Месяц: Август 2020

Libertarian Band – новое видео

Как я и обещала в анонсе к прошлому видео, новый цикл на канале Libertarian Band будет полностью посвящён NAP. Если раньше принцип неагрессии рассматривался нами как некий спонтанный порядок, который характеризует достаточно жизнеспособные общества, то в новом цикле вместо спонтанных порядков описывается прямо противоположный подход: искусственное насаждение принципа неагрессии.

Во вводном ролике объясняется, что доверить общественные нравы естественному отбору – слишком опрометчиво, и необходимы сознательные меры по насаждению культуры неагрессии. Следующий ролик будет посвящён ответу на странный вопрос: а чем, собственно, плохо агрессивное насилие, ведь отличный же инструмент, зачем брезговать?

Беларусь 3

Это уже третий мой пост про Беларусь. В первом я дала очевидные рекомендации, которые оказались фактически прогнозом. Во втором дала неочевидные рекомендации, и, разумеется, действительность с этими рекомендациями разошлась. Поэтому сейчас я вместо выдачи собственных советов хочу порадоваться за те рекомендации, которыми обмениваются сами белорусы.

Речь про текст в телеграфе с гордым заголовком План победы. В нём предлагается продолжение шарповской ненасильственной трансформации из диктатуры в более свободное общество. Вкратце, план включает:

  • оформление основных направлений сопротивления (фронтов): акции протеста, экономическое удушение государства, пропаганда, политическое давление, в том числе на международном уровне, моральное и правовое давление на конкретных исполнителей.
  • построение параллельных структур координации (министерств): внегосударственные экономические сервисы , страховые фонды по компенсации издержек от государственного насилия, развала государственной социалки, забастовок.

Это очень хороший план, потому что в ходе его реализации общество получит практикум по агоризму, и есть большой шанс того, что оно войдёт во вкус. Когда окажется, что внегосударственная координация эффективнее, и диктатура всё-таки загнётся, есть шанс, что новое государство, которое непременно начнут строить вместо старого, приобретёт лучшие черты либеральной расхлябанности и довольно долго будет избегать лезть не в своё дело. А если всё-таки начнёт, то люди будут иметь готовые рецепты, как именно ставить государство на место.

Есть ли шанс на то, что после ухода старого режима на его месте не начнут строить новый? Он очень мал, потому что либертарианские идеи пока ещё недостаточно широко распространены в обществе, и мысль о том, что без государства всем только лучше, не кажется людям очевидной. Они скорее будут наступать на грабли “это было плохое государство, его больше нет, сейчас мы построим хорошее”.

Механика свободы, Глава 60

Главу 59, про проблему с выводом должного из сущего у Айн Рэнд, я опубликовала примерно год назад. В ней Фридман рассмотрел аргументацию за объективистскую этику в речи Джона Голта, нашёл там много логических дыр и констатировал, что с помощью голой риторики их никак не закроешь.

В Главе 60, Экономика порока и добродетели, автор анализирует моральные качества и поступки с позиции экономического анализа и теории игр, предлагая таким образом собственное приближение к объективизму – то есть выводу должного из сущего. Я и раньше неоднократно констатировала в дискуссиях и ответах на вопросы читателей, что рыночное общество более зажиточно и благодушно, а потому меньше расположено к доминированию стремления преуспеть за чужой счёт, чем общество с сильным государственным вмешательством. Фридман подвёл под это эмпирическое наблюдение более строгую основу, спасибо ему.

Блиц по давно рассмотренным темам

Серия вопросов от Ярослава

Виноват ли заказчик убийства у киллера, и совершил ли наниматель акт агрессии с точки зрения либертарианства?

Я уже отвечала почти ровно на этот же вопрос. Вкратце: если нанимателя и исполнителя связывают только рыночные отношения, то вся ответственность – на исполнителе. В той мере, в которой исполнитель находится в нерыночной зависимости от нанимателя, доля ответственности ложится на нанимателя, потому что эта самая доля зависимости – это фактически его доля участия в соорганизации убийства.

Является ли ненамеренное заражение человека болезнью нарушением NAP?

Юридически – это несчастный случай. Я пару раз отвечала на вопросы по смежным темам: про провоцирование эпилептического припадка и про убийство в ответ на мнимую угрозу.

Мера ответственности того, кто заразил, определяется тем, насколько он был в состоянии предотвратить заражение и насколько ожидаемыми были эти предосторожности с его стороны. Так, в ситуации, когда происходит эпидемия, ожидается, что люди соблюдают дистанцию, носят маски и так далее. Если всё это имело место, но заражение произошло – ответственность снимается. Если заразивший беспечно вёл обычный образ жизни – ответственность не снимается. Те же критерии применяются и к заражённому – что он сделал, чтобы не заразиться. Но если эпидемии нет или про неё ничего пока не известно, то и претензий к заразившему особых не возникает.

Считать ли заражение нарушением NAP? Да как хотите. Нарушение NAP – это чисто теоретическая конструкция, а в реальной жизни имеет значение то, на чей счёт отнести имущественные претензии.

В чём разница между контрактной юрисдикцией и государством?

В наличии контракта, чётко оговаривающего условия подсудности. Чем более размыт круг вопросов, по которым субъект подсуден некой организации, чем сложнее ему фактически избежать подсудности, и чем в более неявной форме заключается контракт, тем меньше разница между контрактной юрисдикцией и государством.

Так, условный владелец острова, установивший на берегу табличку о том, что каждый, кто ступит на землю острова, тем самым акцептует договор бессрочного безвозмездного найма для неопределённого круга трудовых обязанностей – де факто создал государство, которое просуществует ровно столько, сколько он сможет производить энфорсмент вышеописанного кабального договора, обращающего в рабство всех случайных туристов и потерпевших кораблекрушение.

Когда человек достигает возраста субъектности?

Есть смысл почитать мои старые ответы по тегу “дети”, там в нескольких постах разбросаны соображения по поводу эмансипации. Вкратце: окружающие признают за опекуном право опекунства, пока ребёнок не выражает явного желания прекратить эти отношения. Соответственно, ребёнок вправе разорвать связь с текущими опекунами в любой момент, а дальше либо жить самостоятельно, либо договориться об опеке с кем-то ещё. Поскольку ребёнок учится отстаивать свои интересы далеко не сразу, ему, скорее всего, потребуется помощь взрослых, а их задача – не только обеспечить права ребёнка, но и убедить окружающих взрослых в том, что права ребёнка соблюдены.

Каталлактическая теория денег, краткий отзыв

Пока огромное число читателей следили за тем, как в сопредельной Беларуси сотрудницы избиркомов совершали опасные пируэты на стремянках и прочие подвиги во славу действующего диктатора, в этой стране произошло действительно важное событие. Алексей “Kamendant” Терещук опубликовал эссе Каталлактическая теория денег. По меркам интернета это, конечно, лонгрид, но вообще-то текст достаточно лаконичный, и, несмотря на шершавость изложения, работа заслуживает того, чтобы её прочёл каждый, кто хоть немного интересуется экономикой. Хотя, конечно, тем, кто не знаком с мизесовой денежной теорией, читать эссе будет довольно трудно, потому что это прямое её развитие, использующее мизесову же понятийную базу.

Для Мизеса деньги это особая категория благ, используемая в качестве средства косвенного обмена. Это благо приобретает свою ценность в ходе исторического процесса, который можно умозрительно проследить вплоть до того времени, когда деньги были обычным потребительским товаром (т.н. теорема регрессии).

Камендант обобщает понятия косвенного обмена и денег. Косвенный обмен он определяет как межличностный обмен, при котором блага приобретаются ради их меновой ценности. Таким образом, деньги становятся лишь одним из возможных благ, используемых для косвенного обмена. В чём же их принципиальная особенность, отличающая их от других благ? Или даже так: какие свойства позволяют некоему благу стать деньгами?

Камендант даёт определение денег, в котором как раз и содержится ответ на этот вопрос. Деньги – это блага, используемые для сокращения издержек при косвенном обмене. Дело именно в сокращении издержек. Если обмен одного блага на другое производится напрямую с меньшими издержками, чем при использовании какого-либо товара-посредника, то потребности в деньгах не возникает.

Мизес выводил косвенный обмен строго из прямого обмена. Однако имеется богатый антропологический материал, показывающий, что в примитивных обществах, не использующих деньги, тем не менее экономика не является бартерной. Вместо этого там обычно есть те или иные формы взаимных обязательств, что породило появление долговой теории происхождения денег. Камендант указывает, что единственное условие, при котором спрос на деньги как таковые мог бы исчезнуть – это одинаковость издержек при обмене любых благ друг на друга. Однако представить себе подобное общество довольно сложно, именно поэтому обществ с чистой бартерной экономикой и не бывает.

Также довольно интересна часть эссе, посвящённая так называемым функциям денег: редкости, долговечности, делимости и так далее. Камендант указывает, какова роль этих функций. С его точки зрения это просто разные аспекты экономии при использовании денег. При этом только часть экономящихся издержек относятся к собственно обмену. Но помимо этого есть экономия на издержках хранения, размена и так далее.

Пожалуй, я не буду пытаться кратко пересказать в одном посте всё камендантово эссе, это получается сумбурно и малопонятно. Прочтите сами.

Единственное моё нарекание к тексту – он написан довольно плохим языком и нуждается в редактуре. Автор утверждает, что это только часть будущего трактата по экономической теории, и я надеюсь, что перед публикацией трактата будет вычитан несколько лучше.

Тем не менее, я ужасно рада, что австрийская экономическая теория остаётся живой и развивающейся, а не сводится к пересказу трактатов середины прошлого века.

Навальный и Левиафан

Когда прочитала об отравлении Навального, у меня совсем опустились руки. В этот год правящие режимы во всём мире окончательно поехали с катушек, и уже успели причинить людям какое-то неимоверное количество ущерба. А ведь на дворе ещё только август! А ведь нет никаких оснований полагать, что это 2020 год такой аномальный, а дальше всё успокоится. Короче, захотелось окончательно уйти во внутреннюю эмиграцию. Туда, где нет политических новостей, где ты понятия не имеешь, какие там новые приказы отдают распорядители чужого, где вокруг только рыночек – мирный, уютный, доброжелательный. Туда, где как раз и место всем приличным людям.

Я прошу вас: пожалуйста, не скармливайте себя Левиафану. Не надо вот этих ваших пикетов, за которые вас оштрафуют – раз, посадят на сутки – два, заведут уголовку – три. Не надо перформансов с куклами Путина и прочей рискованной чепухи. Это не усовестит бандитов у власти. Это не помогает жертвам бандитов. Это просто заставляет силовиков обратить на вас своё крайне недружелюбное внимание, с понятным результатом. Нельзя гордиться тем, что ты жертва режима. Гордиться нужно тем, что ты безнаказанно причиняешь режиму ущерб. Но гордиться молча, иначе с безнаказанностью выйдет облом.

Действовать открыто нужно лишь тогда, когда за тобой стоит сила. До тех пор мы партизаны в этой объявленной нам государством войне. Нас не должно быть видно. Про нас должны знать только гротескные слухи – о том, что мы повсюду, что экономика страны на 90% в тени, что приказы режима никто не выполняет, кроме совсем наивных чудаков, что только лохи хранят деньги в фиате, а правильные люди исключительно в крипте, что официальное трудоустройство для нормального человека это просто ширма для теневого заработка, что у нормального человека есть контакты на все случаи жизни, и именно благодаря им, а не государству, он мирно преуспевает.

Разумеется, сейчас не так. Но такие слухи и убеждения имеют силу самосбывающегося пророчества, поэтому нам полезно их транслировать. Это куда более эффективная борьба с режимом, чем митинги или, прости господи, антикоррупционные расследования. С любым режимом, не обязательно путинским. С явлением политической власти как таковым.

Судьба героя

Если наступит анкап, то как будут происходить продажи земель в государстве, и кому будут переходить деньги? Прошлым правителям?

Илиджин

Мне уже приходилось отвечать на смежный вопрос в посте про непрерывность пенсионных выплат при переходе к безгосударственному обществу. Там я отметила, что механизм транзита будет разным в зависимости от того, как именно образуется анкап.

Самый мирный и спокойный способ перехода к анкапу, с точки зрения государственных функционеров – через минархизм, чем он, собственно, и привлекателен. В результате либеральных реформ доля государства в экономике сокращается, налоги снижаются, госсобственность постепенно приватизируется, и всё это заменяется частными институциями. Со временем от государства остаётся только название, и в конце концов последний свежеуволившийся госчиновник, уходя из последнего государственного офиса, арендовавшегося у частной компании, гасит за собой свет. Деньги, получаемые от приватизации в ходе минархистских реформ, тратятся на процедуру банкротства государственной пенсионной системы, выплату госдолга и тому подобное. Ну а если из-за удачной рыночной конъюнктуры после приватизации останется сколько-то непотраченных денег, они просто распределяются между гражданами поровну.

Если переход к анкапу будет проходить через образование экстерриториальных контрактных юрисдикций, то государство через некоторое время просто окажется одной из таких юрисдикций, когда в силу перехода на контрактные отношения с клиентами утратит право на легитимное агрессивное насилие, а также привязку к территории. В этом случае та госсобственность, которая окажется не нужна для осуществления функций контрактной юрисдикции, просто будет продана, как обычно и продаются всякие непрофильные активы. Приватизация самого государства, скорее всего, произойдёт через механизм акционирования: каждый гражданин получает по акции, а дальше кто-то держит, кто-то продаёт, кто-то скупает и тем самым получает контроль над ЭКЮ. Механизм коррупциогенный (см. ваучерную приватизацию), так что без скандалов вряд ли обойдётся.

Наконец, анкап может образоваться в результате того, что агористские практики обескровят государство, и оно само отвалится. Но в процессе обескровливания оно будет распродавать те свои активы, которые ещё будут представлять какую-то ценность, и к моменту ликвидации вся ликвидная госсобственность уже будет в руках предприимчивых агористов, к числу которых будут относиться и бывшие госслужащие, приватизировавшие её себе в карман. Те, кто находят подобное несправедливым, могут просто попытаться сделать это раньше других. Агористская логика здесь наиболее жестока: госсобственность уже объявлена бесхозным имуществом, фактически контролируемым бандой случайных наследников великих грабителей прошлого. Кто сумеет отжать кусок этого имущества ненасильственно, тот и молодец. Кто сумеет отжать насильственно – тот не молодец, к нему потом возможны имущественные претензии.

Что нужно делать беларусам и Тихановской, часть 2

Раз уж с первой частью своего совета я не сильно попала пальцем в небо, и события развивались довольно близко к предложенному сценарию (вместо ареста всего штаба – только депортация избранного президента, вместо активности диаспоры – общенациональная забастовка), то рискну предложить тактику для завершения противостояния.

Суть тактики: никто не допускает никаких сомнений в том, что избранный президент – именно Тихановская, и она продолжает действовать именно в этом качестве. А что делает избранный легитимный президент? Конечно же, назначает свою инаугурацию.

Не нужно долго ждать. Инаугурация назначается на ближайшее воскресенье, на крупнейшей открытой площадке в Минске. На неё официально приглашаются зарубежные лидеры. Поляки, литовцы и украинцы точно согласятся, ещё десяток лидеров объявит о том, что пришлёт своих представителей. И дальше начнётся бомбардировка МИД Беларуси оповещениями, мол, президент какой-нибудь Хорватии с благодарностью принимает приглашение белорусской стороны, прилетает на инаугурацию тогда-то, просьба организовать встречу.

Точно так же оргкомитет инаугурации на голубом глазу раздаёт поручения главам ведомств: организовать перекрытие движения, обеспечить охрану, поставить сцену, места для приглашённых гостей – и так далее. Чиновник присылает отказ – идёт объявление о его отстранении от работы и обращение к заму.

Короче говоря, победившая сторона просто начинает распоряжаться, а представители проигравшей стороны оказываются перед выбором: либо они играют по новым правилам, либо лично они выбывают из процесса, и завтра их кабинеты занимают новые лица. Распоряжения отдаются и отрядам ОМОН – им даются увольнительные на неделю, в конце концов, они только что тяжко потрудились.

Также сторона защиты обращается в следственные органы с предложением закрыть дела Тихановского и Бабарики в связи со вновь открывшимися обстоятельствами. Обстоятельства в виде многотысячной толпы активно говорят в это время под окнами сами за себя.

Не буду расписывать дальнейшие детали, думаю, что ход мысли примерно ясен. Fake it until you make it.

После первых двух актов пьесы осталось сыграть завершающий: пераможам

Стабильность панархии

Возможно ли стабильное в долгосрочной перспективе сосуществование разных политико-экономических систем на разных (или даже на одной) территориях, при условии, что монополия государства перестанет существовать?

Например, крупный анкап-город по соседству с сетью анархо-эко-коммун, а рядом коренные жители тропического леса со своей вариацией безгосударственного устройства. Какие предпосылки и какие преграды к стабильности в глобальном смысле?

мета-анархистка

С тех пор, как прогресс (трактуемый прежде всего как научно-технический, но неизбежно затрагивающий и общественные отношения) стал значимой ценностью для некоторой критической массы людей, стабильность каких угодно политико-экономических систем постоянно под угрозой. Либеральные режимы середины 19 и середины 20 веков отличаются друг от друга так, что мама родная не узнает.

Поэтому в долгосрочной перспективе никакая текущая конфигурация сообществ, разумеется, не сохранится. Более стабильные общества (вроде упомянутых в вашем примере аборигенов сельвы) будут размываться менее стабильными. Менее стабильные будут заимствовать какие-то практики у более стабильных. У разных обществ будет несколько различаться динамика изменения численности – как за счёт естественного прироста, так и за счёт кооптации в соседние общества.

Одно можно сказать достаточно уверенно: если представления о собственности в соседних сообществах окажутся совместимыми, то, по крайней мере, конфликты между ними будут небольшими и эпизодическими, без всякой дурости вроде войн на уничтожение. Как определяется собственность внутри сообщества, не так уж важно, главное, чтобы при взаимодействиях с соседями учитывались особенности их мировоззрения.

Так, если из леса будут устраивать набеги за жёнами, с полей будут наведываться на пригородные заправки безвозмездно разжиться горючим, а горожане разместят в поле новые жилые кварталы, а кусок леса превратят в парк – то неизбежны раздражённые диалоги с общим посылом “что это вы имели в виду”? Через некоторое время неизбежно притирание друг к другу: набеги ритуализируются и превратятся для горожан в фольклорный фестиваль; горючку будут дарить коммунистам, получая от них в отдарок их эко-продукцию, городское жильё в пригороде воспримет некоторые черты коммунарского быта; парк на границе сельвы как раз будет раз в год использоваться для набегов, а остальное время – для мирных прогулок и пикников.

По мере научного развития человек склонен уменьшать, а не увеличивать, своё воздействие на природу. Если еду можно вырастить в пробирке в шкафу, это гораздо удобнее, чем выращивать её на унавоженных полях. Если металлы добываются из морской воды, то это куда приятнее, чем расковыривать горы в поисках руды. Если дополнительное пространство можно запихать в четвёртое измерение и сунуть в карман, то дикая и нетронутая сельва будет начинаться сразу за порогом – не будет никакой нужды её вырубать.

Таким образом, есть долгосрочные факторы, которые будут способствовать экспансии города вовне, и есть факторы обратной направленности. Есть факторы, способствующие экспансии культуры анкапа, как культуры более богатого общества, есть факторы экспансии коммунистических и первобытных отношений (изобилие благ делает для многих привлекательным такой вот дауншифтинг). Не будет нам стабильности. Восплачем!

Издание “Механизмов свободы”

Когда я упомянула, что конкуренты не дремлют, и что альтернативный перевод фридмановской книги уже проходит предпечатную подготовку, я забыла дать ссылку на сбор средств для её печати. Кто хотел бы поучаствовать в проекте, закиньте туда донат.

На момент этой публикации собрано 59350 из 80000 рублей.

Также, насколько можно судить по сайту Дэвида Фридмана, он хочет разместить у себя переводы его стихов на русский (скорее всего, в том числе мои), но ссылка пока не работает.