Речь, как я понимаю, о том, что в статье про таргетированное предложение либертарианства было перечислено 14 групп, среди них были консерваторы, которым говорилось, что государство плохой союзник против злых гомосексуалов, но не было гомосексуалов, так что непонятно, как достучаться до их сердец, и стоило бы уточнить этот момент. Извольте, сейчас будет.
1. Любая частная дискриминация меркнет перед ужасами государственной дискриминации, не говоря уже о такой дичи, как побивание камнями по суду или внутрисемейная казнь без суда, чтобы смыть позор с рода.
2. Частным попыткам применить к вам насилие из-за ваших ненасильственных сексуальных привычек в либертарианском обществе вы можете противостоять с оружием в руках, и большинство вас поддержит.
3. Именно консерваторам в либертарианском обществе придётся отселяться в какую-то отдельную территориальную общину, если сам ваш вид их раздражает. Вы же с полным правом сможете жить там, где удобнее, и вести себя так, как вам нравится, до тех пор, пока не инициируете насилия.
4. Но вам по-прежнему придётся терпеть всё вот это “да у тебя просто мужика/бабы нормальных не было”, в зависимости от того, что там у вас за гендер. Так что в этом плане лучше не станет, но и хуже тоже.
Если вы следили за избирательной кампанией Дональда Трампа, то наверняка слышали про его метод подстраивания политической программы под каждую группу избирателей. У каждого человека есть точки уязвимости в его позиции, надавив на которые можно привлечь его на свою сторону. Данный подход также советует использовать Михаил Светов в лекции Инструменты пропаганды в XXI веке.
Попытаемся выделить крупные электоральные группы и поработаем с их основными страхами по отношению к государству. Наша цель — вызвать у этих людей ненависть к институту государства как территориальной монополии на насилие, и заинтересовать их идеями либертарианства.
Многие люди относятся сразу к нескольким категориям, соответственно, им можно продвигать либертарианство с множества позиций одновременно (например, родители с детьми, являющиеся предпринимателями).
Некоторые регуляции, описанные в статье, могут отсутствовать в стране проживания нашего «кандидата в либертарианство». Например, в законодательстве РФ отсутствует ответственность за критику ЛГБТ, которая имеется в Швейцарии, а присутствует, наоборот, ответственность за пропаганду нетрадиционного секса. Тут стоит объяснить человеку, что любое госрегулирование имеет свойство «инверсии позиции». Не имеет значения, на какой стороне сейчас государство в конкретном вопросе; сам факт того, что эта область регулируется, означает, что завтра регуляция может поменяться на противоположную, ведь для ныне ущемлённых групп государство может видеться естественным инструментом борьбы за свои интересы, и они будут им пользоваться. В середине 20 века государство репрессирует Алана Тьюринга за гомосексуализм, но проходит несколько десятков лет, и в этой же стране репрессируют уже критиков ЛГБТ. В Западной Германии государство вплоть до 1977 года запрещало женщинам работать без разрешения мужа, а теперь наказывает самих мужчин даже за комплименты девушке в рамках законодательства против харассмента. Так что важно давать людям понять: лучше отсутствие госрегулирования вообще, чем госрегулирование в вашу пользу.
Ну а теперь давайте пройдёмся по группам
Предприниматели
1. Госрегулирование не позволяет войти на рынок или создаёт сильные помехи для ведения бизнеса. У вас есть идея, но вы не можете её реализовать из-за запретов со стороны государства. Государство заставляет получать лицензию на многие виды бизнеса, что отнимает много времени и ресурсов. Постоянные проверки (пожарные, СанПиН, трудовая инспекция) мешают вести бизнес. Инфраструктурные монополии (электричество, газ и так далее) делают бизнес неконкурентоспособным. Даже если здание в вашей собственности, вы часто не имеете права без разрешения местной власти установить подходящую вывеску и покрасить здание в нужный вам цвет.
2. Высокие налоги не дают возможность развивать бизнес. Всё уходит государству, а не на развитие вашего предприятия. Особенно это актуально в России для бизнеса, в котором основную долю издержек составляет зарплата.
3. Трудовой кодекс сильно затрудняет найм и увольнение сотрудников. Если работник не приносит вам прибыли, вы не можете просто так его уволить, он заставит вас восстановить его на должности по суду. Нужно изыскивать всякие обходные манёвры, что также увеличивает ваши издержки. Вы не имеете права дать возможность сотруднику работать больше определённого количества часов, даже если этого хочет он сам. Ограничена возможность нанимать на испытательный срок.
4. Как только ваш актив покажется интересным какому-нибудь предприимчивому силовику, он может инициировать против вас уголовное преследование и отжать бизнес. Для профилактики такого исхода тоже приходится тратить средства, и это не способно дать полной гарантии безопасности.
5. Взятки, откаты и иные неналоговые издержки повышают стоимость ведения бизнеса, усложняют бухгалтерию и несут риски уголовного преследования.
6. Законы об авторском и патентном праве не дают вам нормально вести бизнес (патентные тролли, блокировка каналов видеоблогеров за цитирование, использование музыки и видео без сложных процедур приобретения прав на них).
7. Если появляется какая-то новая прорывная отрасль, ещё не зарегулированная, по умолчанию многие госчиновники считают такую деятельность запрещённой, так что бизнес-сообществу приходится самому просить о введении регуляций, чтобы позволили работать хоть как-то. Это относится, например, к использованию криптовалют или шеринговой экономике (Uber, AirBnB, энергетика).
Молодёжь
1. Из-за препон бизнесу молодёжь испытывает трудности с устройством на работу, не говоря уже об открытии собственного дела.
2. Для парней актуально призывное рабство, не имеющее практического смысла в условиях, когда крупные призывные армии совершенно неэффективны.
3. Госрегулирование образования означает, что учиться приходится по единым программам, которые долго согласовывались и успели устареть. Многие предметы преследуют функцию индоктринации вместо передачи актуальных знаний и навыков. Униженное положение учителей побуждает их срывать агрессию на столь же бесправных учениках. Из налогов оплачивается обучение в школе, родители, желающие обучать детей на дому, не имеют за это налоговых вычетов, так что позволить себе альтернативу школе могут очень немногие. В результате классы комплектуются принудительно, а принудительно согнанные в коллектив люди – это всегда тюрьма, и порядки там соответствующие.
4. Ряд профессий подразумевает непременное наличие диплома о высшем образовании государственного образца, так что и после школы выбор способов дальнейшего обучения оказывается государством искусственно затруднён.
Пользователи медуслуг
1. Государственные поликлиники и больницы никак не заинтересованы оказывать качественные услуги, ведь их существование уже оплачено из налогов, а отзывы клиентов никак не влияют на финансирование. Желающие лечиться платно платят дважды – за ОМС и за платные услуги.
2. Стоимость лекарств сильно завышена из-за госрегулирования их допуска на рынок, патентных привилегий, ограничений импорта и таможенных пошлин.
3. Неоправданно высокий порог вхождения в профессию из-за спущенных сверху требований порождает нехватку специалистов.
Бюджетники
1. Государство, выступая в качестве работодателя, часто накладывает на работников ограничения, не прописанные ни в каких трудовых договорах. Принудительное участие в провластных митингах и фальсификациях выборов, самоцензура в выражении своей политической позиции – всё это довольно унизительно.
2. Государство мешает частному бизнесу развиваться, именно поэтому человеку приходится искать тихую гавань на бюджетных местах, хотя здесь мало платят и не уважают работника.
3. В бюджетных профессиях приходится не столько работать, сколько заполнять бумажки: нужность работы для общества становится околонулевой, работать приходится только ради одобрения начальства.
Коммунисты
1. Государство, по Марксу, это инструмент угнетения в руках господствующего класса. Невозможно избавиться от классового угнетения, не избавившись от государства. Любые идеи национализации – это передача средств производства от людей в руки государства, то есть господствующего класса чиновников, так что нужно, наоборот, требовать передачи всех средств производства людям.
2. В девяностые была правильная народная приватизация, когда члены трудовых коллективов получили акции, но государство сохранило контроль за судом, полицией и денежной эмиссией, и со временем либо отняло собственность у людей, либо обесценило её.
3. Биткоин – это правильные коммунистические деньги. Государственные фантики выпускаются в любом количестве, сколько государство пожелает, а криптовалюта честно обеспечена киловатт-часами, в полном соответствии с трудовой теорией стоимости.
Консерваторы, верующие, «патриоты», националисты
1. Государство заставляет вас оплачивать через налоги (то есть принимать в этом косвенное участие) аборты, а в более богатых странах – гормональную терапию при операции по смене пола трансгендерам.
2. Вам запрещается отказывать в обслуживании людям (гомосексуалы, мигранты, представители определённых этносов и религий), с которыми вы не хотите иметь каких-либо дел (трудоустройство, сдача жилья, оказание услуг), не признавая вашего права на частную дискриминацию.
3. ЛГБТ уже добились во многих западных государствах запрета на свою критику, и будут добиваться этого в России. Пытаться сохранить существующие государственные нормы об ущемлении их прав означает вести бесплодную войну, лучше исключить из конфликта столь ненадёжного союзника, как государство, пока оно не ударило в спину. Да и конфликт после этого рассосётся сам собой.
4. В девяностые в школе были уроки по сексуальному просвещению. Сейчас – основы религиозных культур и светской этики. Завтра придумают ещё какую-то обязаловку. Никогда не угадаешь, какой лоббист окажется сильнее, надёжнее будет просто дерегулировать образование, чтобы каждый мог выбирать, какие культурные нормы будет усваивать его ребёнок. Иначе докатимся до того, что детям станут делать операции по смене пола без вашего согласия, как в Канаде.
5. Государство запрещает владение эффективными средствами самообороны, и даже на пути приобретения разрешённых малоэффективных средств поставило кучу административных рогаток. Это не только лишает вас права на самооборону, но и подрывает обороноспособность всей страны.
6. Вам запрещено убивать нападающего, даже если вашей жизни угрожает опасность. Несмотря на разъяснения верховного суда, реальная правоприменительная практика такова, что успешная самооборона обычно влечёт уголовное дело за превышение пределов необходимой самообороны, что заканчивается большими сроками. Доктрину крепости государство отказалось принять, хотя петиция за её принятие набрала необходимые 100 тысяч подписей на РОИ.
7. Из-за особенностей функционирования демократии, государство часто идёт на поводу у различных хорошо организованных радикальных течений и группировок. Например, под влиянием радикальных феминисток завтра вас начнут привлекать к ответственности за домогательства, если вы просто оплатите за женщину счёт в ресторане. А под влиянием радикальных исламистов вас уже сегодня могут заставить извиняться перед Рамзаном Ахматовичем.
Леволибералы, социал-демократы, сторонники социальной справедливости
1. Проблема коррупции существует во всём мире. Даже в таких передовых странах, как Швеция и Финляндия, коррупция существует в больших объёмах, просто она находится на другом эшелоне (крупный бизнес), и о ней очень редко становится известно. Почва для коррупции возникает везде, где у чиновника есть право принимать решение по своему усмотрению.
3. Вы зря надеетесь, что прогрессивный подоходный налог поможет установить социальную справедливость: в странах с прогрессивным налогом имущественное расслоение остаётся очень высоким. Это происходит из-за того, что крупный бизнес имеет множество уловок для снижения налоговой нагрузки, и основная тяжесть налогообложения всё равно ляжет на средний класс. Вы же не имеете возможностей вывода бизнеса в офшор, отнесения ужинов в ресторанах и перелётов на бизнес-джетах к представительским или командировочным расходам, пробивания себе государственных дотаций и льгот. Вас будут уверять, что грабёж это полезно, потому что богатых будут грабить сильнее, но нет, сильнее будут грабить именно вас.
4. Государство распространяет ненаучную чушь о вреде марихуаны, в результате чего множество безвредных потребителей сидит в тюрьме, а исследования по её медицинскому применению тормозятся.
5. МРОТ, запрет дискриминации при приёме на работу и иные регуляции рынка труда только усиливают безработицу, поскольку усложняют получение работы теми, чей труд при равной оплате принесёт работодателю меньше выгоды. Инвалиды, женщины с детьми, предпенсионеры, люди без опыта работы просто не смогут трудоустроиться, хотя могли бы это сделать, если бы имели возможность демпинговать на рынке труда.
Пираты
Законы о защите интеллектуальной собственности препятствуют свободному обмену информацией и её доступности необеспеченным слоям населения. Также ограничиваются возможности творчества (из-за запрета создания производного контента) и научных исследований (многие учёные не способны оплатить доступ к сборникам научных статей и журналов). Патенты на лекарственные препараты делают их запретительно-дорогими для малообеспеченных граждан, и многие из них умирают от болезней, которые можно вылечить. Так называемая интеллектуальная собственность это просто государственные привилегии. Вы пытаетесь запретить государству устанавливать такие привилегии, но почему бы не рассмотреть возможность убрать государство как таковое?
Копирасты
В нагрузку к защите интеллектуальной собственности вы неизбежно получите от государства цензуру вашего контента. К тому же, львиную долю средств всё равно присвоят разные принудительно введённые государством посредники вроде РАО, а вам достанутся копейки. А то и вовсе заставят, например, публиковаться в научном журнале за свой счёт, но все права на использование публикации журнал оставит себе, в чём государство его полностью поддержит. Не лучше ли вместо привлечения столь неудобного посредника, как государство, практиковать ненасильственные методы монетизации? Государство принесёт вам больше издержек от испорченной репутации, чем вы получите выгод от того, как оно защищает вашу интеллектуальную собственность.
Экоактивисты
1. Защита окружающей среды мало заботит государство. Чиновник скорее позволит другу-олигарху убить экологию за крупную взятку (или даже ради перспективы повышения налоговых сборов в результате «роста экономики»), чем пойдёт на поводу у экологических активистов.
2. Частная собственность на леса, озёра и охотничьи угодья создаст мощный стимул оберегать окружающую среду и заниматься разведением исчезающих видов животных и растений. Не стоит боятся, что собственник запретит вам гулять в лесу, собирать грибы и устраивать пикник, он скорее приложит усилия к тому, чтобы люди отдыхали именно в его владениях, и постарается обеспечить им достойный сервис.
3. Если частная компания нанесёт природе ущерб, и от этого пострадают люди, её хотя бы можно засудить, а когда экологическую катастрофу вызывает государство, не на кого возложить ответственность.
Родители с детьми
1. Государство запрещает вам выбирать стиль воспитания, который вы считаете более правильным.
2. Существует обязательная образовательная программа, где есть множество предметов, не дающих актуальных знаний и навыков, а просто служащих индоктринации. Вы можете распоряжаться лишь дополнительным образованием, которое окончательно отнимет у вашего ребёнка остатки досуга.
3. Если вы захотите дать ребёнку качественное домашнее образование, никто не возместит вам налоги, уплаченные на содержание государственных школ.
4. Служба опеки может забрать вашего ребёнка (даже навсегда, лишив вас родительских прав) за вполне безобидные вещи — отсутствие ремонта в квартире, жалобы ребёнка на то, что родители не купили ему подарок, неопрятный внешний вид школьника и тому подобное. Вполне здравая идея о том, что у ребёнка есть право на защиту не только от посторонних, но если потребуется, то и от родителей, вылилась в то, что зачастую репрессируется семья целиком.
Безработные
1. Государство зарегулировало рынок труда и обложило зарплату огромным налогом, так что работодатель не потянет нанять вас вбелую, а если всё равно нарушать закон и нанимать вчёрную, то выгоднее брать нелегального мигранта, он дешевле, и в трудовую инспекцию не пойдёт жаловаться. Это развращает работодателей и демотивирует их создавать человеческие условия труда.
2. Зато вы имеете от государства копеечное пособие, если зарегистрируетесь в качестве безработного. Вам будут подбрасывать самые неликвидные вакансии от государственной биржи труда, неспешно обучать на курсах без гарантии трудоустройства после этих курсов, будут требовать постоянно доказывать, что вы всё ещё безработный, так что если вы получите временную неофициальную подработку, вам уже придётся скрывать этот факт от государства, чтобы не потерять статус.
Жертвы репрессий и законов о преступлениях без жертв
Это очень широкая и разнородная группа. Сюда относятся и политрепрессированные, и привлечённые к ответственности за употребление психоактивных веществ, и нарушители различных лицензионных ограничений, и обвинённые в педофилии за утверждение о том, что взросление у всех происходит по разному, и возраст согласия вредная штука – и даже оштрафованные за переход пустой улицы на красный свет.
Им мы объясняем: невозможно заменить плохие репрессивные законы хорошими, их можно только отменить, иначе не вы, так кто-то другой станет их жертвой. Если никакое частное лицо не пострадало и не подверглось опасности, то нет никакой нужды в наказании. Если же вы сами пострадали или подверглись опасности из-за своих действий (например, не пристегнулись ремнём безопасности), то тем более бессмысленно вас же дополнительно наказывать — вы уже себя наказали. Так что нужно требовать от государства отмены всех законов, подразумевающих наказание за преступление без жертвы, а если оно воспротивится, это отличный повод отменить государство: само его существование — это уже наказание для ни в чём не повинных людей.
Пенсионеры
Это самая сложная категория людей для продвижения либертарианства. Но и пенсионеров можно заинтересовать в демонтаже государства.
Каждый работающий житель России отчисляет в ПФР 22% своего заработка. В 2018 году средняя зарплата в Москве составила 80 тыс. руб., а средняя пенсия — 19 тыс. руб. Допустим, человек работает с 25 до 60 лет с некоторыми перерывами, и в результате платит взносы в ПФР в течение 30 лет. Если бы он не платил страховые взносы в ПФР, а откладывал их на своём банковском счёте (для простоты примем что процентная ставка по депозиту равна инфляции, то есть в расчётах её можно не учитывать) накопит 80 000 * 0.22 * 12 * 30 = 6.3 млн. руб. Средняя продолжительность жизни на 2018 год составляет в РФ 73 года. Возраст дожития получается равен 13 лет. Соответственно, если бы вы не государство, ваша рента составила бы 6 300 000 / (13 * 12) = 40 тыс. руб. Эта сумма и составляет реальные обязательства перед вами со стороны государства.
Как же обеспечить выполнение этих обязательств? Нужно требовать тотальной приватизации госимущества. Понятная любому пенсионеру программа “отнять и поделить”. Отнять у государства, поделить между теми, кого государство ограбило. Ну и, конечно, пресечь грабёж на будущее, но это уже забота о молодых, что, впрочем, пенсионерам тоже близко и понятно. Дальше остаётся уже вести дискуссию о методах: как отнимать и делить так, чтобы в процессе всё не разворовали.
Политическая программа либертарианства сводится к последовательному уменьшению роли государства, то есть дерегуляции и снижению налогов.
Если движение в этом направлении будет приводить к увеличению безопасности и богатства жителей до тех пор, пока государство не окажется сведённым до роли “ночного сторожа”, а при дальнейшем усечении государственных функций уровень насилия вырастет, а благосостояние уменьшится, значит, минархисты правы, а анкапы нет, и существует тот минимальный оптимум государства, меньше которого его делать нельзя.
Если оптимум государства не будет найден, и каждое урезание государства будет давать людям только выгоду, значит, правы всё-таки анкапы, государство вредный паразит и подлежит полному искоренению.
Если оптимум найдётся, но не там, где его предполагают минархисты, а, скажем, на уровне “ночной сторож плюс богадельня”, значит, правы социал-либералы, а жестоковыйные либертарианцы своими убогими мозгами так и не сумели постичь всю важность грамотного централизованного перераспределения ресурсов.
И, наконец, если окажется, что устойчивых результатов получить невозможно, потому что в разных обществах свой оптимум государственных функций, значит, и вовсе правы панархисты: люди слишком разные, чтобы стричь их под одну гребёнку. Кому-то надо больше государства, кому-то меньше, кому-то ноль, вот пусть каждый и получает по своему запросу.
Вот только для того, чтобы получить все эти результаты, необходима готовность людей к экспериментам в плане построения удобного для них общества. Однако десятилетия насильственных социалистических экспериментов во многом дискредитировали саму идею о том, чтобы последовательно строить что-то новое. Поэтому сейчас мы чаще имеем спорадические попытки что-то улучшить, а вслед за ними – откаты. Но точно так же, как долгий мир отучил людей воспринимать серьёзно опасность большой войны, так и долгий период безыдейности может вернуть людям вкус к реформам. Наша задача состоит в том, чтобы в этот момент в воздухе витала идея именно либертарианских преобразований.
В тексте есть одно, но довольно существенное, некорректное допущение. В обоих рассматривающихся моделях общества имеется некий абсолютный безличный внешний энфорсер, который навязывает эту модель. В Федерации запрещено помогать без спросу, и некая внешняя сила пресекает все подобные попытки, в Союзе запрещено ограничивать чужую свободу даже в малом, и некая внешняя сила, опять же, пресекает все подобные попытки.
Но на деле нет никакой внешней безличной силы, все правила и устанавливаются, и энфорсятся самими людьми. В Федерации свободы человек может вторгнуться на чужую территорию и освободить там рабов, а тем, кто хочет предъявить ему за нарушение чужих границ, предъявить то, что он обнаружил в этих границах. В Союзе свободы человек может связать эпилептика, а тому, кто потребует развязать, продемонстрировать видеозапись предыдущего припадка.
Конечно, здравый смысл не обязан восторжествовать абсолютно во всех случаях, достаточно лишь того, чтобы не было той самой внешней дуры лекс, которой пофиг на здравый смысл, ей лишь бы закон восторжествовал.
Понятно, что Кукатас, говоря о гипотетических либертарианских порядках, фактически свёл всё к аналогии с гражданской войной в США, где одна сторона отстаивала права штатов устанавливать свои законы, а другая отстаивала необходимость соблюдения всеми единого стандарта свободы. Сам Кукатас в этом конфликте занял позицию условного Юга, в чём, собственно, и заключается главный провокационный посыл лекции.
Не знаю, читал ли Хайнлайн Хайека, но в книге “Луна суровая хозяйка” он качественно на примерах описывает появление спонтанных порядков, в частности, суда, не опирающегося на какие-либо спущенные сверху законы или дошедшие из глубины веков прецеденты.
Суть процедуры в следующем. Стороны суда обращаются к любому, кто готов их рассудить, и кого они хотели бы видеть судьёй в своём деле. Существуют те, кто делает судебную практику своей профессией, те, кто подрабатывает, помимо этого, другими занятиями, и те, кто может внезапно для себя оказаться приглашённым судить. Разумеется, судья может отказаться разбирать конфликт.
Интересной особенностью судопроизводства является то, что судья берёт деньги с каждой из сторон поровну до начала разбирательства, основываясь только на размере иска. Чем больше стоит на кону в конфликте, тем в большей мере судья рискует своей репутацией, и тем больше денег он за это берёт.
Если какая-либо из сторон пожелает, судья может зазвать в качестве присяжных любых желающих в любом количестве. Задача присяжных – вынести вердикт “виновен” или “невиновен”, и за свою работу они имеют фиксированную оплату, назначаемую судьёй. Честно говоря, эта традиция кажется мне рудиментом с Земли, и в описываемом обществе она выглядит пришитой сбоку.
После разбора дела по существу присяжные, если они есть, выносят вердикт, а судья оглашает приговор, кто кому сколько должен.
Смысл всего ритуала в том, чтобы гасить конфликты и предотвращать расправы. Вместо суда можно договориться о судебном поединке, где, опять-таки, будет рефери и, возможно, секунданты.
Конечно же, мне нравится описанная система, тем более, что она очень сильно напоминает то, как я сама описывала предполагаемое судопроизводство при анкапе. Про суды спрашивают часто, это уже пятнадцатый вопрос, но всё прекрасно ищется по соответствующему хэштегу.
Либерализм и либертарианство – два термина очень похожей, но зеркальной, судьбы. Термин “либерализм” этатисты отжали у сторонников экономической свободы в середине 20 века. И примерно тогда же термин “либертарианство” был отжат сторонниками экономической свободы у социалистов. Правда, я не слышала, чтобы после этого либертарные социалисты называли себя классическими либертарианцами.
Классический либерализм в 20 веке – это прежде всего Мизес и Хайек. Оба убеждённые сторонники свободного рынка, оба убеждённые противники коллективизма, но оба считают вполне приемлемым существование государства и видят в нём некоторую пользу, а именно защиту частной собственности. Для этого государству предоставляется монополия на насилие, а чтобы оно не применяло его против граждан, граждане должны иметь право на оружие и на самоорганизацию вплоть до вооружённого сопротивления правительству.
Либертарианство – это, фактически, классический либерализм в экономике плюс применение тех же принципов во всех прочих сферах жизни, прежде всего в этике и праве. Ротбард высказался насчёт того, что монополия на насилие противоречит принципам свободного рынка, а значит должна быть отвергнута вместе с государством, далее Нозик уточнил, что если уже на свободном рынке в рамках добровольного процесса государство вновь возникнет, то к нему у либертарианцев, по идее, не может быть претензий.
В результате, помимо классических либералов, которые просто говорят, что государство надо ограничивать, а для этого следует вести политическую деятельность, мы имеем также анархо-капиталистов, утверждающих, что все услуги, в том числе защита частной собственности, прекрасно предоставляются на свободном рынке, а государство мы не покупаем, унесите – и минархистов, которые не против, чтобы государство осталось, но только при условии, если будет хорошо себя вести, не вымогать налоги, а вежливо просить донаты.
Как-то вот так мне видятся разногласия между класслибом и либертарианством
Австрийская экономическая школа утверждает, что ценности субъективны, человек всегда делает выбор на основании своих личных предпочтений, которые никому не ведомы, неизмеримы, непредсказуемы. Даже при столь жёстких рамках неведения можно делать ряд утверждений общего характера, основанных на праксиологии, то есть логике человеческой деятельности.
Неоклассическая школа шла другим путём. Она последовательно и старательно аппроксимировала человеческое поведение математическими моделями. Начав с простейшей модели homo economicus – всезнающего бесстрастного максимизатора полезности, она постепенно выпускала всё новые заплатки, которые бы позволили описать на языке моделей поведение реальных людей так, чтобы оно хоть как-то коррелировало с реальной наблюдаемой человеческой деятельностью.
В рамках этого подхода были описаны различные когнитивные искажения, влияние различных эмоций, и так далее, вплоть до фаз луны и уровня глюкозы в крови. Помогло ли это хоть как-то научиться предсказывать поведение экономических субъектов? Только для некоторых специальных случаев, и только на уровне вероятностей, что, в общем, остаётся в рамках здравого смысла. Полагаю, достижения поведенческой экономики могут помочь при создании реалистичных эмуляторов человека, ведущих некую экономическую деятельность в информационном пространстве.
На десятых чтениях Адама Смита Ростислав Капелюшников прочёл очень интересную лекцию о том, как достижения поведенческой экономики в изучении ограниченной рациональности используются в качестве оправдания патернализма. Мол, раз уж человек всё равно делает тот или иной выбор, и делает его нерационально, то почему бы не подтолкнуть его ненасильственно к выбору, более выгодному как для него самого, так и для общества. То есть за человека всё-таки норовят решить, что для него лучше, причём поведенческие экономисты дают на это добро, в то время как классические экономисты, исходившие из презумпции рациональности человеческого выбора, такой санкции государству не давали. Так государство получило со стороны науки индульгенцию на ещё большее вмешательство в экономику в плане регуляций.
Разбивает ли поведенческая экономика идею либертарианства? Скорее, даёт новые аргументы, чтобы продолжать игнорировать либертарианство, в то время как практика всё равно оказывается на стороне более свободных обществ, где регулирования меньше, каким бы научным это самое регулирование ни было.
Клонирование человека – это давно известный естественный феномен, с последствиями которого сталкивалось большинство из нас, не испытывая по этому поводу каких-то излишних затруднений. Клонов, в силу их особенностей, любят в беллетристике – настолько, что вводить в сюжет клона уже становится признаком некоторой пошлости. Клонированные люди активно применяются в психологических и иных медицинских исследованиях, когда требуется исключить влияние генетических различий и сосредоточиться на факторах среды. В общем, то, что существуют клоны людей – это такая же обыденность, как существование альбиносов. Подумаешь, монозиготные близнецы, что мы, однояйцевых близнецов не видали?
В конце прошлого века развившиеся биотехнологии позволили клонировать уже взрослые организмы. Теоретически ничто не мешает клонировать подобным образом и людей. Чем клоны, полученные из взрослых людей, будут отличаться от клонов, полученных на стадии деления зиготы? Только тем, что у них будет разный возраст. Иначе говоря, социальные последствия будут существенно меньше, чем с естественными близнецами – их хотя бы можно перепутать, хотя, скажем, отпечатки пальцев у них уже отличаются, а разновозрастных близнецов перепутать куда сложнее.
Каков смысл клонирования взрослого человека целиком? Практически нулевой. Обычных детей делать гораздо проще и дешевле. Вот что реально в состоянии принести пользу, так это клонирование тканей. Выращенный из самого себя орган куда лучше приживётся при трансплантации.
О страшилках
Религиозные сразу отметаю, поскольку беспочвенные фантазии могут быть абсолютно произвольны, все не проанализируешь.
Людей будут клонировать, выращивать, а потом резать на органы. Ну, ребята, это всё равно как заявить, что автомобили будут собирать, а потом разбирать на запчасти. Вырастить менее дифференцированную клеточную культуру куда проще и дешевле.
Богачи будут копировать в своих клонов своё сознание. До технологий копирования сознания нам пока что дальше, чем до пилотируемого полёта к границам Солнечной системы. Полёт мы хотя бы можем спланировать с имеющимися технологиями, а к переносу сознания нет даже подходов. Когда появятся такие технологии, вполне может оказаться, что клоны там совершенно не нужны, и вообще люди освоили омолаживающие процедуры.
Меня неоднократно спрашивали, как же без государства будет развиваться фундаментальная наука. Ну так вот клонирование это как раз пример того, как государство прямо запрещает науку, так что без государства она хотя бы будет развиваться, в то время как сейчас в ряде огороженных красными флажками областей вынуждена двигаться вперёд странными окольными тропами.
Задача импровизированной лекции о пользе либертарианства состоит в том, чтобы поменять угол зрения человека. После этого он может смотреть хоть заново, хоть с нуля любые фильмы, где бы хоть как-то затрагивались отношения между властью и индивидуумом – и видеть всё в новом свете.
Я, к сожалению, не знаю каких-то фильмов, которые бы достаточно достоверно давали представление об обществе при анкапе. Это надо прямо вдумчиво искать, нет ли чего интересного про безгосударственный период на Диком Западе, или про золотую лихорадку на Аляске, не нарисовали ли шаловливые японцы какой-нибудь анимешки про анкап поправдоподобнее ковбоя Бебопа, и так далее.
Бывает, что либертарианцы норовят порекомендовать что-нибудь нравоучительное, про то, какое гадкое государство, и как оно особенно неприятно наступило кому-то на мозоль в конкретном случае. Не знаю, я не слишком большая любительница совсем уж прямой пропаганды, мне интереснее болеть за торговую федерацию в её совершенно оправданном стремлении к сецессии из галактической республики, чем слушать пафосные монологи из экранизации “Источника” (хотя Гэри Купер, конечно, красавчик!), да и вообще приятнее подмечать всякие мелочи мимоходом, а не быть атакованной впрямую, подобное скорее вызовет отторжение.
Тема абортов является предметом время от времени вспыхивающих горячих споров внутри либертарианского сообщества, причём у меня складывается такое ощущение, что причиной тому не острота проблемы, а то, что это удобный схоластический тренажёр, позволяющий рассмотреть явление с самых разных позиций, и продолжать считаться при этом либертарианцем.
Аргументы за аборты
Согласно принципу самопринадлежности, женщина имеет право собственности на своё тело, вместе с эмбрионом, который там появился, вне зависимости от того, произошло это изначально по её воле или вопреки. Эмбрион при этом рассматривается как часть тела женщины, никакой правосубъектностью не обладающий. При этом, однако, могут быть приняты во внимание интересы отца или иных лиц: если они с момента зачатия снабжали женщину ресурсами под обещание выносить ребёнка, а она делает аборт, то теперь они вправе обязать её выплатить оговоренную неустойку.
Если даже считать эмбрион человеком и признавать его правосубъектность, его нахождение внутри утробы правомерно лишь с разрешения матери, в противном случае он должен по первому требованию покинуть организм, иначе женщина вправе удалить его из организма силой. Как нетрудно видеть, здесь обсуждение поднимается на более абстрактный уровень, где отношения между женщиной и плодом в её утробе трактуются как отношения двух независимых субъектов, что может быть сочтено некоторой казуистикой.
Аргументы против абортов
Если в общине со свободным выходом, правила которой женщина принимает по факту своего пребывания в ней на момент зачатия, аборт запрещён, то факт аборта будет нарушением договора с её стороны, и потому к ней должны быть применены оговоренные санкции. Правосубъектность эмбриона при этом вообще непринципиальна. Эта позиция, однако, уязвима перед заявлением женщины о своём праве свободно покинуть общину, и лишь после этого сделать аборт, а потому поминается в спорах нечасто.
Фактом зачатия родители совершают насилие по отношению к ребёнку, поскольку, во-первых, без спросу меняют его состояние с небытия на бытие, а во-вторых, насильно повергают его в состояние беспомощности. Это влечёт для них обязанность компенсировать ребёнку нанесённый вред, то есть обеспечить беспрепятственные роды, а затем снабжать ресурсами, пока тот не приобретёт возможность существовать самостоятельно. Эта позиция уязвима перед тезисом о том, что раз смена состояния с небытия на бытие является насилием, то обратная смена состояния на небытие будет являться вполне адекватной компенсацией; также, если зачатие является насилием, то долгом каждого ответственного гражданина является предотвращение такого насилия, то есть сам факт незащищённого секса уже должен считаться покушением на зачатие и караться по всей строгости закона по отношению к нарушителям принципа неагрессии. Нетрудно догадаться, что община, последовательно практикующая этот подход, просуществует ровно одно поколение.
Попытка примирить стороны
Если вы считаете аборты агрессивным насилием в адрес пренатальных детей, то вы, предположительно, хотели бы, чтобы дети не просто рождались на свет, но ещё и росли в любви и ласке. Но нетрудно догадаться, что если женщина хотела сделать аборт, и её остановил лишь страх ваших суровых санкций, не факт, что она будет испытывать к ребёнку тёплые чувства, не говоря уже о соблазне применить разнообразные способы заморить плод или убить младенца так, чтобы причины смерти казались естественными. Поэтому с вашей стороны было бы весьма этично предложить несчастной женщине, готовой избавиться от нерождённого ребёнка, денежную помощь и свою гарантию взять ребёнка в опеку сразу после рождения в обмен на твёрдое обещание доносить ребёнка и родить его. Так вы не только предотвратите то, что считаете преступлением, но и обеспечите ребёнку действительно любящую и ответственную семью.
Если же вы предпочтёте оставаться на позиции, что ваше дело требовать кары за преступления, а не предотвращать их, то будьте готовы к тому, что довольно многие сочтут это недобросовестным поведением, ведь если вы знаете, что беспомощный пренатальный ребёнок умер, хотя толика ваших усилий могла его спасти, то согласно принципу эстоппеля вы не можете требовать наказания для другого человека, который также допустил эту смерть, хотя толика его усилий могла спасти ребёнка.
