Обсуждая тему насилия, вы можете столкнуться с людьми, которые не видят в данном явлении ничего плохого. Конечно, скорее всего они станут осуждать некоторые формы насилия, но вместе с этим будут называть его абсолютно нормальным инструментом, например, таким же как нож, который можно использовать во благо на кухне, а можно и во вред в нападении на человека. От того, как используют нож, он сам по себе не становится плохим, и с насилием якобы та же ситуация. Например, часто могут оправдывать государственное насилие, расправы за нарушения каких-то важных для собеседника норм, кто-то может оправдывать насильственные «наказания» по отношению к детям за «непослушание» и другие формы насилия, кажущиеся некоторым людям рационально выгодными или необходимыми.
Если человек прибегает к подобной аргументации, стоит его спросить, смог бы он сам совершить насилие в тех же ситуациях, в которых оправдывает его применение, и будет ли он считать такой поступок оправданным и рациональным? Дело в том, что как минимум два пункта из разных версий «Перечня психопатических черт» Роберта Хаэра рассматривают вопрос оправдания насилия. Один из них оценивает отсутствие сожаления и вины касательно причинения боли и страданий другим людям, а также склонность считать, что жертва насилия того и вовсе заслуживает. Второй оценивает нежелание брать на себя ответственность за причинение вреда, её перекладывание на жертву или обстоятельства, рационализацию насилия, а также отрицание серьёзности его последствий для жертвы. Оба пункта ещё и относятся к аффективному компоненту психопатии, который напрямую связан с дисфункцией механизма ингибирования насилия у человека.
Кроме того, стоит отметить, что у людей с низким уровнем психопатических черт агрессивное поведение если и присутствует, то оно несёт реактивный характер. Такое поведение зависит от конкретной ситуации (например, провокации, конфликта или угрозы), не является заранее спланированным и не несёт в себе намеренное преследование какой-то цели. В то же время агрессивное поведение людей с высокими уровнями психопатии является более проактивным, т. е. спланированным, преднамеренным и целенаправленным. Но как демонстрируют исследования, эти люди склонны выставлять свои проактивные агрессивные поступки за реактивные, а жертву – за виновника, спровоцировавшего совершение акта насилия (такое поведение более известно как «victim blaming»). Также, в частности, высокие уровни аффективной психопатии (но не других её компонентов) у мужчин связаны со склонностью верить в то, что в случае изнасилования женщина может быть сама виновна и вреда для жертвы в подобном поступке не так уж и много. Снова же, оправдывающие насилие люди склонны винить в нём жертву.
Конечно, не все люди, оправдывающие насилие, на самом деле психопатические личности с дисфункцией ингибитора насилия. Но прибегание к подобной аргументации значительно повышает риск того, что вы разговариваете именно с таким человеком. А разговаривать с психически больными насильственными индивидами и хоть малость всерьёз воспринимать их аргументацию нет смысла – она сформирована ввиду искажения восприятия, создаваемым расстройством, которым они страдают. Всегда напоминайте, что позиция в оправдание насилия очень похожа на то, как будто её высказывает психопат, особенно в том случае, если человек ещё и высказал собственную способность и готовность совершить акт «оправданного» насилия. Это может поставить сторонника насилия в тупик, а также дискредитировать его в глазах других людей. И не боитесь, что такой аргумент похож на апелляцию к личности (ad hominem), поскольку в данном случае он основан не на логической уловке, а на констатации научно доказанного факта о связи между психопатичностью человека и его склонностью оправдывать насильственные поступки.
