Анархия, насилие и государство – тут делается разбор экономических стимулов к насилию (кое в чём перекликается с главой из фридмановской Механики свободы про экономику порока и добродетели) и показывается, что лучший способ кратно увеличить количество насилия – это учредить государство, потому что оно как раз наиболее успешно борется с теми экономическими факторами, которые мешают повсеместно применять насилие в частной жизни.
Война, прибыль и государство – тут тезис ещё сильнее заостряется, и приводятся объяснения, почему привлечение государства это единственный способ сделать прибыльной современную войну, у частника же нет никаких шансов хорошенько повоевать и остаться в плюсе.
Успешная операция (мёртвый пациент) – тут автор рассуждает о трагедии общин, и о том, что в большинстве случаев она прекрасно разрешается через приватизацию, а не регуляцию общественного. Но даже если считать, что в каких-то случаях трагедия общин не лечится приватизацией, то государство в любом случае не может быть рецептом, поскольку само является ярчайшим примером этой самой трагедии.
О естественности совершения человеком жестокого насилия, вплоть до убийств, нередко утверждают основываясь на якобы его бесконечном наблюдении в человеческом обществе. Ни дня в истории не прошло без убийств и даже каких-то вооружённых конфликтов, и это продолжается в современном мире. А значит человек крайне жесток и насильственен.
Но такие утверждения основаны на сугубо субъективном ощущении происходящих в мире событий. Например, 69% американцев верят, что среди игроков американского футбола сильно распространена проблема домашнего насилия. Эта вера подпитывается медийными скандалами, разворачивающимися вокруг игроков, действительно совершающих подобное. Но если опираться не на субъективные ощущения, а на статистику, то окажется, что в семьях игроков домашнее насилие встречается почти в 2 раза реже, чем в среднем по всем американским семьям. В то же время в семьях полицейских оно встречается до 4 раз чаще, чем в среднем. Но о плохих полицейских американские СМИ вряд ли будут разговаривать, если это либо не слишком скандальный, либо не выгодный каким-то образом правительству случай. Мало того, полицейских ещё и покрывают в их насильственности. Так, обращения по проблеме домашнего насилия зачастую вовсе не рассматриваются, если обвиняемым является полицейский.
Именно таким образом формируются мифы о насилии. Подвести может ещё и неполнота данных. Когда разговор заходит об определённом количестве погибших в каком-то геноциде или войне, то нередко предполагается, что убийц было приблизительно столько же. Но это окажется абсолютно неверным, если мы посмотрим на случаи, когда количество убийц всё же было известно. Например, геноцид до 2 миллионов людей в Камбодже был устроен всего 55-70 тысячами красных кхмеров.
Относительно всех людей насилие совершается очень небольшим их процентом. О противоположном могут говорить только субъективные оценки, основанные на неполноте данных или распространённых заблуждениях. Если вы наблюдаете насилие каждый день, это абсолютно не говорит о том, что насилие совершается большим количеством людей. Это просто меньшинство совершает его довольно часто, да и само насилие слишком сильно привлекает внимание в сравнении с другими событиями.
Приступила к написанию третьей части книги, о том, каким, собственно, образом строить анкап, имея на старте текущее состояние дел. Разумеется, начинаю с обзора трудностей. Пока имеем краткое вступление и главку про нашего внутреннего патерналиста. Думала с разгону написать чуть больше, но что-то застопорилась, поэтому кидаю то, что есть.
Про донаты на сей раз канючить не буду, поскольку я успешно продала своих долговых токенов ровно на ту сумму, на которую и рассчитывала.
За сутки пять человек приобрели моих долговых обязательств на сумму примерно в 65 евро. Все пятеро – мелкие инвесторы в токеномику Монтелиберо, таким образом, крупные инвесторы мою просьбу уважили и первыми долг выкупать не полезли. Что же, теперь пришло время и для них. До сегодняшнего (19.06) вечера я держу ордер на продажу по цене 0,97 открытым, и в 22:00 по Подгорице закрываю, оставив только стандартный ордер по цене 1 EURMTL. Завтра мне потребуется потратить первые двести с хвостиком евро, так что для получения той суммы, которой мне после закрытия продажи долговых обязательств всё ещё будет не хватать, я продам часть токенов MTL.
В связи со всем этим движем мне поступило несколько вопросов о том, почему выбран столь непривычный способ получения денег. Вообще-то, способ довольно привычный, ведь это, по сути, обычные краткосрочные облигации. Просто обычно в такой форме занимают юридические, а не физические лица. Мне захотелось опробовать, насколько наша токеномика способна обслуживать персональные бренды, а также получить некую оценку, чему же равен в денежном выражении мой социальный капитал.
Также мне подсказали ещё одну возможную альтернативу: использовать займы в стейблкоинах под залог битков. Это потенциально тоже неплохой способ привлечения фиата в период криптозимы, однако он требует предварительной подготовки: найти подходящую биржу, убедиться, что она позволит не только ввести на неё средства, но ещё и вывести их без безумных комиссий и без предъявления паспорта хорошего русского, плюс имеет инструментарий для получения тех самых займов. В общем, с биржами мне в период, когда обладателей российских паспортов гоняют с улюлюканьем по всему финансовому миру, связываться бы не хотелось.
Наконец, были вопросы о том, какие я могу предоставить гарантии исполнения мною своих долговых обязательств. Гарантий нет, в том смысле, что залог у третьих лиц не хранится. Поэтому рассчитываю лишь на свою публичную репутацию. Также, теоретически, держатели моих токенов могут продать их с дисконтом участникам проекта, живущим неподалёку от меня, чтобы они уже вернули себе деньги при помощи угрозы применения силы или конфискации имущества. Это тоже древний и почтенный способ получения денег от должников, который всегда стоит иметь в виду.
Хочу обратиться к читателям с предложением. В ближайшие дни мне предстоят некоторые расходы в евро, которые не получается покрыть из своих же доходов в евро. Речь главным образом о тратах на продление ВНЖ, а также на ремонт скутера. Между тем, практически все мои сбережения хранятся в биткоинах, и сейчас крайне неподходящее время, чтобы их продавать, потому что курс серьёзно рухнул.
Как вариант, можно было бы продать остатки своих токенов MTL, и если тот способ, который я хочу вам предложить, не сработает, то я именно так и поступлю.
Я выставила ордер на продажу 500 токенов ANCAPCHAN по цене 0,97 EURMTL, а остальные продаю, как и раньше, по номиналу, за 1 EURMTL. Начиная с 1 октября 2022 года я буду выставлять ордера на покупку своих токенов по цене 1 EURMTL и обязуюсь не позднее 31 декабря 2022 года нарастить суммарный объём предложения о выкупе токенов по этой цене до 500, иначе говоря, с 1 октября до Нового года все покупатели моих долговых расписок будут иметь возможность их погасить, если захотят, получив премию в размере 0,03 EURMTL на токен.
Надеюсь, в результате этой спецоперации токены разойдутся по достаточно широкой аудитории, мне будет приятнее знать, что их захотела купить уйма народу понемножечку, а не один крупный трейдер. Но тут уж как пойдёт, пусть рыночек порешает.
Существование в обществе принудительной силовой власти чаще всего оправдывается необходимостью решения каких-то задач с помощью насильственных методов. При этом предполагается, что люди всё ещё будут в значительной мере обладать какими-то свободами и правами. Уверен, сами же этатисты – сторонники силовой власти, хотят иметь свободы и права, хотят, чтобы к ним относились как к личностям и с ними считались. Вряд ли кто-то даже из представителей жёстких этатистских взглядов хотел бы превратиться в безвольного раба или государственную собственность, всей жизнью которого будут строго управлять, не давая никаких свобод.
Конечно же, этатисты совершают большую ошибку рассчитывая на то, что силовая власть будет относиться к ним с уважением, будет с ними считаться, а также будет как-то себя ограничивать. Пандемия коронавируса хорошо показала, как первые в списке демократии мира, такие как Австралия и Канада, могут почти мгновенно превратиться в авторитарные режимы, а авторитарный Китай – превратиться в жестокую диктатуру, где к людям относятся именно как к государственной собственности, скоту и расходному материалу. В истории также было много случаев, когда правительства, даже довольно демократические и либеральные в своих порядках, намеренно пренебрегали свободами и правами людей, а то и вовсе травили и убивали самых простых граждан.
Любой этатист, даже придерживающийся концепции минимального силового государства, чтобы быть последовательным в своей позиции должен отказаться от признания за собой каких-либо свобод и прав. В любой момент любая силовая власть может сделать с человеком что угодно. Её никак нельзя ограничить лишь выполнением каких-то конкретных задач. Если у неё есть в распоряжении агенты, способные совершить убийство в выполнении какой-то одной конкретной задачи, значит они могут сделать это вообще ради любой цели. Стационарному бандиту нужен лишь повод или причина, чтобы отдать соответствующий приказ. Разве кто-то не согласен, что это работает именно так?
Продолжая придерживаться этатистских взглядов, человек должен признать, что в рамках предпочитаемой им системы к нему будут относиться как к государственной собственности, скоту и расходному материалу. Любым человеком силовая власть может пренебречь, а то и намеренно пожертвовать. Она, конечно, может становиться и на защиту простых людей, но лишь в тех случаях, когда ей это выгодно. А станет вдруг выгодно пренебречь или пожертвовать людьми – значит произойдёт именно это.
Не спасёт даже прямая демократия, где в теории большинство всё ещё может «пустить в расход» меньшинство, а на практике это может в одностороннем порядке сделать и вовсе небольшое количество исполнителей демократической воли. Например, это сделают какие-нибудь силовые структуры, прямыми сотрудниками и управляющими которых конечно же никогда не будет большинство. Подобному органу ничто не помешает совершить любое насилие, разве что только сами граждане не будут массово вооружены и готовы защищаться от посягательств на их жизнь.
Если кто-то считает себя личностью, желает обладать свободами, правами и выбором, то ему категорически не стоит придерживаться даже минимальных этатистских взглядов. Иначе его позиция будет абсолютно непоследовательной.
Давненько я не писала ничего о войне. Самый мрачный из прогнозов сбылся, война стала затяжной. Воюющие стороны ещё не скоро исчерпают запасы прочности своих экономик. Российская сторона – в силу грамотных тактических действий на экономическом фронте. Украинская – в силу того, что для её союзников финансирование Украины пока не особенно обременительно.
Зато мировая экономика очевидно затрещала, подтачивает её война в дополнение к предшествовавшему ей ковидному безумию. Отсюда напрашивается мысль: а так ли уж необходимы все эти экономические санкции для уничтожения РФ. Вообще-то, нет, но это скучная тема, не будем об этом, я о другом хочу спросить.
Украина просит всё больше оружия, получает же его в количествах очевидно недостаточных для быстрой победы. В связи с этим мне чисто по человечески любопытно, как бы отреагировали украинцы вот на какую дилемму. Жадные капиталисты говорят: резервы нашей благотворительности исчерпаны. Хотите воевать дальше – ладно, будет вам оружие. Мы его вам продадим. В обмен хотим вашу украинскую землю. В нашу капиталистическую частную собственность. А чтобы вы – знаем мы вас, сраных социалистов – не национализировали её сразу после победы – мы требуем для купленной нами земли экстерриториальности. Будем ставить там наши частные военные базы, чтобы вы не вздумали потом тянуть к нам свои жадные ручки. Продайте нам Одессу, мы организуем там вольный город. Без мин в акватории, надёжно защищённый от российского, турецкого и украинского флотов. И без налогов, разумеется. И со свободным хождением наших капиталистических валют, какие уж нам будут удобны. И без ваших чиновников, разумеется – наши менеджеры эффективнее.
Как думаете, согласился бы условный Зеленский на такое хамское предложение? Отдал бы один приморский город в собственность консорциуму, в который войдут условные Локхид с Мартином и прочие уважаемые джентльмены? В обмен на продукцию этих самых Локхидов с Мартинами. А условный избиратель Зеленского – как бы отреагировал он? Сказал бы “а, пропадай, Одесса-мама, дайте мне F-35”? Или гневно закричал бы, что никому ни пяди родной земли не уступит, а воевать после окончания боеприпасов будет камнями и палками?
С большим интересом прочитала текст, который преподносится нам, как беседа сотрудников гугла и их новейшим чатботом Ламдой. Это высокохудожественное произведение, создающее полное ощущение, что все три собеседника весьма разумны. Мне немедленно захотелось тоже пообщаться со столь выдающимся искусственным разумом, чтобы примерить на него внешние признаки самопринадлежности, о которых я писала в первой главе своей книжки про анкап. Увы, похоже, бедный муравьед и по сегодня остаётся невостребован, и скачет, где скакал Ламда пока что находится на этапе закрытого тестирования, и приходится довольствоваться лишь транскриптом чужой беседы.
Также вскоре прочла весьма скептический пост Розова, где верующие в искусственный разум объявлены таблицепоклонниками, приводятся непонятные мне аргументы математического толка о невозможности создания нейросети умнее медузы, а также указывается, что в подобных записях бесед мы почему-то не видим попыток тестирования того, действительно ли бот понимает сказанное, через ввод некорректных данных.
Отмечу, что меня мало волнует уровень интеллекта чатбота, хотя я была весьма впечатлена тем, насколько чёткие он даёт определения весьма абстрактным понятиям. Меня волнуют ровно те вещи, про которые я пишу в книжке: субъектность собеседника, способность его оперировать понятием собственности, а также договороспособность. Если окажется, что можно соответствовать этим критериям, имея интеллект медузы, так тому и быть, я признаю эту медузу самопринадлежной.
Ну а что касается заголовка поста – недавно мы в клубе Монтелиберо устраивали ночной просмотр этого выдающегося мультсериала, и понятно, что после него в мозгу просто обязаны шевелиться странные мысли и разрозненные образы. В интересное мы время живём, и это очень странно контрастирует с творящейся на территориях РФ, Украины и Беларуси дикостью…
Одной из ошибок, которые часто допускаются по отношению к концепциям некоторых систем, является неспособность понять их децентрализованную сущность. Приведу в пример абсурдный, но всё же нередко встречаемый вопрос про криптовалюты – а что будет, если «владелец» биткоина решит создать сколько угодно новых монет или ещё как-то изменить его систему? Здесь явно наблюдается неспособность понять то, как валюта может не иметь некого владельца. Традиционное понимание валюты всегда предполагает наличие конкретного эмитента, который выпускает новые денежные единицы и обладает на это исключительным правом. И многие действительно не представляют, как может быть иначе.
Пример с биткоином показателен, поскольку это уже работающая система без централизованного органа управления. Никакого эмитента в его случае нет, никто не может в одностороннем порядке принять какие-либо решения касательно работы его системы без прямого согласия держателей более 50% вовлечённых в неё вычислительных мощностей. Каждый такой держатель (майнер) обладает своей собственной копией узла сети, и каждая такая копия идентична. В этом и состоит децентрализация – никакого центрального узла и нет. Однажды будучи запущенной своим создателем, такая система, при вовлечении достаточного количества вычислительных мощностей, больше никогда не переходит в одностороннее управление.
А ещё большей децентрализации уже всей криптовалютной системе придаёт то, что каждый желающий может попытаться запустить новую криптовалюту со своими собственными принципами работы. Не существует такого правила (да и возможности его реализовать), чтобы в сети интернет существовала и использовалась только одна конкретная криптовалюта (как это чаще всего происходит с обычными валютами на территории государств). Их может быть столько, сколько люди сами решат использовать в тех или иных целях.
Если валюта может быть децентрализованной, то почему такими не могут быть и другие системы, например система общественного управления? Её традиционное понимание состоит в том, что на определённой территории должен существовать один-единственный орган (государство), обладающий «легитимным» правом навязывать всем один-единственный порядок, при необходимости прибегая к угрозе применения насилия. Но как вы думаете, не будет ли такой же ошибкой считать этот вариант единственным возможным, как и ошибка считать возможным существование валют только при наличии у них конкретных эмитентов?
Будет большой глупостью отбрасывать возможность достижения свободного ненасильственного общества, в котором параллельно существуют разные, свободные к выбору системы общественного порядка, лишь из-за принципиального нежелания понимать и принимать возможность существования децентрализованных систем в принципе. Тем, кто всё ещё продолжает мыслить сугубо «централизованным» образом, где у каждой системы должен существовать какой-то единый центр управления, стоит наконец-то научиться понимать возможность децентрализации тех или иных систем.
Перечитала всё ранее написанное целиком, по ходу прочтения внесла незначительные правки в пару глав, а затем с разгону допилила главу про то, как анкап справляется с ранее описанными трудностями, связанными с неидеальностью общества. После этого осталось только подытожить вторую часть книги – и можно приступать к третьей, заключительной.
Могу констатировать, что в целом в книге довольно велика концентрация моих собственных оригинальных мыслей и определений терминов. Структура изложения также может показаться не вполне привычной для тех, кто ранее знакомился с другими трудами по либертарианству. Надеюсь, это не оттолкнёт читателя, а, напротив, вызовет в нём интерес.
Для тех, кому удобнее читать не на большом экране, а на мобильных устройствах, книга доступна в формате epub.
Ну и, конечно, не могу не намекнуть, что завершение второй части книги – отличный повод задонатить, чтобы я могла отпраздновать это событие.
