотрим всё-таки ситуацию, когда, скажем, в некоей местности одни при конфликте звонят в свою страховую компанию, а другие пишут в тематический чатик “аларм, наших бьют!”, и с окрестностей начинают подтягиваться личности, готовые отстаивать интересы участника своего сообщества. Воспринимать ли подобное, как угрозу? А это зависит от того, какие интересы отстаивает сообщество в конфликте. Если настроено любой ценой в любом конфликте защитить своего, то это явная угроза, и условной страховой компании в подобных случаях важно быть готовой к войне с этой бандой. А если настроено погасить конфликт, то никаких проблем, это одна из важнейших функций сообществ. Человеку в них комфортно, но ради того, чтобы с них состоять, он мирится с тем, что другим участникам сообщества есть дело до его поведения. В этой ситуации с точки зрения страховой компании сообщество выступает “страховым кооперативом” и может рассматриваться как равный контрагент.

Либертарианская теория войны, глава 2.4. Выходим из войны

Новая главка книжки по либертарианской теории войны получилась короткая, возможно, я её потом объединю со следующей – про подведение итогов. А может, так и оставлю. Основная мысль проста: выходить из войны нужно как можно раньше, но в зависимости от хода войны есть некоторые нюансы.

Внезапно порция новостей Монтелиберо

Вчера прекратил свою работу Montelibero Space, он же Первый клуб Монтелиберо, о чём его создатель рассказал у себя в блоге. Почему арендодатель расторг договор? Потому что к нему пришли из полиции. Почему к нему пришли из полиции? Потому что он имел юридическое касательство к МТЛ-Сити. Почему он имел это касательство? Потому что недвижимость в Черногории куда дешевле оформлять через черногорцев. Почему у Монтелиберо сложности с оформлением недвижимости? Потому что это зона тотальной коррупции: никто не может сделать по закону, но все могут сделать неформально. Почему именно за Монтелиберо зацепилась полиция? Потому что ей надо было отработать инфоповод. Почему возник именно этот инфоповод, хотя Черногория буквально набита россиянами, имеющими куда более выраженные связи с российскими властями, чем те, которые удалось подверстать к Монтелиберо в статье? Потому что одна из исходных концепций Монтелиберо подразумевала открытое взаимодействие с черногорскими медиа и политическими силами с целью адвокации либертарианских ценностей. Журналист, задававший свои вопросы, до самого выхода статьи воспринимался как идейно близкий сторонник либеральных ценностей. Однако, как нас научили недавние мировые события, не следует путать либеральные ценности и гранты USAID.

Если образно резюмировать первый абзац, то Монтелиберо выехало на войну, но снарядилось, как на парад. Была совершена та же ошибка, что и у Путина в феврале 2022, когда он почему-то предполагал, что население встретит его армию освободителей цветами. Тот факт, что Монтелиберо действительно готовилось к роли освободителей, с тактической стороны значения не имеет. Пренебрегать тем, что государство наш враг, а его податное население и медийная обслуга в массе своей держат сторону черногорского государства, было неумно.

Какие следует сделать выводы и какие предпринять действия?

Во-первых, следует стать скромнее. Мы не авангард сил свободы, а беженцы от диктатуры, куда более страшной, чем черногорская. У нас тут беженцы из таких тоталитарных государственных образований, как Россия, Украина, Израиль, Норвегия и Германия. И мы тут, потому что тут чуточку легче дышится, и потому что отсюда нас с меньшей вероятностью выгонят куда-то ещё.

Во-вторых, “легче дышится” и “свободно дышится” – не синонимы. Здесь есть очевидные опасности, ими не стоит пренебрегать. У нас есть уязвимые места, их стоит прикрыть. Какие это уязвимые места? Прежде всего, всё то, за что может ухватить государство. Да, государство может ухватить за что угодно, как какой-нибудь хаймарс может достать любую цель в пределах радиуса поражения своих ракет. Но ракеты дороги, поэтому лучшие меры противодействия им – рассредоточение и скрытность. Каждый из нас должен выглядеть дешёвой целью, на которую не стоит тратить усилий. Просто какие-то рандомные мелкие бизнесмены и фрилансеры, шапочно друг с другом знакомые. И никаких построений на плацу, вроде МТЛ-Феста. Это больше не красивая вдохновляющая картинка, а заманчивая мишень, на уничтожение которой противнику будет не жалко потратить усилий.

В-третьих, любой черногорец должен восприниматься, как агент государства. И полицейский, и тот, кто помогает решать проблемы с полицией – оба бенефициары действующей системы, и оба сдадут нас государству, как только им это станет выгодно, или как только их просто об этом попросят, или просто во избежание проблем, как это случилось с арендодателем клуба. Они не станут отказывать государству из идейных соображений, потому что идейно они на его стороне, не на нашей.

И что, даже личных контактов с местными не заводить? Конечно, заводить. Вести бытовые беседы, поздравлять с праздниками, угощать странными русскими вкусняхами. Но. Симпатия к тебе конкретного черногорца никак не будет распространяться на твоих друзей. Попросишь помочь конкретному другу – шансы есть. Но боже упаси вместо этого превентивно пытаться купить черногорскую крышу – из категории приятелей сразу переходишь в категорию лохов. Как только в крыше наступит необходимость, тебя кинут.

Итак. Для внешнего мира мы должны выглядеть безобидными одиночками: приятными, компанейскими, с кучей приятелей, беспроблемными. Между собой важно продолжать чувствовать общность. Меньше апеллировать к ней, больше проявлять. Фиксировать ли отношения в блокчейне? Опасности от этого пока что больше, чем потенциальной пользы. Блокчейн хорош именно для токеномики, когда твои обязательства счётные и передаваемые. А вот состоят ли два аккаунта в родственной связи – это скорее почва для раскопок господина майора. Свои и так знают, а чужим, возможно, и знать не стоит.

Вообще, суровые условия стимулируют делить мир на своих и чужих. И нам пора учиться чётко проводить подобные границы, несмотря на весь универсализм нашей либертарианской идеологии.

Стефан Молинью, Практическая анархия, перевод главы 20

Готов перевод новой главы Практической анархии. Эта глава с длинным названием Безгосударственная диктатура: как свободное общество предотвращает воссоздание государства показалась мне слабоватой. В ней приводятся контраргументы к известному утверждению, что в ходе свободной рыночной конкуренции одно защитное агентство непременно начнёт доминировать над остальными и образует новое государство, только уже без всяких там сдержек и противовесов в виде разделения властей, а просто деловитое предприятие по ограблению туземцев, наподобие той или иной Ост-Индской компании.

Слабость аргументации Молинью в том, что он преувеличивает уровень неизбежности использования централизованных сервисов – в анархическом-то мире – и возможность горизонтальной координации между множеством агентств в рамках выполнения единой задачи. Придумал, тоже, угрожать в мире биткоина, дронов и 3D-печати такими смешными мерами, как банковские блокировки, контроль над распространением оружия и тому подобной тоталитарщиной. Понятно, что все эти технологии в момент написания книги если и были, то в зачаточном состоянии, но если ваши прогнозы рушатся буквально одной декадой технического прогресса, то много ли стоят эти прогнозы? Что касается его гипотезы о безупречной координации независимых экономических субъектов вокруг стратегической цели вопреки перспективам мгновенной рыночной выгоды (забаненный в одном месте будет готов несколько переплатить в другом месте) – то это известная проблема картельных сговоров. Они неустойчивы.

Молинью следовало бы сосредоточиться на разъяснении именно децентрализованных механизмов противодействия попыткам воссоздания систем организованного грабежа. В моей книжке они обозначаются довольно-таки мельком, потому что книга немного не о том. В целом, можно сказать примерно так. Если анархия спущена сверху, и просто поверх таблички “Усть-Пердюйский районный суд” намалёвано “Усть-Пердюйская ОРС”, то под табличкой может ничего особенно и не поменяться по сравнению с тёмными временами этатизма. Если же анкап вызрел снизу, а государство действительно отмёрло за ненадобностью, то именно те человеческие качества, которые убили государство, не позволят вырастить новое. Анкап – это не просто общество без государства. Это общество с иммунитетом от государства.

Nomads project

Канал Nomads project был создан через месяц после полномасштабного вторжения РФ в Украину для предоставления цифровым кочевникам актуальных сведений о том, куды бечь. Первоначально там в основном рассказывалось про Армению с Грузией, но постепенно кругозор авторов расширялся, а дальше они от простого информирования перешли к более проактивным действиям.

26 марта в канале был опубликован пост о том, что проект собирается открывать визовый центр в Албании. Задумка в том, чтобы пролоббировать в албанском МИДе программу приёма цифровых кочевников на по возможности человеческих условиях. Дальше немного смешно: под это дело они собираются проводить в Тиране конференцию с участием албанских бюрократов и тех, кто надеется воспользоваться их бюрократическими услугами. Смешно то, что конференция проводится на территории Албании, для попадания в которую как раз и нужна виза. Типа люди готовы сделать разовое усилие для попадания в страну в надежде убедить хозяев пускать дорогих гостей впредь на более щадящих условиях. Идея благая, может, что и получится.

А сегодня проект запилил пост о выпуске токенов NMPR в рамках токеномики Монтелиберо. Токены были созданы ещё в середине марта, и за полмесяца до старта официальных продаж монтелиберские инсайдеры успели раскупить примерно тысячу. Ну а сейчас их пробуют продвинуть на широкий рынок. Надеюсь, целевая аудитория проекта, сиречь цифровые кочевники, окажется достаточно продвинутой в цифровых технологиях, чтобы раздобыть себе немножко этих самых токенов и тем самым вляпаться в токеномику Монтелиберо, что нам, собственно, и нужно.

Хочу пожелать этим неизвестным мне энтузиастам удачи и терпения. Не знаю, как по-албански будет полако, но им точно потребуется выучить это слово. Ну а если у них и впрямь получится сделать Албанию более простой для жизни русских экспатов, то будет им моё горячее фалемендерит.

Стефан Молинью, перевод “Практической анархии”, глава 19

Как и указывалось ранее, последний мой оставшийся долгострой по переводам теперь не отвертится, и вашему вниманию представляется перевод главы 19 из книги Стефана Молинью Практическая анархия. Глава носит название Эти клетки – только для зверей. Раньше, описывая предлагаемую им систему, в которой вместо современных систем энфорсмента права действуют организации по разрешению споров (ОРС), Молинью акцентировал внимание на том, насколько мощный эффект может оказывать на индивида согласованный активный бойкот. В этой же главе, понимая, что он перегнул палку и нагнал столько жути, что тоталитарная анархия может многим показаться менее предпочтительным решением, чем существующие государственные модели, Молинью, напротив, объясняет, что против ОРС также предусматриваются множественные сдержки и противовесы, а потому творить беспредел и стать новым переизданием государства у них не получится.

Дискуссия о том, платить ли за охрану

Мой подписчик прислал мне текст своей статьи с предложением доработать и выложить. Мне это показалось неважной идеей, поскольку нейросетевые творения мне и читать-то не очень комфортно, а уж редактировать и вовсе не в кайф. Так что просто кинула статью в телетайп, чтобы желающие познакомились, и порассуждаю на обозначенную в ней тему.

Вкратце, в статье объясняется, почему нуждающемуся в безопасности не следует эту безопасность покупать, а следует обеспечивать себе самостоятельно. В качестве обоснований приводятся достаточно стандартные протекционистские аргументы о том, что разделение труда не всегда есть благо, потому что производитель необходимых услуг обязательно захочет доминировать на рынке, что в случае с услугами безопасности неизбежно поставит потребителя этих услуг под полный контроль производителя.

Во-первых, мне кажется не вполне корректным предлагать читателю действовать из предположения, как будто прямо сейчас никаких претендующих на монополию энфорсеров нет, а есть свободный рынок, и надо лишь постараться не испортить текущий благостный анкап. Фактически мы уже имеем ситуацию принудительного взимания произвольных сумм со всех, до кого дотягивается государство, под мошенническими предлогами, в число коих входит и аргумент о том, что государство, дескать, обеспечивает охрану. То есть статья фактически предлагает людям, уже попавшим в зубы крокодилу, быть осторожнее и не гулять по Африке.

Во-вторых, те же аргументы, которые приводятся против разделения труда в сфере безопасности, без изменений переносятся и на иные сферы. Разве поставщик еды не хотел бы быть монопольным поставщиком, полностью властным над твоей голодной смертью? Давайте вести натуральное хозяйство, чтобы избежать этой страшной опасности.

По факту же в случае с государственной безопасностью мы имеем не избыточное, а недостаточное разделение труда. Государство норовит заниматься любыми аспектами безопасности, какие только взбредут в голову составляющему новые нормы бюрократу. Между тем как раз практика обращения по каждому узкому вопросу к различным узким специалистам и противодействует потенциальному принудительному слиянию этих специалистов в единый центр по обеспечению всего. Как только у государства заводится рыночный конкурент в любой сфере, позиции государства в ней становятся более шаткими. Конечно, многие поначалу предпочитают уже оплаченную налогами и потому не требующую дополнительных трат опцию вместо того, чтобы заплатить частнику за более качественное решение. Однако частные решения всё равно постепенно пробивают себе дорогу, сперва в премиум сегменте, а затем и в массовом.

Поэтому я скорее сформулирую обратный призыв: платите за охрану. Покупайте все товары и услуги, которые вам продадут дешевле и/или качественнее, чем если вы будете возиться самостоятельно. И только если выбор на рынке вас не устраивает, есть смысл объединять усилия с партнёрами и производить недостающий товар самим.

Эрик Мак. Либертарианство. Книга готова для скачивания в EPUB

Кто просил перевод в формате для электронных книг – держите. По ходу вёрстки были исправлены некоторые огрехи перевода. С вас донаты.

Из долгостроя по переводам у меня остался висеть только Молинью с его Практической анархией, и теперь-то он точно никуда не убежит.

Светов

Есть нечто унизительное в том, чтобы реагировать на информационную повестку, задаваемую другими людьми, чьё влияние далеко превосходит их полезность, поэтому этот пост появился с некоторым опозданием, когда все, кто хотел, уже высказались. Формальным поводом для появления этого текста стал вопрос от подписчика, представившегося как папа Тидвик:

Поделитесь, пожалуйста, вашем мнением о последнем тексте Светова про отказ от идеализма и милосердную власть. Это отход от либертарианских идеалов и переход в циничную реал-политик? Или просто разочарование и признание бесссилия оппозиции? И при чём тут Хоппе?

5 марта Михаил Светов выложил текст Прощание с идеализмом (о милосердии власти), который охарактеризовал как “свой лучший текст со времён государство это анархия” (на тот ролик мне тоже не хотелось реагировать, и тоже удалось прикрыться ответом на вопрос подписчика).

В ролике “Государство это анархия” Светов нападает на идею о естественных правах и объясняет её появление тем, что люди только-только убили бога и были очарованы материализом. В новой статье Светов, напротив, раскаивается в том, что был идеалистом (правда, он говорит “мы” вместо того, чтобы говорить за себя, и на эту тему хорошо проходится его бывший однопартиец).

Вообще, мне скорее импонирует, когда человек констатирует: раньше я говорил так-то, такие-то факты заставили меня поменять позицию, теперь я считаю сяк-то. Светову не хватает только добавить “из-за своей ошибки я нанёс ущерб таким-то людям, прошу прощения, готов как-нибудь компенсировать, если получится”. Впрочем, до таких высот осознанности и Навальный не сумел дорасти. Но и так уже лучше, чем классическое переобувание в воздухе, когда смена дискурса никак не комментируется, а напоминания о прежних взглядах воспринимаются с недоумением, в духе “Я это говорил? Не могу поверить. Следующий вопрос”.

Как обычно, Светов вводит странные определения терминов. Если раньше он определял анархию как состояние войны всех против всех (таким образом, он с 2019 года уже не может называть себя анкапом), то теперь он определил власть, как возможность добиваться от людей желаемого поведения. Таким образом, власть есть и у хорошего рекламщика, чей товар покупают, и у хорошего оратора, чья повестка заходит в массы, и у насильника, волокущего жертву в кусты, и у чиновника, выписывающего предписание о сносе дома. И, конечно, у тирана, принимающего решение, чем намазать трусы своему политическому оппоненту. Такое определение не даёт либертарианцу возможности различать, к какой власти стоит стремиться, а к какой нет, зато Михаил теперь может уверенно утверждать, что “нет такого сценария, по которому принципы могут опереться на что-то, кроме власти”. Ещё бы он был, если мы так безобразно расширим определение власти, что оно будет включать вообще любое влияние.

Пост Светова был довольно тепло воспринят Центром Республиканских Исследований. Ему посвятили целых два отзыва от разных авторов – Дарьи Кормановской и Андрея Быстрова. Михаила поздравили с тем, что его позиция приближается к республиканской, посоветовали литературу, отметили мелкие недочёты – в общем, фактически поприветствовали в своих рядах.

Также, говорят, его пост был тепло воспринят и официальной российской пропагандой, но, к счастью, я не обязана с ней знакомиться, поэтому совершенно не в курсе деталей.

Из резких критиков Светова отмечу Майкла Наки, который подчеркнул самое важное, чего недостаёт деятельности Михаила: она уже довольно давно далека от какой-либо практики. Последний практический проект Михаила Светова – покойный московский клуб Новая Искренность. Но с момента эмиграции он полностью сосредоточился на поддержании своего информационного ресурса, а это по нынешним временам ни о чём, блогеров стало как собак нерезаных, само занятие изрядно обесценилось, если, конечно, блогер не пускает свой заработок на что-то практическое, как тот же Майкл Наки организует сборы для ВСУ. Вот и получается, что в этом своём Прощании с идеализмом Светов просто заявил, что вы, мол, всё делаете неправильно, но не наметил для своих потенциальных сторонников новых ориентиров. Неудивительно, что довольно многие читатели сделали вывод: Светов предлагает сложить лапки и сдаться на милость власти, она, дескать, милосерднее, чем вы про неё пишете.

Думаю, Светов не занимается практической деятельностью просто в силу того, что у него это плохо получается. Все общественные организации, в которых он состоял, были им развалены. Офлайн-бизнес был открыт вопиюще несвоевременно и вполне закономерно оказался убит милосердной властью. Вот он и предаётся тем занятиям, к которым ещё испытывает тягу: следит за новостями, комментирует их, и иногда рефлексирует о тщете бытия. Может, просто дать дедушке отдохнуть на пенсии, а не требовать движа?

И напоследок позитив, чтобы не уподобляться Михаилу Светову. Если вы хотите движа, в условиях, когда милосердная власть старательно выпалывает любые публичные организации, то движ должен быть партизанским. Считаете, что важнее ослабить Путина – вам дорога в Роспартизан. Считаете, что важнее усилить себя и обрести ту самую силу, без которой не бывает права – вам дорога в агоризм. Внедрением различных агористических практик я как раз и занимаюсь.