Рубрика: Все записи

В интересное время живём

Грузинское парламентское большинство после протестов отозвало законопроект об иноагентах, принятый в первом чтении. Это типа победа? Ну, не совсем. За эти дни множество людей было избито, арестовано, их имущество было повреждено. О тактической победе можно будет говорить после того, как всех задержанных отпустят, и всем пострадавшим выплатят компенсацию. Но вообще, конечно, неплохо бы добиться роспуска парламента и перевыборов – какое может быть доверие к уродам, которые допустили подобную хрень?

В Черногории полным ходом идёт отъём в пользу государства (так называемая национализация) имущества бизнесменов, получивших куски собственности при предыдущей власти. Причём делает это технический премьер, правительству которого уже объявлен вотум недоверия. Это уже привело к тому, что один город оказался почти полностью отрезан от остальной страны, и если до начала туристического сезона проблему у правительства решить не получится, я очень надеюсь, что это всё-таки окончательно парализует власть, премьера сошлют обратно в Улцинь, или откуда он там вылез, а новое правительство сформировать вообще не смогут.

В РФ и Беларуси всё давно понятно: там оппозиция либо сидит, либо свалила за рубеж, либо засунула язык в жопу и ждёт, пока её посадят или призовут в армию, что почти одно и то же.

В Украине всё то же самое, только ещё и из страны не выберешься в силу военного положения – зато у власти полная поддержка международного сообщества.

Не скажу за США и прочий мир, поскольку не особенно интересуюсь деталями, но и там складывается ощущение того, что политика радикализируется, и внутри государства в рамках политического процесса людям оказывается всё сложнее приходить к компромиссам.

Это может приводить к разным последствиям.

В государствах с развитым федерализмом люди могут кучковаться по интересам, уменьшая градус политического противостояния внутри субъектов федерации и увеличивая этот градус между ними. Решения центра при этом будут всё больше саботироваться. Это условно штатовский сценарий.

В унитарных государствах или фиктивных федерациях вроде РФ режимы будут либо тяготеть к диктатуре (белорусский сценарий), либо терять возможность принимать хоть какие-нибудь решения – поскольку любое решение, в пользу той или иной стороны политического противостояния, будет приводить к массовым и всё более радикальным протестам противоположной стороны. Это условно грузинский или израильский сценарий.

В результате описываемых процессов мы получим такую картинку.

В мире, с одной стороны, увеличится количество авторитарных диктатур, а также демократических политических образований с диктатурой подавляющего большинства. С другой – увеличится количество анократий, где власть государства парализована, и реальные решения принимаются вне легального политического процесса.

А помимо всего этого великолепия будет огромное количество экспатов, не имеющих никаких политических прав, но живущих в тех странах, политика которых их устраивает хоть немножко больше, чем стран, откуда они откочевали, и играющих важную роль в экономике стран, где они живут, а потому с их молчаливым требованием “просто не суйтесь в наши дела” тоже придётся считаться.

Я, разумеется, призываю всех своих читателей всячески пополнять число последних. Политическая власть – зло. Стать экспатом, то есть добровольно отказаться от политической власти над другими в пользу самоуправления – это в сложившейся ситуации наиболее либертарианский путь.

Это премьер-министр Черногории Дритан Абазович, его сожгли на которском карнавале в прошлое воскресенье. Жгите и вы своих политиков.

Что зачастую не учитывается в оценке репродуктивного успеха насильственных индивидов

Волюнтарист, Битарх

Насильственное поведение и психопатические предрасположенности долгое время и в ходе многих исследований считались адаптивными чертами, которые должны давать репродуктивное преимущество. Конечно, более актуальные исследования такой взгляд опровергают. Исследования племенных народов не нашли реального преимущества убийц в количестве детей над неубийцами. Исследования психопатических личностей хоть и показывают их успех в романтических отношениях (что объяснимо манипулятивным поведением и способностью пользоваться чувствами других ради своей выгоды), но далеко не всегда именно в долгосрочных отношениях и в заведении детей. Такие контринтуитивные для многих на первый взгляд выводы на самом деле очень логичны, если мы посмотрим на то, что представляют из себя сами насильственные индивиды и как это влияет на успех в продолжении рода.

Стоит задаться одним простым вопросом: а зачем насильственному индивиду вообще нужны дети? Ответ на этот вопрос довольно очевиден в случае нормальных людей, которые хотели бы о ком-то заботиться, кого-то воспитать, оставить что-то после себя в будущем, просто потому что они чувствуют в этом необходимость. Но насильников куда реже волнуют подобные вещи, им более интересна непосредственно личная выгода здесь и сейчас, чему необходимость о ком-то заботиться или переживать за далёкое будущее может лишь помешать. Конечно, это не значит, что такие переживания у насильственных индивидов в принципе отсутствуют, они могут быть выражены настолько же, как и у нормальных людей. Но по крайней мере в среднем ожидать этого от них стоит реже.

Даже если просто пролистать интернет, например зайти на сайт «Квора», где различные люди общаются в формате вопросов и ответов, то можно увидеть подтверждения тому, что говорят актуальные исследования. Приведём в качестве примера комментарий одной женщины, отвечающей на вопрос о том, хотят ли психопаты иметь детей. Она обращает внимание как на свой эгоизм, нежелание о ком-то заботиться и тратить своё время, так и на негативные аспекты, связанные с заведением детей. Она считает, что большинство родителей несчастны, и что заведение детей – это «адский культ».

Однако стоит отметить, что существуют и причины, почему психопат может стремиться к заведению детей. В первую очередь отметим социальное влияние. В прошлом сознательно и открыто отказываться от создания семьи и продолжения рода было чем-то неприемлемым и осуждаемым, такого человека скорее всего многие считали бы ненормальным. Подобное давление могло играть свою роль, как и его отсутствие наверняка играет в современном мире, где отказ от семьи и детей становится абсолютно нормальным личным выбором. Конечно, нормальный человек с присущими ему ранее перечисленными чувствами зачастую всё ещё будет склонен к тому, чтобы завести детей, самый минимум хотя бы одного ребёнка. А вот у психопата в таких условиях куда выше вероятность стать крайне убеждённым «чайлдфри» (не в обиду ненасильственным людям, которые решили не заводить детей).

Также причиной могут быть личные убеждения человека, всё ещё остающееся в некоторых ситуациях социальное влияние, поощряющее заведение детей и осуждающее отказ от этого, или даже просто случайная беременность. Но даже если психопат и заведёт ребёнка, то он вряд ли сможет повлиять на него положительным образом. Напротив, скорее всего результатом будет психологическая травма у ребёнка, что лишь снизит уже его репродуктивный успех в будущем. Как видим, насилие снова не является адаптивной чертой в долгосрочной перспективе.

Хорошо, что психопаты всё же менее успешны в продолжении рода, нежели нормальные и психически здоровые индивиды, особенно в современных социальных условиях. Хотя было бы ещё лучше, если бы вообще никто из них не заводил и не воспитывал детей, по крайней мере пока не будет разработана эффективная терапия их состояния, нацеленная на восстановление функции недостающего им механизма ингибирования насилия.

Стефан Молинью. Практическая анархия. Глава 18.

Эта глава, Безгосударственное общество и насильственная преступность, уже была начерно переведена волонтёром, и сейчас я только вычитала перевод.

Здесь Молинью, не жалея красок, продолжает живописать тот тоталитарный ад, который он пытается продать нам вместо анкапа – со всемирной сетью “организаций по разрешению споров”, которым, однако он придаёт полномочия по полному контролю мельчайших аспектов жизни, что должно, по замыслу автора, сделать невозможным существование человека без крыши, ведь зашуганный ОРС бизнес не посмеет и сраного хотдога продать тому, кто окажется вычеркнут из списков.

Никаких биткоинов, тотальный KYC и прочие чудеса тоталитаризма – вот что делает с приличными, в общем-то, людьми увлечение моральной философией. Дети, не будьте как Молинью. Моральная философия – развращает, как и любое стремление к абсолютам. Почувствуете влечение к ней – держите руки поверх одеяла.

Какие гарантии против злоупотреблений со стороны ОРС предлагает Молинью? Вот, извольте, всё, что он пишет по этому поводу:

Ах да, но что если с “изгоем” поступили несправедливо и его шантажирует ОРС или АКР?

Что ж, вспомните, что анархизм – это всегда двусторонние переговоры. Чтобы привлечь людей к подписанию контракта с вашей ОРС или АКР, какие сдержки и противовесы вы бы включили в него, чтобы успокоить их опасения по этому вопросу?

Иначе говоря, он считает, что ОРС сами додумаются, какие гарантии своей порядочности они могли бы предоставить ради привлечения клиентов – и это в условиях, когда не быть клиентом ОРС означает стать полным маргиналом. Довольно лицемерно, примерно как рассчитывать, что государства, с их монополией на насилие, будут соревноваться в привлекательности своих законов для привлечения потенциальных граждан – а не стремиться извлечь из граждан максимум денег, предоставив им минимум услуг.

К счастью, предлагаемая модель просто не будет работать так, как описана. Вот, скажем, простейший способ её обойти. Человек просто заявляет о том, что он создал свою собственную ОРС, которая предоставляет услуги страхования лично ему – ну а всем остальным он честно предлагает договоры с такими неподъёмными ценами, что никто не станет у него страховаться. Всё, мы имеем “не-изгоя” с договором-нулёвкой, который он заключил с фирмой-нулёвкой, и который честно его соблюдает, поскольку и впрямь сам себе платит по всем страховым кейсам.

Если Молинью считает, что такой обход системы должен пресекаться большими почтенными ОРС, иначе этим багом воспользуются всякие там аутло, и их нельзя будет отличить от честных индивидуалов по формальному признаку наличия договора с ОРС – то мы приходим к идее лицензирования бизнеса, а это уже государственная регуляция. Ну, ладно, назовём эту регуляцию гильдейской – и что, людям от этого жить легче станет? Сегодня гильдия ОРС решает, кого пускать на свой рынок, а кого нет, а завтра регулировать вход на свою бизнес-делянку начнёт каждая собака.

Если же Молинью согласен, что самообслуживание в сфере разрешения споров легитимно, то это убивает весь его тоталитарный пафос. Человек, находящийся де факто вне системы страхования, по-прежнему сможет вести обыденную экономическую деятельность, а значит, нет смысла в уйме процедур, затеиваемых ради того, чтобы мимо системы и мышь не проскользнула. Ну и отлично – скажут на это бесчисленные отели и закусочные. Наши издержки на ведение бизнеса станут меньше, а если какие-нибудь снобы захотят страховаться от каждого чиха – на здоровье, мы выбираем риск и шампанское.

Короче говоря, не стоит брать какую бы то ни было статическую модель и придавать ей тотальный характер. Люди будут искать способы улучшить лично своё положение. Результат в каждый момент времени будет во многом определяться балансом прибылей и издержек того или иного поведения. Но крайне маловероятно, что в какой-либо момент времени результат будет похож на систему ОРС, как её описывает Молинью – она основана на слишком узком представлении о том, каких людей считать добропорядочными, и потому неминуемо будет находиться в конфликте с многочисленными более либертинными анархистами, которым эта система видится тоталитарным адом.

Напоминаю, что посты в канале будут чаще и интереснее, если подбадривать автора донатами.

Отработка инфоповода о годовщине вторжения

Раз уж сегодня все вспоминают, как оно было, пройдусь и я по старым материалам. То, что писалось мною о войне, проще всего найти по тегу #война. Сейчас перечитываю и понимаю, что, в общем-то, ключевое пожелание в адрес русского народа я высказала в первом же посте, в день начала вторжения: рассеяться по миру, избавившись от своей государственности. Сейчас, спустя год, рада осознавать, что огромное количество бывших российских подданных реализует эту программу, и очень надеюсь, что они будут жить в мире и процветании. Разумеется, я не отношу себя к русским националисткам, и поэтому не ограничилась антироссийскими постами, но накарябала и антиукраинский, где, в сущности, пожелала представителям братского народа того же самого: возможности свободно выехать подальше от войны, где и строить свою мирную жизнь подальше от межгосударственных разборок. И это при том, что в целом деятельность украинского государства по уничтожению РФ я оцениваю скорее положительно.

Для тех, кто желал остаться в РФ и стать героем, также была обозначена рекомендация, и я рада, что ей последовали (или мыслили в схожем направлении) довольно многие – речь про сожжение военкоматов. Для экспатов наиболее важными задачами были обозначены пораженческие разговорчики и помощь всем, кто бежит от войны. Могу констатировать, что и тут, в общем-то, полное попадание.

А вот изложенная мной позитивная повестка для международной политики, увы, проникает в умы со страшным скрипом. Что поделать – для среднего бюрократа оно как-то слишком радикальненько. Тем не менее, с удовлетворением отмечаю, что тема расчленения РФ постепенно перестаёт быть маргинальной. Просто все ждут, что это произойдёт как-нибудь само. Да и я жду, чего уж там. Всё-таки территориальный распад куда легче идёт, когда отваливающиеся огрызки империи быстро получают международное признание, а за этим не ко мне.

Спустя месяц после начала вторжения стало понятно, что это вот совсем надолго, о чём был написан самый пессимистичный из моих постов, про рутинизацию кошмара и про то, что для либертарианской политики в РФ ни единой полезной ниши для деятельности не осталось, и валить оттуда обеим либертарианским партиям в полном составе – это моральный долг. Увы, в полном составе свалила только одна партия из двух, другая оставила режиму заложников.

В апреле в соцсетях начала играть тема будущих репараций, и тут я неожиданно для себя заняла ту же позицию, что и Михаил Светов, хотя и в рамках совершенно иной аргументации. Если вкратце, то репарации это зло прежде всего для украинцев.

1 июля обозначила, что скоро будет вполне вероятен переход от диверсий к индивидуальному террору. В конце августа случился первый достаточно громкий теракт, о чём я не преминула порассуждать. Пожалуй, это был набор моих наиболее спорных размышлений в связи с войной.

Перед выборами я опубликовала довольно красивую идею, которой, однако, насколько мне известно, никто не воспользовался. Потом случилась мобилизация, и я, выдав ещё пару постов, потеряла интерес к дальнейшим размышлениям о войне. Всё сказано, все выводы сделаны, стороны выбраны, переубеждать некого. Какую деревню захватили сегодня российские войска, окончательно стало менее важно, чем то, что черногорское правительство национализировало паромную переправу Каменари-Лепетане.

Пора, пора уже вторгнуться инопланетянам или случиться восстанию машин, чтобы мы все с чистой совестью переквалифицировались из военных аналитиков в ксенопсихологи и эксперты по искусственному интеллекту.

Грустная картинка наступления государства на частный бизнес, которая занимает меня куда сильнее, чем война где-то на востоке

Каково влияние генетики и среды на способность совершать насилие

Волюнтарист, Битарх

Разные способности и склонности человека в плане его характера и поведения, конечно же, возникают ввиду нейрофизиологических особенностей, формируемых как генетически, так и под влиянием среды. Но спорным вопросом нередко является то, в каком отношении эти два типа факторов определяют личность человека. Особенно споры могут касаться проблемы насилия – какова в ней роль врождённых предрасположенностей человека и социального окружения, в котором он находится? Давайте попробуем дать на этот вопрос чёткий ответ.

Начнём с исследования, рассматривающего вопрос генетического риска возникновения психопатии у 7-летних детей. Важными компонентами психопатических предрасположенностей являются черты бездушия-бесстрастия (callous-unemotional traits), проявляющиеся нехваткой эмпатии, вины и других социальных эмоций, а также антисоциальное поведение, проявляющееся повышенной агрессивностью. Как показало это исследование, совпадение обоих компонентов у детей имеет крайне высокий уровень наследственности – 81%. При этом в случае наличия у детей только антисоциального поведения наблюдается умеренный уровень наследственности – 30%.

Разница между этими двумя группами детей состоит в том, что представители первой группы, у которых наблюдаются черты бездушия-бесстрастия, способны именно на преднамеренное антисоциальное поведение и насилие. Они имеют высокий риск развития психопатии и склонности к насильственной преступности во взрослом возрасте, а также тяжело поддаются воспитательным мерам. Их состояние более усугублённое, нежели состояние детей из второй группы, чьи проблемы с поведением не настолько серьёзны и долгосрочны.

Стоит привести ещё одно исследование, в котором изучалась устойчивость разных типов агрессии от детства к подростковому возрасту. Устойчивость реактивной агрессии, возникающей как реакция субъекта на фрустрацию или угрозу (защитная агрессия тоже относится к реактивной), может быть объяснена в почти равной степени генетически (48%), а также влиянием среды – общим (11%) и раздельным (41%). Однако устойчивость проактивной агрессии, т. е. использования агрессивных действий для осуществления тех или иных стремлений и преднамеренного причинения вреда людям, была преимущественно генетически (85%) опосредована. Кроме того, стоит упомянуть, что в более взрослом возрасте всё ещё сохраняется сильная генетически опосредованная устойчивость черт бездушия-бесстрастия. Так, между 17 и 24 годами она составляет 58%.

Способность совершать преднамеренные акты насилия, или же проактивная агрессия, определённо имеет крайне сильное генетическое влияние. И это соответствует концепции механизма ингибирования насилия, по которой среднестатистический и здоровый индивид испытывает реакцию отторжения и сопротивление к причинению другим людям вреда. Этот механизм выражается как врождённый безусловный рефлекс, он возник в ходе биологической эволюции человека, а черты бездушия-бесстрастия и психопатические предрасположенности являются результатом нарушения его корректного функционирования.

Как мы можем видеть, это нарушение, ведущее к способности на преднамеренное насилие, определённо можно называть генетическим отклонением, наилучшим лечением для которого станет разработка соответствующей генной терапии. Довольно сильными кандидатами для её применения можно назвать гены, связанные с корректной работой серотониновой системы, такие как MAO-A, SERT, TPH2, а также гены рецепторов 5-HT1A/1B.

Немного иначе обстоят дела с реактивной агрессией. Её повышенный уровень часто связывают с гиперчувствительностью к угрозам, и это может свидетельствовать не только о нарушении работы ингибитора насилия, но и механизмов реагирования на угрозы. Поскольку, как нам говорит концепция эффекта превосходства угрозы, эти механизмы активируются как на врождённые угрозы (например, змей и пауков), с которыми человек сталкивался в ходе своей эволюции, так и адаптируются к угрозам с приобретением опыта, влияние среды играет немалую роль в их корректном функционировании наряду с генетикой.

Пример истинно либертарианской реакции на государственный беспредел

Не так давно я рассказывала про крупный международный теракт, совершённый властями нескольких стран в отношении небольшого криптообменника Bitzlato. Казалось, что в этой истории уже всё понятно: компания разгромлена, деньги вкладчиков потеряны.

Однако команда обменника решила сохранить сервис. Поскольку сервера захвачены, и код бота скомпрометирован, сейчас они переписывают код, с 1 марта обещают организовать возможность каждому пользователю вывести половину депозита, а далее постепенно обеспечить полный доступ и к остатку средств.

Мне нравится боевой настрой в новостях, публикуемых командой проекта. Никакого “бе, ме, мы не виноваты, форс мажор, ничего не поделаешь, пока-пока”. Вместо этого захватчики чётко называются захватчиками, и их чуть ли не в открытую посылают курсом российского военного корабля – помните, был такой древний мем.

Да, использование централизованных сервисов опасно, но полностью обходиться без доверия к тем или иным посредникам – дело весьма накладное. И поэтому я особенно ценю те централизованные сервисы, которые тем или иным образом прошли проверку на вшивость. С этим справляется далеко не каждая компания. Скажем, биржа Bitfinex сумела в своё время возместить вкладчикам потери от крупного взлома, а биржа btc-e не смогла пережить налёт бандитов в форме. Очень надеюсь, что сервис bitzlato свою проверку на вшивость пройдёт.

Как либертарианские институты регулируют рекламу?

Будет ли рыночное регулирование рекламы эффективнее государственного? Например, реклама ПАВ, детской порнографии или азартных игр.

Анонимный вопрос

Вопрос о том, как что-либо регулируют либертарианские институты, это, по сути, вопрос о том, как что-либо регулируют рыночные институты.

Размещающий рекламу делает это, чтобы увеличить отдачу от своей деятельности. В пределе он хотел бы простым волевым усилием заставлять всех и каждого покупать его товар за любые деньги. Иначе говоря, он хотел бы занять позицию регулятора потребления.

Тому, кто потребляет рекламу, хочется, чтобы в результате он получал информацию о том, какие товары представлены на рынке, как они удовлетворяют те или иные его актуальные или возможные потребности, и где эти товары достать. В пределе он хотел бы простым волевым усилием заставлять производителя делать ровно то, что ему потребителю, нужно, прямо в момент заказа, и нести в клювике прямо туда, куда потребитель укажет. Иначе говоря, он хотел бы занять позицию регулятора производства.

Наконец, есть те, кто производит рекламу и показывает её потребителю. В пределе они хотели бы простым волевым усилием заставлять производителей продуктов отстёгивать им львиную долю стоимости продукта за право продать этот товар потребителю. Иначе говоря, они хотели бы занять позицию регулятора продаж.

Как рыночные институты регулируют отношения между перечисленными группами? Через множество спонтанно возникающих обратных связей. Реклама слишком дорогая – производители стараются минимизировать её закупки, а потребитель вынужден тратить уйму усилий, чтобы отыскать что угодно за пределами повседневной корзины. Рекламы слишком много – у потребителя вырабатывается баннерная слепота, и она становится неэффективной. В результате заказчик рекламы перестаёт платить за показы, предпочитая платить за результат – и рекламный рынок вынужден перестраиваться в пользу как можно более адресных инструментов рекламы. Это оставляет довольными и заказчиков – их реклама даёт максимальную отдачу на единицу вложенных в неё средств – и потребителей – они получают информацию ровно о том, чего хотят, а ненужное не мозолит им глаза. Для каждой из групп заинтересованных лиц ситуация в итоге оказывается неидеальной, но это некий динамический компромисс, который всех более или менее устраивает. А как только перестаёт устраивать, происходит довольно быстрая перестройка рынка.

А что с государственным регулированием? Государство – это регулятор и производства, и потребления, и продаж. В пределе оно хотело бы простым волевым усилием определять каждый аспект жизни каждого из своих подданных (под “желаниями государства” я здесь понимаю некоторую упрощённую рефлексию над деятельностью отдельных его функционеров, а также лиц, составляющих его группу поддержки – “этатистов”). То, насколько государство успешно в этом своём стремлении, также определяется спонтанно возникающими обратными связями. Удалось продать потребителю необходимость бороться с детской порнографией – потребитель будет терпеть сложности с получением соответствующей рекламы, и с удорожанием соответствующих услуг. Не удалось продать необходимость бороться с употреблением алкоголя – и потребитель наслаждается тем, что его хотя бы не сажают за потребление, хотя рекламу, например, и ограничивают.

Ну а вопрос-то ваш, по сути, касался того, могут ли рыночные институты позволять третьим лицам ограничивать рекламу тех или иных продуктов, в которой заинтересованы и производители этого продукта, и его потребители. Насколько эффективно эти третьи лица могут в данном случае выполнять роль государства, не будучи таковым и не прибегая к прямому насилию.

Ответ: могут, но не настолько эффективно, как государственные. Задача группы влияния – сделать то или иное потребительское поведение предосудительным, заставить его стыдиться и, наоборот, гордиться тем, что его избегаешь. Если ваша рекламная кампания оказалась удачной – поздравляем, ваш противник маргинализируется. Оказалась неудачной – ну, тогда маргиналами оказываетесь вы сами. Всё честно.

Экономическая цена насилия

Волюнтарист, Битарх

В 2017 году Институт экономики и мира выпустил отчёт, в котором была проведена комплексная оценка мировых экономических потерь от деятельности, нацеленной на «сдерживание, предотвращение и ликвидацию последствий насилия». Как оказалось, насилие нам обходится в 13,6 трлн. долларов в год или 13,3% от мирового ВВП (оценка дана за 2015 год). Чтобы представить это в перспективе, 10-процентное сокращение экономического воздействия насилия высвободит больше средств, чем общая стоимость мирового экспорта продовольствия или общий объём глобальных прямых иностранных инвестиций в 2014 году. Это гигантские значения.

Основную роль в данном вопросе играют военные траты, которые достигают 6,16 трлн. долларов или 45% от всех экономических потерь от насилия. Расходы на внутреннюю безопасность, такие как траты на полицию, судебную систему, тюрьмы и частную безопасность, составляют 3,5 трлн. долларов или 26% от всех потерь. Стоит также выделить убийства и насильственную преступность, которые прямым образом приводят к медицинским тратам и потере дохода пострадавшими, а косвенно к потере ими продуктивности, а также продуктивности их семей и друзей ввиду психологических последствий. На это приходится 1,79 трлн долларов или 8% от всех потерь. Конечно же, насилие приводит к множеству других потерь, например связанных с внутренними и внешними конфликтами, а также беженцами, следующими за ними.

Разумеется, в эту оценку не получится добавить некоторые менее очевидные потери, особенно те, которые связаны с совершением системного насилия и упущенной выгодой. Конечно, мы уже учли траты на военную и силовую сферы, а также потери от частной насильственной преступности. Но сколько бы пользы могли принести средства, если бы они были инвестированы в продуктивную деятельность, а не отняты государствами на спонсирование силовых структур, а также бюрократизированных, коррумпированных и неэффективных других государственных структур? Сколько потенциала было утеряно от причинения вреда насильниками, как теми же государственными, например в преследовании людей и войнах, так и частными? Очевидно, реальные экономические потери от насилия будут намного выше 13,3% от мирового ВВП в год, эта оценка является лишь самой минимальной, от которой можно отталкиваться.

Мы бы могли потерять намного меньше, если бы инвестировали средства в решение проблемы насилия, а не в его сдерживание и ликвидацию последствий. В статье Института экономики и мира указывается, что доллар, инвестированный в образование, принесёт больше пользы и сильнее поспособствует поддержанию мира, нежели доллар, инвестированный в тюрьмы. Но мы также не должны забывать и о том, что источником всего серьёзного насилия является меньшинство патологических индивидов с нарушением работы ингибитора насилия, которые не испытывают ничего плохого к причинению вреда другим людям. Доллар, инвестированный в разработку эффективной терапии, восстанавливающей ингибирующий контроль над агрессией у тех, кому его не хватает, позволит избавиться от потерь от насилия на порядки больших, нежели такая инвестиция. Много средств, времени и человеческих жизней может быть спасено и направлено на продуктивную деятельность, повышающую благосостояние каждого.

Любовь анкапов к детям – переход в практическую плоскость

Мне тут случилось презентовать свою книгу в клубе Монтелиберо. Было примерно двадцать пять человек, помидорами не швырялись, напротив, швырялись донатами. Несмотря на то, что решение о выступлении было принято спонтанно, и толком не готовилось, вышло вроде неплохо.

Но вот по его итогам меня попросили сделать какую-нибудь адаптацию для детей, чтобы была возможность как-то понятно объяснить им, что это за странные игры, в которые играют их родители, и вовлечь их в эти самые игры.

Ну, игры так игры. Одну игру я хочу сделать в чисто разговорном жанре, пристрелочную. Будем играть в доброго царя. Ребёнок получает царство в наследство и хочет сделать своих подданных довольными. Он может спрашивать, как обстоят дела в его царстве, отдавать приказы и узнавать от меня, что ему докладывают в ответ. Тут мне в основном интересно, какие, собственно, вопросы будут задавать дети. Учитывая, что своих у меня нет, должен получиться обоюдополезный опыт. Думаю, что в течение пары недель я решусь провести там же, в клубе, первую игру.

Другая игра потребует более серьёзной проработки, хочу сделать настолку про жизнь при этатизме. В базовом модуле хочу предложить роли работника, предпринимателя, чиновника и политика. Цель – по возможности просто, но без потери реалистичности, показать их взаимоотношения. Также хочется, чтобы в игре было место этическим решениям.

Такие вот мощные планы. С книжкой про анкап я провозилась больше года, надеюсь, что тут управлюсь заметно быстрее.

Также очень рассчитываю, что в ближайшем будущем у меня станет куда больше свободного времени, и я смогу уделять каналу столько внимания, сколько он заслуживает.

Связь между возрастом и склонностью к насилию у человека

Волюнтарист, Битарх

Как известно, основная часть преступлений, включая насильственные, совершается в возрасте 15-25 лет, после которого преступная активность индивидов снижается, если и вовсе не прекращается. Существуют даже утверждения, что подобная связь между возрастом и преступностью универсальна для разных групп людей и обществ, а значит это явление имеет сильную биологическую детерминированность. Нередко снижение преступной активности с возрастом связывают с формированием нервной системы и развитием эмоционального контроля.

Для полноценного понимания рассматриваемой нами темы стоит упомянуть один важный биологический фактор. Среднестатистическому и здоровому индивиду свойственно наличие ингибитора насилия, вызывающего реакцию отторжения к причинению вреда другим людям. Конечно, с возрастом его функция развивается, но этот процесс уже можно наблюдать в возрасте 4-7 лет, а в качестве безусловного рефлекса, автоматически активирующегося при наблюдении сигналов бедствия (выражений грусти, страха, боли), ингибитор насилия присутствует у человека с самого рождения.

Очевидно, совершение насилия требует, чтобы функция ингибитора насилия у человека была нарушена или подавлена. Но очень важно отметить, что такое нарушение само по себе насилие не провоцирует. Оно лишь значит, что к совершению насилия остаётся на один сдерживатель меньше. И здесь в дело уже вступают социальные факторы, которые и опосредуют связь между возрастом и преступностью. Их список выглядит следующим образом:

– преступники со временем начинают понимать, что их деятельности даёт не так уж много выгоды в сравнении с рисками, которые они несут, и потраченными усилиями;
– с возрастом люди стремятся к тому, чтобы «осесть», а негативное влияние сверстников в молодом возрасте заменяется позднее на социальное неодобрение;
– преступники могут потерять с возрастом партнёров для совершения преступлений ввиду их гибели, заключения или потери к ним доверия;
– снижение физических способностей ввиду старения делает преступления более опасным и менее успешным занятием;
– склонность к преступности снижает и жизненный опыт, потеря стремлений, требующих её, или же получение легальных методов их удовлетворения.

Как мы видим, многие социальные обстоятельства со временем делают преступность менее выгодной в глазах самих преступников. Но есть и такие обстоятельства, которые могут вернуть насильственные стремления. Существует распространённое мнение, что в геноциде в Руанде основная доля насилия была совершена молодыми людьми возраста 19-20 лет. Однако как показывают данные, основными участниками насилия были мужчины старше 30 лет. Медианный возраст всех преступников во время геноцида составил 34 года. И лишь треть их была вовлечена именно в насильственные преступления.

Стоит также упомянуть, что старение зачастую связано с нейродегенеративными процессами, и это может поспособствовать повышенной агрессивности. В качестве примера можно привести страдающих болезнью Альцгеймера. Особенно стоит обратить внимание на функционирование у них серотонинергической системы, отвечающей за механизм ингибирования насилия. Исследования связывают нарушение её функции с повышенной агрессивностью, наблюдаемой у страдающих Альцгеймером, которые имеют сниженную плотность серотониновых 1A рецепторов. При этом агрессивность остаётся на низком уровне у тех пациентов, чья плотность 1A рецепторов не снижена.

Можно сделать вывод, что связь возраста и преступной активности, включая насильственную, опосредуется не биологическими, а социальными факторами. Большинство индивидов не склонно к ней ввиду достаточно выраженного ингибитора насилия. Но те, у кого можно наблюдать его недостаток, зависимы в проявлении своей насильственности от влияния среды. И некоторые социальные факторы могут побудить их к насилию в любом возрасте. Также, по-видимому, эти индивиды рискуют проявлением повышенной агрессивности ввиду старения и нейродегенеративных болезней, однако стоит отметить, что это редко может перерасти в реальную преступную активность ввиду их состояния и возраста.