Меня немного перемкнуло, и хочется как-то относительно быстро разрешить это противоречие в голове 😀 В чём отличие минархиста от либерала (кроме запрета на агрессивное насилие в случае первого)? Ведь не каждый либерал, например, “за” государственную социальнуюю поддержку, абсолютно положительно относится к самому государству. В общем, был бы рад услышать вразумительный ответ.
анонимный вопрос
Вообще, конечно, если хочется получить ответ относительно быстро, то самое надёжное – это сопроводить вопрос донатом)
Минархизм это результат непрерывного развития идей классического либерализма, так что между ними трудно провести чёткую границу, с которой согласились бы все носители либерального дискурса. Я бы подходила к разграничению с позиции того, какими базовыми ценностями руководствуется человек, на которого мы пытаемся приклеить ярлык.
Если речь идёт прежде всего о защите частной собственности и общественном договоре, благодаря которому для защиты института частной собственности создаётся правительство – то перед нами скорее классический либерал. Он склонен оценивать государство именно по критерию того, эффективно оно защищает частную собственность – или нет, и готов выплачивать некоторые минимальные разумные и справедливые налоги (не спрашивайте!) при условии, что работа по защите собственности будет добросовестно выполняться. В противном случае, если долгая череда злоупотреблений со стороны правительства заставит его предположить, что это уже какая-то тирания, он оставляет за собой право это правительство свергнуть и переучредить.
Если же человек в основном делает акцент на неагрессии и на добровольном характере формирования комплекса правительственных услуг, когда действия частных лиц могут как-то принудительно регулироваться, но лишь при условии компенсации неудобств, при этом правительство чётко позиционирует себя как сервис, то человек скорее руководствуется не Локком и отцами-основателями, а Робертом Нозиком, и тогда он скорее минархист.
Наконец, человек может в принципе отрицать государство, каким бы минимальным оно ни была, но считать, что для сохранения гражданского мира необходим ряд социальных гарантий, и разумные люди вполне в состоянии профинансировать их на добровольной основе, потому что в конечном счёте им это выгодно. Тогда это левый рыночный анархист, бывают и такие.
В последнее время в России очень просто понять, кто обладает политической субъектностью. Это те, с кем борется государство. Если государство с кем-то не борется, значит, он либо полностью подконтролен, либо не отсвечивает: терпеть тех, кто ведёт заметную независимую деятельность, российское государство, видимо, вконец разучилось.
Российским анархо-коммунистам из Народной самообороны по этому критерию трудно отказать в политической субъектности: их активно преследуют, большая часть их деятельности вынужденно проходит под маской анонимности, но если уж кто попадается, то это почти всегда уголовка, пытки и прочий трэш.
Я попробовала разобраться в их платформе, чтобы понять, насколько эти ребята перспективны в качестве союзников и опасны в качестве врагов. На сайте движения она изложена в виде довольно объёмного текста. Там четыре части, пройдусь по ним.
Здесь описывается, как анкомы видят современное мировое устройство и его основные проблемы. Рассказывается про разделение труда между странами: сырьевые, промышленные, источники трудовых мигрантов – и постиндустриальная вершина пищевой цепи, на которую все вышеперечисленные категории стран батрачат. Указывается, что по мере роста богатства в промышленных странах производство приходится переносить туда, где ещё сохраняется дешёвая рабочая сила. Также упоминается, что социал-демократия стран первого мира – это хрупкий компромисс между властью и обществом, который обеспечивается лишь путём эксплуатации всего остального мира. Страны, генерирующие проблемы, по утверждению автора, борются за повышение своего статуса в этой системе, а не за изменение системы. Наконец, объясняется, что в рамках одной страны побег из системы невозможен, потому что изоляция от мировой экономики обрекает страну на варварство и нищету.
Отмечу, что описание в целом вполне корректное, анализ же ведётся в терминах едва ли не марксизма, и хотя отмечается наличие роста благосостояния в развивающихся странах, благотворная роль рынка игнорируется, равно как и то, что описываемое распределение стран по их месту в мировом разделении труда лучше всего коррелирует с уровнем экономической свободы в этих странах.
В этом разделе даётся исторический обзор возникновения государств современного типа, с указанием, что современные государства – продукт капитализма. Рассказывается про рост неравенства и глобализации как закономерный результат работы капитализма. Расписывается на примерах, что государство не требуется для самоорганизации общества, а нужно только для легитимизации грабежа. Указывается, что все формы организации государственного устройства не обеспечивают полноценного учёта интересов людей, а потому пытаться улучшить государство не нужно, его надлежит упразднить. Также рассказывается об опасностях новых бизнесов платформенного типа, которые в обмен на свои сервисы ставят человека в серьёзнейшую зависимость от них.
Отмечу, что в историческом анализе упущен факт появления капитализма не благодаря, а вопреки государству: старую аристократию вполне устраивала полная стабильность, и лишь военная эффективность капитализма заставила государство пойти на уступки и перестроиться. Также считаю важным упомянуть, что в основе капитализма лежит не столько наёмный труд, сколько возможность замены труда капиталом – именно это повышает производительность труда, а вслед за тем и его цену.
В этом разделе описывается прекрасное человечество будущего, представляющее собой федерацию полисных прямых демократий – нечто вроде Афинского союза от Фемистокла до Перикла, только без полиса-гегемона, зато с роботами вместо рабов. Вместо рынка в основу экономики должно быть положено децентрализованное планирование, со сбором запросов от потребителей и агрегирования их в автоматизированных системах управления производством. Проблема коррупции в управлении и распределении решается частой ротацией, полным вовлечением граждан в процесс, и по возможности отказом от выбора на должности в пользу жребия. Для упрощения распределения предполагается всемерная просюмеризация, когда люди используют скорее 3D-принтеры и тому подобный инструментарий, а не заказывают готовый продукт. Деньги и частная собственность упраздняются.
Отмечу, что автор явно знаком с историей лучше, чем с экономической теорией, и, возможно, его взгляды на планирование несколько поменяются после знакомства с теоремой о невозможности экономического расчёта при социализме. Также полностью упущен из рассмотрения фактор отсутствия естественной мотивации к инновациям и особенно к их внедрению в рамках плановой экономики. Наконец неплохо было бы понять, в какой мере в новом обществе получается побороть фактор тирании большинства, когда прямая демократия попирает человеческую свободу, заставляя индивидуума подчиняться коллективу в вопросах, которые, в общем-то, коллектива напрямую не касаются. Эти аспекты в тексте вообще не анализируется.
В заключительной и наиболее пространной части говорится о методах построения нового общества. Указывается, что не следует искать постоянный революционный класс, вместо этого важнее отыскивать тех, с кем имеется общность интересов. Категорически отрицается возможность реформирования системы, постулируется необходимость её слома. Наилучшим способом приучения людей к анархистской доктрине признаётся прямое действие – трансляция практики самоорганизации для решения самых разных задач через непосредственный опыт и личный пример. Указывается на то, что хоть социальная революция и есть единственно возможный способ перехода к новому обществу, но она чревата возникновением революционной диктатуры, через которую неизбежно возрождение государства. Также показано, что ранние анкомовские общества будут вынуждены в течение переходного периода работать в рамках мировой рыночной экономики – а она, в свою очередь, легко превратит любой кооператив в обычное капиталистическое предприятие, поэтому единожды начав, нужно не останавливаться, а добивать капитализм во всём мире.
Перспективы России стать флагманом перехода к новому обществу видятся автору крайне низкими, так что предрекается долгий период подполья с постепенным ростом сети активистов. Указывается, что важно создавать не крупные лидерские структуры, а сеть небольших групп с максимальной вовлечённостью участников и упором на передачу опыта от ветеранов неофитам. Автор предлагает крайне осторожно подходить к насильственным акциям, поскольку они способны как воодушевлять сторонников, так и приводить к разгрому ячеек и даже сетей вследствие реакции государственного силового аппарата. В качестве подходящей цели для тренировки и демонстрации боевых возможностей указываются прогосударственные парамилитарес, за них государство не впряжётся. Наконец, даются советы по конспирации и психологической подготовке.
Раздел заканчивается многоточием: автор перечисляет множество опасностей, указывает, что ни один из ранее практикуемых путей не способен сам по себе привести к победе, и что движению ещё долго предстоит оставаться маргинальным.
Мне очень понравилась эта глава, где автор, наконец, с зыбкой почвы теории переходит к вещам, где он явно хорошо разбирается и вполне трезво взвешивает все опасности.
Резюме
Для меня было важно понять, что же эти анкомы ненавидят сильнее: государство или частную собственность. Если первое, то нам пока что по пути. Если второе, то лучше предоставить их себе и не трогать первыми, будучи готовыми жёстко ответить на насилие. К счастью, похоже, что здравого смысла в них больше, чем устаревших политэкономических идей, и очевидный бандит, каковым является государство, видится им более приоритетной мишенью, нежели добросовестно заблуждающиеся ребята вроде нас, анкапов: нас они всё-таки готовы скорее переубеждать, а не убивать.
Поэтому я бы хотела предложить неизвестному мне автору рассмотренного выше текста или любому другому достаточно авторитетному анкому совершить ответную любезность и проанализировать либертарианскую платформу на предмет сильных и слабых мест, нестыковок, перспектив союза и так далее. В качестве основы для анализа предлагаю использовать текст о либертарианстве с сайта либертарианской партии – он достаточно развёрнут, но вместе с тем относительно компактен, и имеет преимущество более или менее официального документа, каковыми не являются, например, мои статьи.
Ну а после того, как обе стороны убедятся, что между ними наличествует минимальное понимание, можно будет прикидывать насчёт возможностей кооперации.
Анархия и Панархия не являются двумя
противоположными формами социальной организации. На самом деле Панархия главным образом – метод решения проблем социальной
организации и при помощи этих методов анархия, а также этатизм или коммунизм,
или любая возможная социальная модель, может быть реализована и осуществлена
теми, кто разделяет эту идею.
Панархисты призывают к свободе действия для
этатистов, также, как и для всех других.Каждый мог бы иметь те режим и
условия, которые они выбрали, в таком случае им больше не нужно было бы бояться
и бороться друг с другом.Больше никаких
принудительных “браков” с любым правительством, армией, профсоюзом
или школой. Каждый индивид должен быть свободен отделиться от любого из них,
сделав односторонние заявления, и присоединиться или установить любые
альтернативы, которые могут ему понравиться, всегда за свой счет и на свой риск.
Панархизм – это не что иное, как свобода
разъединения и объединения, последовательно применяемая в сферах, где она до
сих пор не реализована, а именно в политических, экономических и социальных
отношениях.
Либертарианцы говорят: Пусть те, кто верит в религию, имеют религию; пусть те, кто верит в правительство, имеют правительство; но пусть те, кто верит в свободу, имеют свободу и не заставляют их принимать религию или правительство, которых они не хотят.
Чарльз т. Спрэдинг
Анархисты не
должны угрожать их вере разрушением, однако могут пытаться донести им их
словами или их собственными совместными и конкурирующими примерами жизни.
Нет разницы между последовательным
либертарианством и анархизмом. Их общая
основа – добровольность, самостоятельность, естественные права и свободы,
индивидуальный суверенитет, свободный выбор. Речь идет только о
потребительском суверенитете по отношению к так называемым
“государственным услугам”.
Полное
избирательное право включает в себя право голосовать за себя вне любой
принудительной политической, экономической и социальной системы и в любой
системе, которая соответствует собственному индивидуальному выбору или
изобретению, и иметь, кроме того, все другие избирательные полномочия, которые
вы хотите иметь – но только среди единомышленников добровольцев.
Противопоставление партийной политики и
партийной власти не требует противопоставления политической, экономической,
социальной и военной политики индивидуального сепаратизма, а, напротив, требует
такого последовательного противопоставления территориальному этатизму и
экстерриториальной автономии. Только
полная экстерриториальная автономия для всех несогласных может установить мир,
справедливость и свободу для всех.
Панархизм
предлагает предоставить возможность отказа от военной службы по соображениям
совести, обязательного налогообложения, профсоюзов и посещения школ и других
конкретных принудительных практик, но также от всеобъемлющим против всех
принудительных, исключительных, территориальных, политических, экономических и
социальных систем, институтов и практики. Практика панархизма подразумевает
индивидуальный сецессионизм и личную или нетерриториальную правовую организацию
на добровольной основе,независимо от того,
являются ли сецессионисты и добровольные партнеры анархистами или этатистами.
Панархисты
тоже будут ошибаться и повторять ошибки. Но они сделают это с решающей
разницей:
Их ошибки
будут совершаться только за свой счет, а не за счет политиков, бюрократов и
правящих партий, во многом за счет других людей, даже инакомыслящих.
Панархия также
опирается на полное признание всех индивидуальных прав – в той мере, в какой
они известны, обнародованы и поняты. Поскольку индивидуальные права предлагают
только варианты или сферы свободных действий, какими бы естественными они ни
были для полностью взрослых и просвещенных людей, они не обязывают людей
использовать их в полной мере.
Можно было бы
суммировать цели и средства панархистов с такими заявлениями, как: этатизм для
этатистов, анархия для анархистов, свободная торговля для торговцев,
протекционизм для протекционистов, ненасилие для пацифистов, защитная сила для
тех, кто видит свое оправдание против инициированной агрессии, капитализм среди
согласных взрослых и любой вид социализма для тех, кто желает его для себя.
Панархия, как только она будет осознана, даст анархистам возможность наслаждаться анархическими отношениями между собой, прямо здесь и сейчас, без помех со стороны этатистов.Более того, как только анархисты примут панархистскую терпимость, они будут иметь общую платформу с этатистами и всеми другими группами меньшинств, которые хотят поддерживать или реализовывать различные идеалы между собой, следуя панархии.
На ютуб-канале “Доброум-ТВ” появился ролик с интересной инициативой. Любой желающий может, скачав и распечатав листовку, разложить её по почтовым ящикам в подъезде, удостоверив это действие видеосъёмкой, а затем отправить полученные пруфы в личку на специально созданный телеграм-аккаунт, и получить вознаграждение в битках по цене примерно 10 рублей за листовку.
Конечно, сильно с такой работы не наваришься, потому что мелкотиражная печать сожрёт большую часть вознаграждения. Куда важнее чувство получаемого морального удовлетворения.
Те, кому эта движуха хорошо зайдёт, могут развлечься ещё и расклейкой анархистских стикеров. Для этого нужно связаться со специальным телеграм-ботом, обеспечивающим вам анонимное общение. Стикеры вам выдадут, с вас только выполнение квеста по их творческой расклейке в разных неожиданных местах.
Наконец, вы можете и по собственному почину украшать свой город разнообразными креативами, от граффити до надгробий Путину, или учинить фонд для оплаты такой деятельности. Последнее особенно удобно, если вы физически находитесь вне российской юрисдикции, но не согласны просто пассивно наблюдать за происходящим на родине. Власть, законодательно запрещающая проявлять к ней неуважение, выглядит особенно смешно и нелепо, так зачем отказывать себе в удовольствии повеселиться?
Мне уже случалось давать тут краткий обзор некоторых телеграм-каналов с пояснением, почему я на них подписалась, и почему рекомендую это другим. Сегодня будет, наверное, самая экзотическая рекомендация.
Paris Burns – это канал, который ведут хардкорные классические анархисты. Там мало рассуждений, это скорее отчёт о практической деятельности. Прямые репортажи о том, чем живёт движение жёлтых жилетов во Франции, новости о деле Азата Мифтахова и других преследуемых государством анархистов, репортажи с криптофорумов и со сквотов, практические приёмы по анонимизации в сети, и многое, многое другое. Я сама не шифруюсь с той же тщательностью, как эти ребята, но если государство начнёт докапываться не только до левых анархистов, но и до анкапов, мне будет, у кого учиться.
Если у вас много сил и энергии, то отдельно рекомендую пройтись на канале по тегу “стигмергия” и прикинуть, не поучаствовать ли в весёлом квесте прямого действия. Если идея покажется привлекательной, связывайтесь со специальным ботом, где вам разъяснят детали, а там уже окончательно для себя решите, готовы ли вписаться.
Встречали подобные странные объявления в общественных местах?
1. Какие качества нужны человеку для жизни в анкапе? А при построении? 2. Учитывая, что будет предоставлена полная свобода — возможны ли какие-то устои, которые более-менее объективно в какой-то перспективе могут свести такие качества на нет (и от которых следовало бы воздержаться по практическим причинам)? Почему-то в качестве иллюстрации сего у меня всплывают любимые Световым амиши, отказывающиеся от технического прогресса и довольно изолированные.
Атомный трамвай
Похоже, что в споре между Марксом и Макклосски вы на стороне тян, и вслед за ней считаете, что для перехода к определённому типу общества недостаточно иметь некий технологический уклад, а нужна ещё и определённая идеология. Мне тоже кажется, что это так, иначе моя деятельность по привитию людям ценностей анкапа была бы бессмысленной.
Ключевых таких человеческих качеств я вижу два. Во-первых, стремление к свободе, иначе откуда возьмётся анархия. Во-вторых, стремление к богатству, иначе откуда капитализм?
Без первого мы легко получим классическое пирамидальное общество, где нормальным будет унижаться самому и унижать других – ради того, чтобы урвать себе кусок. Без второго мы будем иметь переизбыток консерватизма, когда каждый, добившийся чуть большего успеха, чем прочие, скорее устроит праздник для соседей, где весь излишек будет проеден, чем инвестирует эти средства для получения ещё большего успеха в будущем. Погуглите, что такое потлач, и получите хорошую иллюстрацию того, что я имею в виду.
И отсюда мы плавно переходим ко второй части вопроса.
У нас есть общество людей, которые ценят свою свободу, стремятся к богатству, и потому построили бокруг себя анкап, то есть свободный рынок, который далее вроде бы должен порешать всё что угодно. Какое человеческое качество, не противоречащее двум базовым для анкапа, может постепенно подточить их и привести к разрушению общества свободного рынка?
Пожалуй, таким качеством я могу назвать мнительность. Если человека слишком многое коробит в других людях, то это будет препятствовать кооперации. Да, он всё ещё может быть свободолюбив, да, он может всё ещё стремиться к богатству, но кругом живут такие мудаки! У одного ребёнок мучает кошку, как можно покупать у него продукты? У второго отвратительные музыкальные вкусы, так что пусть даже не надеется на дизайн интерьера. Третий вообще сексист, с ним и срать-то на одном гектаре западло. И вот уже человек начинает метаться и прикидывать, куды бечь, и где его перестанут, наконец, раздражать эти жалкие людишки.
Так что без некоторой здоровой толстокожести анкапу тоже не обойтись. Столь любимый анкапами институт репутации – это тот троянский конь, который способен порешать даже рыночек!
Я бы сказала, что как раз “левое движение” является типично эклектичным течением, ведь это набор совершенно не сочетаемых понятий. Тут вам и свобода самовыражения, и политкорректность. И отсутствие эксплуатации, и высокие налоги. И право на труд, и война штрейкбрехерам. И свобода совести, и шариат. И диктатура пролетариата, и парламентская демократия.
Точно так же эклектичным является и анархизм, если рассматривать его без уточняющих терминов через дефис. Общее у всех анархистских течений только одно: указание на возможность и желательность освобождения общества от государства. В остальном же у анархистов полный компот, от “собственность священна” до “собственность есть кража”, от апологетов трудовой теории стоимости до маржиналистов, от тех, кто видит основу всяческого благосостояния в разделении труда, до тех, кто видит в нём же корень всех бед.
Анархо-капитализм вполне наглядно можно изобразить как пересечение множеств. Ну, знаете, все эти кружочки с заштрихованными областями, напоминающие модных нынче разноцветных колобков. От анархизма берётся всё, что не противоречит экономической теории, от капитализма всё, что не противоречит NAP. На выходе имеем вполне стройное учение, практически очищенное от эклектики. Это легко проверяется: задавайте одинаковые вопросы самым разным анкапам, и будете получать весьма близкие по содержанию ответы. С эклектичными учениями такой номер не прокатит.
Можно было нарисовать двух колобков, которые дружат организмами, но лень
(Я хотел бы когда‐нибудь задать этот вопрос евангелисту либертарианства всея Руси Светову, но не одним Михаилом сыт простой человек!)
Не представляется ли вам ТСН (ТСЖ) как вполне неплохой, относительно близкородственный анархизму вообще, общественно симпатичный и также относительно организационно лёгкий способ замутить своё местное сообщество?
В целом ваша логика совершенно корректна: раз анкап это естественное состояние общества, то наиболее полно он проявляется именно в первичной кооперации между людьми, где государственное вмешательство отсутствует или минимально. То есть в ТСЖ, дачных и гаражных кооперативах, теневом препринимательстве, организациях совместных закупок и тому подобных объединениях. В общем, везде, где люди объединяются добровольно, руководствуются правилами, которые сами выработали, делегируют ровно те права, которыми сами обладают, и ровно тот минимум, который считают необходимым…
Конечно, ТСЖ – не самый удачный пример подобного объединения, поскольку они зарегулированы сильнее многих других. Тем не менее, ТСЖ умеют довольно эффективно сопротивляться поползновениям государства на их автономию: сами выбирают поставщиков услуг, политику использования общего имущества и тому подобного. Именно ТСЖ громче всех воняли, когда вводили обязательные сборы на капремонт, и добились-таки по большей части того, чтобы эти сборы не валились в общий котёл, а оставались на счету самого ТСЖ.
Напрашивается следующий важный шаг к усилению местного самоуправления. Закон о выборах позволяет входить в состав УИКов лицам, выбранным собраниями жильцов. Сейчас в УИКах подавляющее большинство – работники муниципальных инфраструктурных учреждений: школ, садиков и тому подобного. Кто-то – “по месту работы”. Кто-то – “от партий”. Но де факто это всё сотрудники одного и того же коллектива. Между тем, представьте себе УИК, в который входит шесть многоквартирных домов, в каждом организован ТСЖ, и от каждого ТСЖ в комиссии сидит представитель! Ну и ещё четыре-пять человек от партий, как положено. Да начнись такое – это же в муниципальные депутаты массово начнут людей выбирать, а там и до человеческих губернаторов недалеко.
В общем, мой посыл такой: первичная кооперация вокруг своих шкурных интересов – это самый надёжный и торный путь к построению гражданского общества, а сумеет ли при этом сохраниться какой-то кусочек государства, или от него удастся избавиться вовсе – это уже во многом вопрос веры.
Рыночек порешает, аминь!
Кто за то, чтобы выдвинуть Михаила Светова в члены УИК с ПРГ?
Такого сорта правила вырабатываются именно анархическим путём. Никакого государства не было на дорогах, когда там появились первые автомобили, и когда их стало достаточно, чтобы появилась потребность в правилах взаимодействия. То, по какой стороне ехать, как пропускать друг друга на перекрёстках, как удобнее размечать дороги – всё это начало зарождаться ещё до того, как на дороги влезло государство.
Это потом государство поставило на перекрёстки регулировщиков, а затем и светофоры, родив тем самым пробки. Это потом государство начало устанавливать ограничение скорости и штрафовать за его превышение. Ну и, наконец, это именно государство понастроило за счёт налогоплательщиков уйму автодорог, создав нерыночную конкуренцию множеству иных способов перемещения.
Люди легко создают спонтанный порядок в любых ситуациях, когда это им действительно нужно, и закрепляют удачные практики, чтобы не переоткрывать их каждый раз заново, ибо лень и эгоизм – наилучшие гармонизаторы общества. Государство даже при идеальных условиях способно создать лишь сносный костыль подобного спонтанного порядка, и пытаться пиздить палкой всех, кто саботирует использование костыля.
Что уставился? Взял костыль и пошёл!
А ещё анархия создала биткойны, которыми можно донатить: 1A7Wu2enQNRETLXDNpQEufcbJybtM1VHZ8
